Мария Токарева: Фонарь Джека. 31 история для темных вечеров

Серия «Словотворцы магических миров»

Дизайн переплета Анастасии Чаругиной

Иллюстрация на переплет Алены Борзениной (Tattoo Ramen)

Иллюстрации на стикерпак Александры Еремеевой

© Рау А., Щучкина А., Блэк А., Хантаев Б., Эссес Д., Липницкая Е., Михалева Е., Итиль И., Токарева М., Токарева О., Дехнель О., Альв Р., Гран С., Соломонова С., Кан Э., Макс Ю., Вуд Я

© Борзенина Алена, иллюстрация на переплет, 2025

© ООО «Издательство АСТ», оформление, 2025

Вампир из Дэнмора
Дария Эссес

Ненавижу дождь.

Ненавижу дождь в Англии.

Ненавижу дождь в Англии, который делает меня похожим на облезшего кота.

Эти мысли сопровождали будущего герцога Аластора Синклера – обворожительного мужчину в длинном развевающемся пальто и надвинутой на глаза шляпе, – пока он неспешно двигался по сумрачным улицам Лондона.

Лондон он особенно терпеть не мог, потому что вскоре должен был занять место своего больного отца и стать полноправным владельцем герцогства Синклеров. Аластор был вторым по старшинству сыном. Никто не ожидал, что однажды смертельная лихорадка заберет его брата, сделав Аластора законным наследником крупных территорий на западе Англии.

Но ни одна история, как мы знаем, не начинается со слов: «Я живу обычной жизнью, поэтому мне нечего вам рассказать – просто наблюдайте, как я буду веселиться в борделе». Нет, дорогие друзья. Веселиться наш герой в борделе будет, только вот куда это его приведет – вам лучше не знать.

Но я расскажу. Не благодарите.

Оглядевшись по сторонам, Аластор достал из кармана портсигар и закурил. Из проезжавшей мимо кареты высунулись две молодые леди и тут же принялись обмахиваться веерами, сраженные его красотой.

Да, Аластор был тем еще сердцеедом: высокие, словно высеченные из гранита скулы, аристократические черты лица, идеально уложенные серебристые волосы и пронзительный, обезоруживающий взгляд. Больше всего девушкам нравились его глаза, что словно утягивали их на дно океана, – темно-синие, с легким серебряным блеском ближе к зрачкам.

Даже сама королева Виктория на одном из балов отметила, что Аластор разобьет сотни женских сердец.

Но мы отошли от темы. Не судите строго: рассказчица сама была бы не прочь высунуть язык, проносясь на карете мимо такого очаровательного джентльмена.

Он сделал очередную затяжку и выдохнул густой дым, слегка поежившись от пробирающего до костей холода.

Тишину вечернего Лондона нарушил мелодичный женский голос, который показался Аластору отдаленно знакомым.

– Мне кажется или вы тот самый многоуважаемый мистер Синклер, который никогда в жизни не брал в руки сигару? Или всё, что о вас говорят, – ложь?

Повернув голову, он заметил стройный силуэт, который в бликах уличного фонаря словно принадлежал ангелу.

Аластору нельзя было вести себя неподобающе, дабы не порочить честь рода Синклеров, однако он настолько сильно устал, что даже не выбросил сигару – лишь снова затянулся, двинувшись к девушке.

Неземной красоты девушке.

– Могу предложить прогулку на лошадях в обмен на то, что это останется нашим с вами маленьким секретом. – Аластор приподнял уголок губ. – На дворе ночь. Что вы делаете здесь в одиночестве в такой поздний час?

Все знали, что после полуночи Лондон особо опасен. Аластор, как никто другой, убедился в этом, ведь его отец был истребителем вампиров – жутких тварей, на которых испокон веков вел охоту весь род Синклеров. Аластор узнал об их существовании еще в юношестве, о чем жалел по сей день.

Лучше жить в неведении.

Если раньше вампиры не вторгались на территории смертных, обитая за сельскими поселениями в болотистых лесах, то в один момент это изменилось.

