Едва начинает теплиться надежда, что может Ольга всё же за ум взялась, ради Мишки. Тут же из дома, ко мне навстречу выходит хозяйка и её неопрятный вид бросается в глаза. Одним махом разрушает мои наивные иллюзии.

– Кира, с приездом, – говорит бесцветным голосом и отводит взгляд. Убирает за ухо грязные волосы и уставившись в пол, ждёт, что я скажу.

Ольга очень изменилась даже за несколько месяцев, которые я её не видела.

Когда-то рождение Мишки нас сблизило, но потом счастливая мамочка частенько начала прикладываться к бутылке.

– Привет, – тоже здороваюсь без особой инициативы. – Скажи, Оль, а чего Мишка вдруг сбежал? Он так домой рвался, что я даже не смогла его уговорить остаться у нас, – спрашиваю устало. – Рассказывай, я не уйду, пока не узнаю, что случилось, – в доказательство своих слов сажусь на стул без приглашения.

Смотрю на неё и всё равно не верю, что пьянка вдруг дороже сына стала.

Некоторые пьют в тихушку, и я их, где-то даже понимаю. В этой глуши больше нечем заниматься. Вот только эти тихушники следят за своей внешностью, даже тщательнее трезвенников, чтобы никто об их пагубном пристрастии не догадался.

А вот Ольга не сколько пьёт, зато выглядит, как бомж подзаборный.

У меня ни одного вменяемого оправдания в голову, пока наблюдаю за опустившейся молодой женщиной. Ей всего двадцать семь, а на вид, как бабка в запое.

До того, как она начала заливать свою свежесть поилом, была очень хорошенькой и весёлой девушкой. Вижу, как Мишка сильно похож на свою маму, поэтому я всё ещё могу представить, какой была бы Ольга, если бы не пила.

– Если с ним, что-нибудь случится, я наверное с ума сойду от горя, – говорю, после долгой паузы, разглядывая обшарпанную стену.

– Вчера Мишки долго не было и я пошла посмотреть к вашему дому, – начинает рассказывать неуверенно. – Слышала, что вы там смеётесь, вот и подумала, что он у вас останется, – замолкает и украдкой смотрит на меня.

– Чего не зашла? – интересуюсь будто не знаю о причинах.

– Да брось, Кира, это никому из нас не нужно, – усмехается с горечью и я вижу, что взгляд её проясняется. Мать Мишки не пытается вызвать к себе жалость, как все алкаши. Она злится на себя. – Мишка зашёл и увидел полную рюмку возле меня, хотя я ещё не выпила. Ну и сбежал, – отворачивается. – Я сразу за ним побежала, но в лесу потеряла из виду. Лёшка тут же мужиков собрал и они пошли искать сына, но не нашли, – прикрывает ладонью рот, чтобы заглушить рыдания.

– Вчера я Мишке пирожков с собой положила, так что он не голодный, – говорю несчастной матери, чтобы хоть как-то успокоить. – Мама говорит, что деревенский мальчишка в лесу не пропадёт, – встаю со стула собираясь уходить.

– Кира, спасибо тебе, – благодарит приглушённо.

– За что? – хмыкаю запихивая ноги в шлёпки.

– За сына, – отвечает отворачиваясь.

– Мишку я очень люблю, сама знаешь. Но чего бы ты там не напридумывала, всё равно ему нужна его мама, – смотрю, как она молчит изо всех сил, понятно, что диалог продолжать не собирается.

Ухожу в замешательстве, потому что не чувствую к Ольге, что должна. Ни отвращения, ни презрения, ни ненависти, ни злости. Знаю точно, что её поведение не логично и я не понимаю почему.

Пока стряпаю пирожки и варю собаке МЧСников кашу на косточках, всё время думаю о матери Мишки. Но в голову так ничего гениального не приходит.

Лейтенант Аширов появляется ближе к четырём вечера. Я сижу на крыльце, уже глаз с ворот не спускаю, будто спасатель может пройти мимо незамеченным.

Вглядываюсь в усталое лицо пытаясь распознать с какими он пришёл новостями и настораживаюсь.

– Не нашли? – встаю, когда Андрей подходит ближе и отрицательно мотает головой.

– В лесу нет следов Миши. По-крайней мере мне так кажется, – говорит и смотрит на меня задумчиво.

– Как это нет? – переспрашиваю ничего не понимая. – Ольга же говорила, что именно в лесу его потеряла, – напоминаю её слова, хотя уверена, что им то же самое было сказано.

