Я поджимаю губы и ничего на это не отвечаю. Тревожная мать – горе в семье. Оглядываю просторное помещение с высоченными сводами и огромными горками. Мне становится дурно. Туда я точно не полезу! Нащупываю взглядом детский бар и помещение со столиками в правой части зала, на балконе второго этажа. Пожалуй, я сегодня буду дежурить тут.

– Предлагаю разделиться, – говорю, когда холостячка Милена и активистка Алина появляются рядом со мной, выныривая из помещения, ведущего к душевым. – Мужчины по горкам. Мы по бассейнам. Я могу следить за детворой здесь, в основном зале и буфете.

– И ты будешь все три часа тут торчать? С ума сойдешь от скуки, – отмахивается Милена. – Пошли в сауну, посидим, погреемся, косточки мужикам поперемываем. Никуда дети не денутся.

– Нет, здесь мне в самый раз. Я останусь.

– Ты сегодня не купаешься? – сочувственно спрашивает Алина.

– Увы, – и сегодня, и никогда.

– Оу. Тогда ладно.

– Жаль. Ну мы тогда пошли… – начинает Милена, но не договаривает. Проглатывает слова, складывая свои накачанные филлерами губы буквой «о», впиваясь взглядом во что-то или в кого-то у меня за спиной. Она смотрит так жадно и такими горящими глазами, что взыгравшее во мне любопытство заставляет меня оглянуться и…

Зря.

Лучше бы я этого не видела.

Никогда.

Вообще никогда! Потому что именно эта картинка потом будет преследовать меня в кошмарных снах пошлого содержания. Картинка широкой мужской грудной клетки, мощного разворота плеч и твердого пресса с кубиками. Их шесть. Идеальных, рельефных кубиков под темной порослью коротких волосков. Шесть! И две четкие стрелы косых мышц, уходящие под резинку черных плавательных боксеров, под которыми виднеются ахренеть какие выпуклости и массивные бедра.

У меня перехватывает дыхание.

Назар, гребаный, Белов!

Конечно, кто же еще?

Он выходит из бассейна. Прямо как в каком-нибудь дурацком голливудском фильме! Капли воды стекают по его торсу, поблескивая в лучах солнца, падающих на этого образчика мужской красоты из высоких окон аквацентра. Поднимает руку и, играя бицепсом, ерошит пальцами мокрый короткий ежик волос. Проходит ладонью по бороде. Вызывает в глотке, как минимум, троих женщин в этом помещении страшную засуху. Оглядывается в поисках дочери. Но нашу троицу не замечает.

Зато его замечают. Готова поклясться собственным архитектурным агентством, девяносто процентов женщин смотрят сейчас на него. Оставшиеся десять либо слепые, либо все еще копаются в душевой.

Мой рот наполняется слюной. Непроизвольно и совершенно нежеланно! Я сглатываю, наблюдаю за каплей воды, стекающей по его невероятно эстетичному телу. Оно словно вылеплено руками мастера. Все, до самой последней впадинки, ямочки и шрама. Идеальная живая машина! Все мои внутренности скручиваются узлами, стоит только представить, как это тело способно двигаться в постели. Как он красиво занимается любовью. Хотя такие, как Назар, не занимаются любовью. Они трахаются. Жестко и долго. До полного изнеможения и крышесносных оргазмов.

О-о, это я зря…

Меня бросает в жар. В самых неприличных местах. Я чувствую отголоски возбуждения и заливаюсь румянцем. Начинаю обмахивать щеки ладонями в попытке остыть.

Твою же мать, Ежова!

Успокаивает только одно – не одна я потекла от вида Белова в одних трусах.

А без трусов он, наверняка, еще лучше…

Господи, Женя, окстись!

– Девочки, вы тоже это видите? – спрашивает Милена сокровенным шепотом. – Я же не помешалась умом на фоне длительного секс-детокса?

– Не помешалась, – выдает с придыханием Алина. – Ох, не будь я замужем, с удовольствием бы прокатилась на этом жеребце…

– Но ты замужем, – напоминаю я.

А я непримиримый враг Назара и просто не имею права и дальше продолжать на него так пялиться!

Но я пялюсь…

– А я свободная и очень голодная до ласк! – хихикает Милена. – Кто-нибудь знает, наш спаситель женат?

– Кажется, нет, – говорит Алина. – Но может, он в отношениях? Такой мужик просто не может быть один. Это противоречит всем законам природы!

