Нарцисс изменяет, потому что считает себя особенным, заслуживающим всего, что хочет. Правила для него не писаны. Ваша боль его не трогает, потому что он не способен на глубокую эмпатию.

Социопат изменяет, потому что у него нет совести. Он не чувствует вины. Моральные нормы для него – пустой звук. Он изменяет, потому что хочет, и не видит причин не делать это.

Сексуальный аддикт изменяет компульсивно. Это не про любовь или даже влечение к конкретному человеку. Это зависимость, как алкоголизм. Он может искренне не хотеть изменять, но не может остановиться.

Можно ли их изменить? Теоретически – только через длительную, многолетнюю терапию, и то не факт. На практике – подавляющее большинство не меняются. Потому что для изменения нужно признать проблему. А патологический изменщик не считает, что проблема в нём.

Ваша стратегия с патологическим изменщиком проста и жестока: уходить. Чем раньше, тем лучше. Не после пятой измены, как Анна. А после второй. Или даже первой, если вы видите все признаки патологии.

Я знаю, это звучит категорично. Вы можете думать: "Но я его люблю", "Но у нас дети", "Но когда он хороший – он такой замечательный". Я понимаю. Но я также видел десятки женщин и мужчин, которые потратили годы, пытаясь изменить патологического изменщика. Результат один: потраченное время, разбитое сердце, разрушенная самооценка.

Вы не можете изменить другого человека. Особенно если этот человек не видит необходимости меняться.

Теперь о совершенно другом типе – ситуативных изменах. Это измены, которые происходят не из-за характера человека, а из-за обстоятельств. Кризис, стресс, момент слабости, неожиданный соблазн.

Алексей был верен жене четырнадцать лет. Но когда ему было сорок два, произошло несколько событий одновременно: умерла мать, его понизили на работе, у него обнаружили диабет. Он впал в депрессию, чувствовал себя старым, ненужным, неудачником.

На работе появилась молодая сотрудница. Она восхищалась им, спрашивала совета, смотрела на него так, как жена не смотрела уже много лет. Они пошли выпить кофе. Потом еще раз. Потом он поехал её провожать. И оказался у неё дома.

Физическая измена произошла один раз. После этого Алексей впал в еще большую депрессию. Он ненавидел себя. Неделю не мог смотреть жене в глаза. Наконец признался. Рыдал, просил прощения, говорил, что готов на всё, чтобы загладить вину.

Это классическая ситуативная измена. Человек, который не склонен к изменам, попадает в момент уязвимости. Смерть близкого, потеря работы, болезнь, кризис среднего возраста, депрессия. В этот момент его самооценка на нуле, он чувствует себя плохо. И появляется кто-то, кто дает ему то, чего он отчаянно хочет: подтверждение, что он еще ценен, желанен, нужен.

Это не оправдание. Он всё равно сделал выбор изменить. Но это объяснение. И что важно – это измена, с которой можно работать.

Исследование психолога Джона Готтмана показало: пары, в которых произошла ситуативная измена, в шестидесяти процентах случаев восстанавливают отношения и сохраняют брак. Более того, тридцать процентов отмечают, что после кризиса их отношения стали глубже.

Почему? Потому что ситуативная измена часто служит звонком, который заставляет обоих посмотреть на отношения честно. Что пошло не так? Почему мы отдалились? Что нам нужно изменить?

Алексей и его жена Мария пришли на терапию. Мы работали полгода. Выяснилось: Мария после рождения второго ребенка полностью ушла в материнство. Она была прекрасной матерью, но перестала быть женой. Алексей чувствовал себя невидимым в собственном доме. Он боялся говорить об этом, чтобы не выглядеть эгоистом.

Мария тоже призналась: она так устала от детей, работы, быта, что у неё не оставалось сил на мужа. Она думала, что он понимает, что это временно, что когда дети подрастут, всё наладится. Но Алексей не понимал. Он просто чувствовал себя одиноким.

