– Он питается в лучших ресторанах Парижу, – отмахнулся я.

– Интересно, это можно рассматривать как жестокое обращение с животными? – задумчиво протянула Хиросима. – Пироманией не страдаете? А энурезом?

Я поперхнулся воздухом.

– Я еще по ночам в окна к красивым девушкам залезаю, – согласился я.

– Ты подслушивал? – ахнула рыжая.

– Не подслушивал, а слышал, – поправил я, отвлекаясь на телефон.

Звонило начальство, и не взять трубку я не мог. Жестом показал рыжей, что перепалка временно объявляется закрытой, позвал Каса и отошел в сторону.

– Леха, приезжай, – попросил Сан Саныч.

– Что-то случилось? – напрягся я.

– Да. Ты мне нужен. Домой приезжай, адрес знаешь.

– Понял. Кас, домой! До свидания, Хиросима! – отсалютовал я, застегивая на шее Каскадера поводок.

– До свидания, – снова задрала она носик.

Огонь девчонка!

При других обстоятельствах я бы за ней даже поухаживал, но сейчас у меня слишком много проблем…

Глава 4

Алексей

Я завел Каскадера домой и поехал к начальнику отдела. Сан Саныч был старым школьным другом моего отца и недавно вытащил меня из глубокой задницы.

Пришло время отдавать долги.

Сан Саныч жил в другой части города, ехать пришлось через центр по пробкам. Я включил радио и барабанил пальцами по рулю, гадая, что от меня потребовалось Санычу. Просто так он бы не вызвал.

На панели завибрировал мобильный, а на экране высветился неизвестный номер.

– Да! – ответил я.

– Нам нужно поговорить, – быстро заговорила Вика – моя бывшая жена.

– О чем? – спокойно поинтересовался я.

– О нас. Леша, мы…

– Нет «мы», – отрезал я.

– Я хочу сохранить нашу семью!

– А я не хочу.

– Ну, Леш, – протянула Вика тоном, от которого каких-то полтора года назад я таял, как снег в июле.

А сейчас я готов был ехать, лететь и плыть куда угодно, хоть в Австралию бороться за права кенгуру, лишь бы больше никогда его не слышать.

– Я на работе.

– Ты всегда на работе! Всегда! У тебя на меня никогда не было времени… Леша! Не смей бросать трубку, слышишь?

– Слышу, – устало ответил я. – Вик, что ты хочешь? Ты замуж вышла за опера, у меня и справка есть, что я почетный конь отделения. И ты это знала.

– Я не знала, что буду видеть тебя только по ночам!

– Я тоже не знал, что тебе нужна шуба, ноутбук, новый телефон каждый год и отпуск на Мальдивах. На это все деньги нужны, и я их зарабатывал не для того, чтобы ты…

– У нас ничего не было!

– Вика, – скривился я, – заканчивай этот балаган. Мы оба знаем, что у вас все было.

– Мы друзья. И я люблю только тебя, – завела бывшая надоевшую до оскомины пластинку, – мы просто общались, мне не хватало твоего внимания, ты всегда на работе.

Меня даже не перекосило, как в первые пятьдесят раз, когда Вика начинала этот разговор. Объяснять что-то в юбилейный, тысячный раз я тоже счел лишним – не поймет.

– Вика, я мент. И это не лечится. Все! Мне пора, – отрезал я.

– Леша! Я хочу увидеть Каса, – зашла она с другой стороны.

– Бля, Вика… Какой корм он ест?

– Сухой, – быстро ответила она.

– Марка, вкус? Вика, ты за три года ни разу его на прогулку не вывела, зачем тебе его видеть? Заканчивай это все, я серьезно, – устало попросил я.

– Я была не согласна на развод!

– Что ты хочешь? – вздохнул я.

– Давай встретимся? Леш, пожалуйста, давай поговорим, и ты все поймешь. Начнем все заново.

– Это без меня, – криво ухмыльнулся я.

– Я не могу без тебя.

– Можешь. Все, мне пора. Пока, – отчеканил я и сбросил вызов.

Вика звонила снова, но я включил телефон на беззвучный режим.

Достало!

Пока ехал к Санычу, смог выбросить бывшую из головы. Закурил, выдыхая вонючий дым, и философски решил, что сказки бывают только в сказках. В жизни все грязно и прозаично.