– Девушка не стенка, подвинется. А если он кого и потрахивает без обязательств в свободное время, так тем более проблем не вижу. Так что, дамы, чур, майор мой! Я его застолбила. Я выхожу на охоту! – хищно скалится наша отчаянная соблазнительница, скидывая с себя халат. – Пожелайте мне удачи, – поднимает два пальца вверх и, походкой от бедра, чешет в сторону Белова, вытирающего голову полотенцем.

Я провожаю ее идеальную задницу взглядом, и таким меня в этот момент огнем изнутри обдает, обжигая до глотки! Такое раздражение сердце кусает, что пальцы сами в кулаки сжимаются. Мысленно я уже выдрала этой курице все нарощенные патлы и утопила ее в детском бассейне, хотя никогда в жизни не испытывала склонности к насилию. Физически я даже не дернулась с места. Стою и наблюдаю, как эта «голодная до ласк» подплывает к Назару и начинает активно строить ему глазки, вовлекая в наверняка тупой диалог, полный бесстыжего флирта.

Что самое ужасное – Назар ведется, уничтожая все мои надежды на его непоколебимость. Он всего лишь на мгновение бросает взгляд в мою сторону и тут же отворачивается, что-то с улыбкой отвечая Миленке. С такой улыбкой, которую сложно назвать просто «вежливой». Кажется, этот твердолобый клюнул на ее сись…кхм…крючок. Мое настроение улетает в бездну окончательно.

– Сдается мне, Миленке сильно и напрягается не придется. Она девчонка видная, – говорит все еще стоящая рядом Алина. – А вдруг у них что-то да выйдет? – пихает меня локтем. – Представляешь, какая красивая история любви получится? М-м-м, как в романах! Ну да ладно, я иду в хаммам. Ты со мной или как?

– Иди.

– А ты?

– А я пойду утоплюсь, – бурчу я себе под нос, раздраженно запахнув полы халата на груди. – Или кого-нибудь утоплю, – например, работницу детского бара в своих соплях и слезах, проклиная судьбу за то, что она подкинула на моем жизненном пути такого идеального по форме мужика, но совершенно отвратительного по содержанию.

Глава 13

Женя

Я допиваю уже третий коктейль за последний час. Молочный, разумеется. Хотя хотелось бы алкогольный. Кручу в пустом бокале соломинку, размазывая остатки пены по стенкам. Все еще сухая. Ни мизинчика в бассейны не окунув. Подпираю рукой лицо и мониторю обстановку на первом этаже, наблюдая за детворой. Бар детского кафе – идеальный пункт наблюдения.

Вон компашка во главе с моим сыном уже раз десятый скачет с плюшками по лестнице на самый верх, планируя снова скатиться с самой высокой горки.

Вон девчонки сбились в стайку у «водопада» и хихикают.

А вон Миленка… кошка драная. Продолжает подкатывать к шарам Назара свои сиськи-письки. Наклоняется поправить стоящие у бортика тапочки. Да так выпячивает свою пятую точку, что едва не упирается ей Белову в пах. А может, и упирается. С моего поста наблюдения это, к счастью, не видно.

Ух, как злобная часть меня страшно жалеет, что не рядом в этот момент! Дать бы ей пинка под тот самый выпяченный зад, чтобы дельфинчиком прямо в воду спикировала!

Я раздраженно морщу нос и отворачиваюсь. Шуршу тапками к бару еще за одним коктейлем. На этот раз клубничным. Мой мочевой пузырь уже на пределе, но спускаться вниз нет никакого желания, зная, что где-то там у лестницы эта пара неразлучников, возможно, уже долбится клювами.

Поэтому я снова сажусь за свой столик и еще раз пересчитываю всех детей по головам.

Один.

Два.

Шесть.

Восемь.

Тринадцатого вижу.

Четырнадцатый вот.

А где еще один? Или одна? Таисия. Всех детей вижу, а Белову нет.

Разволновавшись, даже привстаю с места, снова обводя взглядом помещение. Уже пристальнее вглядываюсь в лица и головы, торчащие в бассейнах.

Девчонки нигде нет.

Алина здесь, Артем здесь. Назар и Милена тоже. Все дети на месте. Таси нет. Проклятье! Вместо того, чтобы миловаться с этой женщиной низкой социальной ответственности, лучше бы за дочкой следил, пентюх!

