– А с такого! – ответил Гуров. – Вы, Полина Ивановна, в настоящий момент главная подозреваемая в организации ограбления собственной квартиры. И если не желаете, чтобы вас допрашивали в следственном изоляторе, придется сделать так, как я прошу. Или вы подельников укрываете?

– Да что вы такое говорите? – снова возмутилась Полина, мгновенно оказавшись на ногах. – Если вы эту сучку Светку слушаете, мне с вами больше не о чем разговаривать.

– Сядьте за стол! – жестко приказал Лев.

Девушка несколько секунд гневно смотрела прямо ему в глаза, затем потупилась и присела на самый кончик стула, словно провинившаяся школьница, которую отчитывал строгий директор. Гурову вдруг стало жалко ее, он даже немного устыдился своего резкого тона и, улыбнувшись, примирительно произнес:

– По-моему, разговор мы не совсем удачно начали, но – что выросло, то выросло. Полина, мне просто нужна ваша помощь. Я не думаю, что вы намеренно организовали ограбление собственного отца, но случайно оброненные фразы могли его спровоцировать. Именно поэтому мне нужно проверить все ваше близкое окружение. Кстати, почему вы решили, что Светлана Семеновна считает, что именно вы помогли ограбить собственный дом?

– А кому еще это могло в голову прийти? Она уже выжила из дома Наталью Андреевну, которая мне как родная бабушка была. Отдалила отца от брата, а теперь и за меня принялась. Она хочет нас всех в глазах отца очернить, чтобы самой все его имущество захапать. Эта сучка на все пойдет. Я почти уверена, что именно она и организовала это ограбление.

– Почти?

– Ну, у меня еще чуточку осталось того здравомыслия, о котором вы упоминали, – грустно улыбнулась Полина. – Доказательств у меня нет, поэтому я и вынуждена говорить «почти уверена».

Девушка изложила Гурову свою версию событий последних лет. Светлана ей вообще никогда не нравилась. Полине она казалась хитрой и лживой обманщицей, которая во всем пытается найти свою выгоду. Она не одобряла дружбу матери с ней, но поделать ничего не могла. А после смерти мамы, заметив невероятные усилия Светланы, направленные на то, чтобы завлечь в свои сети отца, устроила ему скандал, который дал обратный результат. Симутенков просто решил, что девушке нужно больше женского внимания, и позволил Светлане постоянно находиться в их доме. Естественно, Полина ничуть не удивилась, когда ее поставили в известность о свадьбе, но с тех пор отдалилась от отца, практически перестав с ним общаться.

Вроде бы Полина рассказывала свою историю абсолютно искренне, но Гурову казалось, что девушка излагает ее, как содержание какой-то «мыльной оперы», которые она насмотрелась по телевизору: о злой мачехе и несчастной падчерице, поэтому так и не смог до конца ей поверить.

Вот тут, впервые с того момента, как он занялся расследованием ограбления квартиры, Лев пожалел о том, что сейчас рядом нет жены. Строева всегда отличалась большой чуткостью к любым оттенкам лжи и могла бы дать мужу совет, как воспринимать рассказ Полины. К тому же актриса мыслила весьма неординарно и иногда обращала внимания на те мелкие детали, которые даже он, сыщик с огромным опытом, не всегда сразу замечал. Вполне возможно, девушкой просто двигала ревность к отцу, и большая часть ее обвинений в адрес Светланы являлась вымыслом. А вот единственным реальным доводом в их пользу была некрасивая история с увольнением домработницы. Но, как обычно, окончательные выводы Гуров делать не спешил.

– А почему все-таки вы решили, что Светлана Семеновна может быть причастна к ограблению? – вернулся Лев к тому, зачем, собственно, и пришел на встречу с Полиной.

