Чудесные куклы барышни-попаданки (страница 25)
Добрыня вызвался проводить Фрею до комнаты. А Влад поздно спохватился, что его нельзя было отпускать. О расследовании он так ничего и не узнал.
Глава тридцать седьмая, в которой Марьяна готовится к конкурсу красоты
Марьяна
С нарядами Лидия Алексеевна управилась довольно быстро. Она выбрала несколько платьев, дала указания швеям по перелицовке и отделке. Вызвала на дом сапожника, тачавшего ей обувь, с образцами моего размера, и приобрела несколько пар туфель, не обращая внимания на мои протесты. Потом подобрала аксессуары к каждому наряду, из личных запасов – платки, шали, броши, сумочки, пояса.
– Переделки минимальные, к вечеру все будет готово, – довольно сообщила Лидия Алексеевна. – Осталось выбрать украшения.
– У меня есть, – поспешно произнесла я.
По моей просьбе Таня принесла шкатулки с драгоценностями.
– Богато, – сказала Лидия Алексеевна, осмотрев гарнитуры. – Не страшно такие вещи у служанки хранить?
– Если бы Таня хотела, давно сбежала бы с ними, – пояснила я. – Это она их сберегла. Все, что осталось в наследство Василисе.
– Знаешь… – Лидия Алексеевна задумчиво повертела в пальцах колье. – Решать тебе, но я не стала бы надевать их на конкурсе.
– Почему? – удивилась я. – Для конкурса это… слишком?
– Не в этом дело. Уверена, многие наденут семейные реликвии. Но ведь и это – семейное. Найдутся те, кто узнает драгоценности, принадлежащие Пронским.
– Так это…
– Наследство твоего деда, полагаю, – кивнула она. – Ты, верно, совсем не разбираешься в клеймах. Или твой отец не успел тебе показать…
– Или показывал, но я забыла, – вставила я.
– И не только клеймо. Вот это плетение повторяет узор на гербе Пронских. А еще… Ты их Владу показывала?
– Нет.
– Покажи. В них ведовство вплетено. Но мне не разобрать – то ли охранное, от воров, то ли… иное. Влад определит.
– Так их и продать не выйдет? – огорчилась я.
– Ты хочешь продать?
– Нет. Хочу сохранить… для Василисы. Если они не опасные.
– В вас кровь Пронских. Это ведовство не вредит роду. Так отчего ты заговорила о продаже?
– Если не получится выиграть конкурс…
Тут я сообразила, что собираюсь сказать. Да Влад меня прибьет, когда узнает, что я оскорбила его матушку!
«Если не выиграю конкурс, это единственная возможность открыть мастерскую, иначе мне Василису не вырастить».
Единственная! Это при том, что княгиня уже комнату готовит для внучки. Для чужой девочки, которая ей никто. Она ее принимает, а я легко отвергаю бескорыстную помощь. Я же решила дать нам с Владом шанс! И собиралась вести себя, как обычная барышня.
Я недоговорила, но Лидия Алексеевна прекрасно меня поняла.
– Ты, верно, сильно обожглась, потеряв наследство отца, – произнесла она с сочувствием в голосе. – Я понимаю, это тяжело. И Влад все же участник событий, хоть и невольный. Тебе тяжело ему довериться.
– Я стараюсь, – тихо ответила я. – Но иногда… забываюсь. Прошу прощения.
– Пустое. – Лидия Алексеевна махнула рукой. – Ты привыкнешь. И перестанешь бояться.
– У Влада есть и отец.
Я едва решилась такое произнести. Но обсуждать это с Владом бесполезно. Он собрался в ссылку!
– Он не причинит тебе вреда.
– А Владу?
Лидия Алексеевна улыбнулась.
– Конечно, нет. Ведь он его сын. – Она помолчала и добавила: – Мне нравится, что ты думаешь о благополучии Влада. Оставишь драгоценности у себя?
– Покажу Владу, когда он придет, – сказала я. – А после… вы не могли бы убрать их в сейф?
– Договорились. А для конкурса подберем тебе что-нибудь из моего. Есть вещицы, которые я давно не ношу… в силу возраста. Они прекрасно подойдут молоденькой барышне. Я и планировала отдать их моим невесткам. Но это позже. Скажи, тебя учили музыке?
