– Наконец-то ты у нас в гостях! – воскликнула Оля, закрывая дверь на замок. – Да поставь ты уже свои ботинки. С них не столько натечет, сколько соли насыплется. Москва. Февраль. А снега нет.

– А у нас хорошо, – улыбнулась я, вешая пуховик на вешалку. – Светло, морозно, снег блестит.

– Вот по чему я скучаю, так это по нормальной зиме. Хочу белоснежность, а не это грязное подобие, – со вздохом протянула Оля и крикнула: – Слышь, Дим, мы когда поедем в нормальную зиму? Лыжи там всякие, сноуборды?

– Когда перестанем летом на море ездить! – раздалось из недр квартиры.

– Дорого с ипотекой два раза в год отдыхать. Или Черное море, или снежное, – меланхолично проговорил лохматый долговязый подросток, вышедший из комнаты. – Здрасьте, теть Нин.

– Привет, Сережка, – улыбнулась я и обняла парня. – Ты все растешь?

– Самому уже надоело. Постоянно таскают по магазинам за шмотками, – пожаловался Сергей.

– Ой! Иди уже, умник! Жалуется он, что шмотки ему покупают! – притворно возмутилась Оля. – Вот мне бы мать предложила в свое время что-нибудь купить, так я бы вперед нее на рынке была.

– Ты-то да! – прыснула я со смеху и зашла в ванную, помыть руки.

Сергей удалился, а Оля, протягивая полотенце, с гордостью шепнула мне:

– Крестник твой прошел на заключительный этап крутой олимпиады.

– Какой молодец! А ты все ругаешься, мать – ехидна, – поддела я подругу.

– Дык это я для проформы. Чтоб не расслаблялся. А то семнадцать лет – возраст такой, сама знаешь, – подбоченилась Оля. – Ладно. Пойдем, покажу, где мы тебя разместим. Тем более, что там Юлька на тебя засаду устроила. Ох, чую, я с ней еще хапну горя.

Оля провела меня по квартире, показала, где и что. Светлая четырешка в новом доме была очень уютной и явно недешевой. Впрочем, Дима зарабатывал хорошо. Айти разработчик в какой-то крутой фирме. Да и Оля на зарплату не жаловалась. Работала в дирекции по кадрам в крупном холдинге. Я как решила, что попробую в Москву переехать, так сразу ей резюме свое и отправила.

Тем временем, Оля взялась за ручку последней в коридоре комнаты. При этом она выдохнула и умоляюще глянула на меня, мол, подыграй. Я с улыбкой кивнула.

– Мы Юлькину кроватку к нам в спальню пока перетащили. Так что комната в твоем распоряжении. Почти. Вот, Нина, мы решили, что ты поживешь здесь, – последнюю фразу Оля сказала преувеличенно громко, входя в комнату. – Ой, кажется, нас здесь ждут.

– Я бы сказала, что вас здесь уже зажждались, – по-детски пришепелявливая, с высокомерным видом поприветствовала нас пятилетняя Юлька и отхлебнула из пластмассовой кружки. – Неплилично опаздывать, когда вас все ждут.

Она осуждающе покачала головой и посмотрела такими же карими глазами, как у мамы, на кукол, что сидели вместе с ней за столом.

– Простите нас, пожалуйста, – включилась я в игру. – Могу я угоститься чаем вместе с вами?

– Плисаживайтесь к столу, – милостиво разрешила Юлька.

Я скептически посмотрела на маленький стульчик и села на пол.

– Тогда я пойду к себе на кухню. И жду вас на свой чай через пятнадцать минут, – строго глянула на дочь Оля.

– С запеканкой, – припечатала Юлька.

– С запеканкой, – устало выдохнула Оля.

Я весело рассмеялась. Я обожала эту семью. Для меня так выглядело счастье. И пусть мне самой перепал лишь небольшой его кусочек, но я не завидовала. У меня был замечательный сын. Я не голодала. А если в Москве все сложится, так и вовсе красота! И плевать, что на личном фронте давно штиль. Лучше так, чем страдать.

Настроение улучшилось. Я выбросила из головы хама из самолета. Тем более, что в новую жизнь нужно входить с радостью. А мне завтра на работу в первый раз. Волнительно очень. Ассистент генерального директора – это не бухгалтер на заводе.

А вдруг у меня не получится? Надо у Оли все выяснить про моего начальника. Вот только чай допью у Юльки. Я улыбнулась мелкой егозе и, как заправская актриса, отхлебнула из пластмассовой розовой чашки.

