Многие исследователи уловили связь между корпорациями и усилением триумвирата. Социолог Макс Вебер приписывал успех Цезаря непосредственно влиянию мытарей. В книге «Аграрная история Древнего мира» он проследил, как требования корпораций запускали цикл римских войн и какое влияние оказывали на жизнь римлян в целом. «У внешнего расширения государства была капиталистическая природа. Должностная знать старой традиции, которая хотела ограничиться политикой вмешательства, не предопределяла уничтожение старых торговых центров – Карфагена, Коринфа и Родоса. Это сделали торговцы, откупщики налогов и домены в угоду своим капиталистическим интересам». «Острую борьбу интересов» между римской аристократией, которая контролировала Сенат, и буржуазией, во владении которой были корпорации, Вебер считал ключом к пониманию развития Рима в республиканский период. «Сенаторские роды́ имели настоятельнейший интерес в том, чтобы держать “буржуазию” в политической зависимости <…> С другой стороны, постоянное увеличение шансов на прибыль вследствие завоеваний поднимало экономическую силу капиталистов, все более и более становившихся необходимыми для государственной кассы в качестве поставщиков денег и вышколенных в смысле купеческой техники организаторов взимания государственных доходов». По мнению Вебера, возвышение мытарей отметило пик античного капитализма. Однако конфликта избежать было невозможно. После того как Сенат принял реформы, которые ограничивали полномочия корпораций, буржуазия стала искать поддержки в другом месте и в конце концов нашла ее в триумвирате. «Но как раз это [то есть регулирование деятельности корпораций Сенатом] толкнуло ее в руки цезаризма, который таким образом в придачу к военному орудию своей власти получил и экономическое», – писал Вебер^[36].

Однако Цезарь, по всей видимости, весьма скептически относился к корпорациям как к институту. На протяжении всей своей карьеры он проявлял поразительную симпатию к жителям провинций, что прямо противоречило интересам капиталистов. Своего высокого положения он добился после начала судебных преследований провинциальных губернаторов. Так, в 77 году до н. э., когда Цезарю было всего 23 года, он обвинил Гнея Корнелия Долабеллу, бывшего консула, в злоупотреблении властью, когда тот был на посту губернатора Македонии. Дело закрыли. И это было вполне ожидаемым результатом, если учитывать видное положение Долабеллы в обществе. Но своей убедительностью и красноречием Цезарь вызвал всеобщее восхищение^[37].

Когда Первый триумвират распался и Рим погрузился в гражданскую войну, корпорации стали переживать длительный упадок. Имущество и активы компаний конфисковали противоборствующие стороны. Бизнес исчез. Впоследствии, выйдя из войны победителем, Цезарь провел ряд реформ, которые должны были ограничить власть корпораций. Он отменил некоторые налоги в Азии и Сицилии, а то, что осталось, передал в управление местным чиновникам. Таким образом, эту обязанность забрали из рук societates, а там, где они еще сохраняли свои права на сбор налогов, Цезарь уменьшил сумму, которую можно было взимать^[38].

Власть корпораций стала еще слабее после убийства Цезаря в мартовские иды 44 года до н. э. Император Август провел ряд налоговых реформ, которые постепенно заменили частные societates на procuratores Augusti – непосредственных представителей Римской империи. Также принимались и другие законы, все больше ограничивающие деятельность компаний. Ко второму веку нашей эры государственная бюрократия окончательно победила, а societates publicanorum безвозвратно канули в Лету.^[39]

* * *

Древний Рим показал нам суть корпораций и цель, ради которой они существуют.

Давайте сначала разберемся со вторым пунктом. Зачем нужны корпорации? В Риме их создавали для того, чтобы решать проблемы. Республика слишком далеко и слишком быстро разрасталась. Она умела завоевывать территории, и ей нужно было научиться ими управлять Но это оказалось крайне трудно, потому что государственная бюрократия отсутствовала. Кто будет обеспечивать римский народ хлебом и зрелищами? Кто будет строить мосты и дороги? Кто будет снаряжать армии? Кто будет собирать налоги? На помощь пришли societates publicanorum. Вместо того чтобы создавать государственный аппарат управления с нуля, Рим использовал деньги, рабочую силу и опыт частных капиталистов для того, чтобы выполнять ключевые функции государства. Сотрудничество было взаимовыгодным, поскольку предприниматели не смогли бы справиться с такой задачей без поддержки правительства. Это было гениальное решение. Компании оказались невероятно искусными в своей способности накапливать человеческие ресурсы и организовывать их, поэтому быстро стали неотъемлемой частью жизни республики.

Иными словами, корпорации были созданы для того, чтобы они трудились ради всеобщего блага.

Но вернемся к первому пункту – что такое корпорация. Опять же, если определять принципы их работы, первостепенное значение занимали нужды республики. В обмен на свои услуги societates получали особые привилегии и права, недоступные другим предприятиям. В каком-то смысле корпорации стали бессмертными, поскольку продолжали существовать даже после смерти своих собственников. У них были акции, которые можно было продавать, а их владельцы имели ограниченную ответственность. К societates относились как к отдельным людям, что давало возможность заключать сделки.

Становится ясно, почему возникли эти признаки. Компании с большой историей всегда надежнее, чем компании-однодневки с досадной особенностью закрываться в самое неподходящее время. Ограниченная ответственность и торговля акциями облегчали заработок, который позже шел на выплаты государству за контракты по сбору налогов. Отношение к корпорациям как к людям упрощало ведение бизнеса во всех отношениях. Подача исков, судебные обвинения, заключение договоров – все эти действия становятся легче, когда речь идет об одном человеке, а не десятках или сотнях.

