Как же мне хочется, чтобы рядом был человек, который поддержит и поможет. Тот, для которого проблема не проблема, а любой вопрос решаем. Кто выслушает, подставит плечо и не будет кривиться, увидев женские слёзы. Но, как правило, мужчины из моей жизни исчезают в тот самый момент, когда узнают, что на моём попечении находится несовершеннолетний подросток. Не знаю, какая картинка всплывает в их мыслях, но я озвучиваю данную информацию как констатацию факта, не намекая на поддержку в виде денежных знаков или воспитательных моментов.

Уверена, Паша настроен серьёзно в отношении Аллы. Его-то уж точно не напугает наглый подросток, не желающий подчиняться правилам. Но напарница одна. Закрытая, тихая и сдержанная – тем она меня и привлекает. Мало говорит о себе и ещё меньше хочет знать о других. Все мои попытки залезть в её прошлое потерпели фиаско, и я узнала лишь о болезненных отношениях и смерти отца. Даже её маму никогда не видела, и лишь недавно Алла поделилась, что бренд «Danata» принадлежит ей. Они создают фантастические сумки, которые я себе не смогу позволить даже при условии, что перестану покупать еду. Сразу вспоминаю жёлтую с чёрными вставками из кожи змеи, на которую вот уже год смотрю в фирменном магазине бренда. Не знаю, почему мне в душу запала именно она, но я бы многое отдала, чтобы её заполучить… Алла, конечно, сказала, что поговорит с мамой, но с трудом верится, что мне предоставят такую дорогую вещь в аренду. Я хотя бы попробовала…

Даня: Ты когда придёшь? Мы есть хотим.

Снова «мы». А именно брат и его друг Женя, который по ощущениям прописался у нас. Насколько я поняла, у него обеспеченная семья, а моя зарплата не резиновая, чтобы содержать лишний рот. И как бы грубо это ни звучало, я распределяю средства с учётом питания меня и Дани, не рассчитывая на кого-то ещё. Да, Женя всегда благодарит и не перебирает продукты, в отличие от моего привередливого брата, но мне от этого не легче. В какой-то момент моё терпение иссякнет, и я наберу его маму, чтобы узнать, почему сын практически живёт у нас.

Я: Часа через два. В холодильнике есть суп.

Даня: Уже нет.

Отлично, мальчики опустошили холодильник. Это значит, что вечер я вновь проведу у плиты, но предварительно голову сломаю, чем накормить брата и его друга.

***

– Доброе утро, – приветствую Таню, которая сегодня работает со мной в паре. – Как отдохнула?

– Великолепно! – Вдыхает поглубже, приступая к рассказу, как её мужчина развлекал свою спутницу вдалеке от города неделю. – В общем, мне всё понравилось. Решили, что поедем туда ещё раз.

– Рада за тебя, – выдавливаю улыбку, мысленно умоляя господа, чтобы он послал мне человека, который вот также вывезет меня куда-нибудь, исполняя все прихоти.

– Алька уехала?

– Да, вчера. И пока не писала. – Я просила её скинуть геолокацию на всякий случай, но пока данных не поступало. Даже набрала её пару раз, но абонент вне зоны действия сети. – Надеюсь, её отдых тоже окажется великолепным.

– Хоть бы, – произносит полушёпотом Таня.

– Что ты имеешь в виду?

– Слишком мало она знает этого Пашу. Я бы не рискнула поехать.

– Серьёзно? – повышаю голос, что заставляет Таню сжаться. – Напомнить тебе, боязливая моя, как вы с Соней полгода назад свалили из клуба с тремя мужиками? И, кстати, даже имена их не помнили на следующий день. И где были тоже.

– Признаю, это было легкомысленно, – прикладывает ладонь к груди, подтверждая странность момента. – Нужно было остаться с тобой, потанцевать ещё час и поехать домой. Ты, в отличие о нас, поступила грамотно.

Максимально грамотно… Если не считать горячего мужчины и такого же секса в номере отеля. Утром, анализируя свои действия, пришла к выводу, что всё могло закончиться плачевно, а учитывая пистолет… Радовалась, как ребёнок, что всё обошлось, но ещё месяц опасалась, что он заявится ко мне с претензиями или же с желанием наказать за увиденное. Но ничего не случилось, и в какой-то момент меня настигло разочарование. Я бы не отказалась увидеть его ещё раз: на несколько минут, лишь со стороны, не ввязываясь в общение. Хотя такому мужчине, уверена, неинтересна та, что после пары фраз запрыгнула в машину, а после стонала как оголодавшая от нахлынувшего оргазма. Просто секс. Просто случайность. Просто Светлячок, оказавшийся на его пути.

