– Твой отец творил такое, что нам и не снилось, – Уолс проводит ладонью по моим волосам, – верить или нет, дело твое, принцесса. Но сейчас ты должна понять одну важную вещь. У тебя нет выбора. Либо ты принимаешь реальность со всем ее дерьмом и обретаешь силу, либо продолжаешь плакать и прятаться в свою скорлупу. Но я тебя оттуда вытащу. С мясом и переломанными костями, если придется.

– Что ты такое говоришь? – отшатываюсь, перевожу взгляд на Мурада. – Ты ничего не скажешь?! Папа был твоим другом!

– Да, был, – взгляд Горцева становится таким же жестким, как у Клима, – и поэтому я прекрасно знаю, каким был твой отец, Яна. Жестоким дельцом, идущим на все, чтобы получить то, что ему нужно. Но тебя он любил. По-настоящему. Ты была его светом, Яна.

– Замолчите оба! Это неправда…

– Правда, принцесса. Жизнь вообще полное дерьмо, – Клим достает сигарету.

– Я хочу домой, – сдавленно шепчу.

– Рано, – Клим смотрит в сторону дома, куда подъезжает желтая спортивная машина, – а вот и тот, ради кого мы все сегодня собрались…

Глава 15

Мурад

Больно смотреть на Яну, но это необходимо. Ее взгляд неверящий, губы вытягиваются в тонкую полоску. Вижу проблеск слез в в уголках глаз.

Естественно. Василий Чикин был непростым человеком. Он владел крупной компанией по перепродаже микрочипов, которые вез из Тайваня.

Но из-за особенностей… кхм… легального бизнеса в нашей стране, почти весь доход уходил на налоги и прочие поборы.

Он никогда не гордился тем, что решился приобрести свой первый ресторан. Естественно, для богатых персон. Там можно было снять шлюху, побаловаться чем-нибудь порошкообразным или того хлеще.

Но семья была для него самым святым на свете. Насколько мне известно, своей первой жене он никогда не изменял. А дочь любил и баловал. Ради них и их благополучия во все это дерьмо и влез.

Когда его дочь поступила в университет, Чикин попросил меня следить за Янкой.

И четыре гребаных года я лишь смотрел. Как она расцветает. Встречается с парнями. Тлел вместе со своим неправильным желанием. Дочь друга… это было очень порочно.

Но в один прекрасный день решил проявить инициативу. А она, как известно, наказуема…

– Кто это? – бесцветным голосом спрашивает девушка, глядя на желтую спортивную тачку, из которой вываливается молодой мужик.

Уже пьяный или под чем-то. Вместе с ним из машины выходят три девицы не самого тяжелого поведения.

– Левин Макар, – чеканит Уолс, закуривая, – сынок депутата Левина, которого Мурад взорвал пару месяцев назад. В его доме организовывали подпольные торги. Как видишь, скорбит и плачет о потере папаши.

– Что-то не похоже, – фыркает Яна, – почему вы его ждали? И почему он не на том свете вместе со своим папашей?!

Уолс усмехается. Я напрягаюсь. Мы с Климом как два полюса. Я не хочу втягивать Янку во все это подпольное дерьмо, а он, наоборот, жаждет видеть в ней криминальную принцессу.

– Увидишь, – ухмыляется Клим, – пошли. Представим тебя нашим врагам.

Берет ее за руку. Она густо краснеет и топает следом. Пару раз оглядывается на меня. Я отпускаю ее с ним. Символично.

Мы разделяемся. Знаю, что с Климом Янка в безопасности. У него поистине ужасающая репутация.

Если кто-то хотя бы подумает о том, чтобы ему навредить, то на следующий день уже будет мертв.

Я останавливаюсь у машины. Багир вопросительно смотрит на меня.

– Сегодня Яна переезжает к Уолсу. Так что временно твои услуги не потребуются, – достаю сигарету из кармана.

– Вы же этого не хотите, босс. И ей это вряд ли пойдет на пользу. Он жестокий человек. У него душа темная. А девочка светлая, хоть и очень капризная.

– Пойдет, – отрезаю.

Она моя слабость. Я никогда не смогу быть с ней объективен и непредвзят. Она будет ездить на мне, как всю жизнь ездила на отце. И только когда она вылила мне на голову суп, я понял, что хватит.

Теперь она будет жить с Климом.

И он будет ее трахать…

Знаю, что будет. И ей этого очень хочется.

– Ее нельзя отдавать ему, – заключает Багир, – он ее сломает.

