Капитан Мориц буквально вытолкала из комнаты раздумывающих, что взять с собой, молодых людей. До лифта они добрались без приключений, никого не встретив по дороге. Выйдя из него, троица столкнулась с младшим офицером. Тот привычно отсалютовал Мориц, но вдруг замер и начал подозрительно вглядываться в лица. По его виду можно было предположить, что он силился вспомнить их. Офицер вынул терминал и стал звонить.

– И вот так почти с каждым человеком. Смотрят, как будто пытаются вспомнить, а потом звонят. Интересно кому? – на ходу рассказала Алекса. – Меня это сильно тревожит.

– Это проделки Филиппоса. Ему удалось закачать в память людям инструкцию на случай встречи с нами. Наша внешность активирует программу дозвона. Думаю, что все звонки идут Филиппосу. Люди бессознательно ей следуют. Им даже не надо ничего говорить, достаточно знать, откуда звонок, чтобы направить людей для перехвата.

– Вот дела! Меня теперь узнают на улицах, а я этому совсем не рад. – Генри прикрыл лицо рукой, когда из-за угла показался человек.

Тот удивился реакции Генри, обернулся и посмотрел вслед, потом достал терминал и стал звонить. Троица прибавила ходу через фойе. Прикрываться рукой оказалось полезно – народ не так часто реагировал. Полина бросила взгляд на большой терминал, вещающий новости. Посередине экрана загорелся большой восклицательный знак.

– Вы это видите? – спросила она Мориц и Генри.

– Ты про восклицательный знак? – Генри тоже видел его.

– Да.

– Я думаю, что это предупреждение о том, что здесь идет вирусная атака, – предположила Мориц.

– Это просто бред. Мой мозг подвержен вирусным атакам. Скоро производители антивирусов для мозга станут миллиардерами, – ужаснулся Генри.

– И первым, кто начнет их продавать, станет Филиппос, – заключила Полина.

Черный тонированный автомобиль Интерпола стоял возле здания. На нем светилась надпись «Свободен до 18:00!».

– Подойдет, садимся, – приказала Мориц.

Капитан попросила Полину разобраться с техникой и включить световую и звуковую сигнализацию, чтобы можно было превысить скорость потока. Полине не составило труда это сделать. Автомобиль оповестил округу мощным рупором, заиграл красно-бело-синим, разгоняя перед собой легковушки. Машина, набирая скорость, понеслась в неизвестном направлении.

– Теперь вы можете нам сказать, куда мы едем? – спросила Полина у капитана Мориц.

– Я, кажется, потеряла работу, поэтому официальный тон общения между нами можно больше не поддерживать. Зовите меня Алекса, и можно на «ты».

– Куда ты везешь нас? – переспросил Генри.

– Про суборбитальную станцию «Титан» слышали?

– Конечно. Там стартовая площадка для кораблей, летающих на Луну, – показал свою осведомленность Генри.

– И не только площадка для кораблей, это большая научная станция. Но дело не в этом, там вы будете в большей безопасности, чем в любом месте земного шара.

– А ты? – удивилась Полина. – Тебе тоже угрожает опасность.

– Я несу ответственность за ваши жизни перед вашими родителями. Я ведь теперь знаю их и не смирюсь, вдруг став причиной их горя, если с вами что-то случится. Пока вы рядом, у меня связаны руки. Вы еще дети, а я взрослая тетка, которая отдает себе отчет в том, что делает.

– Я не согласна, – надулась Полина. – Я из таких переплетов выбиралась, да и Генри тоже не промах – коричневый пояс по каратэ.

– Нет! – строго, с металлом в голосе отрезала Мориц. – Вы улетаете на станцию и живете там тихо, чтобы ни у кого не вызывать вопросов.

– А что, если вирус поразил и их?

– Я не думаю, что это так. Станция на особом положении. Она не входит в общую Сеть. Там своя система, которая делится сведениями с общей Сетью. Сделано это для чистоты научной работы.

