Она тыкается лбом мне в плечо. Все вокруг смотрят. Но я планировал застолбить Янку. Чтобы ни одна падла к ней свои лапы не тянула. Моя принцесса как заноза в сердце.

Засела, вытащить не могу. Она делает меня живым.

– У меня болит голова, – тихо шепчет, – здесь есть место поспокойнее? Все эти сальные взгляды…

– Я предупреждал, принцесса. Это озеро с пираньями. Они наблюдают. И оценивают каждое твое действие, – прижимаюсь губами к ее виску.

– Но ты же защитишь меня? – смотрит с доверием.

Прищуриваюсь. Что-то не так. В груди копошится ощущение, что эта девчонка что-то задумала.

– Не играй со мной! – рычу.

– Я не играю, – мурчит, как кошка, – уведи меня отсюда… давай уйдем… пожалуйста… только ты и я…

Глава 17

Яна

– Ты уверена, что хочешь этого? – горячий, словно вулкан и колкий, как лед голос сводит с ума, – пути назад не будет, принцесса.

– Смотря, что ты имеешь в виду, – облизываю губы, слегка поворачиваю голову.

Клим странно на меня влияет. Я вся горю и пылаю, но боюсь. Страх, словно острый перчик, приправляет мое возбуждение и делает его еще сильнее.

– А ты? – пристальный взгляд почти черных глаз впивается в меня.

– Я хочу уединиться с тобой, – переминаюсь с ноги на ногу, потому что внизу живота у меня пожар.

Но нужно держать лицо. Так что плечи расправлены, подбородок вздернут. Это внутри у меня такой клубок чувств, что не разобрать. Снаружи Яна Чикина – ледяная принцесса.

– Умница, – ладонь Клима сползает вниз и незаметно для всех касается моей попки, – хорошо держишься. Мне нужно отойти на пару минут.

И прежде, чем я успеваю открыть рот в возмущении, Уолс исчезает среди гостей. Я остаюсь одна с бокалом шампанского в руках.

– Заскучала? – рядом откуда-то материализуется Мартынов, уже без своей сисястой соски.

– Отнюдь, – отрезаю, – тут просто великолепно.

– Даже не скрываешь сарказм. Ядовитая, – усмехается мужчина, – твое шампанское уже остыло давно. Ты держишь его для того, чтобы все вокруг думали: эта красавица совершенно не настроена на знакомство. А познакомиться с тобой хотят многие, Яна.

Болтливый какой…

– Вы все так много говорите, Евгений? – смотрю на него в упор. – Если прочитали мою позу, то зачем подошли? Я не настроена знакомиться…

– Мы уже знакомы, – парирует, затем вытаскивает из моих пальцев флюте с остывшим игристым.

Подзывает официанта. Ставит мое шампанское, берет бокал с красным вином. Протягивает мне.

– С чего вы решили, что я люблю именно его? – выгибаю бровь, не беру предложенный напиток.

– Потому что ты, Яна, воплощение красного вина. Терпкая, на первый взгляд легкая. Но стоит пригубить, и раскрываешься с новой стороны. На кончике языка играет нотка ягодной сладости. Но если немного подержать во рту, снять первый слой и вслушаться в аромат… то ощутишь глубину табака и изысканную кислинку.

Вздрагиваю. Я чувствую угрозу в голосе Мартынова. Беру вино.

– Вы меня соблазняете? – стараюсь скрыть дрожь в голосе.

Именно сейчас я в полной мере осознаю, где нахожусь. Бассейн с акулами, пираньями, крокодилами и прочими гадами. Они ходят вокруг, высматривая добычу…

Сегодня я – блюдо на их пиршестве.

– Вряд ли я способен на такое, Яна, – Мартынов усмехается, на первый взгляд добродушно.

Но он вовсе не простой мужчина. Мурад сказал, что я могу ему доверять…

– Тогда зачем все эти витиеватые фразы, если вы сами слышали, как я их ненавижу? – иду в атаку, показывая, что ему меня не сломать.

– Именно поэтому. Я так чувствую в отношении тебя. Но все же не буду ходить вокруг да около. Стань моей женой.

Эээ…

Округляю глаза. С ума сошел?! Где, черт подери, носит Клима и Мурада, когда они так нужны?!

– Я не собираюсь замуж в ближайшее время. Но когда соберусь, так и быть, рассмотрю вашу кандидатуру, Евгений, – залпом осушаю бокал.

Терпкий ягодный аромат наполняет рот. Мартынов и правда выбрал хорошее вино.

