– Всего несколько слов. – Я пожала плечами. – «Я дома. Одна». – И усмехнулась, вспоминая свой первый звонок Максу с отчетом. Тогда я обнаружила, что это был в целом мой первый звонок ему. У нас есть история переписки, но в основном это были односложные слова или простые фразы, касающиеся наших перемещений по сборам и играм в прошлом. Например: «Роберт поедет с нами завтра». «Заберем вас утром в семь». Или «Передай Роберту, пусть позвонит мне».

Так что два дня назад я впервые услышала, как звучит голос Макса по телефону, и должна сказать, он звучит неплохо, несмотря на холодность и отстраненность; он все равно глубокий и приятный, не бархатный, как у Тимура, а царапающий и почему-то волнующий.

Мысль о Тимуре заставила мои щеки немедленно окраситься в пунцовый цвет. Точнее, мысль о том, как Макс попросил меня не бегать за ним.

Ну что он за человек? Как можно было просить меня о таком?

Я только что сказала, что его голос по телефону звучал волнующе? Забудьте.

У таких придурков, как Макс, абсолютно ничего не может быть волнующим.

Если вы захотите дать описание слову «неловкость», вспомните про меня, как я почти физически ощущала, как подо мной разверзается пол и я проваливаюсь… не знаю куда, возможно, к соседям этажом ниже, а этот идиот Макс стоит и сверлит меня взглядом. Вспомните о том, как я пыталась выдавить из себя хоть слово, но не могла и это молчание затягивалось и усугубляло обстановку.

Вспомните, как горели мои уши и как я ненавидела в тот момент Макса. Единственное, что я смогла выдохнуть: «Я не…» А что планировала сказать дальше, я и сама не знала. Не буду бегать? Получается, что тогда я расписалась бы в собственной глупости. Не бегаю? Похоже, всем было очевидно, что бегаю. Короче, ситуация – полное дерьмо. У меня и сейчас кровь начинает мчаться быстрее, как только всплывают воспоминания про тот вечер.

– Не переживай. Позвонишь ему из автобуса. – Мира взмахнула рукой, увидев Арину, и показала на запястье левой руки, намекая, что она опаздывает.

Я кивнула, но почему-то почувствовала неприятный страх. Ведь я не дома и уже нарушаю правила. Ну и ладно! Меня вынудили согласиться, на меня давили, поэтому такое согласие легитимным не считается. В конце концов, это просто невинная экскурсия.

Арина неслась к нам на всех парах, от быстрой ходьбы ее щеки раскраснелись, а две косы, в которые опять были заплетены волосы, при каждом шаге хлестали по спине. В руке она несла картонный капхолдер с тремя большими одноразовыми стаканчиками.

– Быстрей! – крикнула Мира и запрыгнула в автобус. Мы поспешили следом.

Автобус был полупустой, очевидно, сегодня не нашлось большого количества желающих наслаждаться ночной Москвой, поэтому мы удобно расположились на задних рядах, не мешая окружающим любоваться достопримечательностями.

– Простите меня. – Голос Арины все еще был запыхавшимся. – Я не рассчитала время и вышла поздновато. – Она протянула нам по стакану.

– Что здесь? – Я приподняла крышку и заглянула внутрь.

– Это очень вкусный и безалкогольный коктейль, – она засмеялась, – не волнуйтесь.

– Где ты научилась их делать? – спросила я, пробуя на вкус. Он и в самом деле был неплохой: кисло-сладкий.

– Я подрабатываю барменом этим летом, – ответила Арина. – Точнее, я стажер. К сложным вещам меня пока не подпускают, но мне нравится экспериментировать и придумывать новое, – она кивнула в сторону стакана, – пейте, потом поделитесь мнением.

Мы кивнули и пригубили жидкость. Два глотка спустя наше напряжение от ожидания спало, и Мира заерзала, доставая из кармана свернутые бумажки.

– Давайте, девчонки, тяните ваши задания. – Ее голос дрожал от предвкушения, мне стало нехорошо. – Арина, ты первая, как опоздавшая.

– Я не опоздала, – попробовала возразить Арина, но, увидев взгляд Миры, не стала продолжать, а протянула руку и взяла бумажку.

Мы уставились на подругу, пока она читала задание, и наблюдали за тем, как ее брови ползут вверх. Я почувствовала холод внизу живота от того, что могла придумать Мира. Мира же улыбнулась и протянула мне руку с двумя бумажками. Я качнула головой, вытащила ту, которая была ближе ко мне, и развернула.

