Свет в ее глазах (страница 7)
***
Я вернулась в свой кабинет, который к счастью оказался пуст. На часах было десять утра, а значит, Конрад уже подписывает договор с нашим исполнителем в конференц-зале. Через десять минут мне придется пойти туда и снова встретить самодовольного Джефферсона-младшего.
Я могла бы сказать, что совсем не думала о нем за прошедший год. Но это была бы ложь. Мы можем лгать другим, но не себе.
Так что, да. Я думала о нем. Но все воспоминания были тяжелыми, вызывали лишь грусть и злость – два чувства, которые способны уничтожить человека. Блейк и так оставил меня с разбитым сердцем. Я не могла позволять ему иметь власть надо мной, поэтому решила смириться с этим, отпустить злость и продолжать жить дальше без оглядки на прошлое.
Есть только работа. Я профессионал и смогу держаться с достоинством.
На краю стола лежала папка с документами, которые утром в виду отсутствия ассистентки мне пришлось распечатывать самой. Я пододвинула ее к себе и принялась изучать бумаги.
Одной проблемой меньше, Сабрину оформят в штат, а я попросила ускорить этот процесс, и тогда снова обзаведусь ассистенткой. Это самая приятная новость за сегодня.
– Доброе утро.
От этого голоса меня моментально бросило в жар. Холодный, тяжелый и хриплый, он прошелся по моей коже, оставляя после себя неприятные мурашки.
Я подняла голову и заметила его – Блейк привалился к боковой стенке дверного проема, надменно вскинув подбородок, он уставился на меня темным, словно из самого ада, взглядом. Его «доброе утро» звучало, как «я пришел тебя убить».
– Добрей видали, – холодно ответила я, поднимаясь из-за стола и выходя в центр комнаты.
Блейк был словно каменное изваяние, он не сдвинулся с места, не отвел взгляда, даже, казалось, не моргнул. Он просто смотрел на меня, заставляя все мои внутренности сжиматься от странной тревоги и предчувствия чего-то нехорошего.
– Ну? Ты хотел поздороваться? Если это все, то можешь идти, – грубо бросила я, стоя напротив него и скрестив руки на груди.
Блейк покачал головой.
– Мы подписали договор, – объявил он, полностью проигнорировав мои слова. – Честно говоря, я думал, ты откажешься. Нажалуешься братику, и тот сразу отзовет сделку.
Я хотела ответить ему, но он не дал мне этого сделать. Его губы исказила злая усмешка, а глаза заискрились от презрения.
– А ты и нажаловалась. Рассказала ему, как мы зажигали в Аспене, или у меня дома?
Я поежилась, но постаралась скрыть это от него. Он не должен видеть, что мне некомфортно рядом с ним. Иначе мудак непременно воспользуется этим.
– С чего ты взял, что я нажаловалась?
Блейк сузил глаза и скривил губы.
– Да не строй из себя дурочку, ты можешь прикидываться какой угодно, но точно не тупой, – бросил он, шагнув ко мне, – Пижон на подписании чуть не сжег меня взглядом, хотя до этого был милее плюшевого мишки.
Я медленно вскинула подбородок и замерла. Он стоял рядом, слишком близко. Темная энергетика поглощала все пространство в моем кабинете. Как всегда угрюмый, как всегда потрясающе выглядит. Свободный черный пуловер и черные брюки. Амбассадор черного цвета, в котором он всегда выглядел как бог. Хотя нет, скорее как дьявол.
– Ну что ж, Конрад знает и не обрадуется, если застанет тебя в кабинете. Ты понимаешь это, как никто другой, Блейк, тогда какого черта стоишь и душишь меня своим присутствием? – фыркнула я, теряя всякое терпение.
Блейк криво ухмыльнулся. Затем сделал ко мне еще один шаг.
– Я ничего и никого не боюсь, поэтому твой брат может поцеловать мою задницу.
– Боюсь, твоя задница, не в его вкусе.
Он здесь, стоит так близко, и это вызывало приятную ностальгию, которая щекоткой скребла мои ребра.
– Зато она в твоем вкусе, верно, Джоанна? – ухмыляясь, спросил мерзавец.
В моей голове моментально возникли картинки его пятой точки обтянутой белыми лыжными штанами.
Я решила перевести тему, чтобы отогнать от себя это наваждение, задница Джефферсона – последнее, о чем мне сейчас следует думать. Отвернувшись от него, я подошла к столу и принялась перекладывать документы, даже не глядя на них. Мне нужно было занять руки.
