Артур нахмурился и нервно сглотнул. Чувствовалось, что пытливый демонический ум подкинул ему идей, как использовать мягкий плед. Тем более, что лежало одеяло ровно в том месте, где мы вчера кувыркались… Я по примятой траве узнала, и по суку на дереве, на который Арт вешал мокрую одежду.

– Я туда не лягу! – взвизгнула я с законным опасением и раскраснелась. – В смысле… не сяду.

Мест для «прилечь» на пледе так-то и не было. Почти все клетчатое пространство занимали манящие кушанья. Эйна-Заступница, да от них дымок шел! И пряностями тянуло!

Умм…

Пикник был оформлен, как на журнальной картинке, и собран будто бы для королевских особ. Фарфоровые тарелочки с мясом и фруктами, керамический графин, окутанный согревающими чарами, плетеная корзинка со свежайшей выпечкой…

– Сервиз королевы Аланны, – важно кивнула Миландора. – Позаимствовала, пока Владыка с супругой были заняты размножением. Садитесь, ешьте.

Булочки с кремовыми завитками пахли убийственно сдобно. Ммм! Ноги сами устремились на запах, игнорируя разумную предосторожность.

Все такое незнакомое. Фрукты невиданные, пряности яркие, но чужие, мясо в необычно темных прожилках…

– Местная кухня, – пояснила богиня. – Тиссовый крем, пряный гром по-сатарски, ранние ягоды в обсыпке, сыровяленная лопатка кворга…

– Кофе? – вскинулся Демон, учуяв знакомый аромат. И тоже, будто загипнотизированный индусами, поплелся к кувшину.

– Близко к тому, – хихикнула девушка. – План такой. Ешьте быстро, запивайте шустро. Час на разговоры, а потом убирайтесь из моих Садов, пока внепланово не размножились. И всю траву мне не вытоптали.

Карпов, сощурившись, резко кивнул: его план устраивал. К размножению князь не стремился, хоть брюки его опасно потрескивали.

Опасно для меня.

– Пиццы тут, к сожалению, нет. И замороженного ярмового мусса тоже, – извинилась богиня. – Крекеров в дорогу дам, сатины не рвите… Они для тех, кто желает забыть. Ну, что вы мнетесь? Думаете, я слюней грумля в каждый кувшин накапала?

Не представляя, сколько обезволивающих зелий она сюда подмешала, я жадно откусила от булки и, почти не жуя, проглотила. Вкусно! Запила мятно-цитрусовым холодным напитком, потянулась к лопатке какого-то кворга… Надеюсь, он не сильно страдал.

– Ммм! – Я блаженно постучала по щеке пальцем, рекомендуя Артуру попробовать лопатку.

Хуже вряд ли станет. Над нами вчера вволю наэкспериментировались, может, и кончилась у богини фантазия?

У демона она тоже была небогатой. Не сказать, что мы много поз сменили, радуя богиню-маньячку разнообразием… Или он меня все же подсознательно щадил.

– Ешьте, ешьте… Вы ослабли, поэтому уязвимее обычного, – подтвердила Миландора. – В резерве то пусто, то густо, а тут еще и сезон. Лоури бесчинствуют, в уши лезут. Так и спятить недолго.

Отломив от булки кусок, я размяла его и отбросила крошки в сторону. Не из доброты душевной, а чтобы певуньям было, чем клювы занять. К корму сразу же слетелись желтые пташки и принялись склевывать лакомство.

Чавкая самым непривлекательным образом, я всматривалась в хмурый лоб моего твердокаменного хеккара. У Миландоры тут все настоящее, так? Птички живые, рыбки дружелюбные, любовь «с пылу с жару»… И мы, выходит? Совершенно по-настоящему влюблены?

Да нет, глупость какая-то. Мы знакомы несколько дней. Или?..

Арти упрямо глядел перед собой и медленно отхлебывал гром. Иногда на его угрюмое лицо выплывала тень наслаждения, то тут же сменялась тревожными думами.

Да нет, едва ли… Князь вон как легко забыл девушку, с которой делил полки шкафа. Вычеркнул из реальности, словно и не было. И меня забудет – сразу, как магию найдет.

– Рита, отведи. Подавлюсь сейчас, – проворчал он, не поворачиваясь, и я заняла мысли взбитым тиссовым кремом.

Ммм!