«Во время остановки на Воробьевых горах поцеловать десятого встреченного парня».

– Мира, ты в своем уме? – зло бросила я и показала всем бумажку. – Это уже не невинная шутка. Как ты себе это представляешь?

Арина облегченно вздохнула.

– Кажется, мне еще повезло. Мое задание – прикинуться туристом на Красной площади и сфотографироваться с местным жителем.

– А у тебя что? – спросила я Миру. Та весело улыбнулась.

– А мне нужно попросить денег у Большого театра.

– Мне кажется, у тебя не все в порядке с головой, – сказала я. – Знаешь, я читала про людей, которым нравится подвергать себя риску. Есть много мнений психологов на этот счет, например: такое поведение является реакцией на травматический опыт рождения. Как у тебя все проходило? Не помнишь, случайно? – Мой голос зазвенел как натянутые струны. – Тебе может показаться, что, дразня опасности, ты страхуешь себя от них. – Я показала бумажку. – Но вместе с тем ты ставишь нас в неловкие ситуации.

Арина хмыкнула, Мира закатила глаза.

– Я думала, что твоя специализация – биоинжиниринг, а не психология, – сказала она с вызовом.

– Специально для тех, у кого сумасшедшие подружки, у нас проводится факультатив, – парировала я.

Мира поджала губы, а Арина, пытаясь разрядить обстановку, сказала:

– Так, первая остановка – Красный Октябрь, и она у нас планируется без всяких заданий. Так что давайте просто насладимся экскурсией.

И мы уставились в окно. Я надела наушники, слушая голос экскурсовода, и потягивала коктейль из одноразового стаканчика для кофе.

Погода стояла замечательная, теплая июльская ночь медленно опускалась на город, расправив свои крылья и укрывая дома, улицы и парки. За короткое московское лето таких ночей – по-настоящему теплых, с запахом цветов и шумом неспящего города – наберется немного. Я любила этот город: кривые улочки центра, огромные парки окраин, магазинчики и кафе, цветочные лавки, музеи, скверы и бульвары. И сейчас с большим удовольствием прильнула к окну, наслаждаясь равномерным покачиванием автобуса.

Мы сделали короткую остановку на Красном Октябре и направились к Красной площади. Я заметила, как Арина напряглась.

– Что ты волнуешься? – спросила Мира, она тоже обратила внимание на сжатые губы девушки. – Скажи, что ты из племени чероки и ищешь сбежавшего мустанга, – она кивнула на две толстые темные косы, – никто даже и не усомнится. Плевое задание!

– Ага, – только и произнесла Арина, – конечно.

Красная площадь встречала нас искусно подсвеченным собором Василия Блаженного, ГУМ заманивал покупателей и туристов огнями, а Спасская башня приветствовала раскатистым боем знаменитых часов. Все было торжественно и по-новогоднему, несмотря на июль. Почему-то это место всегда ассоциировалось у меня с Новым годом, и я ничего не могла с этим поделать.

Экскурсовод взмахнула рукой с указкой, рассказывая про здание Исторического музея, а мы, затаив дыхание, следили за Ариной. Она прикусила губу, сделала глубокий вдох и пошла к паре с ребенком. Заговорив с ними на английском, она указала на телефон и попросила сделать фото на фоне собора, а потом пригласила их присоединиться к ней. Щелчок. Общее селфи.

Арина подбежала к нам, едва сдерживая улыбку, и быстро зашептала:

– Я это сделала! Впервые в жизни сделала подобную глупость. – Ее щеки горели, а на шее появились красные пятна.

– Должна сказать, теперь ты будешь делать много разных глупостей, потому что Мира взяла тебя под свое крыло, – сказала я, и мы втроем громко рассмеялись.

В автобусе я обнаружила, что время приближается к десяти. Я шикнула на подружек, вдохнула поглубже, пытаясь успокоиться. Мой голос легко выдаст меня с потрохами, потому что врун я никудышный. Видимо, на это и рассчитывал Роберт: если я буду звонить не из дома, это сразу станет понятно.

Я набрала номер Макса. Раздался гудок, потом еще один и еще. На звонок никто не ответил. Я выключила телефон, и с моей души словно камень упал. Я звонила – он не взял трубку. Сам виноват.