Я оставляю свой коктейль на столике и, подхватив телефон, вынужденно спускаюсь на первый этаж. Цокая подошвой шлепанцев по кафельной плитке пола, шлепаю в дозор всего ква-ква безобразия. Заглядываю в каждую попадающуюся по пути дверь. А здесь больше десятка бань и саун! Заныриваю в соляную комнату. И осматриваю лестницы, ведущие к горкам. Таисии нет.

Сворачиваю в сторону теплых бассейнов и джакузи. Народу здесь значительно меньше и тут в разы тише, чем в основном зале. Начиная уже не на шутку переживать, напридумывав в своей голове разнообразных ужасов, дохожу до самого конца зоны купания и… облегченно выдыхаю. Нахожу девчонку, забравшуюся с ногами на каменную скамейку в зоне отдыха, с планшетом в руках. Две как попало заплетенные косички скручены в две неровные дульки на ее макушке. В красном закрытом купальнике с надписью «Coca-Cola» и накинутом на плечи халате с чужого плеча, Тася увлеченно тычет по экрану, явно во что-то играя. Одна?

Я смотрю по сторонам.

Никого из ее класса здесь нет.

Здесь вообще никого, кроме девчонки и меня, нет.

Мне бы успокоить свою «тревожную мать» и уйти, оставив ребенка в покое. Но. Всегда есть какое-то «но».

Я откашливаюсь, дав понять малышке, что она здесь уже не одна.

Тася мажет по мне безынтересным взглядом, совсем как ее отец, и возвращается к своей игре, напрочь меня проигнорировав.

Ладно, Женя, возможно, она не хочет никакой компании?

– Хэй, а ты чего тут сидишь? – включаю я режим душки.

– А че, нельзя? – выпускает шипы девчонка.

– Можно, конечно. Просто… это странно, приехать в аквапарк и просидеть все три часа на берегу, ни разу не искупавшись.

– Ваш купальник тоже не сказать, чтобы сильно был мокрый.

– И то правда.

Тася продолжает играть, не обращая на меня никакого внимания.

Я кусаю щеку изнутри, внутренний голос говорит: уйди и оставь ее в покое. Но когда я его слушала?

– Не любишь плавать? – делаю еще одну попытку разговорить малышку.

– Нет.

– Ясно. А зачем поехала в аквапарк?

– Папа потащил.

Ну да, точно. У нас с ее папой был выбор без выбора.

Я прячу руки в карманы халата и делаю пару шагов к ребенку. Тася на это никак не реагирует. Тогда я подхожу и присаживаюсь рядом с ней. Кошу взгляд на планшет. Там скачет какой-то смешной цветной человечек.

– Во что играешь?

– Вы не поймете.

– А вдруг? Я в детстве тоже играла в игры на телефоне.

– В тетрис и змейку? – хмыкает девчонка.

– Ну, не настолько я древняя. Еще косынка была. И Соник. Такой синий человечек с красными волосами, который бегал и собирал золотые к…

– Я в курсе, кто такой Соник, – резко перебивает меня девчонка.

Я поджимаю губы. Впервые у меня начинают закрадываться сомнения, а все ли у малышки хорошо в классе? Не стала ли она изгоем в новом коллективе? Она такая же закрытая и колючая, как и ее отец. А таких не всегда любят и уж точно не все понимают.

Кстати, о ее отце.

– Тась, а папа знает, что ты здесь сидишь?

– Знает.

– А…

– Слушайте, как вас там? – неожиданно злится девчонка, подскакивая с места. – Тетя Женя, вы можете пристать к кому-нибудь другому, а? Че вы до меня докопались со своими вопросами? Вам че, скучно стало сидеть в баре?

Я от такого напора теряю дар речи.

Мне становится не просто неуютно, а максимально дискомфортно в собственной шкуре.

– Я просто подумала…

– А не надо думать, где вас не просят.

– Ты почему мне грубишь? – беру я себя в руки, поднимаясь со скамейки. – Я к тебе подошла просто поговорить. Я не хотела ругаться или злить тебя.

– Да потому что вы мне не нравитесь! – выдает девчонка в сердцах. – Вы и ваш Кириешка меня бесите! И папе моему вы тоже не нравитесь. Вы его раздражаете. Так что не знаю, что вы там себе напридумывали, но заканчивайте строить из себя добренькую. Вы нам неинтересны. Ясно?!