– Милая, прошу, пойми меня правильно. Этим летом отец собирается передать мне свой пакет акций «Fidélia Capital» и уйти от дел. Я не могу его подвести, иначе я останусь предателем в глазах семьи, и отец лишит меня всего. Мне нужно завершить все начатые им процессы, чтобы вся его работа не пошла… Как ты говорила на русском? Коту под хвост?

– Да… – задумчиво подтвердила я, от растерянности не обращая внимания на то, как он повторяет на русском наши речевые обороты с забавным акцентом. – Пакет акций? Я думала, банк принадлежит вам.

– Не совсем так, – возразил Адриан. – Когда-то мой прадед основал его со своим другом. Но за столько лет дела не всегда шли гладко, и наша семья лишилась контрольного пакета акций. Мы пытаемся вернуть себе власть в банке, потому что это важная часть семейного бизнеса и нашей истории. Но на это нужно время.

– Хорошо. И к чему ты клонишь? – поторопила я.

– Понимаешь, мне сейчас не нужны скандалы, – тихо сказал Адриан, умоляюще глядя на меня. – Я очень хочу представить тебя своей семье, но из-за ожидаемой помолвки с Адель, они воспримут твое появление в штыки. Нужно сделать все правильно. Я не могу допустить, чтобы на тебя ополчились и с порога спустили всех собак. Я должен тебя защитить, а не подставлять под удар.

– И что ты предлагаешь? – нахмурилась я.

– Теона, мне нужно немного времени. Я подумаю, как лучше поступить, чтобы не навредить ни тебе, ни нашему малышу. Пока я вернусь во Францию, и чуть позже куплю тебе билеты.

– Адриан, обещай, что это не просто уловка, чтобы оставить меня одну. Это ведь ты убеждал меня, что готов нести ответственность за спонтанный незащищенный секс.

– Милая, я не отказываюсь от своих слов. Я люблю тебя! И уверен, у нас все будет хорошо. Просто дай мне время со всем разобраться и взять в свои руки дела банка.

Глава 2

Адриан

Сколько раз я прилетал в Россию, сколько раз мы встречались на нейтральной территории, всегда была одна и та же закономерность – мне хотелось задержаться рядом с Теоной еще на пару мгновений. Но не в этот раз. И дело даже не во внезапной беременности. Нет. Я очень рад малышу, но как же не вовремя это случилось.

Скажи Теона эту новость на пару месяцев раньше, я бы, не раздумывая, на ней женился. Естественно, моя мать не одобрила бы брак на этой девушке, но кто бы ее спрашивал. Я бы просто поставил всех перед фактом.

Теперь же все зашло в тупик из-за того, что отец решил со мной серьезно поговорить перед вылетом к Теоне. Он напомнил про договор, который успел покрыться плесенью от своей давности, и сказал, что семья де Лаваль не отказывается от своих слов. Они недавно подтвердили, что все так же готовы с нами породниться и выдать свою дочь замуж за старшего сына Феликса де Рошфора. То есть за меня. Конечно, этот брак нес в себе исключительно корыстные мотивы, закрывая бизнес-интересы всех сторон. Хотя в юности у нас с Адель было что-то вроде легкого увлечения друг другом. Но все это в прошлом. Ведь мне нужна только Теона.

И если с всеобщим неодобрением моего выбора спутницы жизни можно не считаться, то игнорировать наши коммерческие планы так просто не выйдет.

Я – Рошфор. Я будущий наследник всего капитала, который успела накопить наша семья. Помимо баснословных денег, на мне лежит ответственность за каждое принятое решение. Притом не только мое, но и всех членов нашей семьи. Отказ от брака с Адель повлечет за собой не только упущенную прибыль, но и кое-что важнее – упущенную власть. Если я расторгну договор, который заключили наши отцы, я не смогу вернуть то, что принадлежало моей семье по праву.