– Подробностей расследования я не знаю, но слышала, что говорит об этом отец, – усмехнулась девушка. – По его словам, ваши коллеги не нашли никаких следов преступников. Получается, ограбление провернул кто-то из своих. Я этого не делала. Зачем отцу могло понадобиться грабить самого себя, ума не приложу. Ромке это тоже на фиг не нужно, да он у нас дома последний раз был, когда маму хоронили. Остаются только Анна Васильевна и Светлана. Домработница выглядит доброй и заботливой, но я не забыла, что ее именно Светка к нам притащила. В любом случае даже если это Анна Васильевна провернула, без новой Симутенковой тут не обошлось.

– А зачем ей это понадобилось? – с иронией в голосе спросил Лев.

– А чего тут неясного? – удивилась Полина. – Деньги присвоить, а меня подставить. Вы ведь грабителя все равно не найдете, знаю я, как у нас полиция работает, а на меня тень подозрения навсегда ляжет. Я же аморальный образ жизни веду, нигде не работаю, вот и решила отца грабануть.

– А на что вы живете, кстати?

– А вам какая разница? Проституцией зарабатываю! – вспылила Симутенкова. – Мама мне по завещанию деньги оставила. Пока их хватает.

– А что будет, когда они закончатся?

– А вас это каким боком касается?! – вновь вспылила она. – Это мои личные проблемы.

– Согласен, – кивнул Гуров, сохраняя спокойствие. – Давайте вернемся к нашим баранам, то бишь к вашим друзьям. Мне нужны имена и адреса.

– Вы правы, большинство из них действительно бараны, – с сарказмом рассмеялась Полина.

На этот раз она сопротивляться не стала и записала в блокнот около десятка фамилий, большинство из которых принадлежали девушкам. Даже любезно пояснила, что большую часть времени проводит у двух своих подруг, за проживание которых она оплачивает больше половины арендной стоимости съемной квартиры. Симутенкова пояснила, что обе учатся на последнем курсе одного из столичных вузов и днем, прогуливая лекции, спят без задних ног. Вечером они либо идут вместе в какой-нибудь клуб, либо Полина отправляется туда одна. А вот ночевать все же предпочитает дома, чтобы «быть в курсе семейных дел».

Гурову такой образ жизни показался странным и малопонятным, хотя найти кое-какие логические объяснения ему он мог. Во-первых, девушка таким образом выражала собственную независимость от отца, которого она, судя по всему, считала предателем, и одновременно контролировала все происходящее в семье. Во-вторых, она докучала мачехе, не давая ей возможность почувствовать себя полноценной хозяйкой. А в-третьих, своим поведением вызывала чувство вины у папаши.

Впрочем, у избранного Полиной образа жизни могли быть и совершенно иные объяснения. Ясно было только одно: списывать со счетов девушку рановато. Симутенкова-младшая вполне была способна организовать кражу из собственного дома, чтобы насолить отцу, а заодно и пополнить быстро тающие сбережения, доставшиеся ей от матери. Но, несмотря на это, ей удалось укрепить в душе Гурова подозрения к новой жене чиновника, которые появились у него с самых первых моментов личного знакомства со Светланой, а затем дали серьезные ростки после беседы с бывшей домработницей Симутенковых. Проверить прошлое новой жены чиновника тоже не помешает.

Гуров понимал, что тех двух дней, которые он намеревался посвятить расследованию ограбления, совершенно точно не хватит для того, чтобы дать в руки Шайхутдинову достаточно ниточек для самостоятельного раскрытия преступления. Вместо того чтобы сузить круг подозреваемых, Лев его еще больше расширил, и конкретных зацепок обнаружить пока не удавалось.

Исключением была информация, полученная от Скворцовой. Судя по ее описанию, квартирный вор был худощав, среднего роста и занимался спортом. Возможно, в прошлом. Конечно, под это описание могли подойти пара миллионов москвичей и еще столько же приезжих, но до сего момента у следствия не было и этого. Так что не оставалось ничего другого, кроме как продолжить собирать информацию о всех лицах, так или иначе задействованных в деле.

