Цзинь подчинился, повернулся и вытянул руки перед собой, встретившись взглядом с карими глазами худощавого гладковыбритого мужчины. В отличие от остальных членов Ордо Юниус, форма стрелка отдаленно напоминала бывшую форму армии Равталии, только пошитую целиком из серой ткани: военная куртка, патронаш и удобные штаны, спрятанные в высокие сапоги на шнуровке.

– Скоро настанет момент нашего триумфа и лживые боги будут окончательно свержены!!!

Голос мэра, усиленный Мастерами, пронесся эхом между домами, и Михаэлю показалось, что он услышал звон, как будто ударили в небольшой колокол. Стрелок тоже отвлекся, на секунду метнув взгляд в сторону возликовавшей толпы, и этой секунды Йелю хватило, чтобы ловко податься вперед, схватиться рукой за длинный ствол и нырнуть под него. Мужчина охнул, нажал на курок, и пуля с хлопком полетела в небо, оставляя за собой пороховой след. Йель снова схватился за ствол, рывком выдрал его из рук стрелка и наотмашь ударил прикладом по лицу. Мужчина потерял сознание и повалился вдоль кирпичной трубы дымохода. На соседних крышах стрелки пришли в движение, перекрикиваясь, возводя курки, и Миэ пришлось бежать.

Несколько пуль просвистели мимо, когда он пронесся вихрем по всей площади крыши и перескочил на соседний дом, с легкостью преодолевая небольшое расстояние между ними. Он выпустил когти, вцепился в трубу дымохода, когда стал заворачивать, и едва успел спрятаться за ней. Пули врезались в кирпич, кроша его и воняя порохом. Где-то внизу закричала толпа, но Йелю уже было не до нее.

Он скатился ниже, пружинисто соскочил вниз прямо на натянутый полосатый брезент овощной лавки, с него ловко переместился на водосточную трубу и, свистнув выпущенным из арбалета крюком с веревкой, зацепился за шпиль небольшой часовни. Миэ нажал кнопку, и его рывком потащило вперед.

Притянув себя с помощью механизма, Михаэль приземлился на выпуклую вывеску местного ателье, затем вцепился пальцами в низ увитого плющом балкончика и подтянулся вверх, карабкаясь все выше. Женщины в легких серых плащах и шляпах охнули, задирая головы, кто-то закричал о том, что шпиона надо схватить, и из проулка выскочили стражники и стрелки Ордо Юниус.

Михаэль был уверен, что успеет, что карабкается достаточно быстро, но лисий максимализм подвел его в этот день уже не первый раз, и левую ногу обожгло болью, когда он уже подтягивался вверх.

Йель зарычал, упорно цепляясь когтями в черепицу и выталкивая себя наружу. Пули пролетели буквально в нескольких сантиметрах от второй ноги. Времени на осмотр раны не было, поэтому Михаэль резво поднялся и как мог, прихрамывая, помчался вперед. Штанина внизу ощутимо намокала от крови, он наверняка сильно следил, но не останавливался. Боль прошивала тело с каждым шагом и каждым прыжком. Когда Йель вывалился на чужой балкон, то подумал о том, что в этот раз Кейран как никогда был прав и не зря его отговаривал никуда не ходить.

Он нырнул в распахнутую дверь, прячась за покачнувшимися шторами и проникая в чужую квартиру, и тут же столкнулся с испуганно распахнутыми глазами ребенка. Мальчик примерно шести или семи лет сидел на ковре в окружении оловянных солдатиков, и его рот все сильнее раскрывался в желании закричать.

– Тш-ш-ш, ты ничего не видел. – Йель прислонил палец к губам, и его глаза сверкнули в полумраке комнаты. Мальчик послушно захлопнул рот и увлеченно уткнулся в свои игрушки. В глубине квартиры слышался звон посуды и шум воды с кухни, пахло тушеными овощами и пряной тыквой. Йель прохромал в коридор, стараясь двигаться бесшумно, добрался до дверей и клацнул оставленным в замочной скважине ключом.

– Бернард? Ты куда собрался? – раздался взволнованный женский голос и торопливые шаги, но Михаэль уже выскочил за дверь и поспешил вниз по лестнице.

