Яна Голд: Олд мани

Глава 1

– Милая, я должен жениться на другой, – сказал он на безупречно правильном английском.

– Что прости? – опешила я, чувствуя, как приятный трепет сменяется липким ощущением приближающегося конца. – То есть вместо того, чтобы сказать мне: «Ура, у нас будет ребенок!», ты говоришь это?

– Конечно. Нам ведь нужно планировать будущее, – невозмутимо сказал Адриан, не разделяя моих чувств.

Еще пару месяцев назад я могла планировать будущее с иностранцем. Он полностью давал мне такую надежду, и я была уверена, что мои мечты окажутся вполне реальными. При каждом удобном случае он заверял, что любит. Регулярно прилетал из Франции в Россию. Ко мне. Даже если мог остаться со мной всего на пару дней, он делал это.

Когда мы познакомились, я сама с трудом верила в происходящее. Казалось, такое бывает только в кино. Мы поехали с подругой во Францию на книжную выставку – она с поручениями от своего издательства, а мне, как автору любовно-эротических романов, просто было интересно посмотреть, как ведутся дела у зарубежных коллег по перу.

Возвращаясь с выставки, мы забрели в «Шекспир и Компанию» – популярный книжный магазин, где частенько собираются прямо-таки очереди из желающих его посетить. Я надолго зависла на втором этаже перед стендом с сотнями записок, написанных от руки. Пока я вчитывалась в строки, выискивая тексты на английском и русском, Даша изучала книги на первом этаже.

– Vous pouvez laisser votre message, – услышала я мягкий мужской голос за спиной.¹

– Извините, я говорю только на английском, – вежливо сказала я, оглянувшись на незнакомца.

Я ожидала, что парень сделает вид, будто не понял меня, как порой случалось во Франции, но он тут же перешел на английский, чем сразу подкупил.

Хотя ладно, его внешность тоже подкупала. Высокий, стройный молодой человек с золотисто-каштановыми волосами и задумчивыми голубыми глазами. У него были правильные, почти классические черты лица, мягкая улыбка и атлетическое телосложение, которое не скрывало даже короткое пальто и тонкий блейзер. Брюки чинос и дорогая обувь завершали образ «золотого мальчика» – привлекательного, ухоженного и привилегированного.

Возможно, пока я разглядывала незнакомца, у меня разыгралась типичная авторская фантазия. Я любила, глядя на людей, придумывать их историю и угадывать, чем они занимаются.

– Я Адриан, – представился парень.

– Теона, – ответила я, испытывая удовлетворение от того, что хотя бы во Франции никто не будет удивляться моему имени.

– Можешь тоже оставить записку. Возможно, кто-то будет разглядывать ее так же увлеченно. Или давай сделаем это вместе, – предложил он.

– Почему бы и нет, – согласилась я.

Мне показалось, Адриан использовал интересный ход, чтобы завязать диалог с девушкой.

– Давай первую часть напишу я, а ты продолжишь, чтобы получилось что-то символичное, – сказал Адриан и взял небольшой листок для записей.

«Герой твоего романа…» – написал он и протянул мне записку.

«Перед тобой?» – подумала я, догадываясь, к чему клонит Адриан.

Мужчина понравился мне с первого взгляда. Он сразу располагал к себе, но в тот момент в голове всплыли совершенно другие слова.

«…за тебя и против всего мира» – окончила мысль я.

Мне показалось, что так фраза прозвучит куда сильнее и глубже. По крайней мере, в тот момент, когда я писала эти строки, по рукам пробежали мурашки. Я была уверена, что такие слова когда-нибудь найдут какую-то чрезмерно романтичную натуру, которая так же, как и я, в будущем зависнет перед стендом в этом магазине.

Мы дополнили записку своими именами и прикрепили ее к доске. Я догадывалась, что Адриан захочет продолжить знакомство. Так и случилось.

За те две недели, которые я провела в Париже, были прогулки под луной, романтические свидания с видом на Эйфелеву башню и долгие разговоры. Казалось, я встретила родственную душу. Нам даже не мешало то, что мы оба говорим не на родном языке. Между французским и русским надежным буфером встал английский, которым мы оба свободно владели.

