От ме-ня.

Отменяет ли это факта ее измены?

Разумеется, нет! Я же не дебил…

Да, спустя столько лет я тем более не дебил, чтобы поверить, будто тогда Настя просто прилегла отдохнуть и нечаянно оказалась голой. Но я и не остолоп, чтобы проигнорировать очевидное сходство – меня и дочери. Моей дочери!

Вот это подарок судьбы! Или лукавая насмешка?

Боже, иногда небеса преподносят такие подарки, о которых едва успел подумать, как они падают на тебя сверху, оглушив.

Я ведь только сегодня думал об одиночестве, обо всем.

Тоска выгрызала, я даже в полушутку подумал о том, чтобы завести кошку! Но ребенок – это совершенно другое. И этой сладкой малышке требуется помощь?

Разумеется, я буду. Буду там, со своей дочерью! Сделаю все возможное!

Мне даже тест ДНК делать не надо, чтобы убедиться в родстве. Но все же сделаю, позднее…

Уверен, дочери будет намного лучше со мной, с отцом, который в силах дать ей самое лучшее будущее, которое только можно себе нарисовать.

А Настя?

Ну, что, Настя?

Предательница…

Захочет, родит себе еще.

Родит другого ребенка, а эта, эта девочка – моя! Гадина не имела никакого морального права скрывать дочку от меня!

***

Дальше все происходило автоматически.

Приняв неизбежное, действия сами прокладывают путь к желанной цели.

Ведь мне только это и нужно было, что встрепенуться, стряхнуть сытое, немного сонное оцепенение, когда очередное достижение воспринимаешь немного равнодушно, когда даже опытные ласки любовницы впитываешь отстраненно. В груди как будто давно потух костер, только угли едва тлели, согревая немного теплом.

Однако это происшествие, новость всколыхнули, взбудоражили меня целиком. В груди будто вспыхнуло пламя, костер взвился до самых небес, не унять.

Я был готов выдвинуться даже ночью, планировал безжалостно выдернуть помощника из сна или из объятий горячей любовницы. Но пришлось немного повременить до утра.

Даже если лететь личным самолетом, нужно подготовиться. Плюс в том городке, не было аэропорта. В его более крупном соседе, с населением более семисот тысяч, аэропорт был, но только не в небольшом промышленном городке

Значит, стоило позаботиться о том, чтобы снять машину в аренду. Добротную, не фуфло дешевое.

Как ни крути, но дел достаточно! Без помощника не обойтись.

И что там со здоровьем малышки? Нужны отчеты, сведения из больницы.

***

Спустя сутки я ехал в автомбиле по улица городка, удивляясь: будто бы и не уезжал.

Здания, улочки…

Все такое же – знакомо-безрадостное, как в десятках тысячах других небольших городов, где основной массив построек – еще с советских времен, а высотки лепятся к ним, как уродливые бугры на нездоровой коже.

Ругал про себя бюрократию, через которую перешагнуть всегда стоило времени и трудов.

Больницу нашел сразу же, водитель привез по нужному адресу.

К дочери напрямую попасть не удалось, хоть я и знал, что она здесь.

Зато к самой Анастасии попал без труда. Что примечательно, и она находилась в больнице.

Но не рядом с дочерью.

Во взрослом стационаре.

Узнал номер палаты и двинулся прямиком к ней.

Переживал, само собой, а пото увидел Анастасию еще в коридоре.

Надо же, почти не изменилась!

Фигурка до сих пор стройная, талия – тонкая, узкие плечи, лебединая, красивая шея, которую так сладко было целовать когда-то, оставляя следы.

Пришлось прогнать видения усилием воли, много и не потребовалось. Потому что не изменилась не только Настя, но неизменным осталось еще кое-что.

Рядом стоял мужчина, явно заинтересованный в ней. У них был живой разговор.

Настя и ее новый хахаль – картина маслом. Неизвестно, отчего так сильно в горле расплескалась желчь?

– Настя! Настя, я хочу видеть дочь! Где она?! – спросил я отрывисто и достаточно громко, чтобы обратить на себя внимание.

Наши взгляды пересеклись.

Столкновение.