Гуров решил начать с самого простого. Он набрал номер старшего лейтенанта Суркова из аналитического отдела Главка, который здорово зарекомендовал себя в расследовании нескольких недавних дел, помогая ему оперативно собирать всю необходимую информацию, и попросил собрать как можно больше данных по новой жене Симутенкова. Сам Лев, чуть поразмыслив, решил наведаться в те увеселительные заведения, завсегдатаем которых была Полина. По крайней мере, пока они не начали работать в полную силу, получить необходимые данные от их владельцев и персонала будет немного проще, чем в периоды максимальной загруженности.

Все три ночных клуба, в которых любила развлекаться Полина, находились в Басманном районе Москвы, и только один из них был презентабельным и престижным. Остальные мало чем отличались от обычных ресторанов, и в них даже плату за вход не брали. Гуров решил начать свой обход с самого крупного из них, расположенного на Земляном Валу. На двери заведения красовалась табличка «Закрыто до 22.00», но его это мало интересовало. Он собирался не развлекаться, а поговорить с персоналом и посмотреть записи камер видеонаблюдения.

В клубе к Гурову отнеслись с настороженностью, если не сказать, с опаской. Старший менеджер, мужчина примерно сорока лет, с безукоризненными ухоженными руками, никак не мог понять, чего именно хочет от него полковник, и упорно твердил о том, что все разрешающие документы у заведения в порядке, последняя проверка была две недели назад, а претензий никто, ни посетители, ни всяческие комиссии, не предъявляли клубу уже целый год. Когда он завел свою шарманку во второй раз, Гуров, не выдержав, резко прервал его, сунув под нос фотографию Полины.

– Господин Грушевский, вы, кажется, меня совершенно не слушаете. Я вам повторю в последний раз, что меня нюансы работы вашей забегаловки не интересуют. Мне нужно пообщаться с персоналом, чтобы выяснить, как часто здесь бывала эта девушка, кто составлял ей компанию и насколько адекватно они себя вели. Сейчас понятнее стало?

– Ну почему же забегаловка?! – обиделся менеджер. – У нас очень престижное заведение, и здесь любят бывать очень даже известные люди. Буквально вчера у нас с компанией прекрасно провела время певица…

– А ну, стоп! – остановил его Лев. – На фотографию смотрите! Вам знакома эта девушка?

– Кажется, нет, – заморгал глазами Грушевский. – А что, это новая звезда? Она какие-то претензии к нашему клубу имеет?

– Тяжелый случай, – вздохнул Лев. – Кто сейчас находится в заведении из персонала, постоянно работающего с обычными посетителями?

– Ну, мы работаем в три смены и стараемся, чтобы персонал был всегда свежим и не выглядел замотанным, поэтому каждая из смен работает только по четыре часа, – начал давать ненужные объяснения менеджер, и это окончательно переполнило чашу терпения Гурова.

– Быстро сюда весь персонал, который сейчас находится в клубе! – скомандовал он. – Никаких возражений и вопросов! Никаких объяснений! Никаких споров!! Исполнять!!!

Менеджера сдуло из кабинета, словно ураганным ветром. Лев даже удивился, насколько расторопным оказался этот болтун, а через пару минут пришел черед поражаться вышколенности персонала. Все присутствующие сотрудники клуба, включая охрану и посудомоек, выстроились в линию перед дверью кабинета старшего менеджера. Разве что не по ранжиру встали.

– Господин полковник, все сотрудники в сборе, как вы и приказывали, – осторожно просунув голову в дверь, доложил Грушевский.

– Запускайте по одному, – распорядился Гуров, едва сдерживая смех.

С опросом сотрудников он провозился довольно долго, но не без пользы. Несколько работников клуба опознали девушку, сказав, что видят ее регулярно, два-три раза в месяц. Ничего особенного в ее поведении не заметили, за исключением того, что довольно часто, даже в компании с мужчинами, расплачивалась за выпивку она сама. А еще – обычно старалась занять один из столиков в углу зала. Выпивала довольно много, но заказывала в основном самый дешевый алкоголь. Девушки в ее компании были почти всегда одни и те же, а вот мужчины часто менялись. По словам работников ночного клуба, завсегдатаем заведения Полина стала примерно год назад.