Мне было неловко перед Дашей. Я бросила подругу и окунулась с головой в свой курортный роман. Впрочем, Даша меня не осуждала и только посмеивалась, намекая, что это принесет мне новую порцию вдохновения.

Я отдавала себе отчет в том, что наша история закончится сразу, как я сяду в самолет, поэтому я изо всех сил держалась, избегая близости с Адрианом. Но все-таки соблазн был слишком велик. Галантный, внимательный, ласковый. С каждым поцелуем сдерживаться перед его мягким обаянием было все сложнее и сложнее. В последний вечер перед отлетом я все же сдалась.

Того бешенного урагана, который я привыкла описывать в своих книгах, в постели с Адрианом не случилось. Но все было безумно чувственно, так нежно и не менее горячо, что я искренне расстроилась, ведь это больше не повторится.

По дороге в аэропорт я утешала себя мыслью – хотя бы будет что вспомнить. Романом с французом может похвастаться не каждая, хоть и мимолетным. Расскажу эту историю в одной из своих книг и обязательно сочиню для нее хэппи-энд.

Адриан, в отличие от меня, был настроен куда более оптимистично, заверяя в том, что по-настоящему влюбился и так просто не хочет меня терять. Он обещал приехать при первой же возможности. И такая возможность наступила довольно скоро.

Мои родители называли Адриана заморским принцем, и их не смущало, что между Россией и Францией нет морских границ. В его первые визиты на мою родину я тоже с трудом верила в свое счастье, разделяя мнение моей семьи. Казалось, подобные истории просто миф для мечтательных девочек. Я бы вполне могла сочинить что-то подобное в своих книгах, но все происходило наяву. Так и хотелось крикнуть:

– Ущипните меня! Я сплю?!

За полтора года наших отношений на расстоянии я привыкла жить звонками, переписками, аэропортами и недолгими встречами. Расставания перед отлетами давались с каждым разом все сложнее. Мы подолгу стояли в обнимку и до последнего откладывали момент, когда придется идти на посадку. Утешало одно: даже если физически Адриана не было рядом со мной, я постоянно была с ним на связи.

Адриан не давал поводов в нем сомневаться. Разве что так и не успел познакомить меня с родителями, ссылаясь на их загруженность. Но в тот момент меня это не смутило – он собирался. Мы даже планировали совместный отпуск с его родными, но в последний момент у него случилась какая-то серьезная накладка в бизнесе, и пришлось отменить поездку.

Я не обратила на это внимания. В тот момент ценным для меня было другое – Адриан признавался мне в чувствах. Говорил, что даже не мечтал встретить свою настоящую любовь. Убеждал, что я – лучшее, что случалось в его жизни. Задаривал дорогими подарками, делал внезапные сюрпризы, окружал вниманием, устраивал романтические свидания. Одним словом, давал мне поверить в то, что у нас есть будущее и расстояние между нами – это лишь временная помеха.

Как сладко началась наша история и какой горькой она стала сейчас, после его слов о невесте.

– Скажи, пожалуйста, а как твои планы жениться на другой относятся к нашему будущему? Не находишь, что здесь есть некоторое противоречие? – не удержавшись, съязвила я и раздраженно встала, начиная измерять комнату шагами.

– Теона, не заводись. Если ты ждешь малыша, тебе нельзя нервничать, – мягко заметил Адриан, будто не он пару минут назад объявил, что возьмет в жены другую.

– Я не завожусь! Я просто не понимаю тебя! – едва сдерживая досадный стон, сказала я и остановилась, поворачиваясь к Адриану. – Что это за новость такая? Ты должен жениться на другой… Не готов к ребенку? Хочешь меня бросить? Что ж, ладно. Так и скажи. Я как-нибудь сама справлюсь. В крайнем случае сделаю аборт, пока не поздно.

– Что ты такое говоришь? Какой аборт? Как тебе такое в голову вообще пришло, – возмутился Адриан, продолжая сидеть на диване.

