Фридрих фон Хайек: Судьбы либерализма

F. A. Hayek

The Fortunes of Liberalism

© F. A. Hayek, 1992

© Школа перевода В. Баканова, 2024

© Издание на русском языке AST Publishers, 2025

* * *

Предисловие редактора

I

Собрание сочинений Ф. Хайека – плод не столько замысла, сколько понимания У. У. Бартли III, что полноценно вникнуть в суть мыслей автора можно, лишь наиболее полно представив его сочинения в новом виде, со сносками и ссылками. Хайек еще ранее предоставил в распоряжение Бартли все свои работы, чтобы тот взялся за его биографию, на что Бартли, естественно, согласился. В результате получилась данная серия. Они много и долго беседовали, обсуждая Поппера, Витгенштейна, Вену, и Хайек понял, что у Бартли действительно сложился специфический образ города, где он родился и провел юность. В свою очередь, Бартли, глубоко проанализировав целый ряд работ Хайека, пришел к выводу, что современные мыслители знакомы с его идеями в лучшем случае очень фрагментарно, а в худшем – не знакомы, что весьма прискорбно. Как английские последователи Людвига Витгенштейна почти ничего не знали о его жизни в Австрии, пока Бартли об этом не написал, так и американские и английские читатели Хайека почти ничего не знали о ранних его работах, написанных в Германии. Даже экономисты по большей части перестали читать работы Хайека по теории экономики и полностью отвергли его идеи насчет теорий восприятия и пополнения знания. Ни одна из работ Хайека не выбивается всецело из общего ряда, но теперь, помещенное в исторический, теоретический и критический контекст (благодаря результативному труду редакторов), его собрание сочинений обеспечивает бесценный опыт в сфере, которая описывает – ни больше ни меньше – развитие современного мира.

Представленное новое собрание сочинений – «Судьбы либерализма: статьи по экономике Австрии и идеалу свободы» – это четвертый том собрания сочинений Хайека и третий в порядке выпуска. Особенный интерес вызывает впервые опубликованная статья «Экономика 1920-х: взгляд из Вены» и статья «Возрождение идеи свободы: личные воспоминания», впервые опубликованная на английском. Также впервые публикуется Приложение к первой главе, а впервые на английском языке – третья и седьмая главы, а также некоторые части четвертой и шестой глав. Остальные главы (за редким исключением) находились не в прямом доступе и собраны здесь впервые.

II

Многое изменилось в мире с момента зарождения идеи этого издания. Падение Берлинской стены – драматическое и символическое событие, которое давно предвосхитили в своей критике социализма Хайек, Мизес и их последователи. Доводы Хайека, теперь уже неопровержимые, могут выступить неким пробным шаром в новом исследовании эволюции расширенного порядка. Значительный интерес для специалистов по Хайеку, которые хотят узнать, как именно развивались его идеи (с точки зрения постановки решаемой проблемы), будут представлять статьи об учителях и коллегах Хайека. Кого-то, возможно, поразит, что в третьей главе предстанет молодой Хайек, описывающий в 1926 году «самую важную экономическую проблему – законы распределения доходов». Даже тогда уже звучали намеки на то, что эти «законы» окажутся всего лишь предгорьями, за которыми можно будет разглядеть широкий спектр неизведанных трудностей. Так, Фридрих фон Визер, учитель Хайека, пишет: «Отныне моей мечтой стало написать анонимную историю. Однако и это ни к чему не привело. В экономической деятельности проявляются наиболее очевидные социальные отношения, и, прежде чем даже подумать о том, чтобы исследовать более глубокие, скрытые отношения, необходимо было прояснить сначала именно социальные».

Все статьи данного издания объединяет вопрос о месте истории в социальной эволюции и о роли, которую историки играют в становлении нашей национальной идентичности. Подобно повторяющейся ритмико-мелодической фигуре, эта тема звучит в самом начале эпохального спора Менгера с немецкой исторической школой Methodenstreit о том, возможно ли открыть законы истории, объясняющие, предсказывающие или определяющие судьбы наций. Великая трагедия двадцатого века заключалась в монстрах-близнецах, социальных катастрофах нацистской Германии и советского коммунизма, которые доказали: если история не «чушь» (знаменитое односложное выражение Генри Форда), то историзм не только ошибочен, но ошибочен опасно. Ясно, что судьба либерализма зависит от объективности историков (к числу которых Хайек причисляет всех исследователей социальных явлений) и «возможности существования истории, которая не пишется в чьих-то конкретных интересах».

Как примирить «верховенство истины», кое Хайек считает стандартом для всех историков, с неясностью событий, которую должны различать экономисты, – вот задача, поставленная на этих страницах. И Хайек в эссе о Рёпке нам напоминает, что «не может быть хорошим специалистом экономист, который интересуется лишь экономикой».

III

Горькие обстоятельства сопровождали работу над этим изданием. Первый редактор «Собрания сочинений Ф. А. Хайека» – У. У. Бартли III – умер от рака в феврале 1990 года. Тяжелая утрата. Но мы были готовы довести до конца работу, которая останется свидетельством его дальновидности, настойчивости и ума. Из тех, кто в этот трудный год поддерживал и продвигал вперед наш проект, я больше всего благодарен Уолтеру Моррису из Фонда Веры и Уолтера Моррис. Он был, как писал Бартли, гениальным руководителем, без чьих советов и поддержки мы никогда не организовали бы и даже не запустили бы этот проект. А теперь я могу добавить, что без его рекомендаций и упорного участия мы бы этот проект не закончили.

