Лия Шарова: Мой безопасный мир

Серия «Безопасность и взросление детей. Книги психолога и педагога Лии Шаровой»

© Шарова Л., текст, 2025

© Гладких О., иллюстрации, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Глава для родителей

Сложно придумать более скучную тему для разговора с ребенком, чем безопасность. Я знаю об этом, как никто, потому что уже более десяти лет наша федеральная школа безопасности «Стоп Угроза» учит детей и родителей в сотнях городов и в десятках стран. Тренинги, курсы, вебинары, методические пособия для специалистов, книги, консультации – все это с одной целью: сделать безопасность понятной и интересной.

Почему же это так непросто? Почему дети, сколько им ни повторяй, все равно уходят с посторонними, устраивают дома пожары, скрывают от родителей опасные тайны и легко втягиваются в плохие игры под влиянием напористых друзей? Почему они теряются и не могут ответить незнакомому взрослому? Почему они так доверчиво уходят с чужими людьми?

Давайте пофантазируем.

Представьте, что одна вымышленная мама, назовем ее Алисой, внезапно узнала, что во всем мире принят новый закон: ровно через месяц все дети будут обязаны передвигаться по улице исключительно на двухколесных велосипедах. Такой вот дурацкий закон, – возмущение Алисы нам понятно. Но ничего не поделать, ей придется научить своего шестилетнего сына Егорку ездить на велосипеде.

Конечно, Алиса поначалу расстроилась, ведь это очень опасно. Тем более, уже через месяц улицы будут запружены толпами сумасшедших велосипедистов. И многие из них будут ездить как придется, не соблюдая правил. И конечно, никто не будет контролировать этот хаос должным образом.

Поначалу Алиса в ужасе решила, что она просто не будет выпускать Егорку одного, а постарается возить его повсюду сама. Потом она выдохнула, смирилась и стала соображать, как научить сына кататься на велосипеде настолько хорошо, чтобы не сходить с ума от беспокойства каждый день, выпуская его на улицу.

Подруги советовали Алисе не думать о плохом, чтобы «не притянуть неприятности». «Все катаются, и мы тоже гоняли в детстве, но как‑то выжили, – говорили они. – Ты просто себя накручиваешь! Думай позитивно!»

Но Алису такой подход не устроил, и она начала учить Егора кататься. Купила книжку о безопасной езде с красочными картинками, скачала на планшет приложение с правилами дорожного движения и, конечно, подарила сыну самый удобный и симпатичный велосипед.

Но уже три дня спустя Егор заявил, что ненавидит этот велосипед и не собирается на нем ездить. Ненавидит и все! Стоило Алисе заговорить о том, что ему нужно выучить правила и потренироваться во дворе, чтобы через месяц он мог спокойно кататься самостоятельно, не попадая в аварии, сын зажимал руками уши и отворачивался.

Алиса разозлилась. Она отобрала у Егора игрушки и сообщила ему с плохо скрываемым раздражением, что до тех пор, пока он не выучит все правила и не будет уверенно держать равновесие на велосипеде, она не даст ему ни планшет, ни конструктор, ни его любимые эклеры.

Она ставила в пример сыну других детей, которые лихо гоняли во дворе взад и вперед. Уговаривала послушать хотя бы пару глав полезной книжки перед сном. Патетично всхлипывая и держась рукой за сердце, объясняла, как ее расстраивает такое поведение сына. И конечно, рассказывала Егорке жуткие истории о том, что может случиться на большой дороге с детьми, которые не умеют кататься и не знают правил.

Все эти страшные машины, опасные повороты, переломанные руки и ноги. «Ты тоже так хочешь? – совала она под нос зареванному сыну фотографии из ленты новостей с мест аварий, – Смотри, мальчик выехал прямо под колеса грузовика, потому что, как и ты, не хотел учить правила безопасности».

