– Понимаешь… – Они с Хел вновь обменялись тревожными взглядами. – Может, во мне юрист говорит, но нехорошо все это… И про последовательность, как ты сказала, и про телефон… Подозрительно.

– То есть? – растерялась я. – Думаешь… Неужели они меня подозревают?! Да зачем мне… – Горло опять сжалось, и я с трудом сглотнула. – За каким чертом мне…

Хел отпила вина и осторожно поставила бокал.

– Потому что с твоих слов… Убийство заказное.

– Заказное? – совсем опешила я. – Ты серьезно? Да почему? – Вот уж какого вывода я не ожидала.

– Почему заказное? Во-первых, способ. – Она осторожно подбирала слова, но перед глазами все равно появился страшный образ: из шеи выступает кровавое горло, будто кто-то вонзил нож прямо за яремной веной и вырвал ее, попутно перерезая артерии и сухожилия. – Так работают профессионалы. Мне доводилось писать о заказных убийствах, они… довольно своеобразные.

– Не о том речь, – процедила я сквозь стиснутые зубы, прогоняя незваные воспоминания. – Почему решили убить Гейба? Ограбление пошло не по плану – в это я еще поверю, но заказное убийство? Чепуха!

– Ну, в этом и вопрос, правда? Зачем убивать Гейба, замечательного человека без темного прошлого, врагов или тайн? Только, Джеки, это на ограбление совсем не похоже. Не похоже, и все тут. Кто-то проник в дом, перерезал ему горло и ушел, не оставив следов. Грабители тут ни при чем.

Я с минуту переваривала слова сестры. И как это я сама не додумалась? Что там спрашивала полиция? Знакомые, финансы, играл ли Гейб в азартные игры, занимался ли чем-то противозаконным, нажил ли врагов… Нет, нет и еще раз нет. Хотя…

– Ну, прошлое у него было, – выдавила я неохотно, точно своим признанием предавала Гейба, хотя он этого не скрывал. Если заходила речь, рассказывал без утайки. Даже проводил беседы со школьниками и вообще молодежью. Секретом это не назовешь, и все же Гейб случившимся не гордился. И потом, я никогда этим не делилась с Роландом и Хеленой. – Вроде как. Только вряд ли здесь есть связь.

– Что? – Роланд нахмурился. – Какое прошлое?

– В семнадцать его привлекли за хакерство. Отправили в… даже не помню, в какую-то колонию для несовершеннолетних, наверное. На несколько лет запретили пользоваться компьютером. Очень давно, почти пятнадцать лет назад. Вряд ли ему это сейчас отозвалось.

Хел молча прикусила губу.

– Да, вряд ли. – Она покачала головой. – Потому и волнуюсь.

– Ты о чем? – Ее тревога передалась мне, пробудив зловещее предчувствие, а оно уже обратилось в досаду. – Чего ты ходишь кругами, Хел? Выкладывай, как есть.

– Слушай… – Хел вновь поставила бокал, на этот раз со стуком. – Убийц нанимают два типа людей. Участники преступных группировок и супруги. А раз Гейб с преступниками не связан…

От удивления у меня отвисла челюсть. Я долго не находила слов, а когда наконец удалось, голос дрожал от злости.

– Ты на что намекаешь, Хел?!

– Тише, девочек разбудишь. Не глупи. Конечно, я не имела в виду, что ты заказала Гейба, это чушь. Даже в мыслях не было. Только посуди сама: алиби у тебя нет. Телефон выключен. Следов взлома нет. Либо Гейб пустил домой незнакомца, что вряд ли, либо ему дали ключ. К тому же ты вызвала полицию через полчаса…

– Я же сказала…

– Знаю, Джеки, – перебила Хел твердо, точно не хотела давать волю чувствам. – Я тебя прекрасно понимаю, а вот полиция, боюсь, нет. Если захотят снова с тобой поговорить, попроси адвоката.

Я молча обдумывала слова Хел. Пожалуй, и впрямь подозрительно, она права. Неужели кто-то считает, что я убила Гейба? У меня даже мотива нет!

– Что думаешь? – спросила я Роланда. – Ты ведь юрист. Хел права, нужно взять адвоката? Разве я не сделаю себе хуже? Будто мне есть, что скрывать.

– Прости, она права. Уголовными делами я не занимаюсь, но уверен, коллеги не стали бы спорить. Могу кого-нибудь посоветовать, если хочешь.

