Вадим Фарг: Рубикон Брахмы

Часть Первая. Крепость на Фолиум–45

Глава 1

Человек – это не то, что он строит, а то, что он разрушает, чтобы выжить.

Профессор кафедры железобетонных конструкций – Георгий Павлович Гречко не раз продвигал эту философию на своих лекциях, а Брахма не раз затевал с ним спор. Только созидание виделось молодому инженеру единственно верным путём становления личности. Только новое дело, новый проект, новое строительство могли быть лицом человека, определяющим его суть и характер.

На Фолиум–45 Брахма прилетел созидать. Так вышло, что в свои 42 опыт строительства он имел немалый, но в корпоративном бизнесе репутация была нулевой. Единственный контракт, который смогла предложить его молодой компании система тендеров, – возведение компрессорной станции на удаленной от развитых обитаемых систем планете. Фолиум–45 была богата одноимённым минералом и активно разрабатывалась. Для жизни она не годилась, поэтому переселенцев совсем не привлекала. Более шести лет назад прибывшие специалисты корпорации возвели на Фолиуме космопорт, горно-обогатительный комбинат и ряд промышленных объектов, необходимых для расширения производственной инфраструктуры. Фауна планеты оказалась весьма многочисленной и довольно агрессивной, поэтому большинство первых трёх волн колонистов оставили здесь свои кости. От некоторых, впрочем, не осталось и костей – многие обитатели Фолиума так пристрастились к мягким телам с «человеческим» вкусом, что предпочитали поглощать добычу всю без остатка.

Это был результат стандартной стратегии Дома Вальграйв. Не желая вкладываться в дорогие технологии колонизации на стадии разведки, Вальграйвы предпочитали самый дешевый ресурс – наёмников. Специалисты геологоразведки, биологии, строительства, военного дела подписывали заманчивые контракты и летели на терра-инкогнита с надеждой на лучшее. В деле освоения планет надежда для пионеров была главным мотивом. Можно было хорошо заработать и поднять рейтинг в профреестре, а можно было погибнуть. На Фолиуме удача редко заявляла о себе, поэтому строительство шло слабо. Даже когда корпорация завезла энергоустановки и стала прикрывать свои объекты силовыми щитами и роботурелями, специалисты отказывались сюда лететь.

В принципе, производственный цикл добычи Фолиума работал в автоматическом режиме: огромный комбинат обслуживали роботы и несколько инженеров. В космопорте, карьерах и логостанциях тоже находился малочисленный персонал, обеспечивающий все цепочки цикла. Однако производство не развивалось. Шахты были богаты рудой, и объём добычи можно было бы увеличить, но это требовало строительства новых объектов инфраструктуры. А стройка, несмотря на обилие автоматизирующих труд механизмов, до сих пор нуждалась в человеческих руках и мозгах, которые не желали лететь на Фолиум–45.

У Брахмы не было других вариантов, и два месяца назад он поставил галочку в Системе тендеров напротив лота: «Реконструкция и модернизация компрессорной станции на логистическом маршруте Карьер „Витте–12“ – Комбинат ДОФ – Космопорт „Фолиум-Запад–4“». Сумма: 12 600 000 юн.

Под проект корпорация охотно выделяла целевой кредит, позволяющий якобы приобрести львиную долю необходимой техники. Кураторы обещали бесперебойное снабжение материалами в рамках потребностей. По сути, от Брахмы требовалось организация и контроль строительного процесса. Это он умел.

* * *

Темнота. Он крадется в темноте. Только мерцание индикаторов на голографическом дисплее штурмового интерфейса. Он ведёт свою группу подрывников через мёртвый город на оккупированной территории. Он помнит – это задание. Командование отправило их минировать подземный комплекс повстанцев – якобы стратегический узел связи. Но данные разведки скудны, маршрут подозрительно чист, а координаты словно специально ведут их в узкий каньон между руинами.

Рядом возникает капрал Терри, обычно улыбчивый командир отделения разведки штурмовой роты, сейчас мрачен и серьёзен:

– Шива, впереди всё чисто. Мои парни никого не видят.

