Эрин Дум: Сладкое Рождество

A SWEET CHRISTMAS

Erin Doom, A. J. Foster, Rokia, Carrie Leighton, F. Vanessa Arcadipane

Copyright © 2023 Adriano Salani Editore s.u.r.l.

Gruppo editoriale Mauri Spagnol

Published by arrangement with ELKOST International literary agency

© Абрамзон Ю., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Эрин Дум
Лучший подарок

– Ника, все готово, – раздался голос Анны.

Взглянув на себя в зеркало, я нервно сцепила пальцы в замо́к и спросила:

– Ты уверена?

– Да. Зал украшен чудесно, ужин подадут в лучшем виде. Ни одной детали не упустили. Все просто идеально.

Пока визажист румянила мне щеки, я взглянула на Анну – она ответила мне ласковой улыбкой. Мои волосы были собраны в простой, но элегантный пучок, глаза подведены. Благодаря умелой руке визажиста лицо обрело привлекательную свежесть. Тихо звучала рождественская мелодия, спокойная и убаюкивающая. Я думала, что пробный макияж поможет мне расслабиться и почувствовать, что мир только вокруг меня и вертится, но почему-то нервозность не проходила.

Все казались такими счастливыми.

Заряженные энергией предстоящего события, друзья звонили каждый день. Анна и Норман, мои приемные родители, всегда были рядом, такие милые и заботливые. Меня постоянно поздравляли, а мои коллеги по клинике, Дина и доктор Майлз, шутили, что им не терпится увидеть меня в чем-то белом и не похожем на ветеринарный халат.

Я купалась в атмосфере счастья и старалась не думать о том, кто, казалось бы, должен быть рядом. О том, кто последние несколько дней уезжал из города, потом возвращался – и снова уезжал.

– Это будет прекрасный день. Тебе не о чем беспокоиться. Хорошо? Мы здесь, мы с тобой.

Я всегда думала, что это будет самый счастливый день в моей жизни. Представляла его бесконечно много раз, рисовала в воображении картинку за картинкой, и в моей жизни не оставалось места ни для чего другого.

И вот сейчас я оказалась на эмоциональных качелях, а это на меня совсем не похоже.

– Не понимаю, – прошептала я. Визажист убрала кисточку с моих губ – я извинилась взглядом. – Разве он не должен быть здесь, со мной?

Я знала, что такие хлопоты не в его духе, но последние несколько дней Ригеля не было рядом.

Анна с сочувствием посмотрела на меня. Я хотела рассказать ей о своих чувствах, но это было лишним – она и так хорошо меня знала и понимала.

– Уверена, что он тоже готовится к этому дню. И что он так же волнуется, как и ты.

– Знаю, просто… – Я сжала губы. Сердце бешено колотилось от глубокой, невысказанной тревоги. – Я его не понимаю. Он молчит, все время о чем-то думает, злится по пустякам… – Я вздохнула. – Уже несколько дней он поздно возвращается домой и даже не говорит мне, где был. Ты знаешь, в чем дело?

Она покачала головой. Надежда, что она знает ответ на мой вопрос, не оправдалась.

Я посмотрела на кольцо: оно безмятежно сверкало на безымянном пальце левой руки.

Несколько месяцев я ждала этого момента и больше ни о чем не думала. Несколько месяцев мне казалось, что сердце вот-вот разорвется от счастья.

И все же… Откуда эта тревога? Этот… страх?

– Мужчины по-другому относятся к таким моментам. Наверняка поведению Ригеля есть разумное объяснение… И время сейчас особенное, разве нет? Все-таки немногие женятся в канун Рождества.

Это было его желание.

Он так решил.

Я так и не поняла, почему он выбрал именно эту дату, но о другой он и слышать не хотел.

Не то чтобы я была против. Однако это несколько необычное время для свадьбы. Обычно люди женятся в июне, когда цветут пионы, летний ветерок освежает длинные дни, а в свежескошенной траве мерцают светлячки.

