Мейлис уверенно предложила:

– У противника много людей, но давайте проберемся туда, где он нас не ждет.

– Вот она, хитрость сестер Дорландо! – произнес какой-то мальчик. – Узнаю ее!

– А еще с нами теперь Мэтт и Эмбер, которым многое известно о циниках и Волчьем проходе, они могут руководить нашими силами!

Мэтт покачал головой:

– В Волчьем проходе мы не были, думаю, долгоходы знают о тех местах намного больше нас.

Бен указал на Мэтта и произнес:

– Я видел этого парня в деле и могу сказать: он исключительный боец. Мы вместе сражались с циниками на острове Кармайкла. Он пример того, как должен вести себя настоящий воин.

– Похоже, тебя только что повысили до генерала, – шепнула Мэтту Зели.

– Меня? Но я ничего не знаю о стратегии и…

– Нам не хватает надежных, опытных бойцов, – перебила она его. – Эдем рассчитывает на тебя.

Пока члены Совета поздравляли друг друга с тем, что теперь у них есть свой генерал, Эмбер склонилась к Мэтту:

– Не делай такое лицо. Уверена, ты создан для этого.

– Все происходит как-то очень быстро, – ответил ей Мэтт.

– У нас нет выбора, скоро здешние стены задрожат от войны.

Секунд десять Мэтт молча смотрел на Эмбер.

В его голове роились идеи. В глубине души он понимал, что ему сейчас следует находиться не здесь, не в Эдеме, что эти люди не должны рассчитывать на него.

С момента исчезновения Тобиаса прошло уже несколько дней, и Мэтт чувствовал, что не сможет долго оставаться в городе.

Так ему подсказывала интуиция.

3. Решение, принятое под звездами

Раскинувшийся под синим небом и согреваемый нежными лучами солнца, которые делали этот день таким приятным, Эдем выглядел совершенно безмятежным. Он как будто сулил всем своим обитателям полную защиту и покой.

Как же трудно поверить, что война неизбежна!

Мэтт и Эмбер навестили Мию в больнице.

Девочку лихорадило, и заботившиеся о ней пэны были настроены не слишком оптимистично. Эмбер видела, как одна из медсестер подошла к Мие и, положив руки на ее рану, замерла. Через несколько секунд из раны на бедре вытек желтый гной, и она задымилась. Высокий парень, заведующий больницей, пояснил:

– Флора умеет лечить травмы; она приносила к себе домой больных животных и выхаживала их. Так в ней развились изменения – исключительные способности к исцелению, ну или к медицине, если вам так больше нравится.

– Вы тоже используете слово «изменения»? – заметила Эмбер.

– Да, оно не так пугает, как «сила» или «особые навыки». Мне кажется, этот термин пришел с востока. Говорят, там есть остров, где живут пэны, которым удалось далеко продвинуться в освоении таких изменений.

Эмбер улыбнулась. Мэтт понял, что ей приятно это слышать – высокий парень говорил про нее. Ведь именно она смогла убедить пэнов на острове Кармайкла изучать происходящие в них изменения, чтобы потом пользоваться ими. Она может гордиться собой.

– Организм Мии борется с инфекцией, – продолжал высокий. – Если она справится, то сможет выздороветь. А если нет…

Эмбер осторожно прикоснулась ко лбу Мии. Что сделать, как помочь девочке…

Ближе к вечеру Эмбер и Мэтт возвращались по главной улице – они шли в сторону яблони, с восхищением наблюдая, как слаженно действуют пэны; одни раздавали еду – горячие булочки, другие носили воду и развозили ее в ведрах на спинах ослов, мимо вышагивали поддерживавшие порядок на улицах патрули, охотники возвращались из леса, занятые на сельскохозяйственных работах пэны – с полей, прачки – с берега реки. Им попались даже двое подростков, которые вошли в длинное здание, где изготавливались из растительных волокон ткани. Пэнам удалось построить в Эдеме модель общества, где не нужны деньги – все необходимое раздавалось бесплатно, а задачи, обеспечивавшие выживание города, распределялись между всеми. И никто не придирался к результату, поскольку жизнь Эдема зависела от труда каждого. Тут и там было слышно, как пэны ворчат по поводу своих заданий или жалуются друг другу, но большинство поручений были временными, и достаточно было запастись терпением на несколько недель, чтобы потом получить более приятную работу.