Потемнение в глазах.

Искра…

Шок.

Она была не готова меня увидеть.

Глава 7

Она

Я едва не свалилась в обморок, услышав голос бывшего.

Хотя… Имела ли я когда-нибудь право называть его – своим мужчиной?

Для меня тогда все было предельно серьезно, но я не уверена, что он воспринимал наши отношения точно так же. Ведь ему хватило так мало, чтобы разорвать отношения. Он даже не захотел узнать правду, разобраться, выслушать.

О, мне было что сказать ему! Было! Вот только это время давным-давно прошло.

Теперь мне плевать.

Я хочу только одного – счастья для нас с дочерью, а этот… красивый богатый господин пусть катится куда подальше!

Хорошо, что рядом был Кортунов. Он придержал меня, стал опорой в нужный миг и не позволил упасть. Мужчина довольно крепко и бережно обхватил меня за талию, придержал за локоть.

– Говорю же, Голубева. Рано тебе выписываться.

– Спасибо, Максим Владимирович. Можете отпустить. Мне гораздо лучше.

– Лучше? – внимательно посмотрел мне в лицо.

– Правда. Лучше. Кажется, вас уже заждались.

– Действительно, – кивнул медсестре, которая появилась буквально только что, но ждала его и сразу же увлекла беседой по рабочим моментам.

Я немного нервно поправила кофточку от пижамы, в которой находилась в больнице. Сумку для меня собирала сестра, поэтому сейчас на мне красовалась ее нежно-розовая пижама, отделанная милым кружевом. Выглядело даже немного кокетливо…

Я чувствовала на себе взгляд Дементьева.

Он буквально полыхал, кипел.

Очень энергичный мужчина, деятельный, настойчивый.

Упорный во всем – я сдалась ему почти сразу же.

Любая бы сдалась, ведь он так красиво за мной ухаживал, говорил комплименты, не скупился на приятные жесты, не только на те, что можно купить, с его-то состоянием и финансами не было никаких сложностей с покупкой подарков. Гораздо сложнее было с другим, с проявлением личного участия, времени, тепла.

В прошлом он казался мне искренним.

Порывистый.

Ох, не знаю, изменился ли он за эти годы внутренне, но внешне сильно повзрослел и заматерел, приобрел ту самую суровую, мужественную форму. На такого мужчину невозможно не обратить внимание!

Он и сейчас притягивал на себя взгляды!

– Здравствуй, Богдан, не ожидала увидеть тебя здесь, – сухо ответила я, желая, чтобы речь была ровной.

Но пересохший голос выдавал сильное волнение.

В ответ он двинул челюстью из стороны в сторону, на скулах обозначились желваки – верный признак того, что мужчина едва сдерживался.

– Привет, Настя. Поговорим?

В его голосе мне послышался вызов и обвинение.

Я с осторожностью заглянула в его глаза: они полыхали от гнева.

Черт, он был недоволен?

– Поговорим. Что ты здесь забыл? По работе?

– Заболталась с хахалем так, что ничего кругом не слышишь? – поинтересовался он неприязненно. – Я узнал, что ты родила.

– Допустим.

– Дочку.

– Верно.

– От меня, – рубанул воздух коротким предложением.

– Еще чего.

Я все-таки еще не очень крепко стояла на ногах, поэтому предпочла присесть на подоконник. Это было плохой идеей, ведь Дементьев продолжал стоять и возвышался надо мной, словно победитель.

Мне приходилось запрокидывать голову вверх, чтобы посмотреть ему в лицо. Учитывая мое не самое лучшее состояние, голова заболела почти мгновенно, шея начала ныть.

Плюс я поняла, что неосознанно села и повернулась к нему той стороной, где мои волосы были в полном порядке. Это немного разозлило меня. Я разозлилась на саму себя.

Красоваться перед ним? Этого еще не хватало!

Усилием воли я заставила себя сесть ровно, пусть любуется на такую меня, а то наверное, в угаре своей идеальной и состоятельной жизни на высоком уровне уже и забыл, как выглядят простые смертные, когда у них в жизни наступает черная полоса.