– Не нужен мне адвокат! – Слезы вновь защипали глаза. Я злилась на Хелену и Роланда без причины, ведь они пытались помочь. Винить их было не в чем, но я хотела на ком-то сорваться, кого-то обидеть. Если не их, то себя. – Чушь!

К горлу подступали удушающие рыдания. Я вскочила, отодвинув тарелку. Не нашла в себе сил притворяться, терзаемая гневом и яростью.

– Знаю. – Хел тоже встала. – Знаю, Джеки. И правда, чушь, ужасная несправедливость. И врагу не пожелаешь, тем более вам с Гейбом. – Голос сестры дрогнул, но она взяла себя в руки. – Понимаешь… У меня есть только ты, Джеки. Я не хочу ни малейшего риска. Я за тебя очень, очень волнуюсь. Поэтому, если еще раз пригласят в участок, позвони адвокату. Хорошо?

Ярость сдулась как воздушный шар, оставив после себя лишь усталость на грани отчаяния. Плечи поникли.

– Хорошо.

Наверное, дело в невольной высокопарности слов Хел: «У меня есть только ты, Джеки». Это ведь неправда. У нее есть Роланд, дочки, работа… Да, из семьи остались лишь мы двое: родители и бабушки с дедушками умерли, другой родни не было. Но Хел создала свою семью, и ее ждало прекрасное будущее. И до вчерашнего дня у меня оно тоже было.

А теперь всему конец. Гейб умер, и будущее у нас отняли.

– Ладно. Если пригласят, попрошу адвоката, обещаю.

– Спасибо. – Хел сжала меня в объятиях. – Спасибо, Джеки. Прости, что изображаю наседку, но ты ведь моя младшая сестренка. Я тебя люблю.

Я закрыла глаза и прислонилась лбом к ее плечу.

«Я тоже тебя люблю», – хотела сказать я, но не смогла. Только стояла, прижимаясь к Хел, и старалась не думать обо всем, что потеряла.

Понедельник, 6 февраля
День минус шестой

Думала, не усну этой ночью после целого дня, проведенного в постели, но, когда в полночь поднялась в комнату, сразу погрузилась в тяжелый сон. В комнате было жарко, и я всю ночь ворочалась, убегая во сне от упорного, безжалостного преследования.

Ночью проснулась от кошмара племянница. Меня разбудил ее плач, и, растерянно моргая, я не могла понять, где нахожусь и кто я вообще. Мысль о смерти Гейба уже не сразила меня внезапно после пробуждения. Теперь этот груз давил на душу постоянно. Я словно всю ночь убегала от призрака, но ускользнуть не сумела.

Позже я опять проснулась, уже из-за сборов в школу. На первом этаже младшая из близняшек, Китти, жаловалась на форменный свитер. Говорила, что он колючий, и от этикетки шея чешется. Роланд включил радио, и по лестнице разносилось неразборчивое звучание четвертой станции.

С трудом приподнявшись, я по привычке потянулась за телефоном. Точно, его же конфисковали! Долго собиралась с силами, моральными и физическими, а потом накинула халат сестры, оставленный на кровати, и спустилась завтракать.

– Джеки! – Роланд раскладывал бутерброды по контейнерам и успевал печатать что-то на телефоне. – Доброе утро! Как спалось?

– Нормально. – Приврала, разумеется, но к чему говорить правду? – Спасибо. Можно… Можно тут у вас похозяйничать?

– Да, конечно! Извини, вот-вот станет поспокойнее. В школу собираемся, самый разгар, но скоро уходим. Ты же кофе пьешь, да? Знаешь ведь, где стоит?

Он кивнул на высокий шкаф в углу. Я бросила взгляд на часы. Десять минут девятого. Долго же я спала.

Пока я насыпала кофе, по лестнице с топотом спустилась Милли, вторая близняшка.

– Папуля! Китти забрызгала мой свитер пастой!

– Ладно-ладно, не кричи, не конец света. – Отец усадил ее на колено и начал вытирать пятно полотенцем, пока на ярко-синей ткани не остался лишь бледный след. – Ну вот, как новенький.

– Все равно видно!

– Не беда, милая. Все, обуваемся. Где Китти?

– Здесь я! – Китти шумно влетела на кухню, уже обутая и заплетенная – ну как тут поверишь, что такая умница брызгается пастой? Китти посмотрела на меня без всякого удивления, словно каждый день видела на кухне тетку такой бледной и уставшей. – Привет, тетя Джеки! Я сама обулась!

