Элоиза Джеймс: Страсть герцогини

© Eloisa James, 2002

© Перевод. В. Суханова, 2025

© Издание на русском языке AST Publishers, 2025

В оформлении обложки использована работа, предоставленная агентством Fort Ross Inc.

Глава первая
Разговор в спальне герцогини Гертон

Усадебный дом леди Трубридж, поместье Ист-Клифф

– Так как же он выглядит?

Последовала пауза.

– У него черные волосы, это я точно помню, – неуверенно произнесла Джина.

Сидя за туалетным столиком, она завязывала узелки на ленточке для волос. Эмброджина, герцогиня Гертон, редко давала волю эмоциям. Одна из ее гувернанток часто повторяла, что герцогиня должна всегда оставаться герцогиней. Но сейчас Джина пребывала в панике. Даже герцогини иногда нервничают.

Эсме Ролингс расхохоталась.

– Ты не знаешь, как выглядит твой собственный муж?

Джина нахмурилась.

– Тебе легко смеяться. Это не твой муж, вернувшись с континента, рискует застать тебя в эпицентре скандала! Я буду настаивать, чтобы Кэм аннулировал наш брак и дал мне возможность выйти замуж за Себастьяна. Прочитав ужасные сплетни в «Татлере», он решит, что я распутная женщина.

– Не решит, если он тебя знает, – фыркнула Эсме.

– В том-то и дело, что он меня не знает. Что, если он поверит слухам обо мне и мистере Уоппинге?

– Уволь своего домашнего учителя, и сплетни улягутся через неделю.

– Я не стану увольнять бедного мистера Уоппинга. Он проделал долгий путь из Греции, чтобы стать моим наставником. Бедняге некуда идти. Кроме того, он не сделал ничего плохого, и я, кстати, тоже, так почему я должна вести себя так, словно провинилась?

– Ты поступила опрометчиво. То, что Уиллоби Броук и его жена видели тебя с учителем в два часа ночи, не могло остаться без последствий.

– Мы просто наблюдали за метеоритным дождем! Но ты мне так и не ответила. Что, если я не узнаю собственного мужа? – Джина повернулась и пристально посмотрела на Эсме. – Это будет самым унизительным моментом в моей жизни!

– Ты сейчас похожа на плохую актрису в мелодраматической пьесе. Не беспокойся, дворецкий доложит о его приходе, и у тебя будет время собраться с мыслями. «О, мой дорогой супруг, – произнесла Эсме, бросив на Джину умильный взгляд. – Разлука с вами была для меня настоящим мучением!»

Эсме начала кокетливо обмахиваться веером.

Джина состроила недовольную гримасу.

– Судя по всему, ты часто произносишь подобные фразы, – заявила она.

– Разумеется. Мы с Майлзом всегда любезны при встрече… Слава богу, они происходят довольно редко.

Джина отложила ленту, на которой было уже пятьдесят узелков.

– Посмотри, у меня дрожат руки. Вряд ли кому-то в жизни довелось пережить то, что сейчас переживаю я!

– Ты преувеличиваешь. Представь, что чувствовала бедная Кэролайн Пратт? Ей пришлось сообщить мужу, который весь предыдущий год провел в Нидерландах, о своей беременности!

– Да, должно быть, это было нелегко, – согласилась Джина.

– Хотя на самом деле она оказала мужу неоценимую услугу. Что, скажите на милость, случилось бы с поместьем, если бы ей не удалось произвести на свет наследника? В конце концов, они были женаты уже более десяти лет. Пратту следовало бы отблагодарить Кэролайн, хотя он наверняка этого не сделал. Мужчины – настоящие невежи.

– И все же меня пугает предстоящая встреча с Кэмом, – вздохнув, призналась Джина. – Мне кажется, я не узнаю его, даже если дворецкий доложит о его приходе.

– Ты говорила, что все детство провела рядом с ним.

– Да, но сейчас он уже взрослый мужчина. Когда мы поженились, Кэм был еще безусым мальчишкой.

– Многие женщины мечтают о том, чтобы их мужья уехали на континент, – заметила Эсме.

– По существу, Кэм мне не муж. Я считала его кузеном до того самого дня, когда нас поженили.