Когда четыре года назад я женился, то считал, что это на всю жизнь. Что мы с ней вместе в горе и радости. В богатстве и бедности.

И, блин, винить Вику за то, что хотела жить лучше, я не мог, – все хотят. Я для этого и пахал, как папа Карло, – чтобы ей хорошо было. Чтобы она могла в отпуск два раза в год летать, одеваться не хуже ее подружек, и чтобы техника в доме была новая, да и сам дом тоже новый. Ремонт делал в перерыве между сменами. Не спал почти, старался.

Уходя, все ей оставил. Не оценила.

Ну и хрен с ней.

Временно переехал в пустую квартиру бабушки, которая жила в деревне, и пытался начать новую жизнь. Склеить старую было уже невозможно.

Почему-то перед мысленным взором предстала рыжая Хиросима. И на губах даже улыбка появилась.

Повезет с ней кому-то… Почему-то я был уверен, что с рыжей точно повезет.

Наконец, отстояв во всех пробках, я подъехал к дому Саныча.

Он встретил меня на пороге и сразу пригласил в свой кабинет. Запер дверь, спрятал руки в карманы спортивных штанов и спросил:

– Коньяк будешь?

Я упал на диван и недоуменно на него посмотрел.

– Я за рулем. Какие-то проблемы?

– Да.

Сан Саныч прошел к своему столу, сел в кожаное кресло, побарабанил пальцами по столешнице и наконец заговорил:

– Есть дело.

– Слушаю, – напрягся я.

– Позавчера у моего помощника прямо из рук вырвали портфель с очень важными документами. Какой-то бегун, когда Дима из машины выходил.

– Что за документы?

Сан Саныч пожевал губами и признался:

– Дианка. Дочь моя в больнице, знаешь?

– Слышал. Как она?

– Без сознания, но врачи говорят – выкарабкается. За день до того, как ее сбила машина, она приходила ко мне и просила помочь ей с одним журналистским расследованием. Слышал когда-нибудь про Гордея Краславского?

– Половина ресторанов в городе ему принадлежит.

Сан Саныч несколько раз кивнул.

– Вот под него она и копала. Я запретил. Наорал даже, сказал, чтоб не связывалась, но она у меня упрямая, ты сам знаешь.

– Есть такое, – согласился я.

– Хотел охрану к ней приставить – не успел, – сокрушался Сан Саныч.

Диану я знал не то чтобы очень хорошо: она была старше меня, и в детстве мы пересекались только на семейных торжествах, потому что родители наши дружили.

– Так вот, у нее дома я нашел кипу документов, договоров, где фигурировал Краславский, и флешку запароленную. Пароля, как ты понимаешь, нигде не было.

– А дело по покушению разве не завели?

– Завели. Но улик на Краславского нет, а у меня в окружении, кажется, крыса завелась.

– Почему так думаете? Дима?

– Может, и Дима, – недовольно проворчал Сан Саныч. – Я ему позвонил, сказал, чтобы приехал и документы забрал. Флешку он должен был знакомому хакеру отвезти, чтобы тот взломал пароль, а документы моему знакомому прокурору. И спустя час у него кто-то выхватил из рук этот чертов портфель, в котором лежало все! Все, Леха. Он даже флешку в карман не догадался переложить. Или специально… С этим сам разберусь. Мне нужно понять, что связывало Дианку с этим Краславским, и если он причастен… Я все свои связи задействовал, но Краславский не пальцем деланный. И мои связи чуть слабее, чем у него; сам понимаешь, я официальное расследование сейчас инициировать против него не могу. Родственник мэра, и адвокаты там – акулы. Да и репутация как у новорожденного, ни одного темного пятна. Прямых улик нет, только мои предположения. Но если это он… Леха, найди флешку. Или вора. Неофициально и тихо.

– Понял. Я так понимаю, с Димой мне поговорить не удастся?

Сан Саныч отрицательно покачал головой:

– Ты парень башковитый, поищи другой способ, пока я разбираюсь, что происходит и почему моя дочь в больнице.

– Понял.

– Вот адрес двора, в котором вырвали этот чертов портфель. Придумай что-нибудь. Звони мне в любое время суток. Если нужна будет срочная помощь, – есть у меня еще пара надежных парней, как ты, помогут.

