– Ты только не переживай, Настя. Я все-все сделаю! И Яночку буду навещать, и по дому убираться, и маме помогу. Ты, главное, лежи, отдыхай, лечись, сколько скажет врач. Все-все сделаю… Клянусь! Помощь будет обязательно, вот увидишь!

Хотелось бы мне верить в обещания сестры, но сколько их уже было?

И как не вовремя это все…

Когда меня оформляли в больнице, я буквально всем своим телом, каждой его клеточкой чувствовала взгляд врача скорой помощи, полный осуждения. Поняв, что я не собиралась жаловаться на сестру, он осуждающе покачал головой и отвернулся, пожав плечами.

Меня немного разозлило его молчаливое, но осязаемое осуждение.

Мне, что, проблема мало?

Одного только раскола внутри семьи для полного счастья не хватает!

Ситуация нехорошая, да. Но, в конце концов, его это никак не касается.

***

Лежать в стационаре мне не хотелось, но головой я приложилась здорово. Даже просто сходить в туалет было не так-то просто, это стало задачей марафонца – выдержка, спокойствие, собранность и еще раз выдержка плюс отсутствие спешки. Надеялась лишь на то, что вскоре станет легче.

Должно стать…

Первые сутки были вообще сложными – сильная тошнота и головокружение не отпускали. Потом тошнота отступила, осталась тупая головная боль и здоровенная опухоль. Мне наложили несколько швов. Для этого пришлось постричь и побрить довольно приличную площадь волос на голове.

«Вот красотка!» – вздохнула я.

Рассчитывала выйти на работу, поухаживать за Яной, теперь больничный продлить придется. Значит, денег получу меньше!

Как некстати…

***

Сестра и мама навестили меня на следующий день. Первой зашла сестра, за ней мама. Очевидно, Даша уже успела рассказать свою версию произошедшего, потому что мама начала меня журить:

– На тряпке поскользнулась! Далась тебе эта уборка, Насть. Поела бы, да спать легла, сами прибрались.

Сестра кивала в отдалении, нервно перебирала волосы – то заплетала, то расплетала кончики распущенного хвоста в тонкую косичку. Ее настороженный взгляд выдавал тревогу, она переживала, что я могу рассказать, как все произошло на самом деле.

И меня подмывало, каюсь!

Не знаю, откуда это гаденькое и довольно низкое чувство взялось. Возможно, все дело во взглядах того врача. Они мне запомнились отчего-то.

Но выдать сестру?

Лишить маму какой-никакой поддержки в это сложное время?

Разве я могла поступить так с ней, с нами…

Пришлось проглотить чувство попранной справедливости и закрыть на это глаза. К тому же крысить и доносить на своих – это плохо.

«А вредить своим – это хорошо?» – тоненько пропищала совесть.

Ответа не было.

В другой раз, при иных обстоятельствах я бы не спустила это сестре с рук, слишком сильно устала я от ее легкомысленности.

Но не сейчас, увы…

Мама ушла первой, сестра задержалась возле моей постели.

– Тебе кто-нибудь звонил? Никто не приходил? – спросила Даша.

Глава 5

Она

Интересно, что сестра имела в виду, произнеся эту загадочную фразу?

– Боишься, что я на тебя заявление написала, что ли?

– Нет, я про другое, – покусывая губу, ответила Даша.

– Извини, голова болит. Соображаю плохо, кто еще мог прийти? Любовничек твой, что ли? – усмехнулась я. – Объясниться решил, почему полез к девушке, которая годится ему в дочери? Или что?

Даша густо покраснела и воровато оглянулась на дверь, переживая, не услышала ли мама наш разговор.

– За это не переживай. Я с Русей поговорила, он тебе полные выходы закроет, как будто ты целый месяц работала, не пропуская. Премия тоже будет!

Первая мысль была – новость неплохая.

Но при ближайшем рассмотрении так уже не казалось.

Тянуло от всей истории каким-то нехорошим душком, и я ничего не могла поделать с собственными эмоциями на этот счет.

– С Русей?! – переспросила я иронично. – Даш, ты серьезно?

