Я поднял голову. У меня ведь та же самая первая группа: у меня теперешнего и у меня прошлого. Решение пришло мгновенно:

– Первая, говорите? У меня первая. Берите мою.

Доктор оживился, в его взгляде мелькнуло облегчение:

– Правда? Прекрасно! Пойдёмте скорее.

Меня повели в процедурную. Там медсестра бегло опросила о заболеваниях и аллергиях, проверила давление и профессионально наложила жгут на плечо. Игла легко вошла в вену, и тёмно-красная струйка крови потекла в прозрачный пластиковый пакет с антикоагулянтом.

– Сейчас сделаем экспресс-тест на совместимость, буквально минут пятнадцать, – пояснила медсестра.

Эти минуты тянулись невыносимо долго. Наконец она вернулась, улыбаясь ободряюще:

– Всё в порядке, группа и резус идеально совпадают.

Меня отвели обратно в палату, где лежал Шульгин. Он был бледен, почти прозрачный – казалось, жизнь уходила вместе с кровью, покинувшей его тело. Он лежал неподвижно, с закрытыми глазами, рядом на штативе висел пакет с прозрачным физраствором, медленно капавшим в вену. Теперь медсестра разместила рядом ещё один пакет – с моей кровью. Через тонкую трубку капельницы алая жидкость медленно потекла к его руке, возвращая жизнь обратно в ослабевшее тело.

Я сел на стул возле его койки. Ещё недавно я считал этого парня капризным и заносчивым мажором, достойным лишь презрения. Но сейчас, видя его таким слабым и беззащитным, вдруг почувствовал ответственность за его жизнь.

Медсестра поправила капельницу и вдруг улыбнулась мне, словно прочитав мысли:

– Повезло, что у вас та же группа. Вы ему родственник, да?

Я чуть усмехнулся и отрицательно покачал головой:

– Нет, не родственник.

Она удивлённо приподняла брови, а я негромко добавил, не отводя взгляда от бледного лица Шульгина:

– Просто друг.

Медсестра понимающе улыбнулась и тихо вышла. Я остался сидеть рядом, наблюдая, как моя кровь, капля за каплей, медленно возвращает ему жизнь.

***

Телевизор в кабинете Кобры громко вещал. На экране шел репортаж местного телеканала, и какая-то тётенька с зализанными волосами, стоя на фоне печально знаменитых руин заброшенного завода за Новознаменском, с привычной серьёзностью рассказывала о произошедшем:

– История с кандидатом в мэры и известным в городе бизнесменом Германом Вальковым получила неожиданную и драматическую развязку. Как вы уже знаете из нашумевшей в интернете видеозаписи, Герман Вальков оказался причастен к особо тяжкому преступлению, совершённому ещё в девяностые годы. После публикации компромата, Вальков скрывался от следствия и попытался замести следы, взорвав собственный офисный комплекс. Жертв удалось избежать исключительно благодаря оперативным и грамотным действиям сотрудников специального подразделения Росгвардии, которые вовремя эвакуировали всех людей.

Журналистка выдержала короткую паузу, перехватила микрофон и продолжила:

– Буквально вчера, именно здесь, на территории заброшенного завода, развернулись последние драматические события. Вооружённый Вальков был обнаружен и окружён сотрудниками полиции. К сожалению, задержать его живым не удалось. При оказании сопротивления этот опасный преступник был ликвидирован. Сейчас предоставляю слово руководителю данной операции, начальнику ОМВД России по Заводскому району города Новознаменска, полковнику полиции Семёну Алексеевичу Мордюкову.

Камера дёрнулась и переместилась на знакомое лицо Морды. Полковник выглядел как никогда солидно и важно, будто уже заранее примерял генеральские погоны и ждал очередной звёздочки сверху. Он слегка кашлянул, взял предложенный микрофон и с тщательно скрываемым самодовольством начал говорить:

– Проведённая операция была спланирована заранее. В целях соблюдения режима секретности мной было принято решение на время выйти из руководства подразделением и временно передать исполнение обязанностей начальника отдела моему заместителю по кадровой работе, подполковнику Владимиру Ильичу Зуеву, – он старательно шевелил подбородком, проговаривая каждое слово. – Именно при его непосредственном участии была проведена операция по захвату опасного преступника. К сожалению, в ходе спецмероприятия Вальков и его сообщник оказали яростное вооружённое сопротивление. Один сотрудник уголовного розыска получил ранение. Подполковник полиции Зуев героически погиб при исполнении служебного долга. Мы… глубоко скорбим и выражаем искренние соболезнования его семье, близким и коллегам. Все мы знали Владимира Ильича как честного и неподкупного офицера, преданного своему делу.

