– Госпожа, вас велено проводить в сад.

Я встаю из-за стола, но как только подхожу к девушке, она добавляет:

– Платок, госпожа. Саида просила напомнить вам.

Мне не нравится эта идея, но я подчиняюсь. Когда мы выходим в коридор, то первое, что бросается в глаза – насколько здесь просторно. А еще светло. Высокие потолки и резные окна.

Девушка ненавязчиво напоминает, что нам нужно идти, а я даже теряюсь от того, насколько силен восточный антураж.

Мне казалось, что все эти атмосферные интерьеры давно в прошлом – все-таки двадцать первый век на дворе. Оказывается, нет.

И если прошлый дом, в котором меня держали, казался мне красивым, то теперь я совершенно иначе воспринимаю его.

Девушка идет первой, то и дело оборачивается, проверяя – успеваю ли я.

– Мы торопимся? – уточняю на очередном повороте.

– Саида приказала, позвать вас, – повторяет она заученную фразу.

Меня смущает, что она ни разу не посмотрела мне в глаза. Да еще это ее “госпожа”. Звучит как издевательство. Ясно же, что я здесь пленница.

Сад оказывается великолепен. Не идет ни в какое сравнение с тем, что я видела вчера. Собственно, как и дом. Хотя наверно правильнее сказать, что теперь я во дворце, так ведь называется место жительства восточных правителей?

Видно, что за деревьями и цветами здесь тщательно ухаживают. Учитывая климат, это однозначно непросто и очень-очень дорого.

Мне кажется, я попала в сердце оазиса – так красиво, что на несколько секунд я даже забываю, почему здесь нахожусь. Просто наслаждаюсь изумрудной зеленью и приятным нежным ароматом цветов, растущим то тут, то там. Вроде нет никакой строгой геометрии в расположении растений, но в то же время весь этот хаос кажется упорядоченным.

Я медленно иду по дорожке. Девушка, сопровождающая меня, ушла, так и не ответив, как ее зовут. Просто растворилась словно безмолвная тень.

Я оглядываюсь по сторонам в поисках охраны. Ясно же, что если все это владения высокопоставленного мужчины, то и безопасность тут должна быть на высоте.

Шейх… Подумать только! До сих пор в голове не укладывается. Может, Саида так подшутила надо мной?

Чем дальше я иду, тем сильнее ощущение, что за мной наблюдают. Оглядываюсь в поисках камер, но конечно же ничего не вижу. В тени деревьев жара не так сильно чувствуется, но я уже подумываю вернуться назад, когда впереди вижу нечто белое.

Подойдя ближе понимаю, что это небольшой шатер. Я видела нечто подобное, когда мы выступали на свадьбе одного из госчиновников.

Несколько шагов, и я могу рассмотреть, что пол внутри шатра устлан ковровым покрытием, а в центре стоит небольшой сервированный стол.

Я делаю еще один шаг, заглядывая дальше, но зайти в шатер все же не решаюсь. Ощущение, что я под прицелом, становится настолько навязчивым, что я сдаюсь и отступаю, решив не искушать судьбу.

И тут же в кого-то врезаюсь.

Меня удерживают за плечи чьи-то крепкие руки. А следом на ухо раздается низкий мужской голос, который я уже слышала:

– Куда же ты, цветочек?

7 Жасмин

Резко обернувшись, я замираю, испуганно глядя на мужчину, возвышающегося надо мной.

Во-первых, судя по его одежде, он и есть тот самый хозяин. Светлая длинная рубашка, которая вроде называется кондура, оттеняет его бронзовую кожу. И даже под свободной одеждой видно, что мужчина – широкоплечий и явно тренированный.

А во-вторых, его лицо смутно знакомо мне. Пусть в тот вечер я лишь мельком увидела его – капюшон и тень мешали, но… Это он.

Тот самый охранник.

– Вы…

Едва заметная усмешка появляется на его лице. Теперь я могу как следует рассмотреть мужчину, который меня обманул.

Крупные черты лица, тяжелый подбородок с легкой небритостью и густые темные брови.