– Послушай, я все понимаю, но…

– Значит, прекращай это. Добром не кончится, – предупредила я. – Лучше проведай Янку.

– Да-да, конечно. Сегодня я с ней посижу!

Кажется, сестра была только рада окончанию разговора, убежала почти мгновенно.

***

На следующий день я возвращалась из столовой и стала невольной свидетельницей интересного разговора между двумя медсестрами.

– Кортунов сегодня ошивается здесь, видела?

– Кортунов? – призадумалась.

– Кортунов, тот самый. Из областной!

– Аааа… Заведующий нашим отделением скорой, что ли?

– Да. Он самый. Красавчик… Говорят, лично пару раз на смене прокатился, мастер-класс устроил.

– Интересно, что он здесь забыл?

– Невесту присматривает! – хихикнула. – Может быть, и к нам заглянет?

– Тебе-то куда, ты ж замужняя!

– А у меня, как у всякой порядочной женщины, всегда найдется свободная минутка!

– Иди, пока главная не пришла, опять опаздываешь с раздачей лекарств. Там в двадцать седьмой палате такая вредная бабка лежит.

– Дай угадаю, Полушкина?

– Она самая.

– И когда эта ведьма на тот свет отправится? Сколько я здесь работаю, столько лет она стабильно якобы с приступами поступает…

Я прошла мимо сплетниц, искала главную. но не нашла. Честно говоря, уже планировала выписываться. Раньше времени, но больше не видела смысла лежать без дела. Да, слабость еще была и голова ныла немного, уставала я быстрее, чем всегда, но считала, что справлюсь.

Неожиданно возле палаты увидела того, кого точно не ожидала увидеть.

Тот самый врач, он выходил из палаты и, увидев меня, кивнул.

– Здравствуйте, – ответила довольно сдержанно.

Я планировала войти в палату, но он задержал меня у дверей.

– Вас-то, Голубева Анастасия, я и искал, – улыбнулся.

Возле его глаз собрались приятные лучики-морщинки.

– Меня?

– Да.

Мимо нас протиснулась в палату соседка, с любопытством взглянув на меня и врача. Он жестом указал в сторону и отошел, придерживая меня за локоть. Встали дальше по коридору, у большого окна. От него довольно сильно тянуло прохладой.

«Вот так всегда, ремонт сделают, а толку ноль!» – отрешенно подумала я.

Удобства только на бумажке, а в реальности стало еще хуже. Ведь только начало осени, а дальше что будет? Совсем холодно!

Я будто нарочно думала о чем-то отвлеченном, чтобы не гадать, зачем этот мужчина меня искал.

– Как самочувствие, Голубева?

– Неплохо. Вот выписаться хочу.

– После двух неполных суток пребывания в стационаре? Прыткая вы однако…

Я думала, что он снова назовет меня по фамилии Голубева, но он неожиданно добавил:

– Анастасия.

– Спасибо за беспокойство. Мне уже гораздо лучше.

Он внимательно посмотрел на мою многострадальную голову. Там красовалась здоровенная шишка, плюс волосы я заплела в косичку так, чтобы шов оставался незакрытым густыми волосами. Словом, я выглядела настоящей «красавицей», хоть сейчас отправляйся на бал.

– На вашем месте я бы не торопился с выпиской. Сотрясение – это вам не шуточки. Тем более, если обстановка в ближайшем окружении нездоровая.

Я вспыхнула.

– Благодарю за беспокойство. Но я в спасении не нуждаюсь. Больше не нуждаюсь в рыцарях. Спасибо.

– А что так? – сощурился из-за стекол очков. – Неприятный опыт в прошлом?

– Послушайте, я даже не запомнила вашей фамилии, уж простите. Еще раз спасибо, что приехали на вызов, но…

Он покачал головой и цыкнул:

– Да, простите. Иногда забываюсь. Кортунов. Максим Владимирович, можно просто Максим.

– На вас уже охоту объявили местные медсестры, рекомендую им представиться без отчества, они будут только рады.

В ответ он громко рассмеялся.

– Без меня меня женили, как же это знакомо, – снова посмотрел мне в глаза. – И все же к чему такая спешка с выпиской, Анастасия?