Нога пульсировала болью. Очень хотелось остановиться, перевязать ее и хоть посмотреть, насквозь ли прошла пуля, но крики с улицы подстегивали двигаться вперед. Йель выбрался через черный ход подъезда во внутренний двор, напугал играющих детей и с помощью крюка-кошки взлетел обратно на крыши, тут же срываясь на бег. Черепица под ногами скрипела, боль мешала двигаться так же ловко, как прежде, и все же Йель не намеревался сдаваться.

Цзиню оставалось одолеть одну из самых длинных улиц, и впереди его ждала территория его высочества, где можно было бы перевести дух. Йель надеялся, что они не будут пересекать границу, но разумность людей Ордо Юниус оставалась под вопросом.

«Если уж они на территорию дворца приперлись».

Позади послышалось хлопанье крыльев, и Йелю не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что за ним летели невесть откуда взявшиеся бесы. Увиденное на площади навело Михаэля на мысль, что нынешние обладатели красных кристаллов лишь для зрелищности избавлялись от нечисти, а на деле планировали использовать в услужение. Как тогда, на поезде. Цзинь хотел было ускориться, но нога простреливала болью так, что перехватывало дыхание. Он чувствовал, что в любую минуту может оступиться, и от этого его прошибал пот. До границы оставалось рукой подать, когда в спину врезалась одна из летающих тварей. Йель зарычал, прокатился кубарем по крыше, придавливая спиной беса и ломая его тонкие крылья, затем скатился до ближайшего края и, уцепившись за сточную трубу, соскользнул вниз. Он достал из кармана фулу, которые ему упрямо впихнул Кейран перед выходом, и швырнул их за спину. Бесы завизжали от яркой вспышки света, их глаза выжгло алыми всполохами, и это дало Цзиню шанс проскочить через баррикаду из мешков с песком и деревянных ящиков и грохнуться на землю. Стражники переполошились, но вовремя заметили на плече Михаэля красно-зеленую нашивку с гербом Диспаров и перевели свое внимание на ту сторону.

– Стоять! – скомандовал мужской голос. Хлопанье крыльев и визги тварей затихли.

Йель резво поднялся на ноги, стискивая зубы от боли, и выглянул из-за ящиков, чумазый и встрепанный.

– Граница тебя не спасет, ублюдок! – крикнул мужчина в серой униформе с крыши. На его груди алым светился кристалл, и бесы покорно парили над его плечами, протирая выжженные глаза уродливыми лапками.

Словно в ответ на его слова, люди его высочества взвели курки на винтовках и лязгнули мечами в ножнах, явно не собираясь пропустить ни единого беса или члена Ордо Юниус.

– Рискни перейти ее! – Йель показал средний палец и рванул дальше, решив больше не играть с судьбой.

Мужчина разразился бранью, перекинулся с угрозами на стражников, но действовать не решился, и Цзинь с нервным смехом скрылся в тени высоких зданий, поблагодарив вооруженных охранников за их работу.

Ужасно хотелось обернуться лисицей и забраться в какие-нибудь заросли, чтобы зализать рану на ноге, но Йель сдержал порыв. Ему нужно было вернуться домой, к Кейрану, пока тот совсем не поседел из-за его безрассудства.

Поглощенный мыслями, он добрался до их тихой улицы на западе района Норвис через мрачные безлюдные проулки и прокрался через забор на задний двор. Окна гостиной были распахнуты, поэтому Цзинь принял решение пробраться через них. Нога болела так, что он с трудом подволакивал ее и последнее расстояние преодолел, еле тащась.

Грохот, с которым Йель ввалился в комнату, наверняка было слышно даже в Севернолесье. Со стороны кухни послышался звон разбившейся посуды, а в коридоре раздались торопливые шаги.

– Эрха и все его Братья, Миэ! – Кейран небрежно швырнул книгу, с которой зашел в комнату, в сторону дивана и подскочил к нему.

– Святые Братья, что случилось? – Их экономка Гарсия охнула и прижала руки к щекам, застыв в дверном проеме. Темное простое платье с передником, плотно сидящее на пышной фигуре, волосы с проседью, собранные в пучок, и смуглая, почти шоколадная кожа – все было перепачкано мукой, как будто она от испуга швырнула миску в стену.

– Ты ранен? Миэ, да бес тебя дери с твоим риском! Гарсия, неси таз с водой и мой ящик с лекарствами. – Кейран присел перед ним на колени, помогая развернуться и облокотиться о стену.

– Сейчас!