– Ножки перепутала, зайчонок.

Роланд терпеливо поменял местами туфли с красными пряжками. У меня сердце сжалось. Такие маленькие, Роланду с ладонь. Китти придирчиво следила, чтобы папа поаккуратнее затянул ремешки.

– Так-то лучше. Собрались? Рюкзаки не забыли?

– Нет! – хором прокричали близняшки.

– Бутылки с водой?

Теперь уже заплакала Китти из-за пропажи, и Роланд метнулся на поиски.

Хелена прибежала со второго этажа:

– Нашла! Закатилась под кровать. Давайте, марш! Опоздаете!

Последовало дружное «Пока, мама! Пока, тетя Джеки!», и Китти опять едва не расплакалась – она-то думала, их отведет Хел, – и наконец дверь закрылась, а Хелена перевела дух.

– Слава богу! Я очень люблю детей, но по школьной суматохе скучать не стану. Как ты?

– Ничего. – Конечно, Хел вряд ли поверила. – Слушай, у тебя нет запасного телефона? Мой забрала полиция, а нужно…

Я осеклась. На самом деле мне нужно было сообщить всем о Гейбе. По крайней мере, выслать «Кроссуэй секьюрити» предупреждение: работа пока отменяется. Нас ждали клиенты, на следующую неделю уже назначили задание. «Арден-альянс» рассчитывали на отчет. Не говоря о друзьях и родных Гейба: они скоро начнут удивляться, что он не читает сообщения в чатах и не отвечает на письма в почте.

– Без проблем, – поспешно отозвалась Хел, заметив, как у меня дрожит подбородок. – Возьми мой старый телефон, с которым девочки играют. Прекрасно работает. У Рола вроде бы лежит где-то лишняя симка. Оператор ему выдал дополнительную.

– Отлично. Даже если нет симки, обойдусь вайфаем… – благодарно сказала я.

– Подожди, скоро вернусь.

Она ушла. Застучали шаги по лестнице наверх в гостиную, захлопали дверки ящика для игрушек, а потом Хел заглянула в кабинет Роланда, примыкающий к гостиной. И снова шаги по лестнице.

– Извини за наклейки. – Хел протянула мне «моторолу» той же модели, что у меня, только девочки налепили на чехол стикеры «Литтл пони». – Минутку… На экране какая-то гадость. – Она протерла телефон влажной салфеткой. – Кажется, варенье. Держи. Пароль «один-два-три-четыре», но профиль привязан к гугл-аккаунту, так что можешь сбросить до заводских. Вряд ли захочешь читать мои сообщения.

– Точно? Девочки не расстроятся, если сотру все игры?

– Расстроятся, но ничего, для глаз полезнее. У них еще «айпад» остался, переживут. А это у Роланда в столе нашла. – Хел достала из картонной упаковки симку и с щелчком вытащила из пластика. – Господи, почему они теперь такие маленькие? Раньше хоть разглядеть можно было.

Я молча гуглила «как сбросить настройки моторолы». На середине статьи зазвонил телефон Хел, и она отошла к окну.

– Алло? Да, это я. О… разумеется. Минутку. Она здесь. – Сестра накрыла микрофон ладонью. – Тебя спрашивают. Из полиции.

В животе все сжалось. Я взяла телефон.

– Здравствуйте, Джеки слушает.

– Здравствуйте, Джеки, – ответила старший детектив Малик. – Простите, что беспокою с утра пораньше, но вы сегодня свободны? Подъедете в участок?

– Конечно. – Сердце отчаянно забилось. Неужели узнали что-то важное? – Есть зацепки?

– Работаем над версиями, вы как раз можете помочь, но лучше поговорить на месте.

– Разумеется, во сколько?

– Допустим… – Малик зашуршала то ли блокнотом, то ли ежедневником. – В одиннадцать?

– Хорошо. Спасибо. До встречи.

Я повесила трубку и отдала телефон Хелене.

– Нашли что-нибудь?

– Не знаю. – Я опустила глаза на мобильник с единорогами. Закончился сброс настроек, осталось ввести данные и пароль от вайфая. – Вроде да. Спросили, могу ли приехать в одиннадцать. По телефону обсуждать не хотели.

– Надеюсь, у них есть зацепки!

– Да уж. – Внутри все сжалось при мысли, что убийца Гейба на свободе. В голове не укладывалось.

– Ты поела?

– Я не голодная.

Хел посмотрела с укоризной, как мамочка-наседка.