Мысль о долге перед семьей мне внушали с самого детства из-за мутной истории, которая произошла с родным братом моего отца – Мартином. Мой дед умер довольно рано, и его сыновьям пришлось взять на себя ношу семейного бизнеса в совсем молодом возрасте. И если у моего отца всегда была деловая хватка, то Мартин бизнесом интересовался лишь поверхностно. Он был человеком искусства. Капитал семьи спускал на вечеринки, многочисленных любовниц, проигрывал в казино. Даже несмотря на видимое богатство, он жил не по средствам. Не преумножал, а тратил больше, чем мог себе позволить. Задолжав крупную сумму, он решил продать свою часть наследства, не сказав об этом брату. Так 25% акций «Fidélia Capital» ушли семье де Лаваль.

Когда Феликс узнал об этом, было уже слишком поздно – договор был подписан, и отец Анри де Лаваля получил доступ к совету директоров. Мой отец не простил Мартина. Мартин тоже обвинил Феликса в том, что тот не помог ему расплатиться с долгами и прикрыл доступ к семейной «кормушке». Братья разругались. И насколько мне известно, Мартин умер где-то в Париже, а его имя в нашей семье теперь произносят только шепотом.

Отец пытался выкупить наши акции у Анри, когда тот занял пост вместо своего отца. Он надеялся договориться с младшим Лавалем, поскольку Анри был его приятелем со времен учебы в Оксфорде. Но Анри хитрый лис. Он своего не упустит. Долгое время Анри де Лаваль отказывался, а затем решил сыграть выгодную партию для своей дочери Адель.

Сейчас он готов продать нам акции, выдавая такой жест за приданное Адель. Его дочь получит не только жениха из списка Форбс, но и возможность сунуть свой носик в дела нашего ювелирного дома. Правда при условии, если сумеет подружиться с моей матерью, которая там всем заправляет. Разумеется, полный контроль ей никогда не получить, но перспектива заманчива.

Учитывая, насколько эта сделка важна для отца, вряд ли он захочет слышать, что я собираюсь жениться на другой. Придется придумать план, чтобы в конечном итоге все стороны остались в плюсе. Особенно Тео.

Желание Теоны познакомиться с моей семьей мне абсолютно понятно. Она хочет получить гарантии. Но только пока не знает, что пытается залезть в пасть к тигру.

Мама будет в ужасе, если я приведу в дом русскую девушку, ведь это станет очередным напоминанием про ошибку молодости моего отца. Когда мне было два года, он увлекся русской стюардессой. Да настолько, что та от него родила. Мой брат – Маркус – еще один скелет в шкафу нашего семейства. Спасибо хоть на том, что его не пытаются прятать.

До девяти лет он рос со своей матерью в России, и только потом отца окончательно замучила совесть перед младшим сыном, и он уговорил бывшую любовницу отдать ему ребенка. Та согласилась только потому, что отец обещал дать ему блестящее образование и все блага, принадлежащие Рошфорам.

Моя мама прохладно относилась к пасынку, потому что видела в нем доказательство измены своего супруга. Одним словом, Маркусу пришлось не сладко.

Не могу сказать, что между мной и братом за все эти годы успели сформироваться крепкие дружеские отношения, но мы поддерживали связь. Вместо того чтобы вернуться домой, со своей проблемой я поехал к Маркусу в Монако.

У меня пока только созревало подобие плана в голове, но я понимал, что Маркус может подсказать что-то дельное и помочь избавиться от Адель.

Мой брат давно отбился от нашей семьи и жил своей жизнью, потому что с трудом выносил мою мать и даже не надеялся откусить кусок пирога от наследства. После Оксфорда на одной из своих безумных тусовок он выиграл в покер целое казино у одного престарелого миллиардера.

Вряд ли на трезвую голову старик обрадовался бы такому исходу игры, но Маркус успел подписать с ним договор, чтобы пьяная ставка оппонента не была голословной. Перед тем, как казино перешло в руки моего брата, его соперник напоследок сказал:

«Ты только сильно не радуйся. Казино в запущенном виде…»

Но Маркус сделал из этого места настоящую конфетку, которая притягивала азартных личностей всех мастей. Ровно это я наблюдал, когда вошел в казино в разгар вечера. Тихий гул голосов, звон фишек, шуршание карт и мелодичный стук шарика об метал крутящейся рулетки.

Хрустальные люстры рассеивали мягкий свет по роскошному залу, где за столами сидели завсегдатаи – от седовласых миллиардеров до беспечных отпрысков богатых родителей. И те и другие были с красивыми спутницами, чьи бриллианты вызывающе переливались, заявляя о статусе их половин громче любых слов.

