– Прошу прощения, что вторгаюсь без приглашения, – заявила миниатюрная блондинка, едва переступив порог комнаты, – но полагаю, что официального представления я не дождусь.

Я встала, и шаль, соскользнув с плеч, упала на пол. Женщину я узнала, хотя никогда прежде не видела. Оказалось, что Влад очень похож на мать.

– Лидия Алексеевна, – представилась она, протягивая мне руку. – Влад просил меня воздержаться от визита, но…

Она окинула меня внимательным взглядом.

– Прошу вас, присаживайтесь, княгиня, – предложила я – Чаю?

– Лидия Алексеевна, – напомнила она. – Обойдемся без титулов. И нет, чаю не нужно, благодарю. Я ненадолго. Не смогла сдержать любопытства. Все же Владушка женился первым. И это так… неожиданно.

Что-то такое я предполагала. Влад слишком наивен, если решил, что мать спокойно воспримет новость о невестке. А ведь есть еще и отец. Но этот сам не явится. Скорее, за мной явится кто-нибудь по его приказу.

– Вам не стоит беспокоится, Лидия Алексеевна, – сказала я. – Владислав добр ко мне, но и только. Мы разведемся раньше, чем о нашем союзе станет известно.

– Так вы не любите моего сына?

Вопрос поставил меня в тупик. Еще бы! Он был задан не с облегчением, а с негодованием. Как будто не любить Владислава – тяжкое преступление. Но разве княгиня не должна меня ненавидеть?

– А как Влад объяснил… мое присутствие? – спросила я.

– Никак, – сообщила она. – Полагаю, отец запретил ему говорить об этом со мной. Но вы же никому не давали слово молчать?

– Не давала…

– Поэтому я надеюсь узнать обо всем от вас, – улыбнулась княгиня.

Она не казалась мне злой, не смотрела с ненавистью. Умело играла? Навряд ли. Во взгляде – лишь любопытство. И вообще, Лидия Алексеевна выглядела прекрасно – красивая, элегантная, ухоженная дама… в самом расцвете сил. И вот что странно! Ее присутствие… успокаивало.

Я не успела начать рассказ. Неожиданно вернулся Влад. И с ходу набросился на мать с упреками.

– Мама! Я же просил! – возмущался он. – Я просил не беспокоить Марьяну! Ты обижаешься, когда я что-то скрываю, но игнорируешь, когда я о чем-то прошу!

На лицо Лидии Алексеевны набежала тень. А мне стало ее жаль. Я не понимала, как можно так грубо разговаривать с матерью, даже если она сделала что-то не так. Свою маму я потеряла рано, и искренне злилась на людей, не умеющих ценить материнскую любовь. Ведь не обо мне беспокоилась Лидия Алексеевна, а о сыне.

– Влад, прекрати! – воскликнула я, не сдержавшись. – Ничего не случилось, мы просто беседовали. Твоя мама имеет право знать правду!

В комнате воцарилась тишина. Влад удивленно смотрел на меня, Лидия Алексеевна – тоже. Как же они похожи!

– Простите. – Я сглотнула тугой ком, невесть откуда появившийся в горле. – Мне не стоило…

Я сжала кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони.

«Приди в себя, дурочка! Мать и сын ссорятся из-за тебя».

Они молчали, и я всей кожей ощущала свою… инородность. Я была чужой – ненужной и никчемной. Жалкой.

– Влад, просто скажи маме, что подобрал меня из жалости, – пробормотала я. – И что мы разводимся. Пожалуйста.

Я развернулась, чтобы скрыться в соседней комнате, но зацепилась ногой за шаль, так и лежащую на полу, оступилась – и упала.

Влад не успел меня подхватить.

О чем это я! Он и не пытался. Но помог встать. И крепко держал за плечо, не позволяя сбежать.

– Мама, я хотел сам представить тебе Марьяну, – сказал Влад. – И просил не беспокоить ее, потому что ей многое пришлось пережить, она все еще не в себе. Но так как вы уже познакомились, могу лишь добавить, что никого я из жалости не подбирал, и развода не будет. Во всяком случае, с моей стороны. Остальное мы с Марьяной еще не успели обсудить.

Мне было больно. Влад слишком сильно сжимал пальцы. И я ударилась при падении. Но хуже всего то, что он врал матери, чтобы ей досадить.

– Отец знает? – осведомилась Лидия Алексеевна, отчего-то с улыбкой.