– Для некоторых настали темные времена, мистер Синклер, – выдохнула незнакомка, отведя взгляд, и свет фонаря упал на ее изящные шоколадные локоны. – Вам, лондонской аристократии, переживать не о чем, но простой народ уже второй год пытается справиться с жуткой напастью.

И только тогда Аластор увидел, где они стоят. Позади девушки постукивала от порывов ветра деревянная вывеска, на которой значилось одно-единственное слово.

Бордель.

– Вампиры, – понимающе кивнул Аластор, не выдавая никакой реакции на род деятельности этой леди. – Я сожалею, что вам пришлось столкнуться с ними.

После того как королевство заполонила нечисть, многие жители остались без крыши над головой. Аластор с детства знал, что вампиры – жестокие существа, но его знания ограничивались лишь тем, что они занимались обескровливанием жертвы. На деле же оказалось, что вампиры действуют куда изощреннее: пытают людей, сжигают их дома, убивают близких. Они оказались намного опаснее, чем рассказывал Аластору отец. И выглядели как простые смертные.

Ист-Энд стал местом, где появление вампиров замечали чаще всего. Собственно, эти двое сейчас болтали прямо посреди упомянутой части города.

Девушка сделала пару шагов и остановилась напротив Аластора. Он уловил ее запах – лаванда с легкими нотками перца. Необычное сочетание, которое мигом вскружило ему голову.

– А я сожалею, что на ваших плечах лежит такая ответственность. Многие хотели бы оказаться на вашем месте, но я понимаю, насколько это тяготит. – Она протянула руку и, коснувшись холодных пальцев Аластора, забрала у него сигару. – Кажется, мир давит и давит на тебя, а ты медленно задыхаешься под его натиском. Когда тебе хочется почувствовать что-то… освобождающее, забыв на мгновение обо всех проблемах.

Как точно она сейчас описала его чувства.

Аластор наблюдал за тем, как незнакомка подносит его сигару к губам, прикуривает и, прикрыв глаза, делает глубокую затяжку. Это было немыслимо. Некультурно и совершенно неэтично, но отчего-то эта непокорная девушка заставила его сердце забиться быстрее.

На ее полных губах появилась широкая улыбка.

– Однажды я встретила охотника на вампиров, который сказал мне очень важную вещь. – Открыв глаза, она встретилась с Аластором взглядом. – Живи так, будто завтрашнего дня не существует.

Аластор понял: эти слова принадлежали ему.

– Ты? – прохрипел он.

Девушка лишь хмыкнула, отступая в темноту борделя. Она выбросила сигару и поманила за собой Аластора, как сирена манит своим голосом моряков.

И тогда он понял, что сегодняшнюю ночь проживет так, будто завтрашнего дня не существует. Ведь эта девушка – та самая, что он встретил два года назад, когда мир заполонили вампиры.

* * *

Аластор двигался по семейному поместью, пытаясь сдерживать рвущуюся наружу ухмылку. Прошлая ночь отпечаталась в его сознании и появлялась перед глазами в самые неудачные моменты. Например, когда он прижимался губами к ладони герцогини Уильямс – женщине под восемьдесят, которая часто гостила у его матери.

Было немного неловко.

Тряхнув головой, Аластор постарался выбросить мысли о Каре. Так звали ту незнакомку, что стала его навязчивой мыслью на ближайшие несколько месяцев.

Каково было его удивление, когда он понял, что уже встречался с этой строптивой девушкой, стоящей у входа в бордель. Во время вторжения вампиров он спас множество жизней, но навечно запомнил ее – с запахом лаванды и перца. Перед глазами до сих пор мелькало побледневшее, испачканное кровью лицо; прерывистое дыхание на грани смерти; руки, протянутые к нему в мольбе о помощи.

Аластор сразу же почувствовал, что между ними возникла особая связь – однако она разорвалась, когда ему пришлось уехать.

Но сейчас судьба снова свела их вместе. Это был знак.

Спустившись по темной закрученной лестнице, Аластор оказался в подвале, где его уже ждал отец. Раньше Генри Синклер был сильным широкоплечим мужчиной, но возраст взял свое: если до болезни он сносил вампирские головы одну за одной, то сейчас ему едва хватало сил удержать клинок.