А еще глаза – черные, словно ночь.

– Это вы… – шепчу, медленно отступая.

Иррациональный страх охватывает меня. В голове проносятся тысячи мыслей, но так же быстро меркнут перед пониманием, что я в ловушке шейха Керима.

Теперь я уверена – это он и есть. Слишком уверенный у него взгляд, говорящий, что здесь он хозяин.

Мужчина не торопится отвечать – лишь пристально смотрит, разглядывая меня словно диковинку. А еще в его глазах четко видно предвкушение и ожидание. Точно он с нетерпением ждет, что я буду делать.

– Вы меня обманули, – наконец, заканчиваю фразу. – В саду у того дома, – добавляю тише.

– Разве? – возражает мужчина. Усмешка на его лице становится более заметной.

Теперь я понимаю почему – он потешался надо мной еще в тот момент. А я… Господи, я же влепила ему пощечину! Тому, от которого теперь зависит не только моя жизнь, но и жизнь брата.

– Вы сказали, что работаете охранником.

– Я сказал не это, цветочек, – снисходительно возражает шейх.

Я делаю еще один крошечный шаг назад, надеясь, что постепенно смогу отойти на безопасное расстояние.

Это, конечно, иллюзия. Я – пленница, которую никто не выпустит.

– Вы сказали, что ваша смена! – припоминаю тот вечер.

– Это ты спросила, – усмехается он. Чем дальше я отхожу от шейха, тем сильнее становится ощущение, что я вот-вот окажусь в лапах дикого зверя.

Он просто смотрит на меня, но я как будто на физическом уровне ощущаю его власть и силу. Даже на расстоянии.

Стараюсь дословно воспроизвести в памяти наш разговор, но как назло в голове лишь общие фразы. И судя по тому, как Керим на меня смотрит, он уверен в своей правоте.

Он словно хитрый змей, который сумел обвести вокруг пальца неразумную мышку. А теперь довольно усмехается, ожидая моих действий.

– Зачем я здесь? – осторожно спрашиваю, решив сменить тему разговора.

– Прогулки полезны для здоровья, – ровным голосом отвечает мужчина.

Он вроде бы не замечает, что я потихоньку отхожу все дальше, но при этом мне кажется, что Керим позволяет мне это.

– Зачем меня привезли сюда?

– Потому что я тебя купил, цветочек.

Холодные циничные слова приправлены ухмылкой, которая дает понять – шансов на свободу у меня нет.

– Я не давала согласия. Это незаконно, – качаю головой. – Я гражданка другой страны.

– Ты согласилась на участие в аукционе, цветочек.

Эти слова для меня словно пощечина. Чувство, что меня облили грязью и выставили всем напоказ.

– Нет… Меня увезли после концерта, – беспомощно шепчу, стараясь сдержать слезы. – Я проснулась в незнакомом месте! Я не давала согласия!

Взгляд шейха неуловимо меняется. Он делает шаг ко мне, а я интуитивно отхожу назад, стараясь выдержать расстояние между нами.

И сама не замечаю, как упираюсь бедрами в стоящий посреди шатра стол.

Бежать больше некуда. Керим же медленно приближается, буквально добивая меня всего несколькими словами.

– Ты вышла на сцену, цветочек. Ты станцевала танец.

– Это просто танец, – качаю головой. – Я просто танцевала, а не подписала контракт.

Керим приближается, а я могу лишь смотреть на него и осознавать, что от этого мужчины зависит моя свобода, жизнь и жизнь моего брата.

Когда между нами остается, хорошо если пара шагов, шейх замирает. Его одеяние настолько непривычно для меня – в моей стране мужчины редко носят белый цвет. Но здесь, в восточном колорите, это кажется естественным и лишь сильнее оттеняет его силу и власть.

– Выбор сделан, цветочек. Теперь ты принадлежишь мне. И ты, и твоя жизнь – все мое.

– Это ненормально, – тихо возражаю, ужасаясь тому, насколько спокойно мужчина рассуждает о таких вещах. Хотя это же безумие! – Нельзя лишить человека свободы просто так.