Морда выдержал паузу, слегка опустив взгляд, словно почтив память погибшего, затем продолжил:

– В результате блестяще проведённой операции с организованной преступностью в нашем городе покончено окончательно. Вальков погиб. Все второстепенные фигуранты задержаны, проводятся следственные мероприятия: обыски, допросы, очные ставки. Дело принято к производству Следственным комитетом, оперативное сопровождение обеспечивают мои сотрудники.

В кадре снова появилась журналистка с серьёзным лицом:

– Как нам сообщили в пресс-службе Следственного комитета, из столицы в Новознаменск специально прибыл следователь по особо важным делам. Он принял дело к своему производству. Следствие обещает тщательным образом изучить роль и степень участия всех членов преступной группировки и дать принципиальную правовую оценку их действиям. Мы выражаем надежду на объективное и справедливое расследование, чтобы подобные отголоски девяностых никогда более не беспокоили наш город.

Она чуть повернулась вбок, на вторую фигуру в кадре, все её движения были чётко выверены:

– От лица всего города выражаем благодарность правоохранительным органам и лично начальнику ОМВД Семёну Алексеевичу Мордюкову, под чьим чутким руководством была проведена операция по поимке опаснейшего преступника.

Журналистка чуть улыбнулась, добавив уже более мягким тоном:

– На этом всё. Смотрите повтор репортажа в вечернем выпуске новостей в 20:00. Оставайтесь с нами, и мы будем держать вас в курсе всех дальнейших событий.

– Ну, как я выступил? – спросил Морда, как только по экрану телевизора пробежали последние титры новостного выпуска. Он развернулся к нам, сияя таким довольством, словно перед ним только что открыли дверь в начальственный кабинет главка.

– Замечательно выступили, Семён Алексеевич, – вежливо улыбнулась Кобра. – Как будто всю жизнь только этим и занимались.

– Ну, скажешь тоже, – Морда скромно развёл руками, явно стараясь скрыть гордость. – Это вы молодцы, поработали отлично. А я что? Я в театральный кружок в школе ходил, знаешь ли. Навыки остались.

– Театральный кружок – это хорошо, – кивнул я, не скрывая ироничной улыбки.

– А как же, талантов у меня много, – ещё шире улыбнулся Морда и слегка подался вперёд, упёршись ладонями в край стола. – Только вы, вот, конечно, нехорошо поступили. Валькова разрабатывали, а мне ни слова не сказали. Тайна мадридского двора, понимаешь… ёшкин дрын.

– Ну, сами понимаете, Семён Алексеевич, – мягко вставила Кобра. – Оперативная разработка. Да и вы тогда не были в должности…

– Ладно уж, – великодушно вздохнул Морда, помахав рукой. – На первый раз прощаю. А вот ты, Яровой, с завтрашнего дня выходишь в розыск. Звонили из главка, приказ уже готов, завтра выписку пришлют. Поздравляю с новой должностью, товарищ старший оперуполномоченный.

– Служу России, – улыбнулся я, привстав и картинно кивнув.

– Служи, служи, – одобрительно кивнул он в ответ, затем уже серьёзнее добавил: – Знаешь, ошибался я насчёт тебя. Далеко пойдёшь.

Повисла короткая пауза, затем Морда хлопнул по столу ладонью и резко развернулся.

– Ну ладно, пойду я в администрацию, – сказал он с таким видом, будто собирался на приём к президенту. – Там круглый стол по безопасности города. Будут заслушивать мои предложения, а потом газетчики придут интервью брать. Ещё кадетский корпус обещал делегацию прислать. Хотят с героями лично пообщаться, подарки вручить какие-то, поделки там…

Он опустил подбородок, пряча смешок, но от этого звук получился только громче.