– Даже с учётом того, что утром был небольшой дождь, а потом ещё местные всё затоптали, Верный на входе в лес хоть как-то реагирует на запах малого. Мечется, конечно и видно, что след не может взять, но запах чует, – лейтенант садится на крыльцо, ломает ловкими пальцами сорванную травинку и смотрит на огород невидящим взглядом. – Чем дальше в лес углубляется, тем меньше у него интереса к происходящему становится, – кажется он рассуждает сам с собой.

– И что это значит? – спрашиваю нахмурившись.

– Кира, а давай мы ваши постройки проверим. Вдруг беглец вернулся и спрятался, где-то здесь, – выдаёт неожиданно.

– Ну пошли, – зову неуверенно. Вспоминаю, когда вижу, что на лестнице прислонённой к бане не хватает двух перекладин.

– Вряд ли он сюда залез, – говорю сомневаясь. Намекая на сломанную лестницу.

– Вы девчонки недооцениваете пацанов, – усмехается.

– Лезь тогда, – показываю на сомнительное сооружение.

– Не-е, меня она точно не выдержит, а тебя вполне. Могу подсадить, – предлагает помощь.

Смотрю на лестницу, первая перекладина которой начинается почти на уровне моей груди.

– Ладно. Попытка не пытка, – встаю перед лестницей, спиной к МЧСнику.

Чувствую, как большие сильные ладони обхватывают мои рёбра с боков и поднимают, будто я не пятьдесят один кэгэ вешу, а каких-то пятнадцать.

От прикосновений Андрея моё дыхание тут же сбивается, а сердце начинает бешено долбить об рёбра.

Встаю коленом на перекладину и хватаюсь за боковины.

Он полностью не отпускает меня, придерживает за ноги, которые трясутся от дикого волнения.

Забираюсь на чердак бани и пытаюсь успокоиться. Злюсь на себя за то, что так не во время начала реагировать на этого умопомрачительного МЧСника.

– Нет тут никого и не было, – подхожу к краю изображая недовольство.

– Эй, Кира, ты там осторожней, а то свалишься, – говорит обеспокоенно протягивая обе руки вверх.

– Сможешь поймать? – дразню супермена.

– Сегодня проверять точно не стоит. А то залюбуюсь и забуду, что надо ловить, – прикалывается глядя на меня серьёзными и невозможными серо-голубыми глазами.

– Надо было хотя бы калоши надевать, – сажусь на пол чердака и нащупываю ногой в шлёпке лесенку.

Аширов держит меня за ноги, как только начинает до меня дотягиваться. Снимает с перекладины держа крепко за талию и ставит на землю.

– Опа! Не понял, а вы чё тут напару делаете? – слышу голос Рената со стороны входа и непроизвольно дёргаюсь.

– Накидай варианты лейтенант. Если угадаешь, дам тебе пол пирожка из своего пайка, в качестве приза, – с серьёзной миной говорит МЧСник, хватая меня за руку, чтобы я не упала. А я едва сдерживаюсь от смеха, когда слышу, как он издевается над незваным визитёром.

– У тебя, чё здесь реалити-шоу? – у участкового от злости аж лицо перекосило.

– Хэ Зэ, я думал у тебя. Мы-то с Кирой проверяем, где Мишаня мог ещё спрятаться, – невозмутимо отвечает и выходит во двор. – Проверь дровяник и сарай. Справишься? – обращается ко мне, будто нет больше никого.

– Я постараюсь, – меня всё ещё потряхивает и я, будто всё ещё ощущаю недавние его прикосновения. Иду к стайке с курицами на ватных ногах.

Глава 5. Кира

Вернувшись от куриц, сижу в дровяннике уже около десяти минут и выходить не хочется. Опять сейчас начнутся эти злобные зырканья Рената.

– Кира, ты куда пропала? – заглядывает в дверной проём лейтенант Аширов. – Дрова, что ли заодно решила поколоть? – задаёт свой очередной дурацкий вопрос. И всё это у него получается, будто между прочим.

– Не умею я дрова колоть, – встаю с чурки и чувствую, как сильно устала.

– Ну и ништяк, а то если честно я тебя уже побаиваюсь, – отходит в сторону пропуская меня.

– Почему это? – спрашиваю не показывая особого интереса. Жду, что ответ будет в виде очередного прикола.

– Малолетки, которых я встречал не в состоянии себе даже бутер слепить. А ты вон пирожки стряпаешь, как за здравствуй, – снова косится на меня тем самым ошалевшим взглядом.