– Это нехорошо?

– Да, это странно. Настолько странно, что нехорошо. Узел связи надо бы охранять, а они словно забили на оборону и сняли все посты.

Уже тогда он должен был всё отменить. Отвести из зоны операции этих парней из разведки и свою группу. Ведь он знал, что опасен для штаба, для тех, кто отправил его сюда, своим мнением, своей осведомленностью. Знал, но тупо лез в ловушку. Потому что не мог игнорировать приказ.

Упрямый и прямой, как лом, он написал рапорт на одних убийц и представил его другим.

Эти генералы травили целые кварталы нейротоксином, выделяли «союзным» корпорациям пленных разных рас для тестирования новых имплантов. И теперь ему дали задание, от которого пахло гнилью.

– Почему нет дронов прикрытия? – спрашивает он по закрытому каналу.

– Экономия ресурсов, майор. Вы справитесь и так, – сухо отвечает штабной офицер.

Его люди идут за ним, не зная, что их уже списали.

Первая мина срабатывает сзади – там, где только что прошли свои. Взрыв отрезает путь к отступлению. Затем подключаются автоматические турели, оживающие в руинах. Они стреляют «точно» по имперским меткам на шлемах.

– Это засада! Нас подставили! – рвет перепонки крик одного из его бойцов.

Он признает это слишком поздно: их привели на казнь. Командование знало.

Впереди отделение разведки огрызается огнём во все стороны. Он отдаёт приказ отходить через канализацию, но там – фугасы с дистанционным подрывом.

Один за другим гибнут его люди. Сержант Ковш – разорван осколочной миной. Рядовой Лис – сгорает заживо, когда очередь турели бьет в термозаряд в его рюкзаке. Последнее, что он видит, перед тем как взрывная волна швыряет его в темноту, – голограмму генерала Дерби, холодно стирающего их группу из списков.

Он летит в чёрную пустоту, его кружит и трясёт, как тряпичную куклу.

Секунду спустя он понимает, что тряска – это рука механика Войтека, который трясёт его за плечо:

– Брахма! Да проснись же ты наконец! Транспортник заходит на посадку! Техника пришла.

Массивный транспортник «Leviathan Hauler» мерно гудел винтовыми турбинами на антигравитационных подвесах, зависнув над разгрузочной площадкой.

– Герда, – вызвал Брахма своего оператора, – сними щит.

Красавица германских кровей вонзила пальцы в голографический интерфейс, вырывая из него алые нити энергопотоков, и силовая установка сорвалась в цикл отключения. Где-то в недрах модуля энергоблока завыли турбины, и купол над площадкой начал меркнуть, как угасающий неоновый знак, трескаясь молниями статики.

Силовой щит – марево из переплетённых плазменных дуг – загудел, как трансформаторная будка под дождём, а когда поляризационные матрицы погасли, воздух звеняще схлопнулся, оставляя после едкий запах и ощущение пустоты, будто содрали кожу. Атмосферу на Фолиум–45 формировала разреженная газовая смесь – едкий коктейль из метана и сернистых испарений, – непригодная для лёгких, но хоть как-то сдерживающая радиационный ветер. Брахма почувствовал, как сквозь броню скафандра пробивается ледяное дыхание планеты.

Стоящие рядом инженеры замерли, вжав головы в плечи: теперь над ними была не мерцающая броня, а тусклое небо хищной планеты. Эта открытость неприятно жгла горло адреналином. Щита нет, а значит, нет и защиты от всего, что там, за низкими склонами скалистых гор, ждет удобного случая, чтобы напасть.

Похожий на летающий китовый скелет с реактивными «плавниками» «Hauler» распахнул створки грузового отсека, выпуская тросы с закреплёнными контейнерами.

– Четыре места у Вас по накладной, – устало объявил по рации экспедитор.

– Отлично, – ответил Брахма. – Вы спуститесь для процесса приемки груза? Документы подписать, всякое такое?

– Нет, конечно, – хохотнул от возмущения экспедитор. – Там всё нормально!