– Семён Алексеевич, это замечательно, – осторожно перебила его Кобра, – но у нас столько работы сейчас. Мы никак…

– Да отдыхайте, отдыхайте, – великодушно махнул он рукой. – Герои-то – это я. Ко мне они придут, я ж на телевидении выступал. А вы трудитесь спокойно, не отвлекайтесь. Кстати, как там Шульгин-то?

– Всё хорошо с ним, – ответила Кобра. – Пришёл в сознание, уже на поправку идёт. Организм молодой, переливание вовремя сделали. Жизни ничего не угрожает.

– Ну и замечательно, – Морда важно кивнул. – Только пускай не залеживается там, знаю я вас, филонить любите тоже. Яровой вон сколько на больничном пробыл… Кстати, Шульгин-то теперь замначальника розыска. Этим же приказом назначен. Пошел я… Дел по горло. Надо будет ещё представление подготовить на Зуева в Москву, посмертно на орден Мужества.

– А нам что-нибудь будет? – осторожно спросила Кобра.

– Конечно, – великодушно кивнул Морда, улыбаясь снисходительно, будто раздавал сладости на детском утреннике. – Благодарность выпишу. В личное дело пойдёт, между прочим.

– Спасибо большое, Семён Алексеевич, – одновременно выдохнули мы с Коброй и рассмеялись.

– Всё-всё, хватит, – Морда помахал рукой и направился к двери. – Работайте.

Как только дверь за ним закрылась, Кобра посмотрела на меня и негромко произнесла:

– Вот ведь козёл.

Я усмехнулся, кивнув, и добавил тихо, но чётко:

– Согласен, но – наш козёл… свой.

Мы снова рассмеялись.

Глава 3

Я остановил «Ниву» в тихом переулке, где мы договорились встретиться с Грачом.

– Привет, брат, – сказал я, выглядывая из окна.

Он уже ждал меня, опершись о капот своего внедорожника, поблёскивавшего лакированными боками.

Он заскочил ко мне в машину. Крепко пожали друг другу руки, хлопнув по плечам так, как это бывает у старых друзей, давно не видевшихся и уже успевших соскучиться по простым мужским приветствиям.

– Смотрю, тачка твоя с каждым днём всё живописней выглядит, – хмыкнул Грач, скользнув взглядом по потрёпанному салону Нивы. – Что за ведро с болтами? Ты бы нормальную машину взял уже. С деньгами помогу, если что.

– Чем неприметнее машина, тем больше оперативных возможностей, – спокойно парировал я, похлопав ладонью по рулю, словно поддерживая «Ниву», как друга, прошедшего со мной не одно дело. – А насчёт денег… Тут, скорее, я тебе помогу.

Я достал из-за сиденья кожаный портфель, который забрал у Зуева, расстегнул и выложил несколько пухлых пачек купюр. Они тяжело шлёпнулись на панель.

– Бери, – сказал я коротко. – Это твоя доля.

Грач присвистнул от удивления, покачал головой и удивлённо взглянул на меня:

– Богатенький Буратино… Откуда столько бабла?

– Всё оттуда же, – хитро улыбнулся я.

Грач сразу всё понял, усмехнулся в ответ и кивнул:

– Ну да, конечно. Деньги Валета, да? Видел по телевизору сюжет, слышал, как ты его ловко прихлопнул. Красиво сработал, брат, ничего не скажешь.

– Без тебя бы вряд ли получилось, – серьезно ответил я, глядя ему прямо в глаза. – Ты изначально помогал, рисковал вместе со мной. Бери, заслужил.

Грач вдруг нахмурился, замялся, глядя на пачки купюр, словно те кусались:

– Да ладно тебе. Я же не за деньги это делал, не могу взять…

– Давай без вот этих вот «не могу», – оборвал я, без церемоний сгружая пачки ему в руки. – Ты же со мной поделился, когда возможность случилась. От души, брат. Ты знаешь.

Грач медленно взял деньги, повертел пачки в руках, словно оценивая их вес и цену одновременно, а потом неожиданно усмехнулся с мечтательным видом:

– Ладно, уговорил. Возьму. Куплю своим женщинам подарки. Одной кольцо с брюликом, другой шубу. Шубы натуральные сейчас не в моде, но разве объяснишь это Светке…

– Все на Круги потратишь?