А декабрь… Самое суетливое время года, когда до праздников нужно столько успеть сделать. Почему он выбрал этот месяц?

– Ты ведь не думаешь, что… что он мог передумать, правда?

– Ника, – Анна посмотрела на меня с нежностью, как и всегда, когда я говорила глупости, – я уверена, Ригель хочет провести с тобой всю оставшуюся жизнь. Разве он мог передумать?

Я нерешительно посмотрела на нее. Теперь опасения казались глупыми и пустыми.

Анна погладила меня по щеке.

– Это все нервы, дочка. Я понимаю, что ты чувствуешь, я ведь тоже была на твоем месте. Это важный шаг. Но я знаю, как долго ты ждала этого момента, и не сомневаюсь, что и он тоже. Просто вы оба сейчас очень взволнованы.

Меня отпустило. Ее слова подействовали на меня как глоток свежего воздуха. Я сделала вдох, чтобы привести мысли и чувства в порядок. У Анны всегда получалось успокоить меня и помочь почувствовать себя в безопасности, хотя я больше не ребенок, которому нужна ее защита.

– Ты прекрасна, – добавила она.

После ее слов тревога окончательно рассеялась.

Приободрившись, я посмотрела на визажиста и улыбнулась ей. Она ответила довольным взглядом, как будто этот комплимент предназначался ей.

– Мне кажется, мы готовы к завтрашнему дню, – прощебетала она, поправив мне пряди.

В волосах, собранных в пучок, сверкали жемчужины, изысканно подчеркивая серебристый оттенок моих глаз. Светлые тени на веках и черные густые ресницы придавали взгляду выразительность и нежность лани. Губы были подведены нюдовой помадой в тон платью и моему вкусу. А еще я не хотела испачкать Ригеля, когда он поцелует меня у всех на глазах.

После того как я скажу «да».

Скажу «да», а все гости будут смотреть только на меня…

– Все пройдет замечательно, – уверенно сказала Анна, приобняв меня за плечи. – Вот увидишь.

* * *

Однажды вечером, много месяцев назад, он подарил мне это кольцо.

Он пригласил меня на ужин, и там, во внутреннем дворике ресторана, утопающем в зелени, подвел к небольшой стеклянной теплице и открыл дверь.

Это было похоже на сон: я оказалась в окружении цветов, вьющихся растений и ароматных бутонов, воздух буквально пьянил ароматом. Вокруг порхали бабочки. Плавные взмахи разноцветных перламутровых крылышек наверняка отражались в моих глазах.

При виде такой красоты у меня перехватило дыхание, а сердце замерло от восторга. Мне казалось, я в сказке.

Там он сделал мне предложение.

В руках у него была коробочка такого же цвета, как и фиолетовый пластырь, который он когда-то давно наклеил мне на палец. В ней было кольцо со сверкающим бриллиантом. Скромным, чем-то похожим на нас, сирот, у которых мир отнял все.

В темноте его глаза сияли, как звезды. Он спросил, выйду ли я за него замуж. И от каждого слова, произнесенного его глубоким голосом, по моей коже бежали мурашки.

Я не могла поверить, что это происходит на самом деле. Мое сердце прокричало «да!» раньше, чем я смогла произнести это вслух.

Когда я пришла домой, был уже вечер, ко мне вернулась беззаботность.

Утро, проведенное с Анной, придало сил. Стоя на стуле, подняв руки над головой и открыв рот от усердия, я пыталась повесить на люстру рождественский венок. Листья искололи запястье, но я не сдавалась и продолжала попытки, чуть подавшись вперед и немного теряя равновесие.

Как говорит моя приемная мама, остролист приносит удачу, так что один венок я уже повесила на входную дверь. Но еще я где-то прочитала: чтобы примета сработала, нужно повесить венок и над обеденным столом.

Мне недоставало самой малости. Но, может, если я смогу дотянуться чуть выше…

– Ты что делаешь?