Глава 2.1

Нина

Спустя полчаса мы с девочками сидели на кухне. Юлька, даже съев запрошенную запеканку, наотрез отказалась уходить. Она с умным видом развесила уши, слушая нас с Олей. Приходилось фильтровать разговор.

– Расскажи, как Никитос. Не жалеет, что пошел в летное? – подперев кулаками подбородок, спросила подруга.

– Нет. Пока ему все очень нравится. Это только я переживаю, – скорчила я гримаску. – А у него все зашибись.

– Зато тревожность наконец-то заставила тебя изменить жизнь. А то сидела недвижимо десять лет: дом-работа. Никакой личной жизни. А в Москве глядишь и найдешь кого, – лукаво подмигнула Оля. – И уж получше, чем твой козлина бывший.

Я осуждающе цыкнула на подругу, скосив на Юльку глаза. В этот момент зазвонил сотовый. Притянув его к себе, я глянула на экран. Андрей.

– Накаркала, блин, – со стоном пробормотала я и нажала на прием: – Привет. Чего хотел?

– Я сейчас проезжал мимо и решил зайти, – раздалось в трубке раздраженное. – Мне открыл какой-то левый мужик и сказал, что теперь он там живет. Это че за новости?

– Да. Я сдала квартиру. Но вроде как предупреждать тебя об этом не обязана. – Припечатала я, внутренне вздрогнув.

Зная Андрея, я предвидела, что будет скандал. Хоть мы и были в разводе десять лет, он все равно считал себя вправе контролировать мою жизнь. Я молчала и терпела. Скрывать мне особо нечего было, а расстраивать сына руганью с его отцом не хотелось.

– Не обязана значит? Эту квартиру я оставил тебе и, самое главное, сыну! А ты решила устроить из нее притон, как только Никита уехал? – взревел в трубку Андрей. – И где ты сама?

– В Москве. У Оли, – пробормотала я, привычно теряясь от его напора.

– Перестань оправдываться, – зашипела на меня Оля.

Я передернула плечами. И правда! Чего я опять? Сколько можно терпеть хамское отношение Андрея.

– И вообще. Ты не имеешь права на меня кричать! Мы с Никитой решили поступить так. Он уже совершеннолетний, я вроде тоже. Так что… Отвали! – я нажала на отбой и отодвинула от себя телефон, как нечто ядовитое.

– О! Растешь, однако! – С улыбкой протянула Оля и отсалютовала мне кружкой с чаем.

Телефон опять зазвонил. Андрей не желал успокаиваться.

– Да засунь ты его в ЧС! – посоветовала Оля.

– А вдруг что-то важное? Нет, не сейчас, а потом? Захочет сказать и не сможет, – засомневалась я.

– Нин, вы десять лет в разводе. Что важное? Жанке своей скажет, – Оля покачала головой, потом со вздохом добавила: – а если и правда нужна будешь, так найдет через кого весточку передать.

Я прикусила губу и задумалась. Оля права. Раз уж я решила начать новую жизнь, надо избавляться от старых тормозов. Я про себя грустно усмехнулась и решительно добавила Андрея в черный список.

– Юля, пойдем погуляем? – на кухню заглянул Дима. – Пусть мама и тетя Нина спокойно поговорят.

– А я им не мешаю, – важно ответила Юлька. – А вы идите с Сележкой погуляйте. Одними мущщинами. Не надо вам наши женские лазговолы слушать.

– Серьезно? – удивился Дима, подсел к столу и, подложив ладонь под щеку, с преувеличенным удивлением уставился на дочь. – И что, Юлия Дмитриевна, вам тоже есть что сказать?

– Конечно. Вот, наплимел, у нас в садике есть мальчик – Лева. У него все влемя текут сопли, – возмущенно выставив ручки ладошками вверх, на манер взрослых, сказала Юлька. – А он их не вытилает. Он их ест. Пледставляешь?

– Фу! – мы с Олей скривились.

– Какой неприятный мальчик, – сморщился Дима.

– Совелшенно велно, – покивала Юлька и вытерла рот ладошкой, размазав сгущенку по губам. – Я у него и сплашиваю: «Вкусно?» А он: «Вкусно. Только медленно текут». Вот какой глупый.

У меня от смеха кусок запеканки встал комом в горле. Я закашлялась. Оля постучала мне по спине ладошкой. Дима же, пряча ухмылку, проговорил:

– Да, Юлька, серьезные у тебя в саду проблемы. Тогда не буду беспокоить больше. Пойду с Сережкой на каток.