– Не понимаю, что тебя смущает. Браки между кузенами не редкость в нашем окружении. А вы с Кэмом даже не кузены, если разобраться. У тебя приемная мать, она не рожала, а только вырастила тебя.

– Мать – не родная, муж – не муж… – с горестным видом промолвила Джина. – Кэм выпрыгнул из окна через пятнадцать минут после того, как отец заставил его произнести супружеский обет. И ему потребовалось целых двенадцать лет, чтобы вернуться.

– Мой супруг, когда уходил от меня, по крайней мере, вышел через парадную дверь, как цивилизованный мужчина.

– Кэма трудно было назвать в то время мужчиной. Ему исполнилось восемнадцать всего за несколько дней до бракосочетания, – заметила Джина.

– Ты удивительно хороша в этом розовом платье, – с улыбкой сказала Эсме. – Кэм расплачется при мысли, что когда-то по дурости выпрыгнул из окна твоей спальни.

– По глупости! Я некрасивая, слишком худая, и волосы у меня цвета моркови. – Джина посмотрела на себя в зеркало. – Ах, если бы у меня были такие глаза, как у тебя, Эсме. А мои – мутные, цвета грязи.

– У тебя не мутные глаза, а зеленые, – поправила ее Эсме. – Что же касается красоты… Посмотри на себя внимательно! Ты похожа на Мадонну эпохи Возрождения: такая же стройная, грустная и немного заплаканная. Вот только цвет волос не вписывается в общую картину. Ты унаследовала его от своей скандальной мамаши, рыжей француженки?

– Откуда мне знать? Отец не желал говорить о ней. Я понятия не имею, как она выглядела.

– Да, ты вылитая Мадонна, – заявила Эсме, лукаво подмигнув подруге. – Бедняжка, ты до сих пор еще девственница, хоть формально и замужем!

В дверь постучали, и в спальню вошла Энни, горничная герцогини.

– Ваша светлость, вас желает видеть леди Первинкл, – доложила она.

– Попроси ее войти, – ответила Джина.

Карола Первинкл была невысокой, восхитительно пухленькой женщиной, с кудряшками, обрамлявшими личико в форме сердечка. Увидев Эсме, она взвизгнула от восторга.

– Дорогие мои! Я прибежала к вам, хотя уже давно пора было бы переодеться, но я узнала от леди Трубридж поразительную новость о том, что муж Джины возвращается! – затараторила Карола.

– Это правда, – заявила Джина. – Мой муж действительно возвращается в Англию.

Карола всплеснула руками.

– Как романтично!

– Ты полагаешь? Я не вижу ничего романтичного в том, что мой муж аннулирует наш брак.

– И он едет из Греции только для того, чтобы дать тебе свободу и позволить выйти замуж за человека, которого ты любишь? Не сомневаюсь, в глубине души он ужасно страдает от мысли, что навсегда потеряет тебя, его сердце разбито…

Эсме поморщилась так, словно у нее свело желудок от колик.

– Порой меня удивляет, почему я до сих пор дружу с тобой, Карола, – сказала она. – На мой взгляд, муж Джины безумно рад, что избавится от нее. Наши с тобой мужья, несомненно, тоже ухватились бы за возможность аннулировать брак. Почему же супруг Джины должен быть другим?

– У меня иное мнение на этот счет, – заявила Карола, подняв свой маленький носик. – У нас с мужем бывают разногласия, но он никогда не аннулировал бы наш брак.

– А мой вполне мог бы это сделать, – сказала Эсме. – Просто он слишком добродушен, чтобы сказать об этом открыто. Когда мы только разъехались, я изо всех сил старалась разозлить его и заставить развестись со мной, но он оказался настоящим джентльменом. Однако если бы у него была возможность расторгнуть брак, не потеряв лицо, он ухватился бы за нее.

– Вот глупышка, – сказала Джина, с нежностью глядя на подругу. – Значит, ты губишь свою репутацию только для того, чтобы привлечь внимание Майлза?

Эсме печально улыбнулась.

– Твои слова недалеки от истины. Не понимаю, почему со мной дружит настоящая герцогиня? Чем я заслужила такую честь?

– Потому что я выхожу замуж. К кому же мне обратиться за советом, как не к тебе? – В глазах Джины зажегся озорной огонек.