– Уже завтра все эти люди будут осаждать дом Мурада, чтобы предложить тебе наиболее выгодный брак. Я в очереди стоять не намерен, – Мартынов берет мою руку, слюнявит ее.

Мне не нравятся его касания. Чувствую себя одиноко среди всех этих людей. Клим! Мурад! Куда вы делись?

– Я это учту, – улыбаюсь, спешу отодрать ладонь от его губ, – только у меня вопрос…

– Я весь внимание.

– Как же ваша жена? Милана…

Он усмехается.

– Милана – это просто игрушка. Хоть она и считает себя моей женой, заглядывает мне в рот и готова в постели выделывать цирковые кульбиты, у меня иное мнение. Я никогда не женюсь на голодранке. Ты еще очень молода, Яна. И не понимаешь, что брак, он не про любовь. А про расчет.

Неправда!

– То есть если я соглашусь на ваше предложение, то у вас будут… кхм… девицы разной степени… цирковатости? – выгибаю бровь.

– Ты тоже можешь трахаться с Уолсом или Мурадом. Или с ними обоими. Единственное условие будет – делай это так, чтобы никто не знал.

– Я рассмотрю ваше предложение, – сдавленно шепчу.

Нет! Ни за что!

– Буду рад, – он улыбается и уходит.

А я спешу к выходу. В легких заканчивается воздух, от концентрации лицемерия он стал невыносим!

И когда я пробегаю мимо крайней к двери колонны, меня хватают за руку. Тянут куда-то…

– Клим? – смотрю на мужчину, разъяренного, играющего желваками.

Он затаскивает меня в туалет. Впечатывает в стену. Нависает сверху ледяной горой. Его грудь высоко вздымается.

– Рассмотришь его предложение, значит? – цедит, затем больно впивается пальцами в мое бедро.

– Клим… отпусти, мне страшно, – сглатываю, от злости в его глазах рассыпаюсь в пыль.

– Ты хотела уединиться, принцесса, – рычит, ведет рукой все выше и выше.

– Это ты меня оставил… ушел… – выдыхаю, ощущая, как страх трансформируется в возбуждение.

Низ живота напряжен, я постепенно расслабляюсь. Это Уолс… он не обидит меня. Не сделает больно. Он просто ревнует.

Рядом с этим мужчиной я могу отпустить себя. Показать, чего хочу на самом деле.

– Принцесса… – хрипит, когда я кладу ладонь на его ширинку.

Там все мгновенно твердеет. Вожу рукой туда-сюда. Закусываю губу, прикрываю глаза.

– Что же мне с тобой сделать? – шепчет томно, вынуждая сжать ноги. – Оттрахать прямо здесь или дождаться, пока домой поедем? Выебать в машине… или уже дома?

Его слова сливаются в единый горячий шум. Не понимаю, что Уолс говорит. Схожу с ума от ощущения его голоса на коже. Он на мне, во мне… вокруг меня.

Тресь!

Дорогие кружевные трусики летят на раковину. Еще миг, и Уолс резко подхватывает мое бедро. Ширинка расстегнута, в руке мужчины презерватив.

– Ммм, – цепляюсь за его плечи, балансирую на одной ноге.

Неудобно…

– Если не трахну тебя, носом пойдет, – рычит, раскатывает резинку по стволу.

Толчок. Мгновенное ощущение наполненности. Крик, заглушенный голодным поцелуем.

И звук распахивающейся двери туалета…

Глава 18

Яна

– Нашел, – хриплый голос Мурада пускает по телу мурашки, – трахаться в туалете Мартынова… верх неуважения.

Мужчина приближается хищной походкой, на ходу расстегивает ширинку. Облизываюсь. Мгновенный острый страх отступает.

Уолс все еще во мне. Горячий, голодный… сводящий с ума.

– Двигайся… прошу… – стону умоляюще.

Но Клим не шевелится. Разочарованно шиплю.

– Принес? – хрипло спрашивает Уолс.

– Да.

– Отлично.

Меня разворачивают. Клим подхватывает вторую мою ногу. Повисаю на его крепком теле, руками обвиваю шею. Такой сильный…

Щелчок замка.

И горячие руки Мурада на моей попке. С губ срывается стон. Я прижимаюсь к Уолсу, сгорая от желания. От ощущения его твердости между ног. Он так глубоко…

Проникает в душу, пускает там корни. Я влюбляюсь так стремительно…

– Ммм, – нахожу его губы и впиваюсь в них.