Обернувшись, я увидела в дверном проеме статную фигуру. Он всегда появлялся бесшумно. Я знала, что мужчина, за которого я собираюсь выйти замуж, предпочитает сначала самостоятельно изучить обстановку.

По его лицу стало понятно, что происходящее ему не нравится: черные брови были нахмурены, лицо сурово, а губы сжаты в тонкую линию.

– А, привет! – радостно поздоровалась я.

Его не тронула ни моя улыбка, ни то, как засияли мои глаза при виде него.

– Я хотела повесить венок и здесь. Как тебе? Мне кажется, он будет хорошо тут смотреться, дома станет уютней. Конечно, мы его уже повесили и на…

Договорить я не успела – две руки подхватили меня под мышки. Движение было сильным, почти сердитым, но я уловила проскальзывающую в его порыве нежность. Он опустил меня на пол, и я уловила свежий аромат, пропитавший его рубашку.

– Я еще не закончила…

– Не смей забираться так высоко, – прервал он. В его взгляде был упрек.

– Да все нормально, я аккуратно…

– Неважно, – отрезал он. – Если хочешь что-нибудь повесить, просто позови меня.

– Ты мне никогда не помогаешь, – с обидой буркнула я.

От него вкусно пахло. Он был одновременно и такой привлекательный, и такой враждебный, что это сбивало с толку. Вдобавок мысль о том, что следующим утром он станет моим мужем, приводила меня в смятение. Я думала о нем целый день и поняла, что соскучилась. Очень.

– Интересно почему, – ответил он с легкой ноткой сарказма.

Ригель с любопытством оглядел мои прическу и макияж. Я улыбнулась, радуясь, что он в хорошем настроении.

В последнее время он был очень напряжен.

После окончания университета с отличием и стажировки, открывшей перед ним блестящие карьерные перспективы, Ригель получил место в крупной компании, которая производила детали для аэрокосмической промышленности.

Сначала он проводил термоструктурные анализы, оценивал потенциальные риски и возможности производства. А всего год назад его повысили, и теперь он сам создавал прототипы деталей.

Ему доверяли все больше задач. Сейчас он впервые за долгое время выглядел расслабленным.

Это потому, что скоро я стану его женой?

Я обняла его, потом положила руки на его подтянутый живот. Ригель сделал несколько шагов назад и сел на стул, который я придвинула. Устроившись у него на коленях, я запустила пальцы в его волосы и начала нежно перебирать их.

Его тело на мгновение напряглось, но мне хотелось передать ему то чувство умиротворения, которое сама испытывала от его прикосновений.

– Ты боишься, что я убьюсь и брошу тебя у алтаря?

Он взглянул на меня исподлобья, и я заметила промелькнувшую искру обиды. За годы вместе я научилась различать ее за его жесткостью. Ему двадцать девять, и он по-прежнему старается не выдавать свои эмоции – такой уж у него характер.

Я привыкла преодолевать защиту, которую он выстроил вокруг себя, но в этот раз даже моя мягкость не сработала.

– Ты слишком безрассудна, – бросил он, но не отодвинулся и позволил мне продолжать гладить его волосы. – Ты уже дважды падала. Нельзя делать все, что тебе хочется. Иногда ты ведешь себя как ребенок.

Я задержала на нем взгляд, а потом посмотрела вниз. Венок, который лежал на столе, теперь действительно казался нелепым. Возможно, Ригель и правда был более ответственным, чем я.

Это осознание слегка выбило из равновесия. Несмотря на наш возраст, годы, проведенные вместе, и все, что мы строили день за днем, какие-то вещи так и не изменились.

– Ты прав, – прошептала я.

«Я просто хотела порадовать тебя», – подумала я про себя, но вслух не решилась сказать – вдруг прозвучит не к месту.

– Прости.

Он тяжело вздохнул.

Хотя сегодня суббота и у него выходной, он участвовал в конференции и потому был в костюме и галстуке.

Глупо, но я хотела спросить, любит ли он меня еще.