– Будь осторожна, – негромко попросил он, и, несмотря на то что внешне он казался спокойным, я различила в его голосе трвевожные нотки. – Тора запросто может навредить тебе, если это будет необходимо для выживания. Не дай ему такого шанса.

– Знаю, – помрачнела я.

Меня и саму не радовала перспектива работать в команде с человеком, который готов использовать других ради достижения своих целей.

Я все еще помнила и вряд ли когда-то забуду, как во время кагомэ Тора и Атама в попытке навредить Кадзуо обрекли на смерть незнакомого им участника.

– Думаю, Тора все же будет осторожен, – достаточно громко произнес Араи, оказавшись рядом с нами.

С этими словами он, положив руку мне на плечо, посмотрел на Тору и продолжил:

– Вряд ли он захочет терять еще одного члена своей команды.

Тора услышал слова Араи, и взгляд его потемнел – он понял намек. Девушка с белыми волосами и два друга с недоумением и даже любопытством посмотрели на моих друзей и на команду Торы.

Я негромко произнесла:

– Но вы же не навредите Каминари. – Это был не вопрос.

Араи внимательно посмотрел на меня и тихо ответил:

– Конечно, нет. Но Торе об этом знать необязательно. Я почему-то уверен, что угроза жизни Каминари для него серьезнее угрозы собственной жизни.

Кадзуо кивнул, разделяя мнение Араи.

– Так что не переживай, – продолжил тот. – Но Кадзуо-кун все равно прав: будь осторожна.

Я перевела взгляд на незнакомых участников и поняла, что двое друзей оказались в разных командах. Мрачный парень в очках назвался Касэ и присоединился к девушке с белыми волосами по фамилии Тэрадзима, а его тощий друг, Хорибэ, – к мужчине с перебинтованной рукой, который представился как Накахара.

– Игра вот-вот начнется, – снова подала голос рассказчица. – Запомните порядок, в котором будете делать ходы: пятиугольник, овал, круг, ромб, квадрат, треугольник. Команда «пятиугольник», сделайте свой ход.

Я, прикусив губу, задумалась, какая очередность более выгодна. С одной стороны, время у нас ограничено, а потому делать ход одними из последних рискованно. С другой стороны, если ты участвуешь не в самом начале, то есть шанс увидеть, какое задание, вернее, угроза, тебя ожидает и как с ней можно справиться. Хотя размышлять об этом было бессмысленно – порядок определили за нас. К тому же… остается шанс пропустить ход – и даже не раз. А значит, потратить драгоценное время, рискуя не успеть добраться до финиша.

К столу подошли Ивасаки и Имада, и второй мрачно кивнул на кубик. Ивасаки уверенно взял кубик и, слабо встряхнув, бросил на стол. Через пару мгновений кубик замер, показывая число «пять», и я разочарованно выдохнула.

– Пропуск хода, – объявил раздражающий голос рассказчицы.

Ивасаки виновато взглянул на Имаду, но тот лишь безразлично пожал плечами.

Тогда к столу подошли Хорибэ и Накахара. Хорибэ со спокойным выражением лица взял кубик и, практически не встряхнув его, кинул на стол. Этой команде выпало число один.

В то же мгновение туман со стороны тории, отмеченной иероглифами «один» и «четыре», рассеялся, открывая следующий квадрат. Я напряглась. Этот участок оказался… пустым. Я не заметила пока ничего, что могло быть частью задания или же представлять опасность. С двух сторон поля – впереди и справа – возвышались, отмечая границы, изящные алые тории. На тории у дальней от меня границы нового квадрата были изображены не два, а один иероглиф – «пять». На воротах справа тоже осталась только одна цифра – «два». И я с легким сожалением отметила, что шансы играть без пропуска хода уменьшились…

Помедлив, Накахара и Хорибэ прошли сквозь тории и, оказавшись на новом квадрате, начали с подозрением оглядываться. Остальные напряженно за ними наблюдали.

– Время для следующего хода. Команда «круг», – объявил голос рассказчицы.

– И… это все? – недоверчиво нахмурившись, громко произнес Накахара.