– Не помню, чтобы спрашивал твоего мнения, – рычу, – следи за тем, кто входит и выходит. Если запахнет жареным, дай знать…

Ухожу, чтобы вдруг слова охранника не отозвались в душе. Это мое решение, и оно не обсуждается. Совесть тут плохой советчик. Люди, которые собрались здесь, давно ее потеряли.

Ими управляет алчность и похоть.

– Мурад, – у стены стоит мой хороший знакомый Артем Степанов, – не думал, что ты так быстро покажешь миру Чикину.

– Здаров, – пожимаю ему руку, – пора бы. А то уже кусочки от его бизнеса начали отщипывать. Я не успеваю за всем следить. Как сам?

– Да вот сына привел с местным контингентом познакомить. Он недавно вернулся из Англии, все никак привыкнуть не может.

– Зря ты это, – усмехаюсь, внимательно наблюдая за Яной и Уолсом, – испортят тебе наследника.

– Больше, чем деньги, его ничто не испортит. Так что пусть. Наиграется, потом успокоится. Молодой же. В сентябре пойдет у меня учиться на факультет управления. С трудом его туда пихнул. Ты сам-то когда уже обзаведешься наследниками?

– Мне сорок, Тем, – усмехаюсь, – помирать рано.

– В нашем деле это солидный возраст, сам знаешь. Нужен сын, чтобы дело жизни передать. Иначе будет, как у Чикина. Если хочешь мое мнение…

– Не хочу.

– Но я все же скажу. Эта девочка – лакомый кусочек для каждого здесь. Ты сам понимаешь, что после сегодняшней тусовки тебе начнут поступать предложения ото всех тех, у кого есть сыновья или нет жен…

Знаю.

– И лучше сразу застолби ее, чтобы под ногами не путались.

– А ты своего сына не будешь моей Янке сватать? – улыбаюсь.

– Зачем? Я вижу, как ты на нее смотришь. Девочка Чикина твоя. Хотя сейчас я в этом сомневаюсь.

Знаю, о чем он говорит. Но объяснить этого не могу ни ему, ни себе. Сейчас Клим крепко обнимает Янку, поглаживает незаметно для всех. Но я вижу…

И меня это не бесит. Пока Тема что-то еще вещает, я копаюсь внутри себя, пытаясь найти ревность или злость. Но близость Янки и Клима меня… заводит.

– О! Артем! – Тема подзывает сына.

Гляжу на высоченного широкоплечего парня лет двадцати, покрытого татуировками. Глаза скучающие, в руках шампанское. Он закрывает мне обзор.

– Я хотел вас познакомить, Мурад. Сейчас лето, моему сыну нужны деньги на личные расходы. Может, у тебя найдется работенка? – скалится друг, его сынуля закатывает глаза.

Ясно, мажор, работать не приучен.

– Пусть приезжает ко мне в офис завтра. Что-нибудь придумаю, – делаю шаг в сторону… и не нахожу Клима и Яну.

Глава 16

Клим

Теплая ладонь принцессы отлично легла в мою. Такая маленькая и нежная. Аккуратная. Когда я увожу Яну от Мурада, она оглядывается.

– Уже скучаешь по своему защитнику? – шепчу на ее ушко.

Она вздрагивает. Чуть сильнее сжимает мою руку.

– Это его дело. Сам привез меня сюда и передал тебе, как куклу, – в ее спокойном голосе промелькивает обида.

Она еще не знает, что Мурад сегодня позвонил мне и предложил забрать ее к себе. Почему, не уточнил. Но, как я понял, она вышла за границы, которые он выстроил.

Несмотря на внешнюю лояльность, Мурад Горцев ничем не лучше меня. Просто он ведет себя, как Василий Чикин. Разделяет работу и личную жизнь. Яна никогда не увидит его темную сторону, если я не покажу ей…

– Ты и есть наша кукла.

Янка дергается, бросает на меня испепеляющий взгляд. О да! Эта злоба в небесно-голубых глазах меня заводит. Резко прижимаю ее к себе, обхватываю тонкую изящную шею рукой.

– Или докажи, что не кукла, принцесса. Пока ты напоминаешь мне лишь Барби, которую одевают, кормят, трахают… толку никакого, зато много шума.

– Отпусти меня! – рычит, смотрит с такой яростью, что у меня тут же встает. – Сейчас же!