Его состояние отразилось на всех охотниках, но в особенности – на его сыне. Ведь именно Аластор вскоре поведет за собой сотни человек, которые охраняют покой мирных жителей и берегут их от нечисти.

– Этой ночью вампиры напали на наше поместье.

Сердце Аластора гулко загрохотало в груди.

– Как такое возможно? – искренне удивился он. – Никто не пострадал? Где мама?

– С ней всё в порядке. Мне нужно кое-что тебе показать, Аластор. Ступай за мной, – приказал Генри и взял приставленную к стене трость.

Аластор двинулся вслед за шаркающим отцом, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Он не боялся вампиров – далеко нет. Большую часть времени со времен вторжения Аластор провел на охоте. Он убивал вампиров так, словно это было делом всей его жизни. Что, честно говоря, было недалеко от правды, ведь даже большая часть его спальни была увешана серебряными клинками и списками убитых вампиров. Порой казалось, что Аластор помешан на их уничтожении, как бы сильно ему это ни претило.

Однако раньше вампиры никогда не нападали открыто. Никогда не нападали на охотников.

Войдя в маленькое помещение, подсвеченное газовой лампой, Аластор услышал чей-то хрип. В углу кто-то зашевелился, и тогда, приглядевшись, он различил скрюченную человеческую фигуру.

– Что тебе известно о вампирах из Дэнмора? – спросил отец.

Аластор нахмурился.

– Первородные. Именно от них ведет свою историю вампирский род. Ты говорил, что Дэнмор находится за границей Лондона, но этот лес уничтожили охотники еще до вторжения нечисти, разве не так?

Генри сделал шаг к дрожащей фигуре, и Аластор, прищурившись, разглядел женский силуэт. Он сразу же понял, кому тот принадлежит.

– Видимо, нет, – тяжело вздохнул старший Синклер. – Я думал, что уничтожил их, но оказалось… не всех.

Тогда Аластор понял. У их ног лежал вампир из Дэнмора.

Женщину сковывали серебряные цепи, которые грохотали каждый раз, когда она шевелилась. Засаленные белые волосы свисали по обе стороны осунувшегося лица, но отвращение у Аластора вызвали именно ее глаза – полностью черные, без радужек, как у остальных вампиров из Дэнмора.

– Если убить всех первородных, вампирский род прервется, – произнес отец, достав из-за пояса брюк серебряный кинжал. – Вот почему мы не можем с ними покончить. Я знал, что кто-то успел сбежать. Ты последняя?

Переведя взгляд с одного Синклера на другого, вампирша растянула губы в широкой глумливой усмешке.

– Думаете, что уничтожили нас, охотнички? – Она хрипло засмеялась, сверкнув длинными клыками. – Мы вернулись ради мести! Вы даже не догадываетесь, как близко мы к вам подобрались. Смотрите внимательнее, как вампиры разрушают ваше великое королевство.

– Ты последняя? – прорычал Генри.

– А ты проверь!

Аластор зажмурился, когда его лицо обагрили капли крови. Вампирша заверещала, и по подвалу распространился мерзкий гнилостный запах, который сменился запахом жженой плоти. Женщина дернулась, как только Генри вынул из ее сердца кинжал и вогнал его в шею. Затем в живот. В голову. На каменный пол повалились внутренности, от вида которых Аластору всегда становилось дурно.

– Думаешь, она и правда была последней? – спросил он у отца, когда они поднимались наверх, чтобы смыть кровь.

Однако ответ на этот вопрос они получили той же ночью, когда в Ист-Энде было совершено как минимум десять убийств. Вампиры не исчезли – лишь стали еще яростнее.

Следующие дни выдались для охотников как никогда сложными. В перерывах между вылазками и очередным нападением на семейное поместье Синклеров Аластор посещал светские приемы, присутствия на которых требовал от него отец. Груз давил на будущего герцога, поэтому он решил снова вернуться… к Каре. Он не хотел произносить слово «бордель», ведь оно было чем-то запретным, но его любимая – нет.