Соколовский пригвождает меня взглядом к месту. Так и застываю, сделав шаг, но не войдя в кабинет. А он смотрит так, будто я виновата во всех бедах мира.

– Входи уже и дверь закрой, – произносит недовольно. – Выйди на середину кабинета.

Прохожу и останавливаюсь. Чувствую себя школьницей на ковре у директора.

Соколовский медленно проходится по мне взглядом с ног до головы. Останавливает его на моих ногах.

– Ты должна носить туфли на каблуках. Завтра я хочу видеть тебя на шпильках, – произносит ровно.

Но я понимаю, что это не пожелание. Это – приказ.

– И сумку смени, – добавляет.

– Я не могу позволить себе брендовые туфли, – напоминаю ему. Да у меня денег нет даже на одну пару, чтобы подходила под стоимость одежды!

– Расходы за счет компании, – отрезает мне все пути к сопротивлению. – Ты закончила с контрактом?

– Почти, – отвечаю. – Несколько страниц осталось.

– Очень медленно, Юлия, – Соколовский недоволен. – Там не так много страниц. Постарайся меньше отвлекаться на телефон. Сотрудникам это не запрещено, но только если не мешает выполнению обязанностей. Ты переставила сим-карту?

– Нет, – я упрямо поднимаю подбородок. – Как? У меня нет ключа, чтобы открыть слот.

Мне кажется, Соколовский сдерживает вздох раздражения. Он явно не привык к такой беспомощности своих сотрудников.

Берет свой телефон, нажимает на контакт и коротко бросает:

– Зайди.

А я так и стою посреди кабинета, не зная, что мне дальше делать.

Но не проходит и пары минут, как в кабинет входит представительный мужчина средних лет. На вид он чуть старше Соколовского. Бросает на меня острый, как бритва, взгляд.

– Вызывали? – спрашивает, становясь рядом со мной. В этом мужчине чувствуется военная выправка.

– Возьми у Юлии телефон и все перенеси на новый, – приказывает Соколовский.

Мужчина протягивает ко мне руку и я вынуждена отдать свой телефон.

– Юлия, новый тоже нужно отдать, – кивает в сторону моего стола.

Приношу новый телефон. И возвращаюсь на свое место. Через полчаса мне приносят новый настроенный телефон. Отдают и старый.

А тем временем подходит время обеда. Я все чаще смотрю на часы, которые неумолимо отсчитывают минуты. У меня нет аппетита, и ладони уже покрылись холодным липким потом. Меня начинает трясти.

– Юлия, нам пора, – раздается голос Соколовского, а я от неожиданности подпрыгиваю на месте.

Поднимаюсь. Убираю в сумочку новый телефон. А потом добавляю еще планшет. Соколовский держит в руке только телефон. Стоит у двери ждет, когда я соберусь.

Подхожу к нему, думая, что выйдет первым, но Соколовский пропускает меня. Потом кладет руку мне на талию, отчего я буквально подпрыгиваю на месте. Но ладони он не убирает. Подталкивает в сторону лифта.

Перебираю ногами быстрее, чтобы уйти от прикосновения, но Соколовскому не составляет труда идти со мной наравне. Доходим до лифта и он протягивает руку, нажимает на кнопку. Дверцы сразу же расходятся. Быстро вхожу в лифт.

Соколовский становится спиной ко мне, жмет на кнопку первого этажа. Двери закрываются, отрезая нас от большого пространства.

В кабине лифта сразу же становится тесно. Соколовский заполняет собой все пространство. Мне кажется, что зеркальные стены давят и не хватает воздуха. Потому что я сейчас так близко к Соколовскому, что чувствую его остро-холодный парфюм. Кажется даже, что есть нотки перца.

Я не могу сделать вдох, чтобы его парфюм не проник в меня. Этот аромат… кружит голову. И настолько подходит этому мужчине, будто для него и создан.

Наконец, спустя несколько долгих и мучительных мгновений лифт спускает нас и открывается. Соколовский выходит и я следую за ним. У крыльца уже ждет знакомый хищный седан. Для Соколовского открыта задняя дверь.

Замираю, не зная, что делать. Садиться первой? Или ждать?

– Садись, – командует Соколовский.

Ныряю в салон авто. А он обходит машину и садится с другой стороны. Знакомый амбал занимает место за рулем. Машина трогается. Соколовский сразу начинает кому-то звонить.

– Юлия, бери планшет, – произносит деловым тоном.

Всю дорогу я пытаюсь успевать делать заметки. Я вообще не понимаю, о чем идет речь. И это доводит меня до слез. Вся эта ситуация. И Соколовский, который по своему капризу втянул меня во все это, мне помогать выпутаться не собирается.

Я с огромным облегчением выдыхаю, когда машина паркуется у дорогого ресторана. Служащий со всех ног спешит открыть дверь для Соколовского. Мне открывает дверь водитель. Игнорирую руку амбала. Сама выберусь.

Соколовