Факультет сбора и трансформации (страница 9)
– Сорок девять, пятьдесят, – встал на ноги он всё-таки не сразу. – Что там у тебя? Это Мараева?
– А, то есть мне не кажется?
– Декана сложно не узнать. Ты где это откопала, ни за что бы не подумал, что она питает слабость к историческим костюмам. Да ладно?!
Он рассматривал дату на обороте карточки, выпавшей из державших её до того уголков. Семьдесят лет назад? Выглядит как розыгрыш. Парень уже хотел было на этой мысли и успокоиться, но всмотрелся в практически стёртую надпись карандашом. “В.Ярычева, ….кая, …Мараева в день выпуска”. Контуры буквы можно было прочитать и как “Л”, и как “А”, и различить уже не получалось. Карандаш был достаточно мягким, чтобы не процарапать бумагу, не оставить борозду, по которой получилось бы определить инициалы.
– Слушай, тогда декану должно было бы быть около сотни, а ей в самый плохой день столько не дашь. Может всё-таки родственница?
– И вот это. Она здесь с Велимиром Ярычевским! Шед, этому старику полтора века! Полтора!
– Может всё-таки родственница? Вот, смотри, здесь немного черты лица отличаются, – он ткнул в фотографии. – Форма носа другая и овал лица… И у этой, на первой фотографии, глаза разного цвета. Хотя это не аргумент, магия в организме вечно меняется, может перекрывать… Да не, расслабься, не накручивай себя. Хотя сходство, конечно, пугающее.
– Где? – она проследила за пальцами ещё раз. – Ну… может и да… Хотя я успела себе надумать всякого. Жуть какая-то. Надеюсь, на вживлении получится поспать, зря я вскочила сразу, как проснулась…
Зевок грозил вывихнуть челюсть, но удержаться от него у девушки не вышло, Вянка только закрыла лицо руками, хотя протяжный страдальческий стон от недосыпа всё-таки прорвался. Ещё и нагрузилась с утра, голова мало того, что мутная, так ещё и свинцовая. Не, с неё хватит на сегодня.
Ярычева захлопнула альбом. Завтрак, сунуть голову под воду – хотя можно и в другом порядке – и бегом до портала. Им ещё через Кости добираться. Данковцев только потянулся, хрустнув позвоночником, и подобрал с подлокотника оставленную там футболку, проводив взглядом умчавшуюся из комнаты подругу. Что происходило в этой светлой во всех смыслах голове, он впервые в жизни себе даже вообразить не мог. С другой стороны – если это что-то несекретное, Вянка сама расскажет, как и всегда. А он пока просто присмотрит за ней, чтобы со своей головой в облаках не улетела куда-нибудь в пропущенную канаву. Парень прогнал по коже волну магии, приводя себя в порядок.
– Не суетись ты! – на выходе из комнаты перехватил блондинку, сгребая в охапку. – Успеем, везде успеем, только семь утра. Поешь лучше нормально, а то от таких нагрузок через день совсем из штанов выпадать начнёшь.
– Шед! – она стукнула друга по плечу, но тот даже не дёрнулся. – Я тебя сейчас ударю чем-нибудь!
– Смотри не надорвись, – он коротко поцеловал Ярычеву в висок, подавляя последнее сопротивление. – Но вообще я серьёзно, без завтрака я тебя из дома не выпущу.
На кухне в подтверждение слов согласно зашумел чайник, звякнула посуда. Девушка покорно кивнула, направляясь за чёрным словно кровь земли чаем. Успевший несколько мгновений порадоваться жизни Данковцев с тяжёлым вздохом подпихнул к ней тарелку:
– Позавтракать, а не залиться водой по уши, разницу понимаешь? Ты так ни один норматив не сдашь.
– Повезёт же твоей жене с таким гиперопекающим занудой, – она сердито плюхнула ложку варенья в кашу.
– Кому ж, интересно, мучаться, – пробормотал он себе под нос.
– Ты что-то сказал? – ложку до рта блондинка так и не донесла.
– Ничего, дорогая, совершенно ничего. Тебя с ложечки покормить?
В кого другого “ложечка” может и прилетела бы, причём прицельно в лоб, но Шед прекрасно осознавал, что ему-то ничего не будет, даже если он действительно спеленает Вянку и примется насильно её пичкать. Впрочем, подруга всеми силами постарается до этого не доводить, в этом можно быть уверенным. Блондинка недовольно ковыряла ложкой в сладкой каше, но потихоньку всё-таки подъедала, больше из-за пристального взгляда, сверлящего её лицо и руки, а не из-за чувства голода. Хотя в чём-то Шед был прав, что замеры, что вживление накопителя – действительно серьёзная нагрузка на организм. С этой мыслью Вянка всё-таки принялась за еду, а Данковцев переключился на свою порцию с чистой совестью.
*
Большой стационарный телепорт не был мгновенным средством перемещения, более того, длительность нахождения в пассажирской капсуле могла отличаться, тут уже свою роль играли движения магических потоков, сезонные нестабильности, возникающие или исчезающие мелкие аномалии. Словом, всё, что влияло на пространство между точкой входа и точкой выхода. Анти-рекорд по длительности принадлежал получасовому перемещению через червоточину в пространстве. Пассажиры-неудачники тогда как один оказались на больничных койках из-за перегрузок различной степени.