А попки касаются горячие пальцы Мурада. Ммм! Клим перехватывает инициативу, терзает мой рот. Трахает языком, грубо кусает мои губы. Я в ответ цепляю зубками его язык.

– Ммм! – смотрю в черные глаза Клима.

Это просто безумие какое-то! Два мужчины… снова…

Но теперь мне не страшно. Я хочу их обоих. Нуждаюсь в ощущении безопасности рядом с ними.

Клим таранит мою нежную плоть. Врывается, словно стальной поршень.

А Мурад нежно ласкает попу.

– Ох! – стону в губы Волкова, ощутив двойную наполненность.

– Это лишь пальцы, детка, – голос Мурада хищный, возбужденный.

Такой, как я люблю. Они хотят взять меня вдвоем? Мамочки! Но мне не вырваться. Жесткие толчки сопровождаются горячими пошлыми звуками.

Я полностью теряю себя. Поглощенная тройным пороком, откидываюсь на широкую грудь Мурада.

– Вот так тебе надо, да? – хрипит он. – Чтобы двое… да в тебе одной?

– Да… – срывается с губ, – ААА!

Вскрикиваю, ощутив горячее мужское естество внутри. Теперь они оба во мне… большие и горячие. Распахивают, таранят, не щадят…

– Маленькая… принцесса, – рычит Клим, – порочная девочка.

– Наша, – рык Мурада сзади, горячие губы накрывают шею.

Он втягивает мою кожу, оставляя свой след.

– Я помечу тебя, девочка, – хрипит Горцев, – чтобы всегда помнила… чья ты…

– Ваша… я ваша… – тяжело дышу, – ваша…

– Наша, – Уолс ускоряется, Мурад подхватывает его темп, – только наша!

А я уже не здесь. Все тело – оголенный, натянутый нерв. Сейчас я с двумя мужчинами. Они оба терзают мое тело, проникают, помечают собой. Сжигают своей страстью.

После мы уже не будем прежними.

Это то, что ломает душу. Неправильная, порочная связь. Но такая сладкая и манящая. Мое тело поет в руках Клима и Мурада. Меняется, оголяя все новые и новые уголки желания.

Освещая алым пламенем темную, глубокую часть меня, что ждала выхода.

Мощная волна прокатывается по телу раз за разом. Выгибаюсь, отдаваясь двум парам мощных рук. Позволяя сильным заявить свои права…

– МММ! – оседаю, полностью побежденная и порабощенная.

Мужчины хрипло рычат. Клим тыкается в мой лоб своим, Мурад целует меня за ухом.

Аккуратно ставят на ноги. Пошатываюсь.

– Вот так лучше, – ухмыляется Горцев, – успокоилась, язва ты наша?

Мычу что-то нечленораздельное. Мужчины выбрасывают презервативы. Мурад поправляет мою одежду. Этот оргазм оставил на мне несмываемый след.

– Поедем отсюда? – Клим аккуратно обвивает рукой мою талию. – Ты в порядке, принцесса?

– Я…

Меня выводят через задний вход. Там уже стоит машина. Почему-то рядом со мной сидит Клим. А где Мурад?

– Куда мы едем? – сонно спрашиваю, льну к своей глыбе льда.

– Домой, принцесса, домой…

Дальше все, как в тумане. Меня буквально выносят из машины и несут куда-то. Слышу писк лифта. Погодите-ка! У Мурада особняк.

Но мне так хорошо. Тело, словно невесомое облачко. И снова писк. Открывается дверь, меня вносят в темное помещение.

– Клим… где я? Куда ты меня привез? – бормочу, глаза слипаются.

– Спи, принцесса… ты устала… – мурчит Уолс, – завтра мы обо всем поговорим. Отдыхай…

Непривычная нежность в его голосе заставляет меня трепетать. Чувствую, как с ног снимают туфли. Затем медленно расстегивают платье. Прохладный воздух прокатывается по телу мурашками.

Я нагая…

Легкий укус стоячего сосочка. Пламя между ног.

А потом…

Теплое мягкое одеяло. Нежный поцелуй в лоб. Так меня целовал папа…

– Папа…

– Его нет, принцесса. Пора тебе уже принять это, – слышу сквозь густую дрему, – спи, непокорная моя.

– Твоя… Клим… – губы уже почти не разлепляются.

– Что?

– Кажется я… влюбилась в тебя… – не контролирую себя, затем зеваю, – ты не обидишь меня?

– Никогда – рычание на ухом, – спи.