Евгения Горская: Пустота приходит не сразу

Серия «Татьяна Устинова рекомендует»

© Горская Е., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Я страшный консерватор, особенно когда речь заходит о детективе.

Я всегда выбираю книги со всей серьезностью: долго хожу туда-сюда вдоль заставленных полок магазина, придирчиво читаю аннотацию, пролистываю несколько страниц из середины, внимательно разглядываю обложку, нюхаю свежеотпечатанные страницы, иногда пробую корешок на зуб. Просто я должна быть заранее уверена, понимаете?.. Чтобы не было никаких неприятных неожиданностей, а напротив, одни приятные: тайны, загадки, погони, перестрелки, любовь опять же. И – главное! – чтобы в финале зло оказалось наказано, а добро восторжествовало! А чего ради еще читать?..

Особенно бывает обидно, когда знакомые авторы вдруг «берутся за ум»: писал-писал, хорошо писал, отлично даже, всем нравилось, а потом какая-то высокоумная «достоевщина» начинается. Зачем?..

А вот моя любимая Евгения Горская из тех авторов, в которых можно не сомневаться. Принимаясь за ее новый детектив, можно быть твердо уверенным: вечер удастся на славу!

Горская – непревзойденный мастер интриги. Ей удается придумывать нетривиальные, захватывающие, многоходовые сюжеты. Я прекрасно знаю, как сложно придумать историю со множеством взаимосвязанных детективных линий. Они то расползаются в разные стороны, то норовят намертво спутаться, и выстроить их в стройную логическую цепочку порой просто невозможно. Но Евгения Горская без труда управляется с несколькими детективными нитями одновременно, превращая их в единый стройный, до мельчайших деталей выверенный рисунок сюжета. В своих романах она водит за нос, отвлекает, пускает нас – читателей – по ложному следу. И никак не разобраться в сюжетных перипетиях, пока сама Евгения все нам не объяснит. Читаешь – и дух захватывает!

Но что еще важнее, Евгения Горская сумела вычислить «золотое сечение» детектива – здесь в самый раз… всего: и страхов, и предательств, и приключений, и тайн, и любви, а это верный признак мастерства и опытности автора.

Татьяна Устинова

Как ни странно, он был совершенно спокоен. Ложась в постель, он постарался припомнить каждую минуту вечера и с удовлетворением решил, что все сделал правильно. План пришлось менять на ходу, но ему удалось не совершить ни одной ошибки.

Он заснул сразу, как только голова коснулась подушки.

4 февраля, вторник

За окном шел снег, плотный, пушистый. Ложился на асфальт и превращался в грязь.

Потом Павлу казалось, что предчувствие беды появилось уже тогда.

Грязным казался не только асфальт, но и снег на газоне. И стоявший напротив дом. Хотя соседний дом грязным быть не мог, его неплохо отремонтировали только прошлым летом и отделали светлыми панелями.

– Не приходи поздно!

Мила подошла неслышно, ласковый голос раздался у самого уха.

– Постараюсь, – он повернулся к жене.

У жены были пухлые губы и раскосые глаза. Глаза и губы делали ее необычной, не похожей на других женщин. Когда-то он терял голову, когда ее видел.

– У меня сегодня запись, – напомнила Мила.

– Успехов! – пожелал Павел.

Жена пела в мало кому известной группе и мечтала о большой сцене. Большая сцена ей не светила, голосок у нее был слабенький, а нужные знакомства отсутствовали вовсе.

Но клипы, которые группа регулярно снимала, как ни странно, набирали неплохое количество просмотров.

Снегопад вызвал пробки, но в офис Павел ухитрился приехать вовремя. Вообще-то спешить было некуда, он сам назначал время работы и себе, и коллегам. Но получалось забавно: сам он приезжал к десяти, а коллеги подтягивались, когда хотели.

На чисто вымытом полу холла за проходной виднелись многочисленные грязные следы. Пожилая уборщица старалась тут же следы вытереть, мешала проходу.

Его ботинки тоже оставляли мокрые пятна, и ему стало неловко перед суетящейся уборщицей.