– Не всё, – буркнул Влад. – Прошу тебя, не вмешивайся. Позволь мне все объяснить, но не вмешивайся. Пожалуйста.

– Жду вас обоих к ужину, – заявила она. – Вмешиваться мне или нет, я решу после того, как все узнаю. Марьяна, рада знакомству. Влад, проводи меня.

Они вышли из комнаты, а я опустилась на диван, подняв с пола шаль. Таню как ветром сдуло. Впрочем, сейчас она мне ничем не поможет.

Я потерла плечо, онемевшее от мертвой хватки мужа. Влада я не боялась, но совершенно не представляла, как с достоинством выйти из сложной ситуации. Только… без достоинства. Прямиком на улицу.

– Марьяна, как ты себя чувствуешь?

Задумавшись, я не заметила, как вернулся Влад.

– Хорошо, – ответила я, проглотив так и напрашивающееся «лучше всех».

– Ты понравилась маме.

Я фыркнула, не сдержавшись, но сказать ничего не успела, Влад продолжил:

– Я говорю об этом, чтобы ты не думала, что все… плохо.

– Для тебя, – возразила я. – Для тебя, возможно, и неплохо. Но ты зря переживал… из-за мамы. Влад, тебя любят. И сердиться из-за случайной жены не будут. Для меня же это ничего не меняет. Лучше расскажи, о каком расследовании ты говорил утром? Есть шанс найти тех, кто украл мои деньги?

– Тебя беспокоит только это?

– Меня беспокоит многое.

Его слова меня задели. Если честно, не только они. Ворвался, накричал на мать… и даже не поинтересовался, не набила ли я шишек, грохнувшись на пол. И где тот ласковый и заботливый Влад, которого я знаю? К хорошему быстро привыкаешь…

Влад сел рядом и вдруг коснулся ладонью коленки – именно там, где я ударилась.

– Не бойся, – сказал он, так как я дернулась и попыталась отстраниться. – Я тебя не домогаюсь. Это то немногое, что я могу сделать, не ошибившись. Ведь тут болит, правда?

– Правда… – ответила я севшим голосом.

– И тут. – Он коснулся плеча. – Прости… за грубость.

От его рук шло тепло, снимающее боль. Ведуны и такое могут? Приятно, что он все же… понял…

– Вот и все, – сказал Влад, закончив лечение. – А теперь скажи, чего ты хочешь? Каким видишь… свое будущее? Я постараюсь помочь.

Глава тридцатая, в которой Владислав делает предложение

Влад

Вытягивать недуг силой Влад не любил. Никому не нравилось испытывать чужую боль. Но…

Он ведь виноват. На матушку накричал, испугал Марьяну, а она упала. И силу в гневе он плохо контролировал. Не сразу сообразил, что причиняет Марьяне боль. Так что теперь он потерпит, зато ей сразу станет легче.

И перед матушкой стыдно. Знал же, что не усидит она дома.

– Милая девочка, – сказала матушка, прощаясь. – Владушка, она тебе нравится? Или все же… из жалости подобрал?

– Я ее люблю, – признался Влад.

– Непременно на ужин приводи, – велела она. – Упираться будет, отказываться, но ты постарайся.

– Отец нашел мне другую невесту.

Влад сказал это сразу, чтобы матушка не заблуждалась. И не строила планов. Не привязывалась к Марьяне. Матушка всегда мечтала о дочери.

– Ты – не его собственность, – отрезала матушка. – Сам нашел, пусть сам и женится.

Она умела удивлять. Впрочем, женщина, которая не побоялась бросить вызов обществу, и не могла быть иной. Она выбрала любовь, прекрасно понимая, что законной женой Великого Князя никогда не станет.

– И я не уверен, что Марьяна…

Матушка не дослушала, махнула рукой.

– Ах, ты совершенно не понимаешь женщин!

Похоже, она была уверена, что от такой выгодной партии, как ее любимый младшенький, никто не в силах отказаться. Влад не стал уточнять. К тому же, матушка сильно спешила, чтобы успеть отдать распоряжение насчет ужина.

– Ты только братьям приглашение не присылай, – попросил Влад. – Мы с Марьяной договорились… не объявлять.

– Я дам тебе время, Владушка, – пообещала матушка.

Этому можно верить. Слово свое матушка держала всегда. А Марьяна…

Марьяна предложению не обрадовалась. Влад всего лишь хотел понять, чего она хочет… по-настоящему. И спросил прямо, без обиняков, без подвоха. А ее глаза заблестели от слез.