– Потому что хотела закончить тот вечер без проблем.

– Но всё же обошлось.

– Не считая того, что один из троицы три месяца преследовал Соню.

– Издержки знакомства в ночном клубе, – пожимает плечами, желая, видимо, соскочить с темы.

– Хороши издержки. А то, что она два месяца из дома выходить боялась, тебя не смущает?

– Но всё же закончилось? Она написала заявление, и ему объяснили, что нехорошо ночевать под окнами девушки и следовать за ней по пятам.

– Хорошо, что он оказался из спокойных и ничем плохим это не закончилось. Видела множество историй, когда сталкер переходит от слов к делу.

– Было и было, – бурчит Таня, удаляясь в подсобку и оставляя меня одну в зале.

– Да, было и было…

И сейчас я думаю не о Соне и парне, решившем во что бы то ни стало завоевать девушку, а о себе. О той ночи. О странном незнакомце. О новых для меня ощущениях. Удивительно, но он вызывал восхищение вперемешку со страхом. Казалось, я физически чувствовала грань: скажи он ещё слово, окинь меня двусмысленным взглядом, и я погрязну в адском страхе. Но он понял и останавливался ровно в тот момент, когда я сама была у черты, готовая бежать от него и дорогого отеля. Либо я ему действительно понравилась, либо… Я приняла для себя, что мужчина просто хотел секса. Здесь и сейчас. И если не я, то кто-то другой. Всё просто.

– Не надо усложнять, Лиза… – напоминаю себе, что анализирование поведения мужчин ничем хорошим для меня никогда не заканчивались.

– Что усложнять? – Таня оказывается рядом неожиданно, напугав меня.

– Всё, Тань. Не нужно додумывать и создавать образ, который не является действительным.

– Вот и я говорю, что Паша этот не так прост.

– Какой Паша? – Не сразу понимаю, что она говорит о поклоннике Али, мыслями всё ещё находясь в полумраке номера отеля.

– Тот, что сейчас развлекает Аллу. Ты дозвонилась ей?

– Пока нет.

Демонстративно беру в руки телефон и набираю напарницу, получив знакомый ответ «абонент находится вне зоны действия сети». Внутри неприятно грызёт тревога ещё и потому, что именно я активно подталкивала Аллу к поездке, утверждая – Паша тот самый и лучше ей не найти.

Отработав смену, спешу домой, но предварительно забегаю в магазин, чтобы купить продукты и приготовить ужин подросткам. Шагаю к своему подъезду, уже решив, что, как только окажусь в квартире, сразу расспрошу Женю, почему, имея семью и дом, он фактически живёт у нас.

– Здравствуйте, Лиза. Я помогу.

Женя встречает меня на пороге, отобрав пакеты и переместив на кухню. Всегда внимательный и учтивый, не позволяющий в общении лишнего. Я даже пару раз слышала, как он одёргивал Даню, откровенно переходящего на грубость в отношении меня.

Следую за ним, радуясь, что на кухне мы оказались вдвоём, и я могу задать интересующие меня вопросы.

– Лиза, это вам. – Подросток протягивает мне свёрток.

Расправив, обнаруживаю пятитысячные купюры. Пересчитываю – триста тысяч. Удивлённо смотрю на Женю, который смущён не меньше, чем я.

– Что это?

– Это папа вам передал.

– Папа? Насколько я поняла, ты живёшь с мамой.

– Они разведены, но с папой я общаюсь. Я рассказал ему, что много времени провожу у вас, а точнее, всё время, поэтому он передал вам деньги на еду и вообще…

– Лучше отдай маме. – Протягиваю Жене. Меня одолевает стыд, хотя ещё пятнадцать минут назад я была готова указать ему на дверь. – Ей нужнее.

– У неё и так много. – Подросток поджимает губы и отводит взгляд, а затем всё же решается посмотреть на меня.