Пришлось опять врать, что не помню. Лидия Алексеевна привела меня в музыкальную гостиную, велела осмотреться и попробовать сыграть… хотя бы на фортепьяно. Иллюзий я не питала, из этого ничего не получилось бы. Однако я заметила футляр знакомой формы.
– Тут гитара? – поинтересовалась я, подойдя ближе к чехлу.
– Да. А ты…
Я пожала плечами. Когда-то я училась играть на гитаре. Не профессионально, конечно же. Нотной грамоты не знала, мне показывали аккорды. С тех времен прошло более десяти лет. Сумею ли я сейчас сыграть хоть что-нибудь – неизвестно.
Лидия Алексеевна расчехлила гитару и подала ее мне.
Семиструнная! А я училась играть на шестиструнной… Но, кажется, можно просто игнорировать седьмую струну…
Я села на стул, устроила гитару на колене, провела пальцами по струнам. Она отозвалась чистым звенящим звуком. Лидия Алексеевна наблюдала за мной с интересом.
Гриф широкий, и пальцы не сразу легли на нужные ноты. Я попробовала несколько аккордов, припоминая уроки дяди. И заодно перебирая в уме песни, что я могла сыграть. «Разноцветная Москва» – определенно не то… Нужен романс. Их я знала… Один и знала. Любимый дядин.
– Только вечер затеплится синий8… – запела я робко, надеясь, что не сильно фальшивлю.
Главное, что меня смущало: этот романс из моего мира. И на вопрос, где я его услышала, ответить нельзя. Однако вскоре Лидия Алексеевна стала мне подпевать, усевшись за фортепьяно.
– Отвори потихоньку калитку… – выводила она звонким, как колокольчик, голосом, и аккомпанировала на клавишах.
Как такое возможно? Кто-то сочинил романс в одном мире, и точно такой же сочинил кто-то другой в мире ином? Фантастика!
– Неплохо, – оценила Лидия Алексеевна мои музыкальные потуги. – Надо немного порепетировать, да еще посадим кого-нибудь на аккомпанемент. Конную прогулку тебе Влад организует. Что там еще…
Она задумалась.
– Ах, да! Ты сказала, что умеешь готовить?
– Умею. Если что-то простое. Суп сварю, котлеты пожарю, салат сделаю.
– А выпечка?
– Печенье, кексы, коврижки.
Еще я умела печь торт «Наполеон» по прабабушкиному рецепту, но понятия не имела, как он здесь называется. Все же Наполеона тут не было, это я из учебника истории узнала.
– Допустим… Суть задания в том, что участницы готовят блюда по жребию. Это происходит на втором туре, и в результате они накрывают стол из двадцати двух блюд. Жребий определяет вид блюда. Ладно, с этим ты справишься. Я помогу, если что.
Мне очень хотелось спросить, как именно Лидия Алексеевна собралась мне помогать, но она уже продолжала:
– Остались танцы. Обязательных всего три, от других можешь смело отказываться. Пойдем в зал, я покажу тебе движения.
Время, оставшееся до обеда, мы посвятили танцам. Меня гоняли, как школьницу, заставляя правильно ставить руки, попадать в ритм и не путать фигуры. К слову, музыка лилась из граммофона. Пластинки Лидия Алексеевна выбирала и ставила сама.
Наконец, меня отпустили, велев привести себя в порядок перед обедом.
Глава тридцать восьмая, в которой Владислав узнает кое-что важное и кое-что неутешительное
Влад
Добрыня вернулся довольно быстро, из чего Влад сделал вывод, что расположения барышни О’Ши он не добился. Впрочем, выглядел Добрыня довольным. Примерно, как кот, наевшийся сметаны.
– Фрея – иностранная гостья, – сказал Влад, чтобы друг не предавался бесполезным мечтам. – Значит, здесь у нее есть жених.
– Умеешь ты настроение испортить! – воскликнул Добрыня. Но тут же приободрился: – Жених не муж, его и подвинуть можно.
– И устроить международный скандал, – продолжил лить деготь в мед Влад.
Добрыня насупился.
– Сам-то, небось, не побоялся иноземную невесту бросить, – проворчал он.
Влад хмыкнул и решил сменить тему. Разговаривая, они шли по парку. Афанасий Иванович сказал, что прибывшие конкурсантки прогуливаются там, коротая время до обеда. Влад и отправился инспектировать, все ли спокойно. Все же женский коллектив, мало ли!