Нет, она не заплакала. И даже улыбнулась. Грустно так, задумчиво.

– Исполнишь три желания? Как в сказке? – спросила Марьяна.

– Все, – заверил ее Влад. – Я сделаю для тебя всё, что в моих силах.

– Можешь повернуть время вспять? Хотя бы до того момента, как начался пожар? Но лучше бы… до похищения…

– Не умею. Никто не умеет. Разве что… боги. Да и то…

– Тогда… мне нужны деньги, – заявила Марьяна. – Начальный капитал. Я открою мастерскую кукол, как и хотела. А деньги обязательно верну.

– Будешь делать кукол?

– Буду.

– Волшебных?

– Обычных. Но если где-то можно обучиться… ведовству… не откажусь. Чтобы куклы приносили пользу людям. Оберегали, лечили…

В ее будущем нет места для Влада.

– А если иначе? Без мастерской.

– Как… иначе?

Она взглянула с тревогой.

– Со мной, – твердо произнес Влад. – Без развода. Без мастерской. Без кукол. Хотя, нет… Куклы – пожалуйста. И с ведовством я помогу.

– Ты… Ты предлагаешь… – растерялась Марьяна. – Предлагаешь… остаться мужем и женой? Официально?

– Да.

– Но…

– Ты мне нравишься. И, пожалуй, даже больше, чем… просто нравишься. – Влад перевел дыхание. Первое признание в любви, как-никак. – Хочу стать твоим мужем… по-настоящему.

– А как я к тебе отношусь… не важно? – спросила Марьяна, помолчав.

– Важно. Конечно, если я тебе противен, ничего не получится, но…

Влад не спускал с нее глаз, силясь разгадать, что у нее на сердце. И не мог ничего понять. Боялся, что его отвергнут, не дав ни шанса.

– Мне стоит напомнить о том, что мы – не пара? – поинтересовалась Марьяна. – Ты – княжич, а я… дочь купца. К тому же, нищая.

– Это не имеет значения.

– Твои родители одобрят такой выбор?

– Матушке ты понравилась, я говорил.

– А отец? Он… что скажет?

– Он сошлет нас в Сибирь, – честно признался Влад. – Вернее, меня. За непослушание. Ты поедешь со мной?

Марьяна вдруг прыснула в кулак, и Влад нахмурился, не понимая, что ее насмешило. Неужели его уверенность, что жена должна следовать за мужем? Или то, что он посмел предположить, что она согласится… на Сибирь?

– Ссылки легко избежать. Я же согласна на развод, – напомнила Марьяна.

– Но я не согласен.

– Ты меня совсем не знаешь.

– Так и дай мне шанс… узнать.

Марьяна вздохнула. Разгладила складки платья на коленях.

– Что ж, врать не буду…

Она сделала паузу, и Влад ждал продолжения, затаив дыхание. Отвергнет? Согласится?

– Ты мне… симпатичен. И предложение заманчивое. Но я не могу его принять.

– Отчего же? – с досадой поинтересовался Влад.

Сердце, екнувшее от радости при словах о симпатии, ухнуло в пропасть, когда Марьяна ответила отказом.

– Есть кое-что, о чем ты не знаешь. И это изменит… твое отношение.

Страшная семейная тайна? Плевать, какой бы она ни была. Марьяна осторожничает, только и всего. И, пожалуй, не верит в его чувства. Это можно понять, Влад и сам лишь недавно поверил в то, что полюбил.

– Не изменит, – возразил он.

– Изменит, – упрямо повторила она.

– И что это? Ты, конечно, не скажешь?

Наверное, Марьяна просто пощадила его самолюбие. Сказала, что симпатизирует, а отговориться решила несуществующей тайной.

– Отчего же, скажу. И даже попрошу помочь, потому что… больше просить некого…

Она вдруг погрустнела, сгорбилась, отвела взгляд.

Влад предпочел бы, чтобы его попросили о помощи, как мужчину, на которого можно положиться. Или… потому что доверяют, например. Но лучше так, чем никак.

– Попроси, – сказал он. – Я же сам предложил.

– Я не все тебе рассказала, когда говорила о Ладе. – Марьяна вздохнула. – Не захотела, потому что… не была готова. Я и сейчас… Сейчас особенно… потому что понимаю, что после этого признания… и не осуждаю, нет… просто…