У него привлекательная внешность. Если мой брат походит на гадкого утёнка: сутулый, угловатый, с угревой сыпью на лице, то Женя выглядит иначе. Высокий, с идеальной осанкой и такой же кожей, спокойный, собранный, с умным, проницательным взглядом… Впервые отмечаю, что у него светло-зелёные глаза, которые мне напоминают… Нет, Лиза, это полный бред. Мой знакомый-незнакомый не уникален.

– Объясни.

– Папа переводит ей большие суммы. Я могу попросить всё, что хочу. Ограничений нет. Могу у него попросить, он тоже не откажет. Так что это только для вас, – указывает на свёрток, – считайте это благодарностью, что вы тратите на меня своё время и терпите моё присутствие.

– Жень, я хочу спросить… – мнусь, пытаясь сформулировать вопрос так, чтобы его не обидеть. – Почему ты всё время у нас? Нет, я тебя не выгоняю и мне нравится, что ты положительно влияешь на Даню, который, слава богу, не пропускает уроки, но у тебя есть дом и мама.

– Ей всё равно, где я. У неё новый мужчина. – Произнося последнюю фразу, он демонстративно ухмыляется, тем самым давая понять отношение к тому самому «новому мужчине».

– Он тебе не нравится?

– Он злой и неприятный.

– Он обижает маму?

– Её нет.

И это значит, что злость нового мужчины он испытал на себе.

– Он тебя обижал? Физически, – спрашиваю осторожно, не надеясь на откровенность.

– Нет. Но я его раздражаю. Точнее, моё присутствие. Поэтому всех устраивает, что домой я прихожу только ночевать.

– Папе говорил?

– Он его убьёт, – произносит серьёзно и добавляет: – Реально убьёт. Физически.

Сглатываю, потому как интонация, с которой Женя это произнёс, заставляет верить.

– А кем работает твой папа?

– Он бывший военный. Сейчас работает в частной организации. Поэтому такая сумма, – кивком показывает на стол, где лежат деньги, – для него мелочь.

Интересно, что это за работа, если триста тысяч считаются незначительными? Уже открываю рот, чтобы уточнить, но закрываю – а я хочу знать?

– Передай папе от меня благодарность.

Собираю купюры и убираю в сумку. Да, мне неудобно, что шестнадцатилетний подросток вручил мне деньги, но ситуация не оставляет другого выхода. Мальчиков нужно кормить, а рассчитывать свою зарплату на троих всё сложнее. К тому же от папы Жени не убудет, если он может себе позволить разбрасываться такими суммами. Удивительно, но мысли, что подросток добыл эти деньги нечестным путём, у меня нет, потому что одноклассник брата зарекомендовал себя как человек прямой и честный.

Спустя час приглашаю подростков на кухню, чтобы накормить ужином, а после Женя на такси уезжает домой. Завтра после школы он вновь окажется у нас, а вечером отправится к маме. И так каждый день. Уже полгода. Если так пойдёт, то он переедет к нам насовсем. Мне неясны мотивы мамы, которая забила на своего ребёнка, поставив на первое место мужчину, но и позиция папы тоже вызывает вопросы. Если он обеспечен, почему сын не проживает с ним? Или у него новая семья, в которой нет места ребёнку от первого брака? И у матери новые отношения. Чем-то она напоминает нашу с Данькой, забывшую о детях и укатившую в неизвестном направлении с новой «любовью всей её жизни».

Мне двадцать шесть, я в состоянии работать и прокормить себя, но брат… Он скучает. И злится. Очень злится на ту, кто не выходит на связь и не интересуется им. Пройдёт время, и он примет её отсутствие, но сейчас виноватой считает меня, вымещая злость, негодование и непонимание. Наверное, Женя появился вовремя, немного сгладив напряжение между нами и сделав Даню чуть мягче. Даже звонки из школы прекратились, успеваемость немного улучшилась, а всё время он проводит дома в компании нового друга. Так что спасибо Жене. Достаю деньги, вновь пересчитываю, прикидывая, насколько их хватит, и мысленно шлю благодарность отцу подростка.

Глава 2

Выхожу из метро и направляюсь в сторону кофейни. Вечером вновь набирала Аллу, но безрезультатно. Надеюсь, она настолько хорошо проводит время с Пашей, что забыла о нашей договорённости. Роюсь в поисках ключей в сумке…

– Кондратьева Елизавета Антоновна?