Только вот выставила я этого бунтаря из квартиры моментом! Еще и с дочкой поругалась. Она вообще-то должна быть в школе!

– Мам, ну у нас самоуправление, меня это бесит! Ненавижу. Смысл идти на уроки, которые ведут твои одноклассники! Прикинь, русский у нас должна была вести Ника Бурмистрова! Мам, она «извини» через «е» пишет! И вообще, у неё в постах больше всего ошибок.

– Ты мне зубы не заговаривай! Самоуправление! Ты в курсе, что тебе семнадцать?

– Ма-ам!

– А ему сколько?

– Ему… мам… он… он… какая разница?

– Посадят его – будет разница.

– Мам, ты что? С ума сошла? Какое, посадят? Куда? Мам?

– УК РФ, знаешь что такое? Загугли, если не знаешь! И про секс с несовершеннолетними тоже!

– Мама, у нас не было секса!

– Не было, потому что я зашла!

– Мам! Не было, потому что я сказала «нет»! И потому что Артём готов ждать!

– Ах, Артём готов! Какое благородство! Какого хрена тогда Артём трётся в нашей квартире? На нашей кровати? Нормальные мальчики приглашают девочек в кафе, на выставки, в театр.

– Мы были мам, в кафе. И в музей современного искусства ходили, и собираемся на концерт «Героев»… ну, саундтрек из «Героев»…

– Каких «Героев»?

– Ну ты что, мам? «Герои меча и магии»? Ты же сама играла.

Ох, чёрт! Реально когда-то мы с Серёгой как сумасшедшие рубились в эту игрушку и музыка там реально шикарная, один из лучших саундов всех игр.

– Так… о чём мы? Зубы мне не заговаривай. Чтобы я этого Артёма тут не видела.

– Мама! Ты… ты…

– Я! Что я? Тебе надо школу окончить и институт. А потом делай что хочешь.

– А если я не хочу в институт?

Здрасьте, приплыли! Стоит появиться какому-то Артёму, и мы уже не хотим в институт!

– Восемнадцать исполнится, можешь собирать чемодан и делать что хочешь, раз такая умная выросла. Всё.

Господи…

Это я так говорила со своим ребёнком?

Весь наш диалог я отлично запомнила. Ох…

А теперь я должна сказать дочери, что мы с её отцом разводимся.

Капец…

Или я тороплю события? Может, никакого развода не будет?

Паркую машину, выхожу.

Иду по направлению к подъезду и вижу знакомую фигуру.

Артём, значит?

Парень не один, рядом с ним стоит какой-то мужик. Спиной ко мне стоит. Мужик в знакомом костюме.

– Бать, ну, блин, я же сказал сделаю?

– Сказал, значит делай!

Батя поворачивается.

Нет, блин… так не бывает!

Глава 10

Оглядывает меня с прищуром. Точно, блин, Том Харди на минималках. Думает, что, я за ним слежу?

– Здрасьте… – выпаливает парень, который, конечно же меня узнал.

– Виделись, – отвечаю коротко, потому что внутри всё клокочет.

Значит, что, папаня сынуле не рассказал, что бывает за секс с несовершеннолетними?

– День добрый, – продолжает сканировать меня взрослая версия парня дочери.

– Это твой отец? – задаю вопрос, ну, чтобы наверняка, очень не хочется попасть впросак, вдруг это какой-то рандомный мужик, хотя я слышала как Артём назвал его батя. Но, мало ли?

– Да, я его отец, – Харди решает ответить сам за себя, что ж, – а в чём дело?

– Пап, это мама Полины.

– М-м-м, значит мама Полины… – этот гад теперь оглядывает меня еще более откровенно, просто нагло раздевает глазами.

Козёл.

– Напомни, Полина – это кто?

Вот же сволочь, а? Не знает он, кто такая Полина! Девушка, из-за которой твой сын может на нары загреметь, придурок!

– Полина, это моя дочь, которой нет еще восемнадцати, и которую ваш сын…

– Не было у нас ничего. Я знаю, что она малолетка…

– Так, стоп. Артём, я не понял, у тебя есть девушка?

– Удивительно, правда? У парня… м-м-м, сколько тебе? Двадцать? Двадцать один?