Измена вскрыла эти проблемы. Болезненно, травматично, но вскрыла. И они начали работать над ними. Через год они были вместе и счастливее, чем до измены.

Ключевые триггеры ситуативных измен: кризис среднего возраста (особенно у мужчин около сорока лет), смерть близкого человека, тяжелая болезнь, потеря работы или статуса, послеродовая депрессия, длительная разлука (командировки, служба), алкоголь (снижает контроль).

Как отличить ситуативную измену от патологической? Ситуативная измена – первая. Человек искренне раскаивается. Берет полную ответственность, не перекладывая вину на вас. Готов на прозрачность: дать доступ к телефону, рассказать всё, ответить на любые вопросы. Готов на терапию. Разорвал связь с любовником/любовницей полностью. Вы видите его боль и стыд – это не спектакль, это реально.

Если вы видите эти признаки – есть смысл попробовать сохранить отношения. Не сразу простить – прощение придет позже, если придет. Но попробовать работать над восстановлением.

Третий тип – компенсаторные измены. Это измены, которые происходят, когда в браке чего-то не хватает. Близости, секса, внимания, понимания, уважения. И человек ищет это на стороне.

Елена изменила мужу после восьми лет брака. Физическая измена длилась три месяца, эмоциональная связь – полгода. Когда муж узнал, он был в шоке. "Почему? У нас же всё было хорошо!"

Но когда они пришли на терапию и я начал задавать вопросы, выяснилось: не всё было хорошо. Муж Елены, Игорь, был погружен в работу. Приходил домой поздно, уставший, молчаливый. В выходные занимался своими делами – рыбалка, гараж, друзья. Елена занималась домом, детьми, работой. Они жили как соседи по квартире, а не как супруги.

Елена пыталась говорить с Игорем о том, что ей одиноко, что она хочет проводить время вместе, что им нужно больше близости. Он отмахивался: "Устал. Потом поговорим." Но "потом" не наступало никогда.

На работе у Елены появился коллега. Они работали над общим проектом, много общались. Он слушал её. Интересовался её мнением. Смеялся над её шутками. Смотрел на неё так, как Игорь не смотрел уже много лет.

Елена не планировала изменять. Но постепенно эмоциональная связь переросла в физическую.

Компенсаторная измена – это не про "плохого" партнера, который сознательно решил предать. Это про человека, у которого есть потребности, которые не удовлетворяются в браке. Потребность в близости, в сексе, в эмоциональной поддержке, в уважении, в том, чтобы чувствовать себя желанным и ценным.

Здоровый способ – говорить об этом с партнером, работать над отношениями, идти на терапию. Нездоровый – искать на стороне.

Но вот что важно понимать: если произошла компенсаторная измена, оба партнера несут ответственность за состояние отношений. Не за саму измену – решение изменить принимал один человек, и это его ответственность. Но за то, что отношения дошли до точки, где один из партнеров чувствовал себя настолько неудовлетворенным, что искал на стороне – это ответственность обоих.

Это очень сложная и болезненная тема. Потому что когда вам изменили, последнее, что вы хотите слышать – что вы тоже виноваты. Вы не виноваты в измене. Но возможно, вы были частью динамики, которая к ней привела.

Игорь на терапии признал: да, он ушел в работу. Да, он перестал уделять внимание Елене. Да, он игнорировал её просьбы проводить больше времени вместе. Он думал, что достаточно зарабатывать деньги и быть верным. Не понимал, что Елена умирает от одиночества в их браке.

Это не оправдало измену Елены. Игорь был глубоко ранен. Но это объяснило её. И дало им точку, с которой начать восстановление.

Компенсаторные измены имеют средний прогноз. Отношения можно восстановить, если оба партнера готовы работать. Изменивший должен взять ответственность за измену, разорвать связь, быть прозрачным. Пострадавший должен быть готов посмотреть честно на состояние отношений до измены и работать над изменениями.

