Глава 6

Скай

Это был первый за долгое время ужин, на котором я чувствовала себя настолько некомфортно. Аппетит пропал начисто, и я лишь вяло ковырялась вилкой в тарелке, оставаясь за столом исключительно из вежливости. Утренний инцидент оставил после себя неприятный осадок и едва заметную обиду на Сэма, которую я изо всех сил старалась подавить. Ничего серьезного, конечно, не произошло, но даже за такую мелочь стоило бы извиниться. В разговоре с моими родителями он держался вежливо и обходительно, хотя и несколько сдержанно. Скорее всего, ему тоже было не совсем уютно в обществе малознакомых людей. Зато Сэм с явным удовольствием пробовал все блюда, приготовленные мамой, что, безусловно, ей очень льстило. Она то и дело подкладывала ему добавки.

– Ты в очень хорошей форме! – произнес папа. – У вас с Роджером это семейное! Каждый раз удивляюсь, как он, живя в лесу, умудряется так себя поддерживать.

– Спасибо, – ответил Сэм. – Он с детства приучал нас с братом к ежедневным тренировкам.

Я оторвала взгляд от куска индейки, который распотрошила по всей тарелке, и взглянула на Сэма. Даже сквозь объемную толстовку было совершенно очевидно, что этот парень занимается спортом. Широкие плечи, массивные руки – все говорило о немалой физической силе. Увидев Сэма впервые этим утром, я непроизвольно отшатнулась, пораженная его габаритами. Я сама среднего роста, но рядом с ним чувствовала себя чуть ли не гномом. Около двух метров, не меньше, возвышались надо мной. Из-под кепки, надвинутой на лоб козырьком назад, выбивались непослушные темные кудри. По телу виднелось множество татуировок. Когда папа рассказывал о том, что Сэм с семьей живут в каком-то лесном поселении, я и представить себе не могла, что они увлекаются таким, ведь, если мне не изменяет память, у его отца татуировок тоже было немало. Шею Сэма плотно обвивали змеи, уходя вниз, под воротник толстовки. Над бровью я заметила надпись hope, а у левого глаза – маленький аккуратный крест. У него были тонкие губы, пересеченные довольно заметным шрамом, и прямой ровный нос. Разглядеть цвет глаз было трудно – я старалась не пялиться, – но в те короткие мгновения, когда наши взгляды встречались, мне казалось, что они темно-серые.

– Прекрасно. – Мама сложила руки под подбородком, довольно улыбаясь. – Роджер дал вам отличное воспитание, это сразу видно!

– Да. – Сэм опустил глаза, сделав глоток воды. – У вас очень уютно.

Пока он разговаривал с родителями, я заметила и другие шрамы, в том числе на руках, а засосы на шее красноречиво свидетельствовали о том, что этот парень не одинок.

– Признаться, мы нечасто принимаем гостей надолго, но твоему приезду искренне рады!

– Поддерживаю, – добавил папа. – Кстати, Скай скоро планирует переезжать, но, к счастью, она еще здесь и сможет составить тебе компанию, если вдруг заскучаешь!

Я бросила на отца испепеляющий взгляд, ведь в мои планы это точно не входило. Сэм смотрел на меня, и я поняла, что негодование отчетливо написано у меня на лице. Пришлось откашляться и изобразить подобие улыбки. Кажется, он заметил неискренность и едва заметно усмехнулся.

– Это чудесно, – произнес он. – Благодарю вас… и тебя, Скай, тоже.

– Очень извиняюсь, но мне нужно еще подготовиться к завтрашним парам, – сказала я, поднимаясь из-за стола с тарелкой. – Ужин был очень вкусный. – Я посмотрела на Сэма, задержав на нем взгляд. – Была рада… знакомству.

– Взаимно.

До последнего я ждала извинений за неловкое столкновение, которое чуть не закончилось моим падением в грязь. Но он вел себя так, словно ничего не было. Его «взаимно» прозвучало слишком ровно, безразлично, почти холодно. Легкое разочарование отозвалось где-то внутри. Я не любила людей, неспособных признавать свои ошибки. И несмотря на то, что за ужином Сэм показался мне неплохим человеком, всякое желание продолжать общение мгновенно испарилось.

Зайдя в комнату, я услышала странный звук – тихое, приглушенное шипение. Стоило мне переступить порог, как оно тут же прекратилось. Оглядевшись, я поняла, что в комнате никого нет, но какое-то странное необъяснимое чувство тревоги повисло в воздухе. И снова это шипение, на этот раз чуть дольше. Я медленно подошла к ванной комнате и заглянула внутрь. Аксель стоял, прислонившись к стене, с баллончиком взбитых сливок в руках.

