– Мы с Лукасом стали жить вместе, – продолжала Билли. – Скоро мы поняли, что моя квартира слишком мала для нас двоих, и сняли отличное жилье, которое я никогда не смогла бы позволить себе в одиночку, завели совместный банковский счет, на который он перевел свои деньги (более двухсот тысяч долларов). Я была счастлива как никогда. У меня был парень моей мечты и работа, которую я обожала. Я даже познакомила его со своей мамой, и мы собирались поехать в Калифорнию, чтобы я познакомилась с его семьей. Заодно он планировал собрать там свои вещи и перевезти их в Нью-Йорк. Все шло прекрасно… но однажды я вернулась домой с работы и обнаружила, что из моей квартиры пропали все ценные вещи. Наш общий банковский счет, на котором также лежало шестьдесят тысяч долларов наследства, полученного мной после смерти бабушки, тоже был пуст.

Я взволнованно пригладил волосы.

– Господи Иисусе. Мне так жаль, Билли! И что произошло дальше?

Она пожала плечами.

– Я обратилась в полицию. Оказалось, что парень – известный мошенник и уже много раз проделывал это с другими. Но поскольку он переезжает из страны в страну, его никак не поймают. Я бы никогда не подумала, что он заберет мои деньги. Он тратил наличные так, словно у него в банке действительно лежали двадцать миллионов.

Билли допила свой напиток и указала на меня.

– Твоя очередь. Думаю, это единственный конкурс, в котором я одержу победу. Я знаю тебя совсем недавно, но все равно уверена, что ты бы так не сглупил.

Я махнул рукой.

– Я бы не был так уверен. Не думай, что за этим смазливым личиком спрятаны достойные мозги. Я тоже наделал столько глупостей, что мама не горюй!

Билли откинулась на спинку кресла и заложила руки за голову.

– О, не могу дождаться, когда услышу твой рассказ.

– Да, наверное, я вышел из этих передряг с лучшим результатом. Однако в прошлом я определенно руководствовался не только этой головой. – Я указал на ту, что была у меня на плечах.

Чтобы рассказать свою историю, требовалось мужество, так что настала моя очередь опустошить стакан.

– Почти пять лет назад я встретил женщину по имени Рэйвен. Очевидно, я чертовски банален не только в выборе татуировок: Рэйвен была стриптизершей, и я познакомился с ней в стриптиз-клубе на Хэллоуин. Я гулял с приятелями, после шоу разговорился с одной из женщин, и в итоге мы с Рэйвен поехали ко мне. Она ушла на следующее утро, и я больше ничего о ней не слышал – до августа следующего года, когда она появилась на пороге моего дома с пятинедельным ребенком.

Глаза Билли стали круглыми, как блюдца.

– Не может быть!

Я кивнул.

– Ага. Она сказала, что это мой ребенок и что у нее собеседование, которое она не может пропустить, а присмотреть за ребенком некому. Она произнесла всего три предложения, оставила на пороге переноску и пакет с подгузниками, развернулась и ушла. Я с минуту стоял в шоке, потом помчался за ней. Через два дома я понял, что оставил ребенка одного в своей квартире, и рванул обратно.

– Что ты сделал, когда она вернулась?

Я посмотрел Билли в глаза.

– Я дам тебе знать, когда это произойдет.

– Боже мой, Колби, ты хочешь сказать, что мать Сейлор оставила ее на пороге твоего дома и ты ее больше ни разу не видел?

Я кивнул.

– Честно говоря, поначалу я даже не был уверен, что ребенок мой. Я понятия не имел, что делать. Я никогда в жизни не менял подгузники.

– Ты пытался ее найти? – спросила Билли.

Я снова кивнул.

– Долгое время. Но я ничего о ней не знал – только то, что она работала в стриптиз-клубе. Разумеется, я пришел туда, но менеджер сказала, что она уже шесть месяцев как не работает. Я даже нанял частного детектива, чтобы ее разыскать, но ее нигде не было. Оказалось, ее звали не Рэйвен, а Майя, и она находилась в стране нелегально, так что бумажных следов было довольно мало.

Билли покачала головой.

– Ни фига себе. Вот так история!

– Я выиграл?

Она рассмеялась.

– Думаю, да.

– Значит, я выиграл дважды. Потому что Сейлор оказалась лучшим, что когда-либо со мной случалось. Моя безумная история, возможно, и превзошла твою, но, в конце концов, я получил любовь всей своей жизни.

Лицо Билли стало расслабленным и мягким.

– Это прекрасно, Колби.