Что искал партнер на стороне? Это ключевой вопрос. Секс? Эмоциональную близость? Восхищение? Приключения? Побег от рутины? Понимание, что он искал, поможет понять, чего не хватало в отношениях.

Исследование Ширли Гласс показало: в семидесяти процентах эмоциональных измен люди искали не секс, а близость. Человека, который слушает, понимает, разделяет чувства. В пятидесяти процентах физических измен мужчины искали не любовь, а подтверждение своей мужественности и желанности.

Если вы понимаете, чего искал партнер, вы можете решить: готовы ли вы это дать? Способны ли? Хотите ли?

Если Елена искала эмоциональной близости, а Игорь не готов или не способен её дать – отношения обречены. Даже если они останутся вместе, Елена рано или поздно снова будет искать близость на стороне.

Но если Игорь готов меняться, учиться эмоциональной открытости, проводить время с Еленой, слушать её – есть шанс.

Четвертый тип – исследовательские измены. Это самый редкий и, возможно, самый сложный для понимания тип.

Исследовательская измена происходит, когда человек изменяет не потому, что ему плохо в браке, и не потому, что он патологический изменщик. А потому что ищет что-то в себе. Пытается понять, кто он такой. Исследует свою сексуальность, свою идентичность, свои границы.

Дмитрий был женат десять лет. Счастливо женат, по его словам. Любил жену, детей, не жаловался на секс или близость. Но в сорок лет он вдруг начал задаваться вопросами: "Это всё? Это и есть моя жизнь? Я выбрал это или просто шел по инерции?"

Он познакомился с женщиной на конференции. Они провели ночь вместе. Он вернулся домой и понял: это было не про ту женщину. Это было про попытку почувствовать себя живым, свободным, не только мужем и отцом, но просто мужчиной.

Он признался жене. Она была раздавлена. Для неё это было полной неожиданностью. Они были счастливы. Почему он изменил?

Исследовательские измены часто происходят в кризисе идентичности. Кризис среднего возраста, когда человек осознает конечность жизни и спрашивает себя: "Кто я? Чего я хочу? Успел ли я прожить свою жизнь?" Или в момент больших изменений: выросли дети, и человек больше не "родитель", а кто? Ушел на пенсию и больше не "работник", а кто?

Иногда исследовательская измена связана с сексуальной ориентацией. Человек всю жизнь подавлял влечение к своему полу, а в сорок лет больше не может. Или женщина, которая всю жизнь была "хорошей девочкой", в определенный момент хочет нарушить правила, чтобы почувствовать себя живой.

Это особенно больно для пострадавшей стороны. Потому что если при компенсаторной измене можно хотя бы сказать: "В наших отношениях были проблемы, мы их проработаем" – то здесь проблема не в отношениях. Проблема в том, что партнер ищет себя. И иногда этот поиск несовместим с браком.

Прогноз при исследовательских изменах самый неопределенный. Иногда человек проходит кризис, понимает, что его место – в семье, и возвращается. Иногда понимает, что перерос эти отношения или эту жизнь, и уходит. Иногда застревает в кризисе на годы, мучая и себя, и партнера.

Ваша стратегия здесь: дать время, но не бесконечное. Человеку в кризисе идентичности нужно пространство разобраться в себе. Но это не значит, что вы должны годами ждать, пока он решит, хочет ли быть с вами.

Можно предложить сепарацию. Три-шесть месяцев жить отдельно, ходить на индивидуальную терапию, разбираться в себе. После этого – встретиться и честно поговорить: есть ли будущее у отношений?

Статистика по типам измен, собранная на основе нескольких крупных исследований, выглядит так: патологические изменщики составляют около пятнадцати-двадцати процентов всех изменяющих. Ситуативные измены – около тридцати-сорока процентов. Компенсаторные – около тридцати-сорока процентов. Исследовательские – около десяти процентов.