– Что ты… – начала я громко, но тут же перешла на шепот: – Что ты делаешь?

– Ты про это? – он радостно поднял баллончик вверх. – Нашел у тебя на столе! – Впервые за два дня в его глазах мелькнуло озорство. – Вкусная штука. – Снова раздалось легкое пшиканье, и Аксель выдавил порцию сливок прямо в рот, наслаждаясь воздушной массой.

– Нужно придумать, как тебя устроить у нас дома, иначе ты так и будешь прятаться, – сказала я, выходя из ванной.

– Об этом можешь не беспокоиться, я беру все на себя! – Он вышел следом за мной и, подойдя к входной двери, закрыл ее, чтобы никто не мог войти. – Но это завтра, а пока нужно перестраховаться.

– Я сегодня продолжала читать дневник, и бабушка неоднократно упоминала каких-то… охотников, – нахмурившись, произнесла я. – Она пишет, что ведьмы должны скрываться… Что все это значит?

– А это еще одна увлекательная история, о которой я должен тебе поведать, – ответил он, присаживаясь рядом со мной. – К огромному сожалению, все не может быть так хорошо, как кажется на первый взгляд. Да, тебе дарована невероятная сила, но за все в этом мире нужно платить. И плата ведьм – это охотники.

Почти час Аксель рассказывал о мире охотников на ведьм, с незапамятных времен существующем бок о бок с нашим. Конечно, в голове всплывали смутные образы из старых фильмов, где ведьм называли порождениями ада, преследовали и сжигали на кострах инквизиции. Но все это казалось далеким эхом прошлого, мрачной легендой, не имеющей ничего общего с реальностью. Мне и в голову не приходило, что подобное варварство возможно в наше время. И уж тем более что оно может коснуться меня…

– Ведьм отлавливали без разбора, – голос Акселя был хриплым, словно ему самому было тяжело произносить эти слова. – Их держали в нечеловеческих условиях, в сырых темницах, а потом… потом сжигали заживо, наслаждаясь муками. Охотникам мало просто отнять жизнь, им нужно смаковать смерть, упиваться страданиями своих жертв. Даже сейчас у них распространены чудовищные ритуалы: выкалывание глаз, вырывание ногтей, отсечение пальцев… Кто-то делает это, пытаясь выведать информацию, чтобы найти других ведьм. Но для большинства это всего лишь извращенное развлечение. Они питаются болью, Скай. Их воспитывают с младенчества, закаляют тела и души, превращая в хладнокровных убийц, лишенных всякой жалости и сострадания. Они опасны для всех нас – и для ведьм, и для фамильяров.

Меня передернуло. Я молча смотрела вниз, нервно перебирая пальцами. Это все звучало как сюжет настоящего фильма ужасов. Вот только в фильмах злодея обычно видно сразу, будь то таинственная сущность или маньяк в маске «Призрачное лицо». А здесь – сплошная пугающая неизвестность. По словам Акселя, раньше охотники имели какие-то отличительные знаки, символы, по которым их можно было распознать. Сейчас же… Обычные люди, с виду ничем не примечательные, ничем не выдающие свою сущность. Я встречаю десятки таких каждый день…

– Но я ведь никому не собираюсь причинять вред…

– Для них нет разницы, – тяжело вздохнул Аксель. – Старые устои, закоренелые предрассудки… Это не изменить. – Он поднялся с кровати, посмотрев на меня. – И тут у нас начинается другая тема для разговора. Во-первых, чтобы охотники тебя не вычислили, запомни: никакого колдовства без меня. Во всяком случае, поначалу. Даже если тебе кажется, что ты одна и можешь немного «поиграть» магией, – Аксель покачал головой, – не можешь. У всего есть глаза и уши, поэтому даже не думай об этом. – Он начал мерить шагами комнату, передвигаясь из угла в угол. – Во-вторых, никогда не прикасайся к серебру. Опять же, особенно там, где тебя могут увидеть.

– Это я знаю, – прошептала я. – Бабушка писала, что серебро обжигает ведьм. То же самое с цветком, верно?

– Верно, это третий пункт, – ответил фамильяр. – Эсендес – настоящий яд для ведьмы. Ни при каких условиях не подходи к нему в лесу. У нас там часто будут тренировки, а сейчас високосный год, и во многих местах эсендес еще не успел отцвести.