Через несколько минут вошел Дик. Он оглядел нас и ухмыльнулся Билли.

– Я помешал, босс?

Билли закатила глаза.

– Нет, Дик, не помешал. Мы с Колби просто разговаривали.

– Угу. Как дела, чувак? – осведомился он.

Я вскочил с его тату-кресла и протянул руку.

– Неплохо. Думаешь, это ее бывший, Кайден, разбил окно? Может, нам с тобой стоит с ним поговорить?

Дик улыбнулся.

– Мне нравится ход твоих мыслей.

– Э-э… с Кайденом никто разговаривать не будет, – заявила Билли. – Мы спишем это на то, что какие-то дети повели себя как придурки, и забудем про это.

Я посмотрел на Дика, и он пожал плечами.

– Она мой босс. Хоть и мелкая, но ее сумасшедшей задницы я опасаюсь.

Я усмехнулся.

– Хорошо. Но если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

Билли покачала головой.

– Думаю, мне пора уходить. Тебе что-нибудь от меня нужно, Дик?

– Нет. Все хорошо.

– Ладно, я пойду. Жюстин тоже уходит, так что я запру за нами дверь на всякий случай. А ты следи и не пропусти момент, когда тебе постучат.

– Да, босс.

Билли посмотрела на меня и кивнула в сторону двери.

– Пойдем. Я знаю, тебе пора к дочери. Я выйду с тобой.

Мы с Билли вышли на тротуар и постояли минуту, глядя на лист фанеры.

– Я могу чем-то помочь? Позвонить в стекольную компанию или еще куда-нибудь?

– Спасибо, но я уже договорилась с одной фирмой. Они приедут завтра утром и установят новое стекло. А в субботу здесь поставят сигнализацию – с камерами. Если в следующий раз случится что-то подобное, я буду знать, кто это натворил.

Я кивнул. Билли была сильной, но ей нужно было встряхнуться после трудного дня.

– Хорошо. Могу я хотя бы проводить тебя домой?

Она улыбнулась.

– Ценю твое предложение, но сегодня я собираюсь взять такси. Я слишком ленива, чтобы проделать путь длиной в полторы мили, и у меня нет желания ехать в метро с пересадкой. День был долгим, и я просто хочу вернуться домой и понежиться в горячей ванне с бокалом вина.

Я ухмыльнулся.

– Если нужно, чтобы кто-нибудь потер тебе спинку…

Она игриво хлопнула меня по животу.

– Спокойной ночи, Колби. Спасибо, что заглянул меня проведать.

– В любое время, милая. – Я уже собирался уходить, но обернулся. – Чуть не забыл. Сейлор просит меня пригласить тебя на ее день рождения в субботу.

– Неужели?

Я кивнул.

– Тебе не обязательно приходить, но не хочу, чтобы она узнала, что я не передал приглашение. Как сказал Дик, иногда больше всего мы боимся малышей. Просто так получилось, что мой босс меньше метра ростом.

Билли улыбнулась.

– Во сколько вечеринка и где?

– В три. Ее день рождения только в понедельник, но ко мне придут несколько моих друзей, девочка, с которой Сейлор любит играть в детском саду, и мои родители. Это просто небольшой домашний праздник, ничего особенного.

– Я постараюсь заехать. Утром мне позвонят из компании по установке сигнализации, так что не уверена, что у меня получится, но я постараюсь.

Я потер подбородок.

– Значит, когда тебя приглашает моя дочь, ты соглашаешься. А когда я зову тебя куда-нибудь, то отказываешься?

– Не обижайся, папуля. У Сейлор нет такой штуки, на которую у меня аллергия, как я недавно выяснила.

Я встряхнул головой.

– Какой такой штуки?

– Пениса. – Она подмигнула. – Спокойной ночи, Колби.

* * *

В субботу днем я подпрыгивал на месте каждый раз, когда кто-то стучал в дверь. Но к половине восьмого стало очевидно, что Билли не придет. Большинство гостей, которые пришли отпраздновать с Сейлор ее четвертый день рождения, уже удалились, и только Оуэн, Холден и я продолжали сидеть и пить пиво, когда в дверь постучали. Я не сказал ребятам, что пригласил Билли, потому что, узнав, что мне нравится какая-то женщина, они неизменно подвергают меня экзекуции.

Я изобразил удивление, когда распахнул дверь и увидел Билли. В руках она держала несколько свертков.

– Привет. Рад тебя видеть, – сказал я.

Она оглядела меня и заглянула в квартиру.

