Барбара Лабан: Хранители звезды

Barbara Laban Mitternachtskatzen, Die Hüter des Smaragdsterns

© 2022 Ravensburger Verlag GmbH, Ravensburg, GermanyThe cover is based on the original illustrations by Jerome Pelissier

© Капустюк Ю.Б., перевод на русский язык, 2025

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

Иллюстрация на обложке Олеси Захарчук (ulunii)

Разработка серийного дизайна Марии Фроловой

1

Нова открыла глаза. Обнаружив на лице лапку Руби, она аккуратно встала, чтобы не потревожить маленькую кошечку, уютно устроившуюся на её подушке.

Ветерок колыхал занавеску. Нова поёжилась от холода и закрыла окно, которое оставила на ночь открытым для очередного пушистого посетителя.

В изножье кровати свернулся чёрный кот с острыми ушками. Он мурлыкал так громко, что этот звук наполнял всю комнату. Эдисон лениво поднял веки, и под ними сверкнули его прекрасные бирюзово-голубые глаза. Но он их тут же снова закрыл и пробормотал:

– Первый день в школе после каникул: неужели нужно сразу всех будить?

– Руби ещё спит, – шёпотом ответила Нова. – Отведёшь её и Рика позже в класс? Руби полночи гонялась за клочком бумаги по комнате, и ей нужно выспаться.

– Я тебе не нянька! – мрачно пробурчал Эдисон.

Нова знала, что он с удовольствием позаботится о котятах – они оба были от него без ума. Руби и её братик Рик могли часами возиться на спине Эдисона, а кот, забавы ради, гонялся за ними из угла в угол. При этом всегда он делал вид, что он намного медленнее и слабее их, на что малыши реагировали милейшим кошачьим хихиканьем.

* * *

Через несколько минут Нова постучала в дверь напротив, за которой жил её друг Генри. По-видимому, тот ещё спал. Когда ей наконец открыли, и в коридор высунулась заспанная голова мальчика, она рассмеялась. Нова явно была не единственной, кто минувшей ночью почти не спал.

– В чём дело? – хрипло спросил Генри и прищурился, как часто делал, когда оказывался без очков.

– Я так и знала! Ты не слышал, как стучал Горацио! – воскликнула Нова. – Поторопись! Ты же не хочешь опоздать именно сегодня!

Генри пригладил взъерошенные белокурые волосы.

– О, господи! Ты права. Рик меня так вымотал! Сначала он опрокинул стакан с водой на мою тумбочку – подушка до сих пор мокрая. Потом играл с ногами и трижды меня будил. Большой палец весь в царапинах!

– С Руби всё ненамного лучше, – сочувственно подхватила Нова. – Но, по крайней мере, сегодня вечером она оставила мои ноги в покое и играла с бумажным шариком.

Нове приходилось будить Генри каждый день. С тех пор, как у них поселились котята, те почти не давали им спать по ночам. К середине ночи Руби обычно выматывалась, но у Рика в запасе было столько энергии, что он порой без устали резвился до самого рассвета. Но долго злиться на котят ни Нова, ни Генри не умели. Ведь они были фелидиксами, защитниками кошек, и благополучие пушистых стояло для них всегда на первом месте, что было гораздо важнее возможности выспаться. Горацио, директор школы для фелидиксов, которую посещали Нова и Генри, относился к кошкам так же. В башне на территории Лондонского Тауэра, в которой размещалась школа, вся жизнь вертелась вокруг кошек.

* * *

Генри оделся, и они с Новой побежали вниз по старой деревянной лестнице, которая издавала под их ногами странные звуки. Очевидно, она никак не могла привыкнуть к прохладному воздуху после долгого тёплого лета.

На стенах вдоль лестницы висело больше картин, чем до летних каникул. Теперь среди них фигурировали и королевские кошки. Нова знала, что Горацио вернул их на свои места лишь после того, как она и Генри узнали, что умеют разговаривать с кошками. Иначе портреты котов коронах, с достоинством смотрящих на своих зрителей, повергли бы их в шок.

