Анна Белинская: Идеальное столкновение

Глава 1.

Ольга

На загорелом безымянном пальце правой руки бледнеет тонкая полоска кожи. От обручального кольца. Интересно, в каком из карманов брюк он его прячет? Вроде не выглядит «первоходцем», а так глупо палится… Однако похвально, что к тридцати пяти годам человек научился не скрывать своих намерений – его глаза в моем декольте.

Сегодня мой пикапер из приезжих. Загар у него шоколадно-бронзовый. Местным с их устойчивой резистентностью к ультрафиолету такого не заполучить при всем желании.

– … я, конечно, с ними долго спорил! – вынырнув из глубокого выреза моего сарафана, усмехается Михаил. Так он представился, а там черт его знает. Разработчик нейросетей в сфере медицины – в это охотно верю. Нудный до страсти. Из тех, с кем легче переспать, чем объяснять почему не хочется. Но внешне хорош – не поспоришь. Привлекательный брюнет, разве что женат.

Любопытно, откуда он. Туристов в городе сейчас много. Середина августа, самый сезон.

А впрочем… какая разница. Сейчас я допью оплаченный им коктейль, покиваю в ответ на истории, которыми Михаил забрасывал меня в течение последнего часа, и помашу ему ручкой. Правило – не связываться с женатыми в свои тридцать я знаю лучше, чем «Отче наш».

Он второй час меня клеит. Оплатил два коктейля.

Интересно, какой у него лимит? Когда я должна была сдаться? После первого выпитого «Мохито» или рассказа про использование искусственного интеллекта в диагностировании онкологии?

Сделав вид, что внимательно слушаю, в очередной раз подставляю лицо навстречу легкому бризу.

Этот пляжный бар – один из любимых. Продуваемый со всех сторон он после заката особенно привлекательный: милые лампочки-бусы, зажжённые над каждым столиком, ненавязчивая фоновая музыка и плавающие в уютных подсвечниках свечи. Даже дешевое паленое пойло из ослиной мочи, которое бармен впаривает за дорогой алкоголь, не портит общего умиротворяющего настроения. Я прихожу сюда не знакомиться, а проветрить мозги, в которых до черта чего нужно проветрить, но по обыкновению симпатичная женщина, потягивающая коктейль в одиночестве, – магнит для таких вот Мишань.

– … вы бы, Ольга, как поступили? Стали бы спорить? – выдернув меня из каравана мыслей, спрашивает Мишаня.

Без понятия о чем он.

– Нет, не стала, – отвечаю обобщённо. – Я давно не спорю просто так. Обычно за это мне платят, – делаю эффектную выразительную паузу. – Я адвокат. По разводам.

Он вскидывает темные брови. Его лицо вытягивается, выглядит – будто к стенке приперли.

Сглотнув, Мишаня отзывается:

– Звучит серьезно и… – хрипло откашливается, – опасно, – растирает шею сзади под воротником белоснежной футболки-поло. – Какая вы, Ольга, интересная девушка. Впервые встречаю женщину-адвоката…

Ну какой милый тридцатипятилетний мудёныш!

Не помню, есть ли в моей сумочке визитка. С радостью передала бы его супруге и помогла бы обобрать неверного до трусов.

Кокетливо пожимаю плечом и, откинувшись на спинку плетеного кресла, забрасываю ногу на ногу.

– Всё когда-нибудь случается впервые, – болтаю льдом в фужере. – Измены… а потом разводы… – ласково, словно душевнобольному завуалированно перечисляю ему дымную перспективу.

– Ну да, ну да… – задушено соглашается Мишаня, отведя бегающий взгляд в сторону.

Делаю глоток коктейля, пряча за фужером улыбку.

Ветер играет с подолом моего легкого, практически невесомого сарафана. Нежная ткань ласкает кожу ног, пока Мишаня елозит на стуле.

Все-таки какая отвратительно скучная штука эта ваша мужская предсказуемость.

Поставив пустой фужер на столик, сообщаю:

– Мне уже пора, – встаю, подхватив подол сарафана и сумочку с соседнего стула. – Благодарю, Михаил. Была рада познакомиться.

Подняв ко мне лицо, «моя компания» растерянно интересуется:

– Уже уходите?