– Двадцать два.

Охренеть! Переросток! Акселерат, мать твою.

– У парня в двадцать два есть девушка!

– Удивительно, что постоянная. – парирует Харди и я его еще больше ненавижу.

– Значит так, – приосаниваюсь, готовясь выдать речь, но меня нагло перебивают.

– Алексей. – усмехается и протягивает руку.

Еще чего! Руки мне его еще пожимать?

– Значит так, Алексей…

– Могу я узнать ваше имя?

– Надежда Петровна. – за меня отдувается Артём. Знает, значит?

Да, блин, да! Очень банально! Особенно, когда твою подругу зовут Аделаида, а ты Надежда Петровна! Но, что поделать? Вот так вот мама с папой назвали, постарались. Хорошее имя, Надя, главное – редкое, как говорили в самом новогоднем фильме всех времен и народов.

– Надежда Петровна, мне очень приятно.

Он всё-таки ловит мою руку, наклоняется и… прижимается губами?

Нормально!

Нет, если бы мы еще там, после ресторана столкнулись, это было бы уместно, но сейчас…

– Тёмыч, иди погуляй, а? У нас с Надеждой Петровной важное дело.

Что?

– Нет, подождите…

– До свидания.

– Артём, стой! Куда? Подождите! Я вообще-то хотела поговорить с ним, в вашем присутствии!

– А поговоришь со мной в моём. Подруга твоя в ресторане просто отожгла.

– Мы с вами на брудершафт не пили, чтобы на «ты» переходить!

– Так давай выпьем, Наденька? Тем более, как я понимаю, у нас с тобой есть риск стать родственниками.

– Что?

– Ну, ты же не просто так кипишь подняла? Мой мелкий трахнул твою дочурку? Вообще-то я ему про контрацептивы всё рассказал и даже серию лекций скачал…

– Так, стоп! Как трахнул? Он сказал… ей еще нет… Она несовершенно…

– Тише, тише… что ты так нервничаешь, рыжик? Может и нет. Я же не в курсе? Я только вчера прилетел, он тут один был, без меня.

– Как один? Ребёнок?

– Ему двадцать два, слышишь? Когда мне было двадцать два у меня уже он был.

Хочется что-то сказать, про ранние браки и отцовство, но затыкаюсь, потому что в мои двадцать два моей дочери было уже больше года.

– Надежда, понимаю, что ты волнуешься, со своим отпрыском я поговорю, проведу разъяснительную работу. Ну и ты тоже, пожалуйста, девочке своей объясни, что и как…

– Я? Я должна объяснять? Вы серьёзно?

– Вполне, я так понимаю, вы же их где-то вместе застукали? И скорее всего не в библиотеке, и не на лекции о вреде алкоголя. Вероятно, у вас дома, да? В комнате девочки, и там они тоже не Мураками читали.

– При чём тут Мураками?

– Хорошо, Пелевина или, ну не знаю… какую-нибудь Элеонору Блинову.

Он бредит? Я ничего не понимаю!

Еще и усмехается наглее и наглее! Как котяра, который чужую сметану скоммуниздил! Или чужую кошку отодрал. Подлец.

– Я к тому веду, душенька, что дети наши вместе всё это творили, поэтому разбираться с их «лямурами-тужурами» нам тоже нужно вместе, андерстенд?

– Вы сейчас со мной разговариваете?

– А с кем же, Наденька? С тобой. Уверен, общий язык мы найдём. Я вообще люблю находить язык с красивыми женщинами.

– А я красивая? – что-то странное шевелится в душе, какое-то воспоминание царапает. Что-то я забыла, что-то упустила… Что?

– Красивая. Ты сама это прекрасно знаешь. И пользуешься.

Да, неужели?

Значит, красивая… угу… только вот муж поёбывает мою подругу. Которую я, кстати, всегда считала страшненькой. Ну, то есть, знаете, по классике, когда есть две подруги обычно одна красивая, а вторая так, погулять вышла. Вот Ларка была типа того, погулять. А о себе я, да, очень даже высокого мнения. Только вот от блядства мужа это не спасает. Так что, красота тут мало что решает.