– Что значит «всё нормально»?! Это техника! Её надо принять, проверить, запустить! А что если проблемы какие-то всплывут?!

– Если что-то там всплывёт, связывайтесь с поставщиком, – отрезал экспедитор.

Брахма поднял голову, будто мог рассмотреть внутри громады «Левиафана» наглую морду говорившего, и уже собрался выдать тому короткую порцию доходчивого мата, но Герда вышла в эфир с тревожной новостью:

– Брахма, западный дрон видит на границе с плато «Грифоновы Клыки» группу местных – похоже, «контролёров».

– Дистанция? – напрягся Брахма.

– Три километра!

Каким-то непостижимым образом местные расы всегда чувствовали момент, когда человек на их территории оказывался без защиты. Исследовать этот феномен не удалось, да никто и не пытался. То ли они определяли изменение вибраций силовых полей, проходящее через атмосферу на большие расстояния, то ли изменение режима силовой установки отдавалось через платформу в грунт. А может, до них долетали флюиды человеческого страха – так земные лошади и собаки чувствовали эмоции людей через хемосигналы.

Брахма выругался. Спорить с «доставкой» было некогда, да и вряд ли имело смысл.

– Заканчивай выгрузку и вали на хер отсюда, козлина! – передал он свои соображения экспедитору.

– Ага! Вам тоже хорошего дня, мудила голожопый!

В принципе, он был прав: Брахма и впрямь был голожопым. Это было видно и по составу его команды, и по объекту, и по списку того оборудования, что он закупил для стройки.

Нормальные строительные компании, наверное, уже забыли названия тех динозавров, которых он собирался «приручать»

Там, где ширилась цивилизация, рытьем котлованов и траншей, перемещением грунтов занимались монстры из серии «Neuro» – краны, бульдозеры и экскаваторы с прямым нейроинтерфейсом, управляемые оператором через мозговой имплант. Силовые арматурные каркасы сплетали автономные роящиеся дроны «Nanowhip», использующие углеродные нити. А для разгрузки и установки многотонных блоков и модулей применяли гравитационные машины «Grav-Ripper», решающие свои задачи с помощью локальных гравитационных полей.

Однако любая единица такой техники стоила как две-три стоимости всего объёма строительства, за которое он взялся. Поэтому в контейнерах его ждали хорошо сохранившиеся, если верить поставщику, но давно морально устаревшие ветераны стройки с силовыми установками на газовых двигателях. Да, шумные, да, тяжёлые и медленные, да, управляемые даже не дистанционно, а оператором! Но машины этого поколения тоже умели делать дело. За их спиной была целая эпоха: тысячи возведённых городов и отстроенных колоний. Просто их время ушло, репутация забылась, и место им отвели на самой дальней окраине самого дальнего склада. Впрочем, как и ему – Брахме. Поэтому он чувствовал к этим машинам что-то вроде родства.

– Брахма! На севере тоже движение! Четыре километра! И там и на западе уже группы по 30–40 особей! – Герда мониторила и всю зону стройки, и прилегающие к ней территории.

Тросы транспортника освободили захваты и бесшумно скользнули вверх, оставив на площадке четыре контейнера.

– Ставь щит, Герда!

Территория стройки представляла собой квадрат со стороной 300 метров. В центре стоял двухэтажный корпус управления, где размещались центр контроля и регулирования оборудованием, жилой и медицинский модули, а также ряд вспомогательных помещений. Предыдущие команды строителей смогли возвести его и два компрессорных модуля, необходимых для перекачки газа «Крионекс–3» от месторождения к горно-обогатительному заводу. Потом пришли местные и просто всех съели. Как и Брахма сегодня, те парни тогда были предоставлены сами себе и защиту, вероятно, надеялись обеспечить сами. Теперь, когда угроза от обитателей планеты была очевидна, корпорация установила в здании управления силовую установку энергетического щита. Вероятно, опять же из экономии, установка была слабая, с минимальными характеристиками, и после отключения рабочую мощность набирала долго, около пяти минут.