Сотрудников, конечно, еще не было. На их этаже коридор был девственно чист.

Павел отпер кабинет, включил компьютер. Стряхнул мокрую от снега куртку, повесил в шкаф.

За дверью громко простучали каблучки, и дверь кабинета распахнулась настежь.

– Здрассте, Майя Семеновна! – с удивлением поздоровался Павел.

Раньше бухгалтер дверь не распахивала, она намеренно робко в нее заглядывала.

– Деньги!..

Лицо у нее было в красных пятнах, а губы бледные. Обычно было наоборот, бухгалтер предпочитала яркие помады. Женщина судорожно облизала губы.

– Исчезли деньги с кипрского счета!

Павлу еще не хотелось верить, что пришла беда. Он даже попробовал пошутить.

– Сейчас поищем!

Денег на зарубежном счету фирмы не было.

Счет был открыт еще в досанкционные времена. Перевести с него всю сумму в Россию было невозможно, но переводить деньги частями удавалось, и это создавало отличную подушку безопасности.

Теперь денег, которые позволяли в трудные моменты выправлять ситуацию, не было.

Это была если не катастрофа, то что-то очень близкое к катастрофе. Теперь Павел мог лишь выплатить очередную зарплату сотрудникам да заплатить за аренду.

О возможности развивать фирму можно было забыть до лучших времен.

Помогло, что бухгалтерша тряслась от страха. Он пытался ее успокоить и тем самым успокаивал себя.

– Придется взять кредит, – рассуждал Павел, отгоняя противную навалившуюся слабость.

Взять кредит, скорее всего, удастся.

Проблематично его выплатить. Процентная ставка Центробанка зашкаливала.

Они оба это понимали, и он, и бухгалтер.

Дела в фирме в последнее время шли неплохо, но начало года всегда было сложным периодом.

Бухгалтер не уходила, сидела рядом и заглядывала в экран компьютера. Едва ли она понимала, что он делает, и очень ему мешала, но Павел ее не прогонял. Ее присутствие странным образом действовало успокаивающе.

Ему понадобилось часа два, чтобы восстановить вчерашний вечер.

– Я никому не говорила, что у нас есть этот счет! – Майя трясла головой.

Красные пятна у нее на щеках не проходили, и Павел ее жалел. Ну и себя жалел, конечно.

Чтобы не смотреть на бухгалтершу, он не отрывал глаз от дисплея.

Установить, когда вчерашним вечером разошлись коллеги, было несложно, у него имелся доступ к данным с проходной, фиксировавшим приход-уход сотрудников.

Майя Семеновна ушла в семь. Она единственная строго соблюдала распорядок дня.

Чуть позже начали расходиться программисты.

Последним ушел студент Глеб Проскурин, который с полгода подрабатывал в фирме. Парнишка Павла радовал, толку от него было больше, чем от многих, работающих на полную ставку.

Еще студент напоминал Павлу его самого в нежном двадцатилетнем возрасте.

Павел в двадцать лет тоже много работал и тоже старался браться за самые тяжелые задачи.

Добраться до банковских счетов можно было только с компьютера бухгалтера или с компьютера Павла. Павел полез в сетевые протоколы.

Его компьютер весь день был выключен. Компьютер Майи кто-то включил через час после ее ухода и еще через полчаса выключил.

– Я не возвращалась! – Майя нервно облизала губы.

– Ясно, что не возвращались, – успокоил он.

Компьютеров в офисной сети во время предположительной кражи было немного. Два непосредственно в офисе, и один, с неизвестным адресом, подключился дистанционно.

Подключиться дистанционно мог только кто-то свой, блокировки стояли надежные.

– Глеб пришел? – спросил Павел бухгалтершу.

Майя выскочила из кабинета, вернулась и молча затрясла головой.

– Нужно ему позвонить. – Павел подвинул клавиатуру.

Бухгалтерша дернулась, хотела бежать за номером телефона, но Павел махнул рукой, пресек излишнее усердие.

Анкеты сотрудников были ему доступны.

Номер Глеба Павел набрал дважды. Телефон студента был отключен.