– Вообще-то я не малолетка, мне уже восемнадцать, – поправляю его заблуждение и мне кажется, что это очень важно.

– А, ну понятно. Ты в честь своего совершеннолетия научилась готовить, – усмехается с сарказмом.

– Нет, я лет в двенадцать всё это уже умела, – уточняю и жму плечами. Всё ещё не вижу в своих умениях ничего такого. – Кстати, пирожков получилось около пятидесяти, а несколько штук я сладкие сделала. Они треугольной формы. Начинка осталась от Мишкиных пирожков.., – чувствую, как безысходность накрывает и глаза щиплет от подступающих слёз.

– Кира, Кира! Только не реви! – наклоняется ко мне и вытирает большим пальцем слёзы с моей щеки. – Мы сегодня хотели с ним пиццу стряпать, – всхлипываю и Андрей инстинктивным жестом прижимает меня к себе.

– Обещаю, что малой найдётся, – гладит по спине и успокаивает, как маленькую.

Вдыхаю запах дыма и остатки туалетной воды. От такой близости к МЧСнику моё ненормальное сердце снова пускается вскачь.

Отстраняюсь, чтобы не выдать свою реакцию на него.

– А участковый, где? – вспоминаю вдруг, что Ренат был здесь.

– Эм-м, я отправил его проверять заброшки. В смысле пустые, нежилые дома, – поясняет, как-то заторможенно. Можно подумать, что для лейтенанта наши спонтанные обнимашки тоже, что-то значат.

– И что он взял и послушал тебя? – переспрашиваю недоверчиво.

– Почему нет? Я умею убеждать, – отвечает улыбаясь. И от этой озорной улыбки моё сердце снова хочет выпрыгнуть из груди.

– Чай хочешь? – спрашиваю спохватившись. Гостеприимство у меня, как обычно хромает.

– Хочу, если ты мне его на крыльцо вынесешь, – озвучивает странные условия. Опускаю взгляд вниз. – Только не надо говорить, что мне можно не снимать обувь, – предупреждает сразу.

– Какой чай? – интересуюсь.

– Хотелось бы чёрный и сразу пару пакетиков без сахара, – чётко проговаривает своё желание.

Выношу кружку с чаем и пакет с упакованными пирожками.

Он беспардонно залазит в пакет и достаёт один. Откусывает и мычит от удовольствия.

– Клянусь, я ничего вкуснее в жизни не ел! – закатывает глаза.

– Просто ты голодный, – называю другую причину.

– Ты чего такая вредная? – хмурится. – Говорю очень вкусно, значит так и есть, – запивает съеденное крепким чаем.

– Ой, чуть не забыла, – убегаю обратно в дом. Выношу большую кастрюлю, в которой мы обычно овощи варим. А теперь в ней каша.

– Это тоже нам? – округляет сильно глаза и от комичной моськи МЧСника я начинаю хохотать.

– Нет, не вздумайте собаку объедать! – пытаюсь сделать серьёзное лицо, но ничего не выходит. Опять смеюсь.

– Да ты по-любому волшебница! – забирает у меня кастрюлю и ставит на тротуар. – Спасибо тебе за Верного, – смотрит на меня, будто впервые увидел.

– Андрей! Всё хватит! Это мама придумала, а я тут ни причём, – растерянно перевожу стрелки.

Просит половину корма переложить в пакет, а остальное убрать в холодильник. Так я и делаю.

Без лейтенанта Аширова весь мрак и страх возвращается в полной мере. Снова эти нескончаемые ожидания, которым кажется не будет конца.

– Ты сама-то хоть ела? – спрашивает мама вернувшись с работы.

– Так, чуть-чуть, – не признаюсь, что кусок в горло не лезет.

– Вижу уж, – ворчит, наливая в стакан молоко. – Пей, давай, – всовывает в руку стеклянную посудину. Я не сопротивляюсь.

На улице начинает темнеть и мне становится жутко по-настоящему.

Мишки уже сутки нигде нет. Я за это время, кажется, что целую жизнь прожила.

Вспоминаю, что познакомилась с красивым МЧСником и знаю, что такой мне точно недоступен.

Он, конечно корчит из себя простого парня, но я почти сразу заметила, что это далеко не так.

Раньше я не видела никого похожего на него. Лейтенант, будто из другой параллели. С ним легко и понятно, но слишком уж он классный. Таких не бывает.