– Поняла. – Я чувствовала, как мозг переполняется информацией.

– И последнее, самое важное. – Аксель поднес баллончик со сливками ко рту и нажал на распылитель, но послышалось лишь громкое шипение, означающее, что они закончились. – А ты купишь еще эту… штуку?

– Ты сейчас серьезно?

– Ладно. – Он откинул баллончик на кровать. – У всех ведьм есть то, что может стопроцентно выдать их охотникам: метка в форме полумесяца на шее. У тебя ее сейчас нет, но думаю, что совсем скоро она появится. Никто не знает, когда это произойдет, у всех по-разному. Она появляется, когда сила ведьмы более-менее окрепнет. Тысячи ведьм отловили и убили лишь из-за этой метки. Обычно ее очень просто скрыть магией, но опять же из-за високосного года она не сработает. Но, к счастью, есть выход. – Аксель снова присел рядом со мной. – Существует один магический отвар, который я помогу тебе приготовить. Он нейтрализует метку на несколько часов. Тебе придется пить его примерно три раза в день в течение трех месяцев, пока не наступит новый год. Все поняла?

– Нет, – ответила я, запуская пальцы в волосы.

– Ладно, давай еще раз…

– Да хватит! – Я нервно взмахнула руками. – Поняла я, просто… все это в новинку.

– Ты быстро привыкнешь, я уверен, – ответил Аксель. – Завтра начнем первые занятия магией.

Глава 7

Сэм

Я бежал вдоль опушки леса, следя за дыханием. Неспешная утренняя пробежка стала моим первым ритуалом на новом месте, способом начать день правильно. Проснувшись раньше всех, я вышел навстречу предрассветной тишине. Солнце еще не успело озарить городок первыми лучами, и все вокруг тонуло в полумраке.

Мое тело было расслабленно, но взгляд оставался сосредоточенным. Я всматривался в густую тень леса, стараясь уловить хоть малейший намек на нечто необычное, магическое. Ведьмам было сподручнее творить свои чары именно в сумерках – до или сразу после захода солнца. Именно в такие часы тени оживали, а вместе с ними выползала на свет всякая нечисть.

Добежав до окраины леса, я остановился, полной грудью вдыхая ароматы мха, хвои и прелой листвы. Стараясь унять дыхание, я прислушался. Вокруг стояла тишина. Подозрительная, звенящая. Это не предвещало ничего хорошего.

Ведьмы – отвратительные создания, несущие только вред и разрушение. Отец рассказывал, как однажды обезглавил, а затем сжег ведьму к северо-востоку от нашего лагеря. По его словам, когда он добрался до ее логова, все вокруг было мертвым: растения зачахли, у фермеров погиб скот, исчез урожай. Ведьма жила на краю болота, куда не осмеливался ступить ни один зверь. Но даже на расстоянии злобные чары отравляли все живое.

Я тяжело выдохнул и уже собирался повернуть обратно, когда заметил недалеко от опушки какую-то постройку. Вокруг нее громоздились бревна, распиленные доски и кучи свежих опилок. «Лесопилка!» – догадался я мгновенно.

В окнах сторожки не горел свет – значит, смотритель еще не проснулся. А жаль… Можно было перекинуться парой слов – вдруг подвернулась бы какая работа. Пилить и таскать бревна – это я умею.

На столбе висело объявление: «Требуется рамщик». Я усмехнулся, пораженный такой удачей, сорвал листок и сунул его в карман худи.

Снова взглянул на лес. Солнце уже поднималось над горизонтом, заливая светом кроны. Тьма спешно отступала, и на душе становилось легче. Вот бы и зло в этом мире исчезало с первыми лучами – не возвращаясь больше никогда. Чтобы каждый мог дышать полной грудью, не опасаясь, что скверна просочится под кожу, отравит разум и душу.

В доме Лоуренсов царила тишина, нарушаемая лишь шуршанием пакетов в холодильнике – кто-то сосредоточенно искал, чем бы перекусить. Проходя мимо кухни, я заметил мистера Лоуренса. На нем была идеально выглаженная голубая рубашка и темно-синий галстук. Взъерошенные черные волосы выдавали, что он недавно проснулся.

– Сэм, доброе утро, – тихо произнес он, доставая ветчину из упаковки.

– С добрым, сэр.

– Ты у нас ранняя пташка, – добродушно улыбнулся мистер Лоуренс.

– Я на пробежке был.

Он отрезал кусок ветчины и закинул хлеб в тостер.

– Завтракать будешь?

– Спасибо, я сначала в душ!