Егор кивал, мрачно повторял правила, забывая их уже на следующий день. Обещал, что не будет вести себя безрассудно. С грустным видом слушал книжку о безопасности, почесываясь и отвлекаясь каждые пять минут. И ему совсем не нравилось кататься на велосипеде во дворе, потому что рядом стояла нервная мама, и у мальчика ничего не получалось.

Ситуация стала патовой. Тревога Алисы росла с каждым днем, так же как и отвращение Егора к любому упоминанию о велосипеде. По ночам испуганной маме снились кошмары. День Х неминуемо приближался.

Мама Алисы, Тамара Николаевна, женщина с суровым характером, заявила, что дочь все делает неправильно:

– Просто посади парня на велосипед, и пусть едет. Чем меньше поблажек и кудахтанья, тем надежней будет результат. Меня так отец плавать учил: вывез на лодке на середину реки и бросил в воду. Выплыла же, не утонула. Родитель должен быть авторитетом!

– Вот иди и посади его на велосипед сама, раз такая умная, – парировала Алиса.

Бабушка с Егором вернулись с прогулки спустя полтора часа. Ничего не вышло. Насупленный Егор со ссадиной на коленке нехотя ковырял вилкой салат, пока Тамара Николаевна вдохновенно вещала над его унылой макушкой о том, какими храбрыми должны быть настоящие мужчины. И что они не плачут, упав с велосипеда. И не бросают то, что у них сразу не получается, потому что не сдаются на полпути.

– Ну, что будем делать, солнышко? – Алиса обняла Егора после того, как грозная бабушка наконец‑то ушла домой. – Я понимаю, что мы тебе уже надоели, но и ты меня пойми. Я ужасно волнуюсь. И тебе самому будет гораздо спокойнее, если ты, как все остальные дети, будешь уверенно кататься по улицам. Просто нужно, чтобы ты запомнил и хорошенечко понял, что можно делать, а чего нельзя. Это же очень важно! И тебе нужно учиться быть ответственным и думать о своей безопасности.

– Ну ма‑а-ам, – Егор выдохнул и закатил глаза. – Ты сто раз уже говорила, я все запомнил.

– Ты обещаешь, что никогда не будешь сильно разгоняться?

– Угу.

– И что не поедешь за другими мальчишками на большую дорогу, чтобы показаться крутым.

– Что я дурак, что ли?

– И мне будет спокойнее, если ты дослушаешь книжку до конца. Она же интересная!

– Она скучная. И ты все время говоришь, что она полезная и важная и что я сначала должен все послушать и пересказать, а потом уже ты мне прочитаешь сказку.

– Но в этой книжке тоже есть сказки и картинки!

– Нет, – замотал головой Егор. – Это – полезная книжка. Я такие не люблю. И ты всегда так злишься, когда я отвлекаюсь. И угрожаешь. И отбираешь планшет. И…

Егор всхлипнул. Алиса задумалась. Как получилось, что вместо того чтобы ее сын с интересом слушал веселую книжку и уверенно ездил на велосипеде, который она так обожала в детстве, она умудрилась за какую‑то неделю привить ему отвращение и к катанию, и к теме безопасности?

Понимаю, что кто‑то из вас сочтет такой мой фантазийный заход слишком банальным и лобовым. Вы же не дети, зачем вам эти истории?

Разве нельзя просто написать список из двадцати пунктов, какую информацию должен знать ребенок, например, в семь лет?

В чем проблема просто посадить ребенка перед собой и провести с ним серьезную разъяснительную беседу? Объяснить, как опасно разговаривать с незнакомцами. Убедить в том, что нельзя болтать с парикмахером или врачом о том, как мама с папой поссорились вчера и что именно по этому поводу думает бабушка.

Разве нельзя просто объяснить ребенку так, чтоб он понял раз и навсегда?

Большинство так и делает. Почти все родители во всем мире. Но в результате каждый день тысячи детей на наших тренингах дают абсолютно одинаковые неверные ответы на простые вопросы и демонстрируют совершенно схожие заблуждения.