– Дай угадаю, пришел сказать, что скоро начнется конференция? Ну, так я и без тебя в курсе, так что можешь проваливать, раздражаешь меня…
Уйди, уйди к черту из моего кабинета!
Я затаила дыхание, вслушиваясь, в надежде уловить даже самый крошечный шорох, но за моей спиной была тишина. Через несколько секунд я услышала то, что заставило меня выдохнуть в облегчении: громкий звук захлопывающейся двери.
– Наконец-то, – шепотом сказала я, но затем послышался щелчок замка.
Взгляд резко поднялся, упираясь в окно напротив. В голове беспорядочным потоком перескакивали мысли.
Щелчок замка.
У Блейка нет ключа, он мог закрыть дверь только изнутри.
О боже.
Я резко обернулась, чтобы узнать, в чем дело, но не успела даже пискнуть, как Блейк жестко обхватил мою шею рукой и впился в мои губы дерзким, страстным и обещающим меня уничтожить поцелуем.
Кажется, пока мы летели в Нью-Йорк, мой самолет разбился. И я попала в свой персональный ад.
Глава 5
Блейк
Рывком я посадил ее на стол и, раздвинув ноги, встал между ними, вжимаясь твердым членом в свод ее бедер. Джоанна протяжно застонала, выбивая этим звуком весь воздух из моих легких, но в следующее мгновение занесла руку и ударила меня по лицу. Громкий шлепок пощечины разрезал помещение, моментально заставляя меня прийти в бешенство и вместе с тем возжелать ее сильнее.
Дерьмо!
Вся кровь сконцентрировалась в самом низу живота. Поэтому у меня отключились мозги и закружилась голова.
Джоанна вскинула подбородок и взглянула на меня с ненавистью. А я улыбнулся, словно одержимый, с чистым удовольствием впитывая каждую эмоцию, появляющуюся в синих глазах: презрение, омерзение и, черт подери, похоть.
– Не смей трогать меня! – Она думала, на меня в самом деле подействует этот угрожающий тон.
Грубо схватив ее за челюсть, чтобы сбить спесь с хрупких плеч, я резко дернул ее на себя, заставив Джоанну вздохнуть от неожиданности.
– Хочешь сказать, что не желаешь этого? – прорычал я, опуская взгляд на ее губы и чувствуя мурашки на коже, ведь знал, что они по-прежнему чертовски сладкие и мягкие. Самые мягкие из тех, что я когда-либо пробовал. Но это не имело для меня значения. Плевать на ее губы и плевать на чертову Хэтфилд!
– Единственное, чего я желаю, так это чтобы однажды ты перепутал «газ» и «тормоз» и слетел с моста в пролив.
Я рассмеялся, расслабляя руку и слегка отталкивая ее лицо, а затем резко дернул за края блузки. Послышался треск ткани, пуговицы разлетелись в стороны, градом опускаясь на пол.
– Только если ты будешь сидеть рядом, мисс Хэтфилд.
Ее глаза потемнели как у дикой кошки перед атакой, она снова замахнулась в попытке ударить меня, но я поймал ее руку и завладел ее ртом, грубо сминая припухшие губы. Она сопротивлялась несколько мгновений и даже укусила меня, но когда я потерся членом о ее киску через одежду, резко выдохнула и поддалась.
Да, черт подери!
Это оказалось не так уж и сложно.
Расстегнув бюстгальтер, я откинул его в сторону и опустил обе ладони на упругие груди. Джоанна вздрогнула от моих прикосновений. Ее глаза заволокло желанием и похотью. Дыхание участилось, и ей пришлось отстраниться и глубоко вдохнуть.
Я оставлял поцелуи на ее шее, одновременно сминая нежную кожу груди и грубо оттягивая пальцами соски. Она хрипло стонала, и эти звуки сводили меня с ума. Не в силах выдержать это, я снова потянулся к ее губам и поцеловал их. Ее язык уже не попадал в заданный мною ритм, а это означало только одно: она сильно возбуждена.
Я сошел с ума, сорвался с катушек и не мог контролировать свои действия. Видеть ее снова оказалось куда тяжелее, чем я мог себе представить, а услышав ее стоны, я и вовсе поплыл.
Дьявол!