– Все в порядке, Мастер, несерьезная. – Йель выдавил из себя наглую ухмылку, но, судя по бледному, встревоженному лицу Кейрана, того это не успокоило.

– Несерьезная?! Чем тебя задело?

– Пулей из их винтовок.

– Это ж хрен пойми какой сплав, а ты Цзинь! – выдохнул Кейран на грани злости и паники.

– Ну, я пробежал с этой пулей весь район, значит, не так страшно, верно? – Йель усмехнулся, помогая стащить с раненой ноги ботинок. Голень пульсировала так, словно его ранило только что, и Йель зашипел, когда Кейран аккуратно оттянул прилипшую от крови ткань от кожи.

Он посмотрел на Михаэля тем самым тяжелым взглядом, означающим, сколько седых волос прибавилось у мужчины на голове, а затем взял протянутые Гарсией ножницы и стал осторожно разрезать штанину. Йель прижался спиной к стене, тяжело дыша.

– Это где тебя так подстрелили, сынок? – Гарсия прикрыла рукой рот, но взгляда от раны не отвела. Она жила с Кейраном столько, сколько Йель помнил, и видела много крови.

– На разведке, – ответил Йель и тут же зашипел.

– Порка мисера!^[3] – выругалась экономка.

– Гарсия, – ворчливо отозвался Кейран.

– Что? Они стреляли в моего мальчика! Ма че каззо э квесто?^[4] – Гарсия была уроженкой Джемеллы, поэтому с присущей горячностью этого народа не стеснялась в выражениях.

– Это же я на их территорию зашел, – засмеялся Йель, – поэтому и стреляли.

– Это не дает им права палить по тебе. Как же эти Ордо Юниус меня достали!

Михаэль хотел ответить, но зашипел от боли и стиснул зубы, когда Кейран надавил на рану. Он возмущенно посмотрел на Мастера, но тот выглядел обеспокоенным, склоняясь ниже.

– Потерпи немного. Надо узнать, прошла ли пуля насквозь. Сможешь перебраться на диван? – Монтгомери поджал губы, щурясь сквозь стекла очков.

– Я постелю клеенку. – Гарсия поняла его без слов и, закинув кухонное полотенце на плечо, направилась к дверце кладовки.

– Да, если поможете встать, – выдохнул Миэ.

Кейран осторожно потянул его на себя, поднырнул под руку и буквально взвалил себе на плечо, поднимая. Иногда Йель забывал, насколько физически силен этот мужчина при своей утонченной комплекции.

Михаэля аккуратно уложили на диван, и Цзинь удобно развалился на нем, пока Кейран подтаскивал пуф и усаживался напротив, закатывая рукава рубашки и натягивая медицинские перчатки. Он обработал руки спиртом, взял из металлического ящика жуткого вида щипцы и склонился над раной. Йель отвернулся, глядя на взволнованно улыбнувшуюся Гарсию, комкающую чистую марлю в ладонях.

– Застряла, – бесцветным голосом сказал Кейран, больно давя металлом прямо в пулевое отверстие. Йелю пришлось зарычать, чтобы сдержать крик, но прежде чем он успел что-то сказать, его оглушило такой болью, что он сдавленно застонал и запрокинул голову, хватая ртом воздух.

– Маннаджжия!^[5] – громко вскрикнула Гарсия и едва удержалась, чтобы не шлепнуть кого-нибудь свернутой марлей. – Мастер Монтгомери, что вы творите?

– Вы бы хоть предупредили! – возмутился Михаэль, рывком усаживаясь.

Кейран с невозмутимым, но очень бледным лицом держал щипцами небольшой кусочек металла, перепачканный кровью.

– Если бы я сказал, что собираюсь вытащить, то было бы больнее от осознания самого факта. Эффект неожиданности уменьшает болевые ощущения, ты же помнишь.

– Меня давно уже так не ранило, я забыл. – Миэ почувствовал, как по спине стекает холодный пот. Рана на ноге оставалась аккуратной, но кровоточащей, хотя по ощущениям казалось, будто Кейран расковырял ее до мяса.

Кейран отложил пулю в металлическую миску, затем взял несколько пузырьков из темного стекла.

– Швы не потребуются, но надо обработать. Как себя чувствуешь сейчас? – Он поправил съехавшие очки, и на его переносице остался кровавый след, который Йель потянулся привычно стереть.

– Как будто меня только что бессовестно обманули.

– Миэ.