Глава 5. Нити Судьбы

Устав от мрачного лика Артура, я принялась украдкой разглядывать Миландору. Нечасто встретишь настоящее божество!

Правда, это странное, местами несуразное создание нарушало все мои представления о «сиятельных». Хотя раньше я о них вообще не думала. И воображать не пыталась: туго с фантазией.

Сеймур настолько погряз в изучении других миров, что порой забывал рассказывать о себе. Так, в Лурдском серватории ему был посвящен совсем крошечный раздел. На третьем, кажется, этаже. Там размещалось оборудование проходимцев, на стенах висели карты первых порталов, в нишах стояли книги, посвященные легендарным экспедициям…

Богам был отведен уголок справа, у окна. Статный воин в сверкающем плаще и грустная женщина, спрятавшая лицо в тени глубокого капюшона. Арх Звездноликий и Эйна-Заступница. И где-то на заднем фоне – праматерь их Сато. Леди с густой светлой косой, в полупрозрачной шали, сотканной из грез и синих перьев.

Как-то так я и представляла богов. В сиянии величия, с умиротворенными лицами и отрешенным потусторонним взглядом. Но Миландора была… земная. Непоседливая, ворчливая, раздражающая в моменте.

Выглядела она лет на пятнадцать, тело имела угловатое, подростковое. Охристые глаза остро, недружелюбно впивались в кожу, стоило девушке обратить на тебя внимание. Почти белые ресницы, неправдоподобно светлые брови… Вся какая-то выцветшая, выгоревшая. Тонкая и ершистая, как иглохвост из вольера Авроры Андреевны.

– Ой, да я сама в шоке, – она вдруг закатила глаза и поправила кружевную юбчонку. – Кто бы еще предупредил, ага?

– О чем? – нахмурилась я, догадавшись, что Миландора хоть богиней и не выглядит, но мысли мои читает исправно.

И не все там приличные!

– Что я застряну в том возрасте, в каком воссияю. Про это нигде не пишут, – раздраженно пробубнила она. – Я бы тогда, может, еще годика три помучилась в человеческом теле. Хаврана не так и плоха, есть миры похуже.

– Ты была человеком? В Хавране? – я подавилась кворговой лопаткой.

– Ну да. В наказание. Тетка моя… отыгрывалась на слабых, – покривилась девица. – А вот как воссияла я – так сразу застыла. Кто же думал, что подростковые прыщи со мной теперь навсегда? И как, скажите сиятельные, в столь нервном возрасте причинять добро и наносить любовь? Мне временами придушить всех хочется! И тряпки порвать на лоскуты!

Бубня несыгранным оркестром, богиня размахивала руками и трясла кулачком. Угрожая, видно, самому мирозданию.

Я участливо вздохнула: и впрямь, вопиющая несправедливость. Если бы мне пришлось выбирать возраст, время и компанию, в которых я застряну навечно…

А что бы я выбрала? Уютные вечера с родителями? Студенческие приключения с Тайкой и Анхеликой? Или вот… Арта с его попытками обнаружить в грубом княжеском теле зачатки нежности?

Ему выбирать не пришлось. Вечность свалилась на него непрошенно, случайно, тогда, когда он менее всего ожидал. И вряд ли он собирался провести ее в моей пыхтящей компании.

– Так значит, мы сможем выйти? – поиграв напряженной челюстью, переспросил Арт. – Из закрытых Садов?

– Выйти в Сатар – нет, – ехидно пропела желтоглазая. – Уйти Садами – да, если тропа выберет вас. Это, как-никак, Роща путей. Она создана для тех, кто ищет.

– Мы как раз ищем, – я приподнялась с пледа и шагнула к Миландоре. – Только… разное.

– Значит, будет две тропы. Вы поймете, как время придет.

Она легкомысленно пожала плечами и покрутилась на носочках, заставляя юбку вздыматься куполом.

– Расскажи еще про полотна, – попросила я, стряхивая сладкую пудру с губ. Ягоды, пусть и крошечные, с кислинкой, наполнили меня энергией.

Приятная сытость растекалась по телу, и внутренности точило червячком, предлагающим прилечь, отдохнуть…

Артур не вставал. Сидел молча, попивая гром, и будто даже не слушал нашу беседу.

– А что про них рассказывать? Кому-то достаточно и строчки на холсте мироздания, другим посвящены целые лоскуты. Любимчики судьбы, – усмехнулась Миландора.

