Драган. Право на ведьмочку (страница 8)
– Мои видения будущего. Когда ты ушел к стае, я вдруг ощутила знакомый страх. Так всегда перед тем, как мне открывается чье-то будущее. Обычно видения приходят во сне, но сегодня что-то пошло не так… Драган…
Я слушаю ее, не перебиваю.
– Эти деревья… мои видения… смерти от несчастных случаев… все неспроста! – она хватает меня за запястье, – все связано…
Внезапно глаза моей ведьмочки закатываются.
Становятся абсолютно белыми.
По телу девушки проходит мощная судорога. Марьяша начинает бормотать…
Тик-так… тик-так…
Șarpele vă va spune calea…
Șarpele vă va spune calea…
Nu crede șarpele…
Nu crede șarpele…
Я ни черта не понимаю! В ужасе смотрю, как любимая девушка бьется в судорогах.
Se va trezi curând…
Prințul Șarpe…
Затем Марья замолкает. Падает мне в объятия. Прижимаю ее холодное тельце к себе. Чувствую себя совершенно раздавленным. Отец, теперь она…
– Кто же так терзает тебя? – обнимаю свою девочку крепче. – Скажи, и я убью его… разорву… уничтожу…
– Она должна сама, – сзади появляется Горан, – ты можешь лишь дать ей смысл идти к свету. Сейчас твою ведьму терзает тьма…
– Что она бормотала? Это же румынский? – впервые не испытываю раздражения от присутствия Горана.
– Да. У меня чувство, что Марья сейчас на перепутье. Она говорила, что Змей подскажет путь. То же самое я слышал в своих кошмарах. Лед, вокруг лишь мертвый лед. И гроб внутри этой темницы. Змей шептал мне эти слова, но…
Змей…
– Но?
– Но дальше она начала говорить диаметрально противоположное. Nu crede șarpele значит «не верьте Змею». И в конце Se va trezi curând Prințul Șarpe – скоро проснется змеиный князь.
– Влад Валах…
– Я не знаю, как он связан со всем этим, – напряженно произносит Горан, – но нужно выяснить. Я чувствую, что он может быть ключом…
– Решено, – беру Марью на руки, – тогда мы завтра же наведаемся в тюрьму к нашему князю.
Глава 15
Драган
– Я поеду с вами! – объявляет Марья.
– Исключено, – отрезаю.
Горан молчит, смотрит в окно. Вообще для своей агрессивной внешности он слишком спокойный.
– Марьяша, прошу тебя, – умоляюще стону, – дай мне самому в этом разобраться. Тебе стоит отдохнуть. После столь мощного ритуала.
– Я справлюсь, Драган! – заявляет. – В конце концов, это я вдруг заговорила на румынском! Да я только столицу Румынии знаю! Меня это безумно пугает.
– Ты что-нибудь помнишь? Ощущения, образы, хоть что-нибудь? – спрашивает волхв.
– Нет, – Марья поджимает под себя ноги, – словно белое пятно. Помню лишь шипение. И…
– А что было до? – хмыкаю. – Ты сказала, что увидела чье-то будущее. Что там было?
Она поджимает губы. Отводит взгляд. Я даю ей время собраться. В конце концов, после оживших деревьев меня ничем не напугаешь.
– Горан… ты не принесешь мне воды? – голос Марьи тихий, словно виноватый.
Он пристально смотрит на ведьму. Затем кивает и уходит. Мы с Марьей остаемся вдвоем. Она встает, подходит ко мне. И обвивает руками плечи.
Тело становится невесомым, напряжение спадает. Дыхание замедляется, а мысли превращаются в мягкие пушистые облака. Рядом с Марьей я всегда такой. Она дарит мне ощущение безмятежности, даже когда за окном бушует шторм.
Её пальчики осторожно гладят спину, словно рисуя невидимые узоры, даруя успокоение и освобождение. Каждый миг этого объятия превращается в вечность, наполненную блаженством. Внутри рождается волшебная лёгкость, словно крылья вырастают за спиной.
Такова моя Марьяша.
Она отстраняется.
– Я видела твоего отца…
Молчу. Кажется, где-то на задворках сознания, я понял это еще тогда, когда она произнесла фразу о видении.
Лицо девушки бледнеет, пальцы нервно перебирают ткань платья, выдавая её волнение.
– Он не выживет, Драган… я видела… – она начинает шмыгать носом, – это дерево… непростое. Оно отравлено темной магией. Это не яд, а что-то намного сильнее.
Кровь гулко стучит в ушах, пульс учащается, горло перехватывает болезненный спазм. Мышцы напрягаются. Зверь воет внутри. Требует защитить отца, предотвратить опасность.
– Я… – прокашливаюсь, – мне нужно выйти. Но ты никуда не поедешь.
– Но, Драган… – в ее глазах стоят слезы.
Я бы должен успокоить ее. Но у самого в душе полный швах.
– Не плачь, – криво улыбаюсь, – от судьбы не уйдешь, ведь так? Ляг поспи. Тебя никто не будет беспокоить. Я скоро вернусь.
Выхожу и спускаюсь на первый этаж дома. Взгляд цепляется за огромный старинный камин. Мы каждый вечер собирались здесь всей семьей, пили чай. Семейная традиция.
Перед камином расстелен мягкий коврик ручной работы. Наш дом всегда был оплотом спокойствия и уюта. Но теперь я чувствую лишь напряжение.
Скрытую угрозу, неотвратимо приближающуюся каждую секунду.
– Драган! – раздается сзади усталый голос матери. – Нам с тобой нужно поговорить.
Знаю, что она скажет. Ведающая даже в такой паршивой ситуации не выдает истинных чувств. Пока ее муж умирает в их спальне, она уже планирует дальнейшие действия.
Она тянет меня за руку на кухню.
– Твой отец умирает, Драган, – ее голос тверд, но я знаю ее слишком хорошо, чтобы понять: моя мать на грани.
– Я знаю…
– Мороз отравляет природу своей черной магией. Это хуже яда. Хуже любого проклятия, – выдыхает, затем пошатывается.
– Мама! – бросаюсь к ней, помогаю сесть на стул.
– Ты должен возглавить стаю, сынок. Я родила тебя вожаком. По крови и по силе. Но Владо не захочет отдавать власть. Тебе придется что-то с ним сделать…
– Поединок?
– Скорее всего. Он бросит тебе вызов совсем скоро. И ты должен быть готов. Драган… ни за что не позволяй ему забрать власть над стаей. Ни за что! – мама цепляется за мою руку, впервые в глазах волчьей ведьмы промелькивает страх.
– Это моя стая, мое наследие, – произношу, собрав волю в кулак, – я никому ее не отдам.
– Держись друзей, сынок. И самое главное… ни за что не отпускай Марью. Скоро она получит мою силу. А вместе с ней – Слово. Эту ношу ей предстоит нести одной. Тяжкую, почти неподъемную для такого хрупкого создания. Стань ее маяком, сынок. Если Марья заблудится во тьме, выведи ее оттуда.
Мне эта тема не нравится…
– Хорошо, – киваю, – но почему ты говоришь так, словно сама не сможешь помочь…
– Милый мой Драган, – мама кладет ладонь на мою щеку, – смерть дышит мне в спину. Отдав силу, я потеряю жизнь. Я исполняю предназначение. Марья – ваше спасение. Не я.
Сжимаю челюсти до боли. Кажется, что зубы вот-вот разлетятся вдребезги. Отец погибнет… мать тоже…