На первом этаже их учитель уже завтракал. Хотя эту комнату называли «кухней», плита, холодильник и раковина занимали лишь небольшую её часть. Остальная была заставлена диванами, креслами, полками и целыми ландшафтами с кошачьими домиками и деревьями. В них резвились многочисленные гости – так Горацио называл кошек, которые жили в башне вместе с ним и его учениками. Одни заходили сюда ненадолго, а другие жили здесь, сколько себя помнили.

За одним из деревянных столов с фигурными ножками в виде кошачьих лап сидели их одноклассники Эд, Саид и Рия и ели бутерброды с джемом. Должно быть, они вернулись сюда после каникул накануне вечером.

На Рии сегодня были очки, а чёрные локоны она собрала в две косички с разноцветными лентами. При виде Новы и Генри Рия пронзительно закричала и, к их величайшему изумлению, вскочила, подбежала к мальчику и обняла его. Генри стоял и не шевелился. Наконец, Рия отпустила его и обняла Нову.

– Как ваши каникулы? – поинтересовалась она. – Как Руби и Рик? Наверняка вымахали! Они здесь, внизу?

Нова покачала головой.

– Нет. Они отсыпаются после того, как терроризировали нас всю ночь. Как Корнуолл?

Рия пожала плечами.

– Скукота полнейшая! Моего дедушку интересует только сад и сезон крикета. Телевизор включён целыми днями, на полную громкость. У него две кошки породы рэгдолл, которые слышат так же плохо, как и он, и которым не нравится, когда их расчёсывают. Вы бы их видели! Не поймёшь, где зад, а где перед. А ещё они вечно в дурном настроении.

Нова подавила ухмылку. Рия была убеждённым и гордым фелидиксом, и уход за кошками являлся одним из её любимейших занятий.

Нова подсела к Эду и Саиду, которые приветствовали её с набитыми ртами. Она собиралась спросить, как мальчики провели каникулы, но тут заговорил Горацио. Он опустил свою огромную кружку на стоявший около неё стол, и чай вылился, образовав лужу.

– Как хорошо, что все на месте и можно сразу перейти к делу! Я раздобыл редкую книгу по истории кошачьих народов Великобритании, и мне не терпится рассказать вам о королевских кошачьих семьях Ирландии, Уэльса и Шотландии. Это интересно и невероятно важно для каждого фелидикса!

Ученики закивали и не стали указывать Горацио на то, что с его булочки капает джем. Зато пятнистый коричневый кот с заострёнными ушами и глазами в чёрной оправе сердито заорал директору с пола:

– Эй, аккуратнее! А не то мне опять придётся вылизывать себе спину. Терпеть не могу апельсиновый джем!

Горацио пробормотал извинения и собирался продолжить свою речь, но напольные часы напротив класса этажом выше громко замяукали, обозначив девять часов.

– Скорее! – крикнул учитель и вытер перепачканные ладони. – Мы опаздываем! Мы же не хотим произвести плохое впечатление на вашего нового одноклассника.

– Что?! – вскричал Эд. – У нас в классе новенький?

– Как его зовут? – взволнованно спросила Рия.

Нова и Генри удивлённо переглянулись. Они единственные из учеников провели все каникулы в школе. И за всё это время Горацио ни словом не обмолвился о том, что собирается взять в школу нового фелидикса.

Но отвечать на вопросы учитель не стал. Он сунул в рот остатки булочки с джемом и пошёл наверх.

2

Нового одноклассника звали Густав. У него были светло-каштановые волосы, зелёные глаза и задумчивое лицо. Войдя в класс, Нова сразу увидела, что Густав занял место Генри, то есть уселся рядом с ней. Наверняка ошибся!

Генри в растерянности остановился, но не успел он возразить, как Горацио подвёл его к пустому месту рядом с Рией. Девочка выглядела абсолютно счастливой. Из-за своего расположения в башне классная комната имела изогнутую форму, и в ней находилось всего четыре парты: три больших, за каждой из которой умещалось по два ученика, и маленький учительский стол Горацио.

«Значит, вопрос о том, где кто сидит, будет решаться позже», – подумала Нова. В конце концов, было совершенно ясно, что в этом учебном году они с Генри продолжат сидеть за одной партой. Ведь они лучшие друзья, а Горацио обычно всё равно, где сидят его ученики.