– Ты продала ее, – возражает Керим и сокращает расстояние между нами. Его пальцы легко прикасаюсь к моему плечу, поднимаются выше и поглаживают меня по щеке.

– Твои волосы словно лед, – шепчет он и стягивает платок с моей головы. Я повязала его кое-как, никогда не была сильна в этом. Да и девушка меня подгоняла. – А танец – огонь.

Нервно сглатываю, видя в глазах мужчины опасное предвкушение. Если бы на меня так смотрел мою любимый, наверняка я была бы счастлива. Но это – чужак. То, кто сделал меня пленницей.

– Лед и пламя, – добавляет Керим глухим голосом и поддевает мое лицо за подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза. – Мне нравится это сочетание.

– Я вышла на сцену только ради брата, – шепчу в отчаянии. – Понимаете? Только чтобы спасти его! Вы… – голос срывается, но я все жа зканчиваю: – Вы поможете ему? Защитите?

Взгляд Керима вспыхивает сталью и холодом, а у меня по телу проносится ледяная дрожь.

– Я готов выполнить твою просьбу, цветочек, но в ответ… – он замолкает и наклоняется так, что между нашими лицами не остается и пары сантиметров: – Я хочу получить не меньше. Готова заплатить?

Я буквально зажата в тиски – с одной стороны стол, с другой – шейх. Он стоит ко мне так близко, что нет никакой возможности ускользнуть. Остается лишь рвано дышать и…

Мысль обрывается, едва только мужские губы прикасаются к моим.

Этот поцелуй совершенно иной. В первый раз Керим был осторожен, сейчас же он ставит на мне клеймо. Жестко подавляет любое сопротивление, не повелся даже задуматься о нем.

Я глухо вскрикиваю и хватаюсь за его широкие плечи, потому что вот-вот окажусь распластанной на столе, который заставлен тарелками.

Чувствую, как мужчина кладет ладонь мне за затылок и жестко фиксирует, продолжая целовать.

У меня очень скромный опыт. Я целовалась, да, было несколько раз, но ни с кем не испытала ничего подобного.

Я будто сгораю заживо в том омуте, куда утягивает меня шейх.

Его губы горячие и твердые не дают даже вдохнуть. Поцелуй перерастает в нечто разнузданное, а когда я чувствую, как мне в живот упирается мужское желание, паника во мне разрастается мгновенно.

– Нет! – сиплю, как только появляется возможность увернуться и вдохнуть. – Не надо, я не могу…

– Тише, цветочек, – усмехается шейх, удерживая меня на месте, а затем и вовсе жестко фиксируя руками.

Я прижата к его крепкому твердому, словно скала, телу, спеленута так, что не пошевелиться.

– Не здесь и не сейчас, – добавляет он, когда я замираю.

Эти слова как ни странно срабатывают. Умом понимаю – верить шейху не стоит. Он здесь хозяин, и я уже убедилась, что его моральные рамки далеки от моих. Но все же что-то в его голосе заставляет принять слова за правду.

– Пожалуйста, отпустите меня, – прошу, особо ни на что не надеясь.

Вот только Керим убирает руки, даже как будто делает небольшой шаг в сторону.

– Вы правда поможете Игорю?

Взгляд мужчины снова неуловимо меняется – словно моя просьба вызывает у него раздражение и злость.

– Если ты действительно этого хочешь, цветочек, – рокочет Керим.

Несмотря на то, что его одежда светла, меня не покидает ощущение, что душа у этого человека вся из мрака. Настолько пронзительно он сейчас смотрит. Словно демон из детских сказок.

– Он в тюрьме оказался, – торопилов говорю, чтобы не упустить шанс. – Игоря обвиняют в воровстве, но это не так.

– Не так? – холодно спрашивает шейх.

– Я уверена, что брат не мог ничего украсть. Я его знаю, он бы никогда не взял чужое, – качаю головой. – Мне сказали, что его могут казнить без суда, что здесь за воровство карают смертью.

– Воровство – большой грех, цветочек.