– Надежда, я сейчас немного занят, нужно заскочить за документами и вернуться в офис, но я бы с удовольствием продолжил наше общение в более интимной обстановке.

– В интимной? – воспоминание становится более объемным, выползает на свет, я уже вот-вот схвачу его за хвост.

Что-то мне нужно было сделать.

Что-то важное.

– Пока я имею в виду ресторан. С удовольствием мы поужинал с тобой сегодня.

– Я замужем. – не знаю, зачем выпаливаю это. Замужем я уже, можно сказать, последние дни, часы, минуты…

– Извини, мужа не приглашаю, но нам же нужно о детях поговорить, да?

– Да.

Точно. О детях. О муже не надо. Муж он это – объелся груш. Завел любовницу.

Стоп! Вот оно! Вспомнила!

– Так как насчёт ресторана, Надежда?

– Будьте моим любовником?

Глава 11

-Так и сказала?

– Так и сказала.

– А он что?

Мы с Аделаидой сидим в раздевалке у танцевального зала, переодеваем туфли. Подруга привела меня к своему тренеру, я давно хотела начать танцевать с ней, но всё как-то не хватало ресурса. То одно, то другое. И вот, наконец-то.

Это всё еще вечер того же дня. Весьма насыщенного дня.

Утром я застала дочь с парнем в её комнате.

Чуть позже застукала мужа с подругой.

Еще позже познакомилась с отцом парня дочери и сделала ему непристойное предложение.

– А он…

Он…

Охренел. Реально. Лицо у него было… Такие обычно сразу надо снимать, а потом в интернет выкладывать, шикарный мем получится.

Откашлялся, посмотрел на меня, усмехнулся.

– А ты… смелая.

Долбанутая – было бы точнее, или… еб@нько – весьма ёмкое и точное определение.

– А то… – на самом деле нифига не смелая я была, меня аж подташнивало, я поняла какую глупость сморозила.

Наверняка теперь он скажет своему сыну, что мать его девушки – больная на всю голову. Парень бросит мою Полину. С одной стороны – это же хорошо? Мне не надо будет переживать, что меня могут досрочно сделать бабушкой. С другой – дочь же будет страдать? И ничего хорошего в этом нет.

– С козырей зашла.

Вот это он в точку попал.

Харди, то есть Алексей, что-то еще хотел сказать, но его мобильник издал какой-то дикий сигнал. Он достал гаджет, посмотрел на экран.

– Так, Надежда, сорян, у меня реально очень важная встреча, но моё предложение поужинать в силе, я тебе наберу. И да, твоё предложение принимается.

– Какое? – подтормозила я.

– Насчёт любовника. Это более чем заманчиво. Я согласен. Пока.

А дальше.

Чёрт. Дальше он наклонился и мазнул своими губами по моим, ну как мазнул… впился, быстро, так, чтобы я не успела включить сирену или дать пощечину. И так же стремительно смылся, я только успела увидеть, как он сел за руль шикарного «Гелендвагена».

Капец.

– Да, Надя, ты отожгла.

Это точно.

– И что теперь будешь делать?

– Свалю куда-нибудь в Петропавловск-Камчатский? – вопросительно смотрю на подругу.

– Ты? Свалишь? Не смеши мои подковы. Ты не такая.

– Не какая?

– Не страус, голову в песок не прячешь.

Эх, а так хотелось! Именно как страус, спрятаться, сказать – я в домике, меня трогать нельзя.

– Угу, вечно на амбразуру. А если серьёзно, Ада? Что мне теперь делать?

– Танцевать!

– В смысле?

– Ну, мы танцевать пришли? Вот и пойдём танцевать. Обещаю, после часа танго у тебя в голове всё будет иначе.

– Как так?

– Нейронные связи по-другому выстроятся и всё, что казалось ужасным, будет казаться ничтожным и мелким.

Ничтожным и мелким? Что именно? Моё предложение красавчику Тому Харди? Или измена мужа?

Я усмехаюсь.

Удивительно, но сейчас для меня измена родного и как бы любимого отошла на второй план.

На первый вышло знакомство с отцом парня дочери и моё непристойное предложение.

Хотя, почему непристойное? Он привлекателен, я чертовски привлекательна, чего зря время терять?*