Эмбер и Мэтт шли под устроенными между домами навесами – так улицы защищали от дождя и снега. Под навесами было тепло. В воздухе витал запах дыма, жареной кукурузы и мяса, которое, болтая между собой, с аппетитом уплетали двое подростков. Кончиком пальца Мэтт прикоснулся к оставленной ножом духовного советника королевы Мальронс ранке на горле Эмбер, когда тот взял девушку в заложники.

– Болит?

Эмбер пожала плечами и выбросила остатки кукурузного початка.

– Иногда мне снятся кошмары.

– Этот выродок за все заплатил. Больше он не сможет причинить тебе боль.

– Есть и другие. Циников всегда будет много. Проблема фанатизма в том, что он вдохновляет целые народы. Он возникает там, где правит невежество. И пока мы не можем изменить циников, они останутся такими, какие есть.

– Мы их исправим. Если сможем это сделать, они перестанут нас ненавидеть.

– Как? Ведя с ними войну?

Мэтт смущенно покачал головой:

– Они же первыми нападают на нас.

– Да, и нам приходится сопротивляться, – с горечью продолжила Эмбер.

Мэтт хотел ответить что-нибудь оптимистичное, но ничего не придумал.

Он не смог подобрать слова, которые звучали бы разумно и искреннее. И промолчал.

Друзья продолжили свой путь.

Мэтт нашел Плюм в конюшне, ее длинная шерсть была расчесана и блестела. Собака облизала Мэтта и долго не отпускала его.

Они поужинали в Зале путников в обществе долгоходов Флойда и Бена. К ним присоединились Джон с Нурнией – выжившие пэны из Еноха. Оба постепенно снова возвращались к жизни. Но даже без пупочных колец они время от времени еще как будто погружались глубоко в себя, в свои мысли, – воспоминания возвращали их в прошлое, когда они были рабами циников.

Здесь пока никто не говорил о войне – эта тема еще была тайной. Совет до сих пор не принял решение, как поступить. Завтра вечером членам Совета предстояло снова собраться. После ужина Мэтт вышел пройтись с Плюм.

Эмбер присела рядом с Мэттом на деревянный тротуар.

– Как много звезд, – тихо произнесла она.

– Думаю, Тобиасу это понравилось бы.

Эмбер положила голову на плечо друга:

– Мы ничего не смогли бы сделать, все произошло слишком быстро. Тебе не следует винить себя.

Мэтт кивнул.

– Он не умер, – процедил подросток, стиснув зубы. И сам испугался собственных слов.

Эмбер выпрямилась:

– Не кори себя. Тоби больше нет. Как бы жестоко, как бы невыносимо это ни звучало, но это правда.

Плюм, положившая голову на лапы, вздохнула, словно разделяла горе своих хозяев.

– Он не умер, я знаю, – настаивал Мэтт. – Я много об этом думал. Ропероден поглотил его.

– Попросту сожрал.

– Нет, именно поглотил… Помнишь, я рассказывал вам о своих снах, когда Ропероден как бы сканировал меня. Ему удается проникать в мои сны, я ощущаю его присутствие. Однажды он как будто забыл закрыть дверь внутрь себя, и мне тоже удалось проникнуть в него. Я видел, как он устроен внутри. Его разум – это тюрьма, в которой он запирает живых существ. Он мучает их, медленно пожирает, но они не умирают. Не сразу.

– Это невозможно, ты, как и я, видел, что он не плотнее облака. Куда…

– Его тело – лишь ворота. Проход на другую сторону, в другие земли, где он запирает свою добычу и понемногу пожирает ее. Я много думал об этом и убежден, что Тобиас где-то там, на той стороне. Его еще можно спасти. Не знаю как, но пока еще ничто не потеряно.

Эмбер с тревогой взглянула на Мэтта:

– Его нельзя победить, ты отлично знаешь. Охранники и слуги делают его неприступным.

– Да. Но если я ему сдамся…

– Мэтт, это самоубийство!

Подросток поморщился:

– Да…

Эмбер обняла его:

– Поверь, мне так же больно, как и тебе, но, бросившись в пасть волку, ты не вернешь проглоченного им ягненка…

Сзади появился какой-то силуэт.