– На каток? – тут же вскинулась Юля. – Нет. На каток без меня вам ходить нельзя.

– Это почему еще? – удивился Дима.

– Я не плидумала. Но точно знаю, что нельзя! – безапелляционно заявила егоза и усвистала одеваться.

Когда суета со сборами окончилась и дверь за большей частью семьи Соколовых захлопнулась, мы с Олей засели на кухне уже вдвоем.

– Может, чего покрепче, чем чай? – спросила подруга.

– Нет, Оль, – отмахнулась я. – Я так волнуюсь перед завтрашним днем, что в горло ничего не лезет. Еще и в самолете настроение испортили.

Я рассказала подруге про хама. Она выругалась и велела не брать в голову.

– Бесит, что некоторые мужики так относятся к женщинам. Особенно если она старше сорока. Можно подумать, они сами красавцы! – Оля презрительно фыркнула. – Да у них задницы вялые похуже, чем у нас. Пусть завидуют молча! У тебя вон вообще, как у бразильянки.

– Ага. Орех. Даже два. Кокоса-переростка, – я хихикнула, но быстро вновь стала серьезной и попросила Олю: – расскажи мне лучше про работу. Ты говорила, что начальник строгий.

– Там вообще история мутная. У него была помощница долгое время, но она ушла на пенсию. А после уже с десяток сменилось. Все красотки, и образование вроде нормальное. Хотя, кто его знает, их резюме через кадры не проходили. Зам генерального сам подбирал, – Оля отрезала еще кусок творожной запеканки, положила себе на тарелку и стала лениво ковырять ложечкой. – А в последний раз Павел Станиславович нам велел подобрать кандидаток. Ну я твое резюме в папку и сунула. Честно сказать, не думала, что выгорит. Но он выбрал тебя.

– Странно, что не стал беседовать со всеми. Обычно же так происходит? – задумчиво проговорила я.

– Так с тобой директор по персоналу побеседовал. Он, знаешь ли, не со всеми общается. А генеральный запросы с рабочих мест кандидаток глядел. На тебя, кстати, отличная рекомендация пришла. И вообще, генеральный – мужик нестандартный, – отмахнулась Оля. – Он сказал, что в работе человека виднее. Не подойдешь, так другую позовет. С его бабками он может себе хоть что позволить. Зарплата у ассистента – ты видала какая?

– Зарплата шикарная. Вот только… если не подойду, что потом делать? – чашка в моей руке дрогнула и громко бздынькнула о блюдечко.

– Ой, я тебя умоляю! – закатила глаза Оля. – Главное, что ты из своей конуры вылезла. У тебя опыт огромный, сменила всего два места работы. Выросла от материалиста до замначальника отдела по сбыту. Уж в Москве ты без работы не останешься. Поживешь у нас, деньги от сдачи хаты есть. С голоду не помрешь. Вернуться ты всегда успеешь. Давай уже, мечтай! Начни, наконец, жить!

Олина поддержка немного воодушевила меня и заставила тревогу отступить. И правда, что я теряю? Не найду работу – вернусь домой. Ну, погнобит меня Андрей – мне не привыкать. Пострадает самолюбие, так оно у меня и не завышенное.

Но так я хоть попытаюсь выстроить свою жизнь поближе к сыну в будущем. Очень уж тяжело мне дался его отъезд. Оказалось, что своей жизни у меня и нет совсем. Все вокруг него крутилось… Осознание этого было болезненным. Зато дало хороший пинок.

– А еще генеральный – мужик красивый, хоть и тяжелый, – сказала тем временем Оля. – Девки наши все по нему сохнут. Как надо к нему документы нести, так чуть ли не драка, кто пойдет.

– Бедолага генеральный, – с улыбкой проговорила я. – Но со мной он может быть спокоен. Никаких приставаний. Буду работать так, что он меня и не заметит.

Глава 3

Павел

Я вышел из душа и, вытирая голову, направился в гостиную, она же по совместительству кухня. Зверски хотелось кофе. Кстати, о кофе. Я свернул к цветам. Вдоль всего панорамного окна на полу стояли большие горшки с растениями.

В квартире, оформленной в стиле лофт, они выделялись нарядным зеленым пятном. Мне нравились крупные редко цветущие растения, а не вот эти все орхидеи и прочие фиалки. Моей особой любовью пользовался кофе. Я его вырастил из махонького росточка до нормального такого деревца с меня ростом.