Я посмотрела на лист со схемой игрового поля и заметила, что квадрат, на котором оказались Накахара и Хорибэ, окрасился в белый цвет (такого же цвета был и начальный квадрат) – на его верхней границе появился иероглиф «пять», а на правой – «два».

– Видимо, это безопасное поле, – заметила я.

Кадзуо же негромко произнес:

– С начального поля путь или туда, – он указал в сторону безопасного участка, – или туда. – Кадзуо показал направо. – Скоро мы узнаем, какая опасность со стороны чисел три и шесть.

Я кивнула: вряд ли нам повезет и оба пути окажутся безопасными.

Настала очередь Эмири и Одзи. Меня охватило легкое волнение, но я не знала, за что переживаю больше: что Эмири пропустит ход или что она попадет на опасный участок.

Одзи бросил кубик, и когда тот, прокрутившись, показал число шесть, Эмири сморщила нос. Наверняка она, как и я, понимала, что следующее поле безопасным, скорее всего, не будет.

Туман снова рассеялся, открывая новый квадрат, и я заметила очередные тории: ворота с иероглифом «четыре» вели в сторону центра, а с иероглифом «два» – дальше по краю игрового поля. Посередине поля тоже стоял стол.

Эмири кивнула Одзи в сторону ворот, в которые они должны были пройти. Видимо, заходить на новый квадрат первой она не собиралась. Одзи снисходительно глянул на Эмири и уверенно переступил через границу между квадратами.

Я взволнованно прикусила губу, но затем медленно выдохнула, успокаивая расшалившиеся нервы. Йоко, прижав к лицу плотно сжатые кулаки, не отрываясь наблюдала за Эмири, которая отправилась вслед за Одзи. Ивасаки подошел почти к самой границе нашего поля и, сложив руки на груди, напряженно всматривался в то, что происходило на следующем участке.

Это действительно тяжело, даже мучительно: стоять и ждать, понимая, что ничем не можешь помочь.

Я с напряжением взглянула на схему. Квадрат Эмири стал синим, и на его верхней границе появился иероглиф «четыре», а на правой – «два».

– Здесь шифр, – осмотрев стол, объявила Эмири громко, чтобы услышали все. – На столе лист бумаги, а на нем какая-то таблица.

Мне стало легче. Значит, Эмири с Одзи относительно повезло: им попалось задание на ум, а не на смелость. Я знала, что Эмири и Одзи способны справиться с шифром. Конечно, существовала вероятность, что это задание слишком сложное, и все же… Эта вероятность была ниже чем та, что Эмири и Одзи провалят испытание на смелость. Не из-за того, что они якобы трусливы, а из-за того, что эти испытания, как мне казалось, должны требовать физической подготовки. А ни Эмири, ни Одзи со спортом явно не дружили.

Значит, синий цвет означал испытания на «ум или внимательность».

– Есть идеи, О-дзи? – спросила Эмири, не отрывая взгляда от листа.

Одзи отреагировал на это издевательское прозвище лишь раздраженным вздохом.

– Что за шифр? – взволнованно спросила Йоко.

– Здесь начерчена таблица из одиннадцати столбцов и пяти строк. Часть ячеек внутри таблицы пустые, но в некоторых есть числа. От одного… до четырнадцати, – принялась описывать Эмири. – И еще, в двух ячейках по два кандзи: в одной – «один» и «десять», а в другой – «семь» и «четырнадцать».

– Одиннадцать столбов и пять строк, – задумчиво повторил Одзи. – Пятьдесят пять ячеек, заполнены двенадцать из них…

– Как ты хорошо считаешь, – серьезным тоном похвалила Эмири.

Одзи устало вздохнул:

– Я размышляю. Тебе бы тоже не помешало этим заняться.

– Моим мыслям хватает места в голове, мне не обязательно их озвучивать, О-дзи.

– Еще раз назовешь меня так… – начал было Одзи, но осекся. – Тебе повезло, что ты девчонка, да еще и младше. Надо было тогда оставить тебя на съедение дзюбокку.

– So high-and-mighty…^[21] – протянула Эмири.