• — 9 из 10 детей 5–10 лет помогут незнакомому пожилому человеку донести до машины сумки с продуктами;

• — 9 из 10 детей не смогут прервать разговор с посторонним, если тот обращается вежливо, что‑то предлагает или просит о помощи;

• — 9 из 10 зайдут в лифт с незнакомцем, потому что постесняются выглядеть странно, при этом своим родителям ответят, что никогда так не поступят;

• — 7 из 10 детей не знают наизусть номера телефонов родителей;

• — 7 из 10 детей не смогут закричать на улице: «Помогите! Я не знаю этого человека!» и не смогут быстро убежать от болтливого взрослого, потому что «как‑то неудобно просто взять и побежать, если ничего страшного не происходит».

Я могла бы перечислять ошибки и пробелы в понимании и знаниях детей еще пятнадцать страниц подряд. Они у большинства детей абсолютно одинаковы.

И все это потому, что многие родители учат детей безопасности одними и теми же способами.

«Горячий топ-10» родительских ошибок:

1. Мы учим безопасности урывками, бессистемно, методом «серьезного разговора о важном». Часто спонтанные, нервные и бессвязные «объяснения правил» происходят после очередной страшной истории в ленте новостей или после того, как ребенок делает что‑то не так.

2. Говорим и объясняем, долго и занудно повторяя одно и то же вместо того, чтобы спрашивать и весело обсуждать. И часто делаем это с неприятной поучительной интонацией.

3. Ждем правильных ответов и раздражаемся на «неправильные», не углубляясь в причины заблуждений. Дети уже к пяти‑шести годам отлично знают, какой ответ от них ждут родители, и боятся размышлять. Перебивая, поправляя, возмущаясь и закатывая глаза, родители никогда не поймут, в чем настоящая проблема. Например, что ребенок искренне считает, что можно доверять всем женщинам или мужчине в форме полицейского. Или думает, что преступник будет выглядеть подозрительно, и что можно отличить плохого человека от хорошего по поведению и выражению лица. Или глубоко уверен, что пожилым людям нужно помогать, а старших надо уважать и слушаться. Или считает, что, если он скажет правду, мама будет ругаться или ужасно сильно расстроится и заплачет. Или родители не узнают, что ребенок очень зажат и не способен громко закричать в общественном месте, привлекая внимание прохожих, потому что привык слышать: «Не шуми! Не кричи! Ты меня позоришь! Вон тетя уже смотрит на тебя и думает, какой непослушный мальчик!»

4. Не тренируем навыки на практике, ограничиваясь теорией.

5. Превращаем тему безопасности в неприятную, тяжелую и скучную из серии «сначала урок, потом отдых». Злимся, если ребенок слушает невнимательно.

6. Запугиваем «страшилками» и наказаниями. Приучаем ребенка действовать правильно только в тех ситуациях, когда родители его контролируют и смогут узнать правду.

7. Ругаем за правду и редко благодарим за честность. Реагируем на любую неприятную информацию возмущением и нотациями, и дети перестают рассказывать нам правду и начинают следовать принципу «Лишь бы родители не узнали».

8. Сами не знаем, как вести себя правильно в опасных ситуациях, потому что не понимаем, что наши «не» – не ходи, не разговаривай, не открывай и так далее, – это не навык, не умение, не знание. Ребенок должен пошагово понимать, из чего конкретно состоит каждое «не», точно представлять, что ему нужно сделать, а не что ему делать нельзя. Например, что именно ему делать, «не разговаривая с незнакомцем». Что делать, не соглашаясь помочь кому‑то. Из каких действий состоит это пресловутое «не заходи в лифт».

9. Сами подаем плохие примеры, нарушая правила безопасности, стесняясь окружающих, не отстаивая свои личные границы и не признавая свои ошибки перед ребенком.

10. Боимся темы безопасности, потому что суеверно не хотим «думать о плохом».

Наша привычная модель воспитания состоит из следующей неэффективной и вредной логической цепочки, которая превращается в замкнутый круг: объяснить – повторить – проконтролировать – наказать в случае невыполнения – объяснить еще раз.