Желтые камешки ее глаз опасно сверкнули, намекая, что любимчики судьбы страдают особенно эпично. И не все добираются целыми до конца полотна.

– А почему они висят прямо на ветках? Как паутина? – допытываясь я, соорудив на лице любопытную мину.

– Может, когда-то тут и был порядок, – фыркнула она. – Но потом миров стало больше, времени меньше… Сейчас в этом бардаке сам Бездна ногу сломит.

– А там что?

На одном из высоких тысячелетних древ висел целый моток распущенных нитей. Из-за чего крона джааду выглядела, точно лохматый гхарр в сезон весенней линьки.

– Может, не доплела, может, само распустилось со временем… Или лишние нитки остались. Я понятия не имею, ясно? – Миландора сердито сверкнула глазами. – Вполне вероятно, так и задумано. Во-первых, это красиво… Во-вторых, никакой автор не может учесть всего и продумать все. Будь я Праматерью всего сущего, тоже оставила бы запасной моточек. На черный день.

– А ты можешь выплести судьбу?

Миландора быстро замотала головой, разметав белые волосы по плечам. Зыркнула укоризненно, словно я сказала что-то в высшей мере преступное. Отвратительное. Грешное.

– Не дано. Я лишь исполнитель воли ее… Слежу за порядком да подчищаю хвостики, – с придыханием просветила она. – Работаю с тем, что имею.

Богиня отошла к зарослям, поманила пальцем, и я двинулась за ней, узнав знакомую дорогу. Мы возвращались к переплетенным в тугой узел жизням Адамиана Чейза и Иветт Рэйвенс-Харт.

Минут через пять молчаливой прогулки я снова стояла под старыми ветками магодрева. Миландора протянула ладошки вверх, и от холстов к ее пальцам спустилось густое сияние. Рваные, обгорелые ниточки колыхнулись на ветру, засеребрились магической дымкой.

– Так вот как их читают, – изумленно выдохнула я.

– А ты думала, там книжка на триста страниц? – хмыкнула Миландора. – Судьбы зашифрованы и открываются только тем, кому должно знать. Так… с этой стороны выжгло намертво. Не смогу разобрать. А вот тут…

– Прошу, попробуй.

– Твои родители… Вижу, что оба свернули на запасную тропу, – помрачнела богиня. – Прибыв из разных миров, они столкнулись в Сеймуре и случился… маленький взрыв. Любовь пробудила обоих, усилила, но и ослабила. Их выкинуло на путь, который для них не плели.

– Так бывает?

– Неслучайности случаются, – проворчала Миландора. – А кому потом разгребать? Эмили Харт не должна была забирать младенца из Танталы. Мир исполнителей не из вредности закрыт от смертных. Иветт Рэйвенс не должна была загадывать последнее желание. В Хавране не должно было появиться магии.

«Не должно, не должно»… Вот заладила. Но магия появилась. Я видела, чувствовала ее. Она, как и я, реальна.

Что бы там ни думало на наш счет мироздание.

– Твоих родителей ждали другие судьбы… врозь. Но они притянулись, и все переменилось. Дальше они сами писали свою судьбу. Вот тут, бледным шрифтом и кровью… и вот здесь, огненными знаками…

Она крутила в руках сияние, показывая мне нечто, что я неспособна была увидеть. Где оно «тут» и где оно «здесь»? Одинаково яркая каша!

– Что там написано?

– Они отправились в прошлое безмагической Хавраны, использовав древний демонский артефакт, маятник Квентора, – бормотала Миландора. – Потом, видимо, вернули игрушку – она успела подпортить жизнь и самим рогатым. Так, так… Чудом спаслись, вернулись в Сеймур, пытались вести простую жизнь. В твоем отце течет кровь Верховного, а в матери – огонь Танталы… И, конечно, их проступок не могли оставить без внимания. Третью виновницу кара постигла на месте. Игры с реальностью опасны.

– Был кто-то еще? – я осторожно выдохнула на сверкающую нить, боясь спугнуть.

– Тоже пришлая, анмажка. Когда иномирцы сталкиваются, одному Бездне ведомо, чем все закончится, – задумчиво мычала Миландора, перебирая пальцами сияние, словно распутывая тугой клубок. – И зачем он даровал пустоголовым «героям» возможность ходить меж мирами? Сидели бы по домам и горя не знали!