Администратор проводил меня в VIP-зал к Маркусу, где брат наблюдал за игрой двух молодых людей. Рядом с ним пристроилась гламурная брюнетка, нашептывая что-то Маркусу на ухо. Даже со спины его можно было узнать – та же горделивая посадка головы, что и у отца, те же широкие плечи. Но в отличие от меня, он никогда не скрывал своего пренебрежения к семейным условностям.

– Не ожидал тебя здесь увидеть, – произнес он, не отрываясь от игры. – Что привело наследника империи в мои скромные владения?

– Нужно поговорить.

– Ну конечно, не по моей же роже ты соскучился, – хмыкнул Маркус.

Впрочем, брат не стал досматривать, чем закончится партия его друзей, и мы переместились в его кабинет с видом на гавань.

– Ну рассказывай, чем обязан, – поторопил Маркус.

– Ты знаешь нашу ситуацию с «Fidélia Capital». Отец настаивает, чтобы я женился на Адель де Лаваль, но я не могу.

– Это почему же? Тебя ведь раньше забавляла вся эта идея с помолвкой и вроде с их девчонкой у тебе что-то было.

– Да, но я полюбил другую.

Маркус усмехнулся, откидываясь в кресле:

– Неужели мой брат в кои-то веки решил пойти против правил? Ты собираешься послать всех в задницу и пришел за моим благословением?

– Все не так просто. Теона узнала о предстоящей помолвке с Адель и теперь жаждет познакомиться с родителями. Хочет убедиться, что я аннулировал договор отца. Но мы оба знаем, чем это кончится. Ее съедят и не подавятся. Я не буду подставлять ее под удар, пока не решен вопрос с семьей Лаваль, но и отказать ей в визите не могу, иначе она со мной порвет.

– Хм. И что ты от меня хочешь?

– Может быть, ты отвлечешь Адель? Закрутишь с ней роман, чтобы она забыла про меня, и сама захотела отменить потенциальную свадьбу… А я найду другой способ уговорить Анри на продажу акций.

– Я тебе что, проститутка что ли? – возмутился Маркус.

– Прошу, помоги…

– Адриан, тебе через два месяца стукнет 30. Когда ты перестанешь бегать на поводке у родителей? – в голосе Маркуса прозвучала насмешка, но злобы в ней не было.

– Ты не понимаешь. Я не могу не думать об интересах семьи, но и своими размениваться не готов.

– Да все я понимаю, – задумчиво ответил Маркус, наливая виски в бокал.

– Поможешь?

– Значит, я должен отвлечь внимание от твоей девчонки, пока ты будешь выяснять отношения со своей официальной невестой, – вслух стал размышлять Маркус.

– Можешь просто закрутить роман с Адель, – напомнил я свой изначальный план. – Я не против.

– Да прекрати ты подкладывать под меня свою благоверную. Я уже сказал, что не буду ее ублажать, – вспылил Маркус. – Лучше расскажи про ту, ради которой ты впервые решил плыть против течения. Кто она? Мне правда очень интересно.

– Русская девушка. Красивая, честная, смелая.

– Русская? Ты говорил, Теона…

– Да, ее так зовут.

– Необычно, – поджал губы Маркус, одобрительно кивая. – А ты уверен, что не забудешь свою русскую подружку, когда на горизонте замаячит попка Адель?

– Уверен.

– Что ж, ладно. Но мне не нравится твой план.

– Другого у меня пока нет, – развел руками я.

– Есть одна идейка, – заговорщицки ухмыльнулся Маркус. – Вряд ли ты будешь в восторге, но предложить могу только это.

– Ну-ка.

– Давай я сыграю роль ее фиктивного парня? Представишь меня как избранника своей русской красавицы. Моя репутация все стерпит, – расхохотался брат. – Представляю лицо Камиллы, когда она узнает, что ее пасынок привел в дом русскую девушку.

– И чем это лучше моего плана?

– Как чем. Я буду охранять твою подружку, а не соблазнять твою бывшую. Лучше быть сторожевым псом, чем путаной.