Если кратко, то в основе корпорации лежит одна предпосылка: люди, которые собрались вместе в единый организм – причем не абстрактно, а в соответствии с формальными предписаниями закона, – могут достичь большего, чем когда-либо смогли бы по одиночке. Эта предпосылка объясняет и то, почему существуют корпорации, и то, что они из себя представляют. Люди создали их для того, чтобы обеспечить благосостояние государства. И они приняли такую форму, потому что мы верили в достоинства сотрудничества.

Однако опыт древних римлян служит нам предостережением. Societates publicanorum в итоге подорвали Римскую республику. Жажда наживы заставила корпорации угнетать чужие народы и требовать все новых завоеваний. Их азарт и желание рисковать привели к финансовым кризисам внутри страны. Корпоративная алчность развращала политику. Оказалось, что использовать возможности частного предпринимательства в правительственных целях опасно. Во время масштабной реструктуризации государственного аппарата Римской империи societates постепенно теряли свою значимость и в конце концов исчезли совсем.

Однако идея корпорации не исчезла. Римское право оказало огромное влияние на последующие столетия, и некоторые черты societates publicanorum проскальзывали в бизнесе по всей Европе. Однако настоящее возрождение началось более тысячи лет спустя всего в нескольких сотнях миль от Рима. На этот раз корпорация приобрела еще более мощную форму. Вместо того чтобы собирать деньги, она стала их создавать, что предвосхитило новую эру финансовых спекуляций.

Глава 2
Банк

26 апреля 1478 года Лоренцо де Медичи вошел во Флорентийский собор. Рядом с ним шел кардинал, а следом – десятитысячная толпа нетерпеливых флорентийцев. Зрелище было грандиозным, как и прозвище самого Лоренцо: Il Magnifico – Великолепный. Это была торжественная месса в честь визита кардинала. Присутствующие могли любоваться удивительной готической кампанилой Джотто и недавно завершенным куполом Брунеллески. После Лоренцо пригласил лордов, вельмож и послов на пышный банкет во дворец Медичи. Там гости могли ознакомиться со знаменитой коллекцией произведений искусства и предметов роскоши со всего мира. Гобелены, вазы, драгоценности, часы, экзотические ткани, фарфор из Китая. Среди сокровищ были две картины Боттичелли, три – Джотто и шесть – Фра Анджелико. Во внутреннем дворе стоял «Давид» Донателло.^[40][41]

На тот момент Лоренцо было всего 29 лет, но он уже обладал тем особым сочетанием врожденного таланта и любознательности, которое имели все великие умы того времени. В наши дни про таких говорят «человек эпохи Возрождения». Он был народным избранником и управлял Флорентийской республикой, когда она сохраняла за собой статус самого могущественного города-государства Италии. Как хитрый дипломат, Лоренцо вел дела с герцогами, королями, римскими папами и зачастую получал от них лучшее. Он прославился большим знатоком искусства, покровительствовал величайшему в истории собранию художников, среди которых были Микеланджело, да Винчи, Боттичелли, Гирландайо. Он был талантливым наездником, участвовал в рыцарских турнирах. А в свободное время писал стихи и изучал философию.

Кроме того, Лоренцо возглавлял крупнейшее финансовое учреждение Европы – банк Медичи, который основал его прадед Джованни более восьмидесяти лет назад. Благодаря высоким прибылям банка и его международному влиянию, семья вознеслась из относительной безвестности к вершинам династийного могущества. Медичи подарили Ватикану четырех римских пап, а Франции – двух королев. Во Флоренции они обеспечили невиданный ранее расцвет знаний, искусства, литературы и архитектуры. В Италии открыли эпоху экономических и художественных преобразований, результаты которых видны по сей день. А в Европе семья Медичи показала народам путь из Средневековья в новую эру процветания.

Однако во времена войн и неустойчивых альянсов успех банка вызывал зависть и недовольство. Поэтому старинная флорентийская семья Пацци стала заклятым врагом Медичи. Одним из предков этого благородного рода был Паццино де Пацци, рыцарь, который во время Первого крестового похода опередил всех и преодолел стены Иерусалима, где водрузил флаг крестоносцев. Пацци владели банком и пострадали во время восхождения конкурентов. Попытки вернуть утраченную славу раз за разом пресекала, казалось бы, неудержимая бизнес-империя банка Медичи. Для всех было очевидно, что Пацци таили злобу на Лоренцо и мечтали о крахе его семейного дела.

Лоренцо не подозревал, что конкуренты вступили в заговор с влиятельными союзниками, для того чтобы свергнуть Медичи. И потому угодил в их ловушку.

* * *

В основе любого банковского дела лежит формула из двух переменных: вклад и кредит. Вкладчик вносит деньги в банк. Тот, в свою очередь, обязуется взамен выплачивать проценты по вкладу. Затем банк выдает кредит заемщику, которому нужны деньги. А он уже должен выплатить проценты по кредиту. И пока процент, который платит заемщик, больше, чем тот, что имеет вкладчик, банк получает прибыль.

Пока звучит складно, но ведь нет ничего особенного в том, чтобы брать за услуги больше их реальной стоимости. К этому стремятся все бизнесы. Магия банковского дела заключается в том, что происходит в результате процесса перетасовки капитала. Банки принимают вклады и выдают кредиты, чем по факту создают новые деньги. Когда вкладчик вносит свои средства, эту сумму заводят на его счет. В то же время банк выдает кредит и также делает запись на счет заемщика. Теперь есть две суммы на двух счетах и, что очень важно, обе можно использовать для оплаты. Вуаля! Банк только что создал деньги. Экономист Джон Кеннет Гэлбрейт описывал это так: «Процесс, с помощью которого банки создают деньги, настолько прост, что поражает разум. Когда речь идет о таких серьезных вещах, кажется, что даже более непостижимые загадки проще разгадать»^[42].