– Сделаю все, что смогу.

– Леха, не подведи меня.

Я поднялся, крепко пожал ему руку и пошел работать.

Спустя семь часов сидел в машине и, кажется, сорвал внутренний голос. Я нашел по камерам вора, отследил. Но только момент, когда он сворачивал из-за угла, набирая скорость, чтобы вырвать портфель из рук Димы. Вор бегал как сайгак и ускакал на станцию метро.

Я просто охреневал, просматривая камеры наблюдения метрополитена, когда именно в это время станция наполнилась ушастыми порождениями косплеерской субкультуры, разукрашенными, как новогодние елки. Все в гримах, с ушами, в платьях, костюмах и с реквизитом.

Воришка, пряча лицо, подбежал к девчонке в синем эльфийском платье, белом парике и ярком гриме, всучил ей портфель и ушел, как учили в ВДВ, – тихо и быстро.

Какие итоги, Тихий?

Вор грамотно заметал следы. Он выскочил на той же станции, отдав портфель девчонке в эльфийском платье, фото которой было у меня в телефоне, а потом просто испарился, убегая по слепой зоне.

Откуда он появился, тоже непонятно.

В самом вагоне метро камеры, как назло, не работали.

А ушастая эльфийка с портфелем вышла на станции и… Тоже ушла в слепую зону, туда, где не горели фонари, вместе с толпой таких же, как и она.

Я отзвонился Сан Санычу с отчетом, был благословлен на дальнейшие поиски и снова задумался.

Единственная ниточка, которая у меня осталась, – фото ушастой девчонки, которым я планировал заняться завтра. И призрачная надежда, что я смогу отследить, откуда вор прибыл на место действия.

Глава 5

Серафима

Я проснулась от громкого мата папеньки, который этот мат до сих пор пытался вуалировать, считая, что я еще ребенок.

– Жеваный крот, крейсер мне в бухту! – бубнил отец за дверью моей комнаты. – Любил я этот ремонт в коленно-локтевой!

– Саша! Серафима услышит! – попеняла ему мама. – Я сейчас Римиру позвоню, пусть приедет и поможет.

– В шесть утра? Не буди пацана, пусть спит.

– А кто тебя просил начинать утеплять балкон в шесть утра? – спокойно парировала матушка.

– Зима близко, – загадочно протянул папа, – снег выпадет, сама будешь меня пилить, что я опять не утеплил.

– Непременно буду, как и прошлые два года, – пообещала мама и ушла на кухню.

Явно будить двадцативосьмилетнего «пацана», который был мне старшим братом.

Мы с Римиром не были родными на сто процентов. Мама у нас была одна, а вот папа был Миру отчимом. Я очень плохо знала родного отца Римира, но по слухам и той степени ненависти, которую демонстрировал папа, я быстро поняла, что человек он нехороший.

Мой папа женился на маме, когда Миру было семь, а через два года родилась я. И я не помнила момента, чтобы папа с Римиром серьезно ссорились. Наоборот, Мир к нему прислушивался, они часто проводили время вместе, ездили на рыбалку, охоту и просто отдохнуть мужской компанией на природе.

Я зевнула, потерла глаза и отправилась в гостиную, пока мама с папой снова не поругались из-за неутепленного балкона.

Хотя… Может, это у них уже традиция такая, и мне не стоило вмешиваться.

– Доброе утро, пап! – пожелала я задумчивому отцу, который стоял у дверей балкона и медитировал.

– Симушка, разбудил? – огорчился родитель, потирая рыжую бороду.

Собственно, огненный цвет волос – это у меня от отца.

И как бы Римир ни бурчал, что я дочь Сатаны и что меня подкинули, в нашем с папой родстве сомневаться не приходилось.

– Все в порядке, – отмахнулась я. – Помочь?

– Отвлеки маму, а то она снова включила режим бензопила «Дружба», – попросил папа. – Тут я как-нибудь сам.

– Ладно, – прыснула я и потопала на кухню. – Мам, доброе утро. Римир проснулся?

– Пришлось разбудить, иначе папа угрохает балкон и себя. У него же спина.

– Да. Мам, что на завтрак? И папе бы порцию…