Зарегистрирован Глеб был в одном из окраинных спальных районов.

– В полицию нужно!.. – простонала бухгалтер.

– Сначала поговорю с Глебом, – заупрямился Павел.

Передать дело полиции казалось окончательным признанием, что беда состоялась, а ему еще хотелось на что-то надеяться.

К тому же и он и она понимали, что вернуть деньги из зарубежного банка полиция едва ли сможет.

Разбираться придется самому.

* * *

Асфальт был грязный и скользкий. Кира старалась идти мелкими шажками, как старушка. Пальцы, которыми она держала сумку с продуктами, замерзли. Кира переложила сумку в другую руку, ткнула замерзшими пальцами в кнопки домофона.

Открыть дверь она не успела, рука в черной перчатке распахнула ее у Киры перед носом.

Она обернулась на стоявшего за ее спиной мужчину.

Она много лет его не видела и еще много лет хотела не видеть.

– Паша?

– Кира? – он удивился не меньше.

Кира молча подошла к лифту, нажала кнопку. Она много лет боялась подобной встречи. Боялась, что вернется боль, от которой хотелось повеситься или утопиться.

Боль не вернулась. Кира только порадовалась, что встретила Павла одна, без Германа. Герман ревновал ее к бывшему мужу.

– Как живешь?

У него были испуганные и виноватые глаза. Испуганные и виноватые глаза у него были, когда Мила звонила ему домой и ему приходилось врать про срочные дела.

– Нормально, – вежливо ответила Кира и ехидно добавила. – Спасибо!

У нее все сложилось отлично. Она устроилась в ведущую отраслевую компанию и была там на хорошем счету. Она встретила любящего и надежного Германа и почти не вспоминала о первом неудачном браке.

Она и вовсе бы не вспоминала, но фирма Павла с головной компанией активно сотрудничала, и Кира не могла о ней не слышать.

Подошел лифт, они молча доехали до четвертого этажа.

Дверь в соседскую квартиру была приоткрыта.

Это было удивительно, соседка Любовь Ивановна отличалась большой недоверчивостью и даже соседям открывала не сразу.

Кира осторожно подошла к двери, заглянула в квартиру.

– Кира! – простонала Любовь Ивановна. Соседка сидела в прихожей на стуле. Соседка отличалась дородностью и помещалась на стуле с трудом. – Кирочка! Глеба убили!

– Вы соседка? – Молодого человека в полицейской форме Кира заметила, только когда он подошел к двери.

– Да, – кивнула Кира.

Губы сделались сухие, и она их облизала.

– Когда его убили? – вышел из-за ее спины Павел. – Как?

– Вы кто? – молодой полицейский изо всех сил старался быть строгим.

– Павел Сергеевич Бурков, – нетерпеливо представился Павел. – Глеб Проскурин работал в моей фирме. Вчера со счета фирмы пропала крупная сумма.

* * *

День выдался не из легких. Вторая операция оказалась тяжелой, но Герман справился. Молодые интерны смотрели на него с восхищением.

Припарковав машину около дома, он по привычке посмотрел на окна. Слава богу, окна светились. Он терпеть не мог приходить в пустую квартиру.

Приходить в пустую квартиру приходилось часто, Кира нередко ездила по каким-то объектам и иногда являлась совсем поздно.

Жена выбежала к нему, едва он успел отпереть дверь, прижалась к холодной куртке.

Рядом с ней усталость прошла сразу, мгновенно, и он успел слабо удивиться, что только что смертельно хотел спать.

– Простудишься, – он ласково отодвинул жену. – Давно пришла?

– Глеба убили. – Кира обняла себя за плечи.

В теплой вязаной кофте она едва ли могла мерзнуть, в квартире было тепло.

– Какого Глеба? – глупо спросил Герман.

Единственный Глеб, которого они знали, был студент, снимавший в соседней квартире комнату.

Кира кивнула в сторону соседской квартиры.

– Ничего себе! – Он повесил куртку на вешалку, переобулся.

Жена укоризненно на него посмотрела. Наверное, отреагировать требовалось как-то по-другому. Но он врач, он к смертям привык.