Она повернулась к Густаву, смахнула со лба несколько непослушных каштановых прядей и вежливо представилась:

– Привет, я Нова. Вообще-то я тоже почти новенькая. Мы с Генри оказались здесь за пару недель до летних каникул. Но кажется, это было так давно!

Густав смотрел на неё, не моргая, и молчал.

– Не волнуйся. Здесь все милые! А некоторые учителя даже… – Нова запнулась. Она едва не рассказала о кошках, которые преподавали им перед каникулами. А ведь она ещё не знала, известно ли Густаву о его даре фелидикса.

Горацио позволял кошкам решать, кто подходит для его школы. Большинство детей, которых он к себе брал, понимали язык кошек. Однако если кошки решали не разговаривать с этими детьми, они не могли остаться в школе даже несмотря на свой дар.

Горацио прокашлялся. Нова посмотрела вперёд и заметила, что Густав немного отодвинул от неё свой стул. Ей безумно хотелось, чтобы Горацио немедленно рассадил всех по своим местам. Но вместо этого директор сказал:

– Я рад, что вы уже познакомились. – Он смотрел на Нову и Густава и широко улыбался. – Мне остаётся лишь кратко представить Густава остальным. Он из Ирландии. Вам наверняка интересно, знает ли Густав, в чём особенность нашей школы и её учеников. Ответ – да, знает.

Нова облегчённо вздохнула. Обманывать она не умела. Густав знал – значит, одной проблемой меньше.

– В Ирландии, – продолжал Горацио, – школы для фелидиксов нет, и о его даре Густаву сообщили кошки ирландского королевского двора.

– Ты знаком с кошками ирландского королевского двора? Круто! – выпалил Генри.

На лице Густава не дрогнул ни один мускул, но Горацио дружески кивнул Генри.

– Родители Густава согласились, чтобы он несколько недель провёл в нашей школе в качестве приглашённого ученика. Затем он вернётся в Дублин. – Горацио подошёл к парте, которую Нова теперь делила с Густавом, случайно задел пенал Новы, и тот шлёпнулся на пол.

– Может, тебе хочется что-то добавить? – спросил он, и его огромная ладонь опустилась на маленький чёрный блокнот Густава, полностью скрыв его.

Густав равнодушно пожал плечами. Нова задалась вопросом, говорит ли Густав с кем-то вообще.

Она собрала с пола свои вещи. Ее линейка лежала рядом с ногой Густава, но, когда девочка к ней потянулась, он даже не посмотрел вниз.

Краем глаза Нова увидела, как дверь в класс, которую всегда оставляли приоткрытой, резко распахнулась. В класс вошли Руби и Рик; Эдисон слегка подталкивал их носом. Если бы кошки могли потеть, у Эдисона на лбу непременно блестели бы капельки пота.

– Всё равно, что пасти муравьёв! – сердито пробормотал он, когда котята восторженно замяукали, заметив под столом голову Новы.

Среди неразборчивых пронзительных звуков уже угадывались некоторые слова, в том числе, по понятным причинам, слово лодны, или голодный. Но Рик и Руби пробовали произносить и другие слова, которые казались им забавными, например фуфло, чушь и, к большому огорчению Эдисона, гав-гав.

Разумеется, освоить имена собственные они тоже пытались. Нова стала «Ноа», Генри звучал как «Энни», Эдисона звали «Дисоном», а Горацио превратился в «Атио».

Руби оглядела комнату, подбежала к Горацио и вопросительно мяукнула:

– Эко?

Учитель не обратил внимания на тревогу в её голосе.

– Гектор успел отвыкнуть от школьного режима и ещё спит. Так что урок кошачьей музыки, скорее всего, не состоится, – нахмурившись, ответил он.

Услышав, что доверенное лицо Горацио отсутствует, Руби подпрыгнула от радости. Нова уважала этого строгого кота и его зачастую язвительные замечания. Иногда он корчил из себя владыку башни, что девочке не нравилось, но Гектор был единственным, кто мог приструнить Руби и Рика. Одного его взгляда хватало, чтобы котята послушно легли на пол, опустили головы на лапки и затихли.