– Обстоятельства, работа, семья… – автоматически перечислила я. – А вы почему интересуетесь?

– Может быть, я вас на свидание позвать хочу и не хочу, чтобы ты вдруг растянулась ни с того, ни с сего.

Теперь я натурально сильно покраснела и не знала, как ему отказать, как вдруг услышала голос из далекого прошлого.

Сколько лет прошло, а я до сих пор помню эти интонации – требовательные, глубокие.

Душа мгновенно заныла, распадаясь на миллиард частиц, каждая из которых была переполнена болью.

– Мне нужна Голубева. Анастасия Михайловна!

Сердце пропустило несколько ударов, но грудная клетка начала ходить ходуном от сильнейших эмоций. Едва устояв на ногах, я привалилась к стене в поисках опоры.

– Вот видите, на ногах едва стоите, а говорите, что выписываться пора. Рано-рано вам выписывать, Голубева! – крепко обхватил меня за локоть врач.

Наш разговор не остался незамеченным.

Тот самый голос…

Голос мужчины из моего прошлого теперь раздался гораздо ближе!

Перед помутневшим взглядом замаячило мужское лицо – на несколько лет взрослее, мужественнее, строже.

На целую тысячу лет дальше и еще более чужой, недоступный, но… такой же красивый, как я помнила.

Вот только…

– Настя! Настя, я хочу видеть дочь! Где она?! – спросил отрывисто и требовательно.

Глава 6

Он

Вопрос о том, ехать или не ехать, отпал сам собой сразу же, как только я увидел фото девчушки.

Немного волнистые волосы, темные глаза, маленькая родинка на левой скуле, замечательные ямочки.

Маленькая красавица с первого же мига пленила мое черствое сердце, растопив в нем лед теплом карих глаз. А ее улыбка? Я не мог не улыбнуться в ответ, разглядывая ее фото. Затем меня будто молнией пронзило, я узнал в чертах этой малышки черты – черты своей семьи! Не может этого быть!

Той ночью я проснулся окончательно, никогда не чувствовал себя таким бодрым и сосредоточенным, даже не поленился отыскать накопительный диск с оцифрованными фото из старых семейных альбомов. Нашел свое фото, плюс-минус того же возраста, что и девочка на фото, и застыл, пораженный в самое сердце.

Одно лицо.

Твою мать!

Кулак взметнулся и грохнул об стол!

– Аааааа! – вырвался из грудной клетки злой рык.

На память пришел наш последний разговор.

«Богдан, я люблю тебя, послушай… Это подстава!»

«Любишь? Не перепутала, кому в любви признаваться, стерва? Вали к тому, с кем трахалась, помимо меня!» – отрезал я в прошлом.

Добавил еще что-то ядовитое о том, что нужно перебрать всех любовников, с которыми она спала.

Меня несло, я не мог остановиться, переживая на тот момент боль предательства. У меня на руках были фото, доказательства ее грязных измен.

Не поверив им, я своими глазами увидел ее в объятиях другого – пьяную, голую… Их сплетенные тела, спящие в обнимку, использованный презерватив – все одно к одному. Образ, высеченный на сетчатке, сурово выдранный из сердца, вместе с кровавыми ошметками.

Потом я покинул тот город, с головой ушел в работу, передо мной открывались блестящие перспективы и сочные, аппетитные возможности.

Я не упустил ни одну из них, так же как не упустил ни одну красотку, что мечтала согреть мою постель. Первое время, после расставания с Настей девиц было сотни.

Я не запоминал ни лиц, ни имен, брал лишь их идеальные тела. Одна другой лучше! Снискал славу плейбоя…

Теперь в прошлом остался период, когда каждую ночь в моей постели извивалась от страсти на простынях новая обнаженная красотка. Все стабильно, спокойно – и с карьерой, и с деньгами, и с постоянной любовницей.

Но хватило всего одного сообщения и фото, чтобы меня швырнуло в прошлое, заставило снова задыхаться от боли в груди. Надеяться и умирать от открывшейся правды.

Выходит, Настя была беременна?

Я все же отец, отец этой темноглазой малютки! Значит, Настя родила все-таки от меня.