Мягко улыбнувшись, вру:

– Да. За мной муж приехал.

Никакого мужа у меня нет, но это единственный способ сделать наше прощание максимально ускоренным.

Мишаня больше не пытается меня задержать, а я не стараюсь задержаться.

Попрощавшись, ухожу плавно.

Каблуки моих босоножек проваливаются в песке, когда бреду вдоль кромки берега. Волосы треплет ветер, и я подставляю ему лицо, ощущая, как на нем оседают микрочастички соли.

От выпитых коктейлей в голове приятная легкость, и этот момент хочется удержать в ладонях подольше, но трезвонящий в сумочке телефон очень настойчив. Я тоже упряма. Ровно настолько, что игнорирую повторный звонок. А через пять минут перезваниваю сама.

– Привет! – говорю в трубку.

– Приветствую самого привлекательно-очаровательного адвоката страны! – басит Айматов, мой столичный друг и коллега.

На моем лице расцветает улыбка.

Дамир Айматов, как и я, бракоразводный адвокат. Мы познакомились девять лет назад в первый учебный день в магистратуре, куда я поступила, окончив местный краевой университет. Неожиданно для всех, а больше для самой себя, я решила, что хочу продолжить учебу в столице, хоть никогда туда не стремилась. Моя неугомонная задница всегда искала приключений и беспрепятственно их находила. То спонтанное решение, наверное, так и останется лидирующем в списке моих самых неправильных. Однако, как бы там ни было, я не жалею, что однажды села в самолет и оказалась в Москве, ведь иначе в моей жизни не случился бы Дамир – человек, к которому в любое время суток я могу обратиться и за помощью, и за профессиональным советом.

– Как дела, Чанчикова? – бодро интересуется Айматов, по обыкновению обращаясь по девичьей фамилии. Оля Чанчикова уже чертову сотню лет Баровски, но друг принципиально игнорирует сей факт, выражая тем самым свое отношение к моему бывшему первому мужу, чью фамилию после развода я так и не поменяла. – Еще не надоело отдыхать?

Глядя на море – темное, с зигзагообразными полосками от прожекторов на водной глади, сужаю глаза и комментирую с подозрением:

– Мне не нравится этот вопрос.

Отвожу трубку от уха, чтобы не оглохнуть, – раскатистый глубокий смех Дамира разряжается громом в динамике телефона.

– Вот, что значит, когда человек на своем месте, – сквозь смех произносит Айматов. – Чанчикова, обожаю тебя!

– Тебе нельзя, ты глубоко женатый мужчина, – напоминаю.

– Тем не менее… – вздыхает он. – Ладно, не буду ходить вокруг да около. Оль, есть дело на миллион долларов.

– Таки на миллион долларов? – зажимаю трубку между плечом и ухом. – Ну выкладывай, – наклоняюсь и тянусь к застежке на правой ноге.

– Короче, полчаса назад ко мне обратился агент какой-то там блогерши или модели… Я особо не вникал, – поясняет. – Дева уже второй месяц пытается развестись, и там, как полагается, траблы за имущество. В общем, Оль, сама понимаешь, без хорошего адвоката блогерше не обойтись.

Расстегиваю босоножки. Подцепив подол сарафана, наступаю босыми ногами на теплый песок, перемешанный с дроблённой мелкой галькой. Зарываюсь стопами глубже, советуя другу:

– Ну так в чем дело? Хватай эту блогершу и поимей с нее как следует.

За таких идеальных клиентов и задницу порвать не жалко. Идеальные клиенты – это очень богатые люди с очень большими проблемами. Чем больше проблемы у них, тем больше гонорар у нас. К тому же не каждый день разводятся селебрити, политики или бизнесмены, поэтому, если Дамир звонит, чтобы получить совет, то кроме как вышесказанного мне предложить ему нечего.

– Всё так… – задумчиво произносит Дам, – однако есть одно большое но… – тяжело вздыхает, – у меня билеты на руках, Оль. Я жене и сыну обещал отпуск, который они ждали два года. Если я скажу, что Доминикана отменяется, ты представляешь масштаб катастрофы? У нас вылет послезавтра… – секундная пауза, – я порекомендовал тебя.

Вытягиваюсь, взглядом замерев на блестящей точке, что далекий корабль.