– Да уж, лучше спросить совета у Эсме, чем у меня, – захихикав, сказала Карола. – Мы с мужем расстались всего лишь через месяц или около того после свадьбы. А Эсме прожила со своим супругом больше года.

– По правде говоря, это тебе следовало бы давать советы, Джина, – заявила Эсме. – Мы с Каролой расстались со своими супругами и с тех пор не боимся скандалов в обществе. Но ты всегда вела себя как образцовая замужняя герцогиня!

– И поэтому кажусь вам скучной, – запротестовала Джина.

– Ну, по сравнению с нашей подмоченной репутацией…

– Говори за себя, – перебила ее Карола. – Моя репутация, быть может, и слегка подпорчена, но еще до конца не погублена.

– Ну что ж, моих черных пятен хватит на нас троих, – беспечно сказала Эсме.

Карола направилась к двери.

– Мне пора, нужно заняться своей внешностью, иначе сегодня вечером я буду выглядеть как растрепанная ведьма.

Она выскользнула за дверь.

Эсме вскочила со стула.

– Пожалуй, я тоже пойду. Дженни собирается уложить мне волосы в греческом стиле, и я не хочу задерживаться. Берни придет в отчаяние, если я сегодня не появлюсь.

– Берни Бердетт? Мне казалось, ты говорила, что он зануда, – напомнила Джина.

Эсме лукаво улыбнулась.

– Меня не интересуют качества его характера, моя дорогая.

– Ты же помнишь, леди Трубридж говорила, что сегодня приезжает твой муж?

– Разумеется, – пожав плечами, сказала Эсме. – Майлз непременно приедет. Леди Рэндольф Чайлд уже здесь, не так ли?

Джина прикусила губу.

– Это всего лишь слухи. Возможно, Майлз хочет видеть тебя.

Поклонники сравнивали голубые глаза Эсме с сапфирами из-за их цвета и красоты. Но ее взгляд не только сиял, как драгоценные камни, но был таким же твердым. Однако он смягчался и теплел, когда Эсме смотрела на Джину.

– Обожаю вас, ваша светлость, – промолвила Эсме и, наклонившись, чмокнула подругу в щеку. – Мне нужно переодеться, я должна выглядеть как роковая женщина. Нельзя допустить, чтобы леди Чайлд затмила меня красотой.

– Это невозможно, – убежденно заявила Джина. – Ты просто напрашиваешься на комплимент.

Эсме с ее шелковистыми черными локонами, соблазнительными губами и восхитительными изгибами тела с первого сезона сравнивали с самыми красивыми куртизанками Лондона. Многие считали, что она обошла соперниц и теперь была вне конкуренции.

– Разве ты сама не напрашивалась на комплимент, когда называла свои глаза мутными и сокрушалась по этому поводу?

Джина махнула на нее рукой.

– Это не одно и то же. Любой джентльмен мечтает переступить порог твоей спальни и готов ради этого на многое. В то время как во мне мужчины видят лишь строгую, тощую герцогиню.

Эсме фыркнула.

– Да ты совсем чокнутая! Попробуй рассказать Себастьяну о том, какая ты невзрачная. Уверена, он сможет красноречиво описать твое прелестное лицо, белоснежную кожу и так далее. Мне пора!

Послав воздушный поцелуй, Эсме удалилась.

Джина глубоко вздохнула.

– Какой позор! – тут же заговорила Энни, взяв в руки расческу. – Леди Ролингс – одна из самых красивых женщин в Лондоне, а ее муж не скрывает своих отношений с леди Чайлд. Как ему не стыдно!

Джина молча кивнула.

– Вы знаете, муж леди Ролингс попросил предоставить ему гостевую комнату рядом с комнатой леди Чайлд, – добавила Энни.

Джина испуганно посмотрела на свое отражение в зеркале.

– Неужели?

– Чему здесь удивляться? Это, оказывается, в порядке вещей у господ, – продолжала горничная, причесывая Джину. – Теперь, когда я стала старшей служанкой, миссис Мэсси не таясь ведет при мне разговоры, и я узнаю много нового о жизни господ. Вы представить себе не можете, как нелегко было ей и леди Трубридж разместить гостей, выполняя все их капризы.

– Представляю… – запинаясь, произнесла Джина и поклялась, что они с Себастьяном не будут изменять друг другу, когда поженятся.

Бедная Эсме!