Богдан скользнул тяжелым, темным взглядом по лицу, заметил шов и поинтересовался:

– Ты попала в аварию, и вы пострадали с дочкой?

– Ты, кажется, не слышишь меня, Богдан. Каким образом тебя касается моя жизнь и моя дочь?

– Как выяснилось, она еще и моя.

– Почему ты так уверен?

– Похожа, – отрезал.

У него не было желания со мной разговаривать. Он едва цедил слова через зубы. Отлично, ведь я тоже не хотела видеться с ним!

Мне хватало и того, что я каждый день видела ЕГО – в своей дочери. Его глаза, волосы, улыбка…

– Ты можешь ошибаться. Тебе просто показалось! – я стояла на своем.

Богдан снова сжал челюсти, скрипнул зубами.

– Упрямишься? По-хорошему никак, да? Что ж, тогда я организую тест на отцовство и комиссию.

Внутри все похолодело.

– Какую еще комиссию?

– Которая рассмотрит, хорошая ли ты мать и, несомненно придет к выводам, что не очень хорошая.

– Подонок, – прошипела я. – Совсем не изменился.

– Есть и второй вариант. Мы поговорим, ты покажешь мне мою дочь и позволишь ей помочь.

Мне пришлось кивнуть согласно, но потом Дементьев добавил еще одну фразу:

– Для начала.

То есть, это еще не все?!

Глава 8

Он

– Мы поговорим.

– Начинай, – предложил я, дернув подбородком.

– Какой ты невыносимый! – вспыхнула возмущением Настя. – Где ты был все эти годы? Тебя не интересовала моя жизнь, а теперь – что? Какая срочность узнать о жизни дочери именно сейчас, Дементьев? Что, в политику решил податься и нужно создать репутацию хорошего отца?

Я малость охренел от такого заявления!

– По-твоему, у меня иных причин быть не может?

Возмущение взволновало кровь.

Я был почти в бешенстве, что Настя подумала только об этом.

– Я не знаю, – нервно дернула плечами.

Худенькие, острые плечики.

– Но в прошлом для тебя всегда карьера на первом месте стояла, и у меня нет причин, чтобы сейчас думать иначе.

Настя красноречиво посмотрела на меня, медленно очертив взгляд фигуру, одежду, задержавшись на неброских, но дорогих аксессуарах образа, вроде пары перчаток из мягкой кожи, стоимость которых была что-то чуть больше ста пятидесяти тысяч.

Ее взгляд как бы намекал, что я должен был стыдиться или стесняться своего состояния и положения. Но ничего похожего на стыд я не испытал. Конечно, я родом из состоятельной семьи, но, не паши я, как буйвол, ничего этого бы не было у меня!

– Намекаешь на прошлое?

Я переложил перчатки из одной руки в другую.

– Так-то мне тоже есть, что вспомнить, да? Настя. Уверена, что место подходящее для того, чтобы перебирать воспоминания? И потом, к черту их. Было и было, сколько воды с той поры утекло. Мне плевать, что было. Интересует дочь. И только, – подчеркнул.

– Я вообще не понимаю, как ты о ней узнал! – с досадой произнесла Настя.

– Помогли.

Настя удивленно вскинула на меня взгляд, и на миг я испытал странную слабость, жар, томление за ребрами. Таким же взглядом она смотрела на меня раньше, когда я удивлял ее подарками и вниманием…

– Кто?

– Неважно, – мотнул головой. – Узнал и точка. Мы идем к ней? К дочери?

Голос странно дрогнул на этом слове. Меня пронизывало нетерпение, я не мог адекватно реагировать ни на что вокруг, только одно и крутилось в голове…

– Притормози, Дементьев! – попросила Настя.

– А что? – нахмурился.

– Тебя ничего не смущает?

Настя повела головой из стороны в сторону, демонстрируя шишку на голове. У нее синяк, наложены швы, кожа была сильно рассечена, как от сильного удара.

Пальцы неосознанно сжались в кулак. Я только сейчас обратил внимание, какой уставшей выглядела она. Пострадавшая…

В прошлом я бы глотку перегрыз тому, кто ее обидел. И сейчас у меня странным образом возникло то же самое желание.

В груди запекло.