– Вот не надо этих праведных разговоров, – отмахнулась я и отвернулась от Адриана. – Ты только что заявил, что будешь строить свое будущее с другой.

– Я не собираюсь ничего строить, – повторил он. – Просто в нашей семье договорные браки – это норма.

– Вы что, в средневековье живете что ли?

– Конечно, нет. Просто у нас все преследуют свои интересы. Даже в вопросах брака. Отец договорился со своим партнером по бизнесу, что я женюсь на его дочери, когда мне было 10 лет. Теона, но это не значит, что так и будет. Я улажу этот вопрос.

– Хорошо. Тогда какого черта ты мне все это рассказываешь, если так просто все решишь? – продолжала закипать я. – Ты же говоришь, что мне нельзя нервничать.

– Просто, чтобы ты была в курсе. Мы же теперь друг для друга больше, чем партнеры и любящие люди. У нас будет малыш.

– Адриан, мне страшно, – призналась я и посмотрела ему в глаза. – Пожалуйста, не пудри мне мозги. Мне нужно точно знать, могу ли я рассчитывать на тебя или ты сейчас уйдешь в закат под предлогом того, что тебе нужно утрясти вопросы с твоей семьей.

– Ты так странно выражаешься, – растерянно сказал он, пытаясь уловить мои русские мысли, переведенные на английский самым прямым образом. – Если я правильно тебя понял, ты боишься, что я обману тебя?

– Да!

– Этого не случится, Теона, – заверил Адриан, глядя на меня своими честными глазами как у золотистого ретривера. – Девиз нашего банка «Доверие превыше всего». Я несу ответственность за каждое слово.

– Да-да, я помню! Только эти слова сказал не ты, а твой прадед на пару с его другом около века назад.

Адриан не сильно любил рассказывать о своей семье, но кое-что я все же от него узнала. Правда далеко не сразу. Он подтвердил мою первую догадку про привилегированного мальчика. Его семья действительно имела вес во Франции, из поколения в поколение преумножая свой капитал.

Нехотя он признался, что имеет самое прямое отношение к известному ювелирному дому, чьими украшениями хотят обладать все: от модницы до эскортницы. Даже для мировых звезд и коронованных особ они создают уникальные линейки, которые невозможно приобрести в магазинах простым смертным. А магазинов, к слову, около 200 в 125 странах мира. У них даже есть храмы – исторические дома, расположенные в Лондоне, Нью-Йорке и Париже.

Как девушка, я, конечно, впечатлилась наличию ювелирного бизнеса такого масштаба. Но оказалось, это еще не все. Помимо ювелирного дома, семейство Рошфоров владеет еще и крупным банком. Возможно, у них есть и другие источники дохода, но именно девиз банка так любит цитировать Адриан. Видимо, впитал с молоком матери. Или как это передается? По наследству?

– Именно так, – серьезно подтвердил Адриан. – С тех пор дом Рошфоров верно служит этому лозунгу.

– Лозунги… А мне-то что делать? – спросила я, снова начиная метаться по комнате как раненный зверь. – Мне нужна конкретика. Ты женишься на мне? Я не хочу растить ребенка одна…

– Теона, я не отказываюсь от ребенка. Я ненадолго вернусь во Францию и аннулирую договор на брак с Адель. Родители хотели, чтобы официальное объявление о помолвке произошло этим летом, но этого не будет, ведь я люблю тебя и буду с тобой.

– Хорошо, – кивнула я. – Только я не могу сидеть здесь одна и ждать у моря погоды. Я поеду с тобой. Как раз ты когда-то хотел познакомить меня с родителями. Самое время это сделать.

Адриан встал с тяжелым вздохом, будто вот-вот собирался сказать очередную неприятную новость. Обнял меня, прекращая мои нервные метания, подхватил на руки и устроил у себя на коленях, возвращаясь на диван. Он стал нежно поглаживать копну моих спиралевидных кудрей, пытаясь по всей видимости так успокоить.