– Я знаю английский. – Одзи приподнял бровь.

– Я рассчитывала на это.

Эмири нахмурилась и наклонилась к столешнице, а затем, выпрямившись, задумчиво потерла подбородок.

– Может, в этом и дело…

– В чем? – все еще несколько раздраженно уточнил Одзи.

– Иностранный язык. Вернее, японский. Помню, как учила его. Одиннадцать столбцов и пять строк… Этот рисунок очень похож на таблицу для каны^[22]. По крайней мере, по размеру. Так что, думаю, в основе шифра лежит кана. Только пока не знаю, хирагана или катакана, – добавила Эмири.

Через мгновение Одзи задумчиво произнес:

– Разницы нет. Слоги каны, будь то хирагана или катакана, и звучат, и располагаются в таблице одинаково, а шифр, думаю, основан на звучании слогов, а не на их написании. – Одзи указал на одну из ячеек. – Так что, если это действительно азбука, значит, здесь под числом 1 скрывается слог ко. Тут в ячейке два числа, получается, десятый слог тоже будет ко.

Эмири кивнула:

– Число два прямо над ячейкой с единицей и десяткой, значит, это кэ. Под числом три тогда подразумевается цу, четыре – ни. Число пять расположено в самом правом столбце, во второй строке сверху, значит, это и.

Одзи внимательно просмотрел остальные ячейки.

– И в итоге у нас вышло «ко-кэ-цу-ни-и-ра-су-н-ха-ко-си-о-э-су»…

– Что-то странное, – заметила Эмири.

Одзи закатил глаза:

– В кане не указываются озвончения. Просто какие-то из этих слогов нужно озвончить.

Эмири задумчиво прищурилась:

– Первые три слога обозначают «пещера тигра»^[23]. В таком случае ни означает падеж направления, и тогда в начале зашифрованной фразы ничего менять не надо. Непонятно уже дальше.

– Ирасунха… звучит бессмысленно, но чтение «ира» наталкивает меня на мысль об иероглифе с чтением «иру»…^[24] – протянул Одзи. – В таком случае должно получиться не ирасунха, а ирадзунба^[25].

– «Не входи в логово тигра», – повторила Эмири. – Спасибо за совет, но поздно.

– Это часть пословицы. «Если не войдете в пещеру тигра, не поймаете его детеныша». Представляешь, есть такая, – насмешливо объяснил Одзи. – Значит, следующие два слога, ко-си, подразумевают кодзи^[26]. О – показатель винительного падежа. А вот под эсу подразумевается эдзу.

Эмири, взяв лежавшую на столе кисть, вывела на листе под таблицей: «Если не войдете в пещеру тигра, не поймаете его детеныша»^[27].

И через мгновение на столе появился игральный кубик.

– Думаю, это значит, что мы справились, – довольно заметил Одзи.

Эмири с безразличным видом кивнула, и Одзи посмотрел на нее с удивлением:

– Ты сейчас выражением своего лица всех своих друзей перепугаешь: решат, что мы проиграли.

Эмири пожала плечами и повернулась ко мне:

– Вы ведь уже привыкли, да?

Я вздохнула, но на самом деле была почти рада: пусть бо́льшая часть испытаний еще впереди, с первым из них Эмири справилась. Мы молча наблюдали за их размышлениями, и вот у Эмири и Одзи все получилось, они нашли ответ усилиями своей… команды.

Так что пока все шло… неплохо. Теперь два ближайших к нам поля стали безопасны. И все же кайдан только начался, и я была уверена, что дальше нас ждет что-то куда более сложное. Более опасное. И от этих мыслей становилось не по себе.

– Да и как я должна выглядеть? – Эмири снова повернулась к Одзи. – Это все слишком скучно.

– Скучно? Если ты не заметила, мы тут и не развлекаемся. – Покачав головой, Одзи вдруг усмехнулся: – Хотя, если выберемся отсюда, могу отвести тебя туда, где весело. Что думаешь насчет гонок на машинах? – спросил он с нескрываемой издевкой. – А еще громкой музыки и алкоголя?

Эмири смерила Одзи презрительным взглядом: