Развод. Право на ребенка (страница 4)
Вербицкий уходит на совещание, и я принимаюсь за уборку его кабинета. По правде, там и убирать-то нечего – всё сверкает. Ни пылинки. Документы не трогаю, даже не смотрю в их сторону. Но намываю полки, полы, подоконник.
В какой-то момент я оказываюсь под столом, чтобы достать завалившийся фантик от конфеты (ха, а говорят, что он видит любую мелочь!), и в этот момент дверь открывается.
– Матвей Игоревич? – доносится нежный женский голосок. – Вы на месте?
Я вижу только алые туфли на огромном каблуке и стройные ножки, обтянутые кожаной юбкой. Кому они принадлежат, не подозреваю. Девушка застывает на пороге, а затем прикрывает дверь. Она подходит к столу и… кажется, садится на него.
По крайней мере, ноги на секунду исчезают из поля видимости, и чья-то филейная часть явно приземляется на столешницу надо мной.
Надо бы вылезти, и я собираюсь так поступить, но дверь открывается вновь.
– Матвей Игоревич, – капризно говорит девушка. – Я вас заждалась.
С этими словами она стягивает блузку. Откуда я знаю? Да потому что блузка летит на свежепомытый мною пол.
Я зависаю. Главное – не чихнуть случайно. Не задышать слишком громко. Не выдать себя, короче говоря.
– Марго, я же просил закрывать за собой дверь, – недовольно бурчит Вербицкий.
– Ну, вот такая я непослушная девочка. Накажи меня.
– Если кто-то тебя увидит…
– Да никого нет. Леночка уперлась кофе гонять в маркетинг, а без неё сюда никто не сунется, – она хлопает ладошкой по столу. – Иди ко мне.
– А уборщица? – внезапно спрашивает директор. – У двери тележка со швабрами и ведрами.
– Ну, как видишь, здесь её нет, разве что она под стол спряталась, – девушка хихикает. – Прекрати артачиться. Я соскучилась. Ты меня на голодном пайке держишь уже какую неделю.
Вербицкий подходит к столу, и парочка явно сливается в страстном поцелуе.
И что делать? Вылезать? Прямо СЕЙЧАС?!
Я решаю остаться. Они же не начнут… прямо здесь… при мне…
К счастью, не начинают. Вербицкий прекращает поцелуй и жестко говорит:
– Марго, у меня много дел. Позже.
Видимо, что-то в тоне становится решающим фактором, и девушка спрыгивает со стола, наощупь хватает блузку. Она удаляется молча, разве что фыркает недовольно напоследок.
А господин начальник – и по совместительству главный ловелас фирмы! – собирается усесться за рабочий стол.
Он отодвигает кожаное кресло и натыкается взглядом на меня.
– Вы… ты…
– У вас тут очень много мусора, – заявляю я, выползая из-под стола и тыкая ему в грудь фантиком от конфеты.
И сбегаю, пока чертов герой-любовник не опомнился.
Ну, всё, теперь точно увольняться.
Поработала, блин. Убралась.
***
Матвей настолько опешил от увиденного, что даже не сообразил, как отреагировать. Девица под его столом сидела как заправский шпион. Пихнув ему в руки злосчастный фантик, она удалилась. Самое смешное, что этот фантик Матвей бросил специально, чтобы проверить, насколько новая уборщица дотошна. Полезет доставать или затолкает поглубже? Или вообще не заметит?
Полезла…
И, видимо, в этот самый момент вошла Марго, застав трепетную лань врасплох.
Марго работала замначальника отдела снабжения. Хваткая, умная, беспринципная. Матвею она приглянулась с первого же взгляда. Она знала, чего хочет.
А хотела она его.
Проблема заключалась только в том, что Матвей не искал отношений. Бурный служебный роман, о котором никто не знает – почему бы и нет. Но отношения, совместная жизнь, романтика – нет уж. У него куча других дел.
И он искренне считал, что карьеристка-Марго придерживается того же мнения. Увы, она оказалась куда приземленнее в своих мечтах. Разговоры о совместной жизни пусть не сразу, но появились. И намеки на то, что гораздо удобнее утром просыпаться в одной кровати и ехать на работу вместе.
– Когда ты познакомишь меня с друзьями? – хлопала ресницами Марго.
– Ой, а давай подумаем о совместном отпуске? – улыбалась она белозубой улыбкой.
– Слушай, может, перестанем скрываться в офисе? – спрашивала совершенно невинно.
И чем сильнее она давила, тем больше отдалялся Матвей. Он изначально обозначил границы их романа и переступать те не собирался. Он не видел Марго в качестве своей девушки или – упасите, небеса – супруги.
Она же, кажется, решила, что он почти нанизан на крючок. Осталось только подсечь.
Сейчас Матвей представил, как это выглядело с точки зрения уборщицы – и внезапно рассмеялся.
Да уж. Мексиканские страсти какие-то. Пришла работать, а босс с кем-то обжимается в кабинете посреди бела дня. Причем на «вы всё не так поняли» даже не списать увиденное. Всё она так поняла. Скинутая Марго блузка красноречивее любых слов.
Но зато фантик нашла. Старается, не пытается халтурить.
– Позовите ко мне уборщицу, – приказал он Леночке.
А сам откинулся в кресле, размышляя над тем, как выстроить разговор на тему «не переживайте, у нас тут не бордель, а приличное место».
Вскоре в кабинете вновь появилась загнанная лань. Зыркнула недовольно из-под сведенных бровей. Щеки её пунцовели от румянца.
– Я почти закончила уборку, – сказала она негромко. – Могу домыть последние три кабинета и после этого уволиться.
– А зачем вам увольняться? – искренне удивился Матвей.
– Так вы же… – она замолчала.
– Что я? Вы видели недвусмысленную сцену с участием меня и одной из сотрудниц фирмы. Но, к счастью, до греха дело не дошло, – он улыбнулся. – Думаю, вам ничего не мешает продолжить трудиться на благо коллектива.
– Вы издеваетесь?
– Ничуть. Более того, собираюсь принести извинения за эту неприглядную сцену. Надеюсь, она останется между нами… и Маргаритой Юрьевной. Я бы не хотел, чтобы новости о моих, кхм, подвигах разошлись за пределы кабинета. Вы готовы молчать?
Матвей только сейчас понял, что до сих пор сжимает злосчастный фантик в ладони, и выбросил его в мусорное ведро для бумаги, которое стояло у стола.
В глазах трепетной лани читалось: «Вы мне омерзительны». Но она продолжала стоять на месте. Явно колебалась между тем, чтобы послать всё к черту, и тем, чтобы остаться.
Насколько же ей нужны деньги?
– Этого больше не повторится, – пообещал Матвей и мысленно добавил:
«С вероятностью в девяносто процентов».
Всё же оставим десять процентов на то, что Марго опять вломится в кабинет.
– Поняла. Я должна завершить уборку, – твердо ответила девушка, сжимая швабру, которой защищалась.
– Разумеется. Благодарю вас за понимание, Александра…