– Я не опоздала? Рабочим потребовалось несколько часов, чтобы установить систему. Они уехали, я заперла салон и поспешила сюда.

Из-за моей спины выскочила Сейлор.

– Билли! Ты пришла!

Девушка наклонилась, и моя дочь обвила ручками ее шею.

– Прости, что опоздала. Я приехала, как только смогла.

– Все в порядке. Ты пришла как раз вовремя. Дядя Холден споет мне особенную песню. Он сочинил ее специально для моего дня рождения.

– Неужели? Вау, а для меня никто никогда не сочинял песен. – Билли постучала указательным пальцем по носику Сейлор. – Ты, должно быть, особенная девочка.

Мы по-прежнему стояли в дверях, и я кивнул в сторону квартиры.

– Заходи. У меня осталась тонна еды, а еще есть торт.

Парни поздоровались, бросив на меня вопросительные взгляды. Я их проигнорировал.

– Есть хочешь? – спросил я у Билли. – Я разогрею все за две секунды. У нас тут любимые блюда Сейлор: макаронная запеканка, куриные наггетсы и бутерброды с арахисовым маслом и бананом.

– Ооо… бутерброды с арахисовой пастой и бананом звучат восхитительно. Но я недавно поела в салоне. Я заказала себе еду, пока они работали. Поняла, что иначе умру с голоду.

– Тогда как насчет торта?

– Папа сам приготовил! – возбужденно подпрыгнула Сейлор.

Билли вскинула брови.

– Ты испек торт?

– Не радуйся раньше времени. Он из коробки, кривобокий, и я слишком рано покрыл его глазурью, так что получилось что-то вроде глазури, смешанной с кусочками торта. Но если закроешь глаза, то поймешь: он чертовски вкусный.

Билли улыбнулась.

– Разве что маленький кусочек.

– Отлично.

Пока я отрезал кусок торта, Билли вручила Сейлор подарочные свертки.

– Папочка, можно я их открою, пожа-алуйста-а. – Она произнесла это так, будто я был физически способен отказать ей хоть в чем-нибудь.

– Конечно, милая. Давай, открывай.

В первом свертке, который она развернула, оказался набор для рисования. Он выглядел довольно симпатично – не типичный детский набор. Билли указала на него.

– Это первый набор фломастеров, который у меня когда-либо был. Когда они у меня появились, мне было примерно столько же лет, сколько и тебе. Я начала ими рисовать, и уже никто не мог меня остановить. Я влюбилась в искусство.

Сейлор прижала их к груди.

– Скорее бы ими порисовать!

Билли протянула ей второй подарок.

– А это я приготовила специально для тебя. – Она посмотрела на Холдена. – Я не умею петь, как твой дядя Холден, но надеюсь, тебе понравится мой рисунок.

Сейлор разорвала оберточную бумагу. Внутри оказался рисунок феи в рамке. Когда я присмотрелся внимательнее, то понял, что лицо феи – это лицо Сейлор.

– Вот это да! Ты нарисовала по памяти?

Билли кивнула.

– Это было нетрудно. У этой девчушки лицо, которое не так просто забыть.

– Папочка! Я фея! Фея!

– Да, вижу. Какие у тебя удивительные подарки, Сейлор. Что скажешь?

Сейлор обняла Билли за талию.

– Спасибо тебе, Билли. Я нарисую тебе картинку своими новыми фломастерами!

– Всегда пожалуйста. Не могу дождаться, когда увижу, что ты изобразишь.

Сейлор подбежала к Холдену и Оуэну, чтобы показать им свою фею.

– Не нужно было так напрягаться, – прошептал я Билли.

– Мне хотелось. К тому же реакция этого ребенка только что сделала мой день – нет, всю мою неделю! Я готова регулярно рисовать для нее что-нибудь, просто чтобы хоть кто-то так на меня смотрел.

Я улыбнулся.

– Кому ты это рассказываешь? Как думаешь, почему у нее четыреста плюшевых игрушек-слонов? Она их обожает, и я уже подсел на то, как загораются ее глаза, когда я приношу домой очередное животное.

Оуэн вскоре ушел. Холден сказал, что ему тоже пора, и предложил имениннице присесть, чтобы он исполнил для нее серенаду. Женщины не могли устоять, когда Холден пел, и неважно, сколько им было лет – четыре годика или тридцать. Он написал милую колыбельную, и все время, пока он пел, на лице моей дочери сияла улыбка от уха до уха. Мне нравилась песня, пока я не оглянулся и не увидел, как Билли смотрит на нашего мистера Суперзвезду.