Мы направились к «Музеону», потом прогулялись по парку Горького. Приятная прогулка, я давно не была здесь.

– Расскажи, что у вас с Никитой? – потребовала Мира, обращаясь к Арине, пока мы покупали мороженое.

– Я даже не знаю, что сказать… – Щеки Арины чуть порозовели. – Он мне нравится, но сам не особо проявляет инициативу. Мы знакомы давно. Никита – брат моего бывшего одноклассника. Этим летом случайно встретились во дворе и… пару раз сходили выпить кофе, потом на прощальную вечеринку Роберта. А теперь, – она чуть вздохнула, – обмениваемся сообщениями.

Мы замолчали, обдумывая сказанное, когда Арина спросила:

– Кстати, как дела у Роберта?

Я поняла, что Арина хочет сменить тему и Роберт оказался удобным предлогом, только Мира почему-то напряглась от ее вопроса.

– Пока устраивается. Говорит, что все непонятно, но тренер и ребята ему нравятся. Сейчас у них начинается предсезонная подготовка, мне кажется, даже чуть раньше, чем обычно. Роб говорит, что в команде в этом сезоне полно новичков, а им, конечно, нужно сыграться перед основными матчами.

Арина кивнула. Мира промолчала, она усиленно разглядывала свои ногти. Странно.

– А Тимур, случайно, не выходил на связь? – продолжала допрашивать меня Арина.

Я отрицательно качнула головой и тяжело вздохнула. От звука его имени у меня внутри растекся теплый сироп, и я немедленно погрузилась в грезы и, видимо, нырнула так глубоко, что не заметила, как звонит мой телефон.

– Телефон, – дернула меня за рукав Мира.

Я моргнула и достала из сумки мобильник. На экране высветилось имя Макса.

– Не бери, – велела мне Мира. – Если ты ему ответишь, он сразу услышит, что ты не дома. Посмотри, что творится вокруг.

И действительно, вдалеке играла музыка – не так громко, но ее все же было отчетливо слышно, а вокруг смеялись, разговаривали, танцевали, катались на самокатах и роликах. Я сглотнула.

– У меня и мысли не было ему отвечать, – храбро сказала я, хотя на самом деле храбрости не чувствовала. – Он не взял трубку в десять, а теперь… Может, мне десятый сон снится и звук на телефоне отключен.

Мира похлопала меня по плечу, подбадривая, но мы втроем продолжали смотреть на имя Макса на моем экране, пока звонок не оборвался. Мы выдохнули.

– Я бы не смогла так, – сказала Арина, – Макс выглядел таким…

– …козлом? – подсказала ей Мира.

– Когда ты успела переобуться? – Я указала на Миру. – Не ты ли его называла мрачным Ромео?

– Его внешность и его характер – две разные вселенные, – парировала Мира.

– Может быть, у него есть какая-то тайна? – задумчиво произнесла Арина. – Почему он выглядит таким жестоким?

– Нет у него никакой тайны, – с неизвестно откуда взявшимся раздражением сказала я. – Просто это я ему никогда не нравилась. С самого детства. Если Тимур ко мне всегда относился очень тепло, то Макс всегда был против моего присутствия в их компании, я действовала ему на нервы. Но деваться было некуда, и ему приходилось терпеть меня как неприятное дополнение к его лучшему другу. Вот и все. – Я сделала паузу. – Что же касается представительниц прекрасного пола, то здесь, как мы все знаем, – я пошевелила бровями, – он очень даже благоволит им. Чересчур активно, я бы сказала.

Мира указала на экран моего телефона, на котором снова высветилось имя Макса.

– Похоже, наш Ромео теперь активно взялся за тебя.

Мы переглянулись, и я сунула телефон в сумку.

До следующей остановки Макс звонил еще пять раз.

Выходя из автобуса у Большого театра, Мира потирала руки и хищным взглядом окидывала прогуливающихся прохожих.

– Такое ощущение, что ей это все доставляет огромное удовольствие, – заметила Арина.

– Говорю же, что ее изучать надо, – прошептала я, чтобы меня не услышала Мира.

Арина прыснула, но тут же испуганно взглянула на Миру. Та уже высмотрела жертву – симпатичного молодого человека, вышедшего из театра. Рядом с ним шла умопомрачительной красоты девушка. Они разговаривали и смеялись.