Я обещал ей, что смогу сохранять деловые отношения, да что там ей, я себе обещал. Но глядя в ее глаза, я не мог думать ни о чем другом, кроме как о сексе. Мой мозг ушел в спячку, оставляя право действия за телом. А тело хотело ее. Не блондинок, не брюнеток, не худых и не полных, не высоких и не низких, а только ее. Дерзкую, непокорную, необузданную, словно огонь. Я хотел, чтобы она сопротивлялась, чтобы ненавидела меня и мечтала убить. Ведь от этого каждый сокрушительный поцелуй, каждая царапина от ее ногтей и каждое движение языка в моем рту ощущалось ярче.
Я собирался сделать это снова. Поглотить, подчинить и сломать ее чертову волю. Показать, что она не нужна мне, что не стоит ни гроша, как старая потрепанная вещь, но по-прежнему находится в моей власти.
Я стащил Джоанну со стола и развернул к себе спиной, задрал юбку и, поглаживая ее живот, проник рукой под черные хлопковые трусики, касаясь ее между бедер. От контакта кожи с ее влажной плотью меня едва не сбило с ног. Я услышал стон и только через секунду понял, что он принадлежал мне.
– Вот, о чем я говорил. Ты можешь сопротивляться сколько угодно, но здесь ты всегда будешь влажной. Только для меня, Джоанна.
– Заткнись, ты раздражаешь меня своей болтовней… Ах!
Ее гневная речь окончилась всхлипом, когда я нашел ее клитор. Джоанна начала двигаться, ягодицами вжимаясь в мои брюки и распаляя меня еще сильнее. Рукой она накрыла мою руку и сильно сжала ее. Я думал, что она захочет прекратить все, но нет, Джоанна лишь сильнее надавливала на мою руку, прижимала к своей киске, заставляя мои пальцы кружить над клитором.
– Раздражаю тебя, говоришь? А твое тело кричит мне о другом, чертова лгунья, – грубым голосом выдал я, чувствуя, как она сжимает бедрами мою руку. – Помнишь, как я обещал тебя наказать, разложив на столе в ресторане?
Она замычала в ответ, запрокидывая голову и затылком прижимаясь к моей груди. Запах ее кожи проник в мои легкие, а затем подчинил себе все мое тело. На секунду я потерял концентрацию, сердце забилось так сильно, что возникла боль в груди. Ее парфюм не изменился, она пахла так…
Нет.
Так пахнет предательство и ложь.
– Можешь не отвечать, – усмехнулся я, возвращая себе самообладание и очерчивая кончиком языка краешек ее уха. – Лучше назови мое имя.
Я скользнул в нее двумя пальцами, переходя сразу на быстрые ритмичные толчки. Она жалобно застонала, выгибаясь и снова вжимаясь задницей в низ моего живота. Я выдохнул сквозь сжатые зубы. В брюках было безумно тесно и сладостно больно.
Моя рука замерла в ее трусиках.
– Назови мое имя, Джоанна, – приказал я, опуская подбородок на ее плечо.
Она сжала губы и отрицательно покачала головой. Я зарычал и прикусил мочку ее уха.
– Назови. Мое. Имя. Иначе я остановлюсь прямо сейчас.
Джоанна завертела головой, но через секунду, сдавшись, выкрикнула:
– Блейк, пожалуйста!
– Чего ты хочешь? – властно спросил я, наслаждаясь ее падением.
Моя рука снова начала двигаться, доводя ее до исступления.
– Тебя! Я хочу тебя!
Я ухмыльнулся и резко толкнул ее вперед, заставляя лечь грудью на стол и приподнять задницу. Затем огладил лилейно-белую кожу и с силой шлепнул Джоанну, срывая с ее губ очередной всхлип.
Она схватилась за края стола, лбом упираясь в деревянную столешницу и расставляя ноги шире. Я не хотел больше медлить, иначе сам мог отключиться от неистового возбуждения. А вид ее, такой покорной передо мной, и вовсе заставлял меня слетать с катушек.
Я сорвал с нее трусики, а затем, расстегнув брюки и вызволив пульсирующий член, резко вошел в нее. Джоанна вскрикнула, но я успел закрыть ей рот рукой. Девичий стон и последовавшие за ним проклятия заглушила моя ладонь.
Я прислонился лбом к ее обнаженной и влажной от пота спине и глухо зарычал. Находиться в ней было так невероятно. Я уже и забыл как хорошо и тесно у нее внутри, забыл, как потрясающе она пахнет, и какая ее кожа мягкая на ощупь.
Черт, как же мне этого не хватало.
Грубый толчок, и она снова застонала в мою ладонь.