– А мы там с какого бока припека?

– Ты, Полина, будешь стажером-медиком, а Генри – инженером.

– А как мы с тобой будем поддерживать связь? – Полине хотелось быть в курсе событий.

– Никак. Я вас заберу, как только посчитаю, что стало безопасно.

– Алекса, я не хочу тебя расстраивать, но быстрой победы не будет. Ты же сама видишь, во что превратились силы правопорядка. Если ты забыла, то я умею сопоставлять факты посредством аналитической программы. Мир стремительно меняется. Если ты будешь пытаться сохранить прежний, то напрасно потратишь силы. Филиппос, может быть, и зло, но зло необходимое для того, чтобы мир изменился.

– Ух ты, не ожидала таких прозрений от тебя. Сидеть и ждать? – саркастически поинтересовалась Алекса.

– Ну, нам-то ты предлагаешь именно это, – вмешался Генри.

– Почему ждать? Найдется кто-нибудь, кто поймет, как бороться с Филиппосом. Этот человек сможет создать эффективную защиту от его действий, которая и станет прообразом будущего мироустройства.

– А если не найдется такого человека? Представь себе, что системе под названием Сеть в течение сотни лет не нужны были такие люди. Откуда они возьмутся?

– Мы же взялись, – обескураживающе просто ответила Полина.

– Так, может быть, больше и нет никого, – обреченно предположила Алекса.

* * *

Суборбитальный челнок был похож на гигантскую серебристую гусеницу с крыльями. Его объемный корпус вмещал больше пятисот человек, уйму научного груза, оборудования и продовольствия для жителей станции и лунных поселений. Перед посадкой Мориц сухо простилась с Полиной и Генри. Им даже показалось, что Алекса преисполнена фатальной решимости довести дело до конца или умереть.

– Дальше сами, – произнесла на прощание Мориц.

Было непонятно, что она имела в виду: путь к зоне посадки или то, что она оставляет их насовсем. Прощание получилось таким же нетрадиционным – капитан Мориц развернулась и пошла к машине. Полина с Генри удивленно переглянулись, а потом встали в очередь к челноку.

Судно, несмотря на грандиозные размеры, мгновенно набрало скорость, вдавив ускорением в спинки сидений. Земля быстро ушла вниз. Челнок достиг уровня облаков, пробил их и оказался над белым покрывалом. Стекла иллюминаторов затемнились, сглаживая яркое свечение солнца. Голубая атмосфера быстро темнела и скоро стала совсем черной. Непривычное зрелище завораживало. Полина и Генри не отрываясь смотрели в иллюминаторы, выдавая в себе новичков. Небо теперь нельзя было воспринимать как небо над головой – самый настоящий космос светил миллиардами ярких немигающих звезд. С Земли этого было не видно. Млечный путь выглядел именно так, как его фотографировали с Земли с большой выдержкой: дорожкой из звезд в молочном тумане.

Двигатели челнока изменили тональность. Начиналось торможение перед посадкой. Станция «Титан» была так названа за свой немаленький размер. Ее было видно с поверхности даже днем из-за высокого альбедо. В бинокль можно было различить конструкцию из металлических ферм в форме тора. Для Полины суборбитальные станции были чем-то из другой жизни. Она никогда не думала, что сможет попасть на одну из них. Отбор был строгий, и только лучшие из лучших заслуживали право работать на станциях. А лучшие работники станции могли пойти дальше, попытать счастья в лунных и марсианских поселениях. Такой отбор, по мнению Полины, создавал расслоение общества на «глупых» землян и «умных» космонавтов.

Челнок долго сближался со станцией. Автоматика равняла курс и скорости. Из недр станции выдвинулись два захвата, принявшие челнок под бока, и втянули его внутрь. Помещение ангара начало заполняться воздухом. От челнока повалил пар, иллюминаторы подернулись инеем. Народ засуетился в проходах между креслами, собираясь на выход. Генри поднялся и достал с полки скромный багаж. Все, что они собрали в спешке. Сумка не имела веса совсем. Сказывалась низкая гравитация.