– Потрясающе, – хмыкаю. – Смею напомнить – я в отпуске. Прямо сейчас.

Две недели назад я отправила себя отдыхать. Плюнула и послала все к черту, когда поняла, что закопалась в чужом грязном белье. Захотелось обнуления, перезагрузки, хоть в моей жизни довольно-таки всё дозировано. Любимая работа, отдых, вино, сон, секс по желанию… Может быть, это примитивно, но невероятно идеально для сегодняшней меня. Мне потребовалось семь лет труда в адвокатуре и два собственных развода, чтобы причесать свои ценности до абсолютного идеала, и на сегодня этот минимум потребностей делает меня свободной, независимой и – да… счастливой.

– Тебе уже скучно, – с чего-то делает вывод Айматов.

– Нет, – протестую.

– Да! – спорит друг.

И вовсе не скучно: я пару раз искупалась в море, словила кишечку, три дня провалялась трупом в постели и скинула несколько килограммов. Идеально же? Ну идеально?

– Ты не можешь этого знать, – вздыхаю.

– Но знаю, – заключает Айматов. – Оль, эти люди не просто обратились ко мне как к случайному адвокату из списка выпавших в поисковике. Меня рекомендовал наш общий хороший знакомый. Очень хороший знакомый, которому я очень-очень обязан.

– Дам, «твой хороший знакомый и ты очень обязан», – членораздельно произношу как маленькому ребенку. – Я-то тут причем?

– При том, что в моем окружении не так много тех, кому я могу доверять, а человек, который ко мне обратился, повторюсь, не самый последний в столице, – накидывает Айматов. – Эта супружеская пара не хочет огласки. В их интересах развестись тихо, быстро и без общественной шумихи. Оль, ну кто, если не ты?

– Действительно! – фыркаю я. – Ты прямо так впечатляюще это сказал, что я уже вылетаю!

– Чанчикова, ты не можешь подставить мою задницу, – аргументирует друг.

Пф-ф-ф…

Я люблю друга. Люблю. Но не в этот раз…

– Отлично. Предлагаешь моей заднице прикрывать твою, загорающую на белых песках Доминиканы?

Дамир шумно вздыхает.

– Деньги хорошие, Оль, и дело, как я понял, плевое. Детей у пары нет. Объект спора – имущество. Как раз твой профиль, Чанчикова. Доведешь до мирового, получишь свои бабки – и всем будет счастье.

Надо же, как просто!

– Всё это круто, Дам, но нет.

Хорошие деньги – конкретно сейчас не та мотивация, чтобы прервать отпуск и нестись в столицу с высунутым языком на плече.

– Оль…

– Мне лень, – капризно перебиваю, – тащиться в Москву, сидеть там в вашем холоде, – перечисляю. – Я отдыхаю, Дамирчик. Тётя Оля усталь.

Ну правда. Я устала держать лицо, которое держать по долгу своей деятельности приходится двадцать четыре на семь. Устала от заезженного: он мне изменил… Она мне изменила… Сделайте так, чтобы она ни копейки от меня не получила!.. Я лишу этого урода родительских прав!..

Сейчас мне элементарно хочется побыть пустой, легкой и дурой.

– Чанчикова, в нашем холоде? В августе? Оль, ну не смеши! – фыркает друг.

– Ниче не знаю, – решительно отрезаю я, – ниче не хочу. Не за какие коврижки.

– Окей, понял, не ной… – сдается Дамир. – Че, как мать? – переводит на нейтральную тему, и мы еще с минуту болтаем ни о чем…

Глава 2.

Ольга

Через день.

Дворники едва справляются. Лихачи с левого ряда то и дело забрасывают наше лобовое стекло тонной грязной воды.

За окном картинка размазана проливным дождем, и, судя по ощущению, от аэропорта Шереметьево мы отъехали недалеко, ведь из-за обрушившегося на столицу ливня движение встало намертво.

Кошусь на Дамира. Его правая рука расслабленно покоится на руле. Для человека, у которого через пять часов вылет в Доминикану, а мы еще даже не на МКАДа, он выглядит чертовски спокойным. В отличие от меня.

Теперь в копилке моих неправильных решений станет на одно больше – я в Москве.