Аналогичную признательность следует выразить Джону Бланделлу из Института гуманитарных исследований. Я также хотел бы сказать спасибо Пенелопе Кайзерлиан из издательства Чикагского университета и Питеру Соудену из издательства Routledge – не только за то, что они снова заинтересовались данной серией, но и за их терпение и принятие сложности всей этой затеи. Мы не справились бы с этой сложностью, и книги не были бы изданы без знаний и решимости, которые проявила помощник редактора Джин Оптон. Нам также очень повезло, что переводчиком выступила доктор Грете Хайнц. Выражаем благодарность Шарлотте Кьюбитт, Лесли Грейвс и Эрику О’Кифу; и в особенности Питеру Кляйну за то, что любознательность и энергичность позволили ему на высшем уровне выполнить чрезвычайно кропотливую работу по редактированию этого тома, а также за то, что его скромность не позволила ожидать вознаграждения.

Наконец, этот проект не мог быть успешно реализован без щедрой финансовой помощи организаций-спонсоров, названия которых приведены в начале книги и которым благодарны все, кто связан с этим изданием. Поддержка спонсоров – институтов и фондов с шести континентов – не только подтверждает международное признание работы Хайека, но и демонстрирует ощутимое свидетельство, сколь далеко может простираться человеческое сотрудничество, о котором пишет Хайек.

Стивен Кресге

Окленд, Калифорния

февраль 1991

Введение

«Может ли выжить капитализм?» – таким вопросом в 1942 году задался Йозеф Шумпетер и ответил: «Нет, я так не думаю»^[1]. Но тот выжил. И полвека спустя мы наблюдаем, как разрушается социализм, как идеал системы централизованного планирования падает вместе с незадавшимися экономиками Восточной и Центральной Европы. Если и можно извлечь какой-либо урок из событий 1989 года, то только такой: возрождение либерализма в этой части мира во многом, если не полностью, – это возрождение капитализма. Нужно признать, что только рыночный порядок может обеспечить уровень благосостояния, которого требует современная цивилизация. Сейчас такую точку зрения признают почти все, хотя не до конца ее понимают. Так, Роберт Хайлбронер, которого сложно назвать поборником капитализма, пишет, что недавняя история «заставила нас переосмыслить значение социализма. Ему, как полурелигиозному представлению об изменившемся человечестве, в двадцатом веке был нанесен сокрушительный удар. Как проект рационально планируемого общества, он разбит в пух и прах»^[2].

Для Ф. А. Хайека подобное положение дел вызывает лишь легкое удивление. Будучи «австрийским» экономистом, он всегда понимал, что такое рынок, несколько иначе, чем современники. Причем не только те, кто выступает против капитализма, но и многие из тех, кто выступает «за». Большую часть нашего столетия считалось, что «экономическая проблема» заключается в распределении ресурсов. Эта проблема – как бы распределить производственные ресурсы так, чтобы удовлетворить целый ряд конкурирующих и потенциально неограниченных потребностей, – при этом могла быть, в общем и целом, решена неким сторонним наблюдателем (под которым подразумевался главный плановик). Для Хайека и австрийцев, напротив, в экономике важно согласовывать друг с другом планы; экономика выступает как средство, которое позволяет выстроить «чрезвычайно сложно организованное» сотрудничество, исходя из планов и решений отдельных людей, действующих в условиях неписаных знаний и разрозненной информации. Экономика как наука должна объяснять системность и закономерность таких вещей, как цена и производство, деньги, выгода и колебания деловой активности, ее задача объяснять даже взаимодействие закона и человеческого языка, когда эти явления больше никто не хочет сознательно затрагивать. Только рассматривая устройство общества с этой точки зрения, можно понять, почему работают рыночные отношения и почему попытки построить общество без этих отношений обречены на провал.

Сам Хайек принадлежит четвертому поколению экономистов австрийской школы, из той диаспоры, которая перебралась из Вены в Лондон и Чикаго, Принстон и Кембридж (штат Массачусетс), так что прилагательное «австрийский» имеет исключительно исторический подтекст. Однако даже переезжая то в Англию, то в США, Хайек сохранил большую часть взглядов школы, основанной Карлом Менгером. С самого зарождения австрийская школа была известна своим ясным и оригинальным пониманием экономического порядка. Что-то из этого понимания встроилось (в определенной степени) в господствующее направление экономической мысли, а на что-то не обратили внимания и впоследствии забыли. К первому можно отнести некогда революционную теорию ценности и обмена, предложенную Менгером в работе «Основания политической экономии», которая в 1871 году ознаменовала появление школы. Ко второму – нападки на возможность экономических расчетов при социализме, разработанную старшим коллегой и наставником Хайека Людвигом фон Мизесом в 1920-х годах, то есть на теорию, которая легла в основу современного австрийского понимания рынка как постоянного процесса познания и открытий, а не раз и навсегда устоявшегося положения дел. Традиционная неоклассическая экономика, полагая, что идеи Мизеса давно опровергнуты моделями «рыночного социализма» Ланге и Тейлора, почти ничего не могла сказать о жизнеспособности централизованного планирования. С австрийцами все вышло иначе. Понимание Хайека, что такое рынок и как работает рыночный процесс, привело его к выводу, что социализм – это серьезная ошибка, если хотите, «роковая фанаберия». На этом он и выстраивает свою линию защиты либерального порядка.