– Легкость такая приятная в теле образовалась. – Полина подпрыгнула, не рассчитав силы. – Теперь можно есть в два рта до нормального веса.

На Полину укоризненно посмотрела бывалая работница станции лет пятидесяти.

– В условиях низкой гравитации правильное питание гораздо важнее, чем на Земле. – Женщина решила напомнить Полине то, что та сама должна была знать.

– Простите, я просто пошутила.

Здесь все было по-другому. Все продвинутые идеи доставались в первую очередь суборбитальным станциям, стоящим на передовых позициях научной мысли и технологического прогресса. Во-первых, нереальная трансформация жизненного пространства. Тесные жилые отсеки были сконструированы так, что могли быть одновременно и спальнями, и кухнями, и спортзалами. Все убиралось, менялось, имело двойное предназначение, лишь бы сэкономить пространство, но никак не в ущерб комфорту. Во-вторых, регенерация. Воздух на станцию почти не завозили. Из него убирали лишний углекислый газ и пускали его в оранжереи. Избыток кислорода из оранжерей закачивали в вентиляцию. Были также и химические способы восстановления нормальной концентрации кислорода в воздухе. Воду добывали из всего: конденсировали из мочи, из воздуха, из всех сточных вод. По сути, станция была закрытой экосистемой и могла долго жить без подпитки извне. В-третьих, здесь существовала своя система интерактивного взаимодействия со средой, чего не было на Земле. Например, чтобы открыть дверь, достаточно было сделать взмах рукой, изображающий сдвигание двери в сторону. На пальцах всех жителей станции имелись специальные колечки, похожие на пластырь. Они были необходимы для интерактивного взаимодействия, передавая на кожу отклики от объекта.

Для Полины и Генри все было внове. Они часто не могли понять, как вообще управляться с тем, что им предоставили. Трансформация комнаты пугала их. Следовало аккуратнее махать руками, чтобы не вызывать ненужную перестановку. К строгому графику надо было привыкать. Работа, питание, отдых – все точно вовремя. Непривычно было созерцать в окнах родную Землю: большую, с полоской светящейся атмосферы, на фоне прячущегося или поднимающегося Солнца. Старт космического корабля, который для местных был привычным явлением, в первый раз сильно напугал Полину и Генри.

Это произошло во время сна. Они сладко уснули после тяжелой смены и прослушали предупреждение о готовящемся старте. Вначале раздался гул. Стены комнаты мелко затряслись. Гул перерос в рев и ощутимую вибрацию. Спросонья Генри подумал, что испортилась система стабилизации станции, и их потянуло вниз, к Земле. Полина проснулась от того, что Генри тормошил ее. Ничего не понимая и слыша дикий рев и вибрацию, она выскочила в коридор – спросить у ветеранов, что означают эти звуки. Люди в коридоре не выражали никакой обеспокоенности. Один из них показал Полине через внутренний иллюминатор космический корабль, готовящийся к старту.

Одним словом, жизнь на станции значительно расширила горизонты кругозора, но была больше похожа на ссылку. Перед тем как отправиться на станцию, было решено не выходить на связь с родителями, чтобы не дать Филиппосу обнаружить себя. Пусть он тратит силы на поиски Полины на Земле, провоцируя органы правопорядка начать работу по нейтрализации его усилий. План был хорош, но неведение о том, что происходило на Земле, напрягало и Полину, и Генри. Постепенно появилось чувство, что они поступили малодушно, бросив Мориц одну.

До конца смены, а это еще три недели, покинуть станцию не представлялось возможным. Заниматься прокрастинацией значило повергнуть себя в уныние. Генри нашел достойный способ поддерживать себя в тонусе. Он взялся тренировать молодых и не очень молодых работников станции, обучая их приемам каратэ. Полина, чтобы не отставать, взяла в свободное время часы работы в оранжерее. Ей нравился смешанный запах зелени, озона и влажной свежести.