– Ночью здесь тихо, да? – произнес Бен, подходя к ним.

– Эдем – невероятное место, – ответила Эмбер. – Циникам было бы неплохо взглянуть на то, как можно выстроить мирную жизнь.

– А как бы отреагировали наши родители, если бы видели нас! – заметил Бен. И тут же смутился. – Простите, я сказал ерунду.

Откуда-то доносилась веселая музыка – звуки струнных и ударных инструментов. Ансамбль играл не слишком слаженно, но ритмично.

– Это оркестр Эдема, – объяснил Бен. – Он каждый вечер играет в Салоне воспоминаний.

– Где? – переспросила Эмбер.

– В Салоне воспоминаний. Мы собираемся там, чтобы перекинуться в карты, рассказать пару историй за кружкой меда. Приятное место.

– Надо думать.

Смех и музыка на мгновение заполнили улицу.

– Как думаете, какое решение примет Совет? – продолжила Эмбер.

– Полагаю, все ясно. У нас нет выбора. Если мы хотим выжить, то должны опередить циников. Собрать все наши войска и встретить армии Мальронс там, где они нас не ждут, – в их землях. Мы легко сможем остановить первую армию, перехватывая небольшие группы солдат на выходе из Волчьего прохода. В остальном…

– Вы готовы отправиться к пэновским кланам, чтобы они собрались здесь?

– Думаю, да. А ты?

– Я не знаю, как быть полезной пэнам. Я всегда мечтала стать долгоходом, правда, мне только шестнадцать и я еще не во всем разобралась. Но, учитывая обстоятельства, мне кажется, вы могли бы взять меня с собой, чтобы научить всему, что знаете сами.

– Совет не должен отказать в этом.

В разговор вмешался Мэтт:

– Здесь, помогая пэнам справиться с происходящими внутри их изменениями, Эмбер будет полезнее.

– Нет. Я устала от…

– Но у тебя же талант! Это же ты посоветовала нам извлечь пользу из наших изменений. Наблюдать изменения и использовать их – твое главное дело!

– С меня хватит! Я хочу путешествовать, исследовать, делиться знаниями, быть частью команды.

– Ты уже часть команды. Нашего Союза трех.

Внезапно осознав, что Союза трех больше не существует, Мэтт осекся. Без Тобиаса об этом не могло быть и речи.

Он резко поднялся.

– Ты куда? – спросила Эмбер.

– Отдохну, надо восстановить силы. Я только что принял решение. Я не откажусь от Тоби. Отдохну и отправлюсь на юг. Хочу встретиться с Ропероденом.

4. Дилемма

Утром Мэтт искал Эмбер по всему городу. Ее нигде не было, и никто ее не видел. К полудню любопытство Мэтта сменилось беспокойством.

В Зале путников он едва притронулся к своей тарелке; наконец Эмбер появилась.

– Где ты была? – воскликнул он. – Я тебя обыскался!

Удивленная его резким тоном, девушка остановилась.

– Гуляла в полях вокруг Эдема. Мне нужно было поразмыслить. Сегодня я начну учиться.

– Учиться?

– Да, чтобы стать долгоходом. Все знания, которыми владеют долгоходы, собраны сейчас в Эдеме, и для тех, кто хочет стать одним из них, тут есть курсы по ботанике, зоологии, выживанию и боевой подготовке.

– То есть ты приняла решение?

– Да, но и ты ведь тоже уйдешь, разве не так?

Мэтт уставился в тарелку и не вымолвил больше ни слова.

Днем Эмбер пошла на занятия, а Мэтт поднялся к себе в комнату, чтобы отдохнуть. Полтора месяца, начиная с путешествия по Слепому лесу, а затем по землям циников, не прошли даром: тело все еще болело, раны давали о себе знать. Ему требовалось «подзарядить батареи», чтобы сражаться дальше.

Но как он ни старался, ему не удавалось полностью сосредоточиться на Роперодене. Его тревожила мысль о расставании с Эмбер. Когда она была рядом, он ощущал себя более сильным. Когда он подумал, что, возможно, очень долго не увидит ее, в груди закололо… А то и больше никогда.

А еще оставалась Мальронс.