– Ты собирался рассказать мне о расследовании, – напомнил Влад.
– Ага, – оживился Добрыня. – Точно. Так вот, о секретности. В документе о неразглашении есть интересный пункт. Полученные сведения нельзя передавать никому, кроме ближнего круга княжеской семьи.
– Ну, это мне ничем не поможет, – вздохнул Влад. – Ближний круг – это жена отца и их совместные дети.
– Ошибаешься. Ты и твои братья в ближний круг входят. Матушка ваша – нет, а вы – очень даже.
– Не может быть. – Влад даже остановился и, развернувшись, уставился на Добрыню. – Я ничего об этом не знаю.
– А я знаю, что ты не знаешь, – хохотнул Добрыня. – Смотри, как хитро все устроено. Я могу рассказать тебе о расследовании, если ты попросишь. Но ты не попросишь, потому что не знаешь, что имеешь на это право. Хитро?
– А зачем… так? – Влад не скрывал удивления.
– Это ты у батюшки своего спроси, – отмахнулся Добрыня. – Или лучше не спрашивай. А то еще какое правило придумает, и останешься без источника информации. В общем, ты просишь рассказать или нет?
– Ромашка, тебя стукнуть или нет? – поинтересовался Влад. – Что за глупый вопрос! Рассказывай.
– С подробностями?
– С подробностями!
– Они такие… – Добрыня взмахнул рукой. – Мерзкие.
– Р-ромашка!
– Ты сам захотел. Чуть ли ни единственная ниточка, за которую можно было потянуть – это тот тип, получивший от тебя имущество Марьяны. Сделку признали законной, потому что человек не вымышленный. С именем, фамилией… и всеми вытекающими. Его стали искать. И нашли.
– Допросили?
– Попытались. Лучшего некромантуса из-за границы выписали. У нас-то, сам знаешь, черное ведовство вне закона.
– Он… мертв? – догадался Влад.
– Мертвее мертвого, – заверил Добрыня. – Да так, что из Нави ему хода нет.
Влад помрачнел. Это могло означать только одно – человека не просто убили, но еще и прокляли его душу. Хоть и преступник, но…
– А нашли его… вернее, то, что от него осталось… А осталось, скажу я тебе, не так уж и много… – вещал Добрыня.
– На алтаре Чернобога? – перебил его Влад.
– Догадался, молодец. Но это еще не всё. Алтарь тот на капище, что на Столобном острове находится.
– Жертвоприношение?
– В точку! Но кто это устроил, кто обряд проводил, узнать не удалось. Там недавно волхвы ведовали. Не один, не два. Много волхвов.
Добрыня мог не продолжать. Следы ведовства хорошо заметны в чистом пространстве. А когда ведунов много, остаточные узоры переплетаются меж собой, и распутать этот узел никому не по силам.
– Все под подозрением? – уточнил Влад.
– Смысла в этом нет. Там народу толклось… На гадания все скиты сошлись, да еще паломники. Сам понимаешь.
Понимает. Кража имущества Марьяны продумано хорошо. И не просто хорошо. Великолепно! Смерть все скроет. А ведь и ее… на остров не просто так… и потом… этот пожар…
– Как нашли? – Влад решил быть последовательным. – И где награбленное?
– Да на бумагах подписанных следы остались. Жир, пот, волосок… По ним поисковое отправили. Повезло, что косточки не все сгорели. Тело же сожгли. Или не повезло… А награбленное успели забрать. Золотом. Все счета закрыты, ценные бумаги проданы, весь капитал переведен в золотые слитки. А они…
– Исчезли, – закончил за Добрыню Влад. – А дальше что? Кто пожар устроил, выяснили?
– Свидетелей потихоньку ищут. Может, кто что видел. Это в скитах. А пожар… – Добрыня вздохнул. – Пожар Марьяна сама устроила.
– Что за бред!
– Установлено, что пожар начался от перевернутой свечи, находящейся в мастерской.
– Этого не может быть. Там и свечей-то не было.
Добрыня развел руками.
– Это, пожалуй, понимают… Но найти того, кто ложные следы оставил, это не помогает.
– Хорошо, а та девица, что меня опоила?
– Исчезла. Эта – бесследно. Если и ее в жертву принесли, то от нее лишь зола осталась. А она на поисковое не отзывается.