– Я не держу тебя. Ты вольна делать, что хочешь. Но видишь этих всех людей, ммм? Каждый из них уже прикидывает, как будет тебя натягивать или отдаст своему сынку-наркоману. Пока ты будешь замазывать синяки на своем красивом личике, они будут жестко дербанить бизнес твоего отца. Все, что он заработал потом и кровью.

Она молчит. Да, милая, я не Мурад и беречь твою нежную душу не буду. Более того, я планирую запустить туда свои темные щупальца и оставить свой след. Чтобы он вырос в нечто прекрасно-жестокое.

– Я поняла тебя, – ледяным тоном произносит, – но где гарантия, что ты не будешь делать также? Или Мурад? Если он со спокойной душой передал меня тебе на сегодняшний вечер?

О, принцесса моя, не только на сегодняшний! Тебе лишь предстоит это узнать. Но я никогда и пальцем тебя не трону.

Бросаю взгляд на дверь. Вижу, как Горцев мирно беседует с Артемом Степановым.

– Добрый вечер, Яночка, – к нам подползает, пардон, подходит один из тех гадюк, что планируют отжать бизнес Чикина, – такая потеря! Такая…

Он уже тянется к ее руке, но, увидев меня, тут же делает шаг назад. Одно мое присутствие для нее лучшая защита. Потому что я самый ужасный среди местных чудовищ.

– Я Платон Карпович…, а помнишь, я приезжал к вам, когда ты маленькая была? Совсем такая крохотная… – стелется.

А в глазах плещется алчность.

– Платоша, ты чего хотел-то? – завожу Янку за спину, защищая.

Это порыв. Блядь! Я же дал себе слово не поддаваться. Но у меня все внутри жжет от того, как этот слизняк смотрит на мою принцессу. Мою, сука!

– Выразить соболезнования, – он топчется на месте.

– Благодарю, – ледяным тоном произносит Яна, – я вас не помню, но рада, что вы нашли время на этот жест.

Она сдержанно улыбается, но в глазах столько презрения, что я ощущаю даже некоторую гордость. И возбуждение. Блядь, эта девочка меня заводит с пол-оборота.

– Платон Карпович, вас жена заждалась, – слышу сзади пьяный голос, – не вы один хотите выразить соболезнование леди Чикиной.

Леди? Ох, блядь! Яна выглядывает из-за моей спины. Сука… я же хотел бросить ее к пираньям. Чтобы выплывала сама. Быть лишь на подхвате! Тогда откуда это желание увести ее и запереть дома?

– Уолс… – передо мной стоит Левин собственной персоной, – не думал, что именно ты будешь сопровождать столь прекрасное создание.

Мажор сыплет комплиментами, даже не догадываясь, что Яна прекрасно знает, что его папаша был ее заказчиком. Именно Левин-старший, сдохший, как собака, в собственном подвале, хотел купить себе дочь Чикина.

Пока я не знаю, Ксюша его надоумила, или он просто попутал берега. Но обязательно это выясню.

Левин еще не в курсе, какую роль я отвел ему…

– А вы… – Яна с любопытством смотрит на мажора.

Тот воспринимает ее реакцию, как благосклонность. Улыбается, демонстрируя свои белые зубы и ямочки на щеках, от которых текут все молодые девчонки в радиусе километра.

Но не Яна.

– Я Макар Левин. Наши отцы дружили, – льет елей этот паразит, – мне очень жаль, что он скончался. Прими мои соболезнования.

– Спасибо.

– Если ты позволишь, я бы хотел пообщаться… – он смотрит на меня снизу-вверх, – в более приватной обстановке. Без твоего охранника. Здесь скука смертная, и ты единственная молодая девушка…

– Уолс не мой охранник, – равнодушно говорит Яна, – он меня сопровождает, как друг.

Друг, блядь? Стискиваю зубы. Отчего-то в груди неприятно колет. Предвестие инфаркта в столь раннем возрасте или меня бесит это ее «друг»?

– Именно, – складываю руки на груди, – друг. Близкий.

– Не с теми ты дружишь, красотка, – Левин отходит, затем хватает бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта, – я тебя найду.

Он сваливает.

– Друг, значит?! – рычу, привлекаю ее к себе. – Ты всем друзьям позволяешь себя вылизывать? И трахать на столе, а?!

Не могу понять, что со мной. Внутри все полыхает, как лесной пожар. Чем сильнее заталкиваю внутрь эмоции, тем с большей силой они вырываются.

– А знаешь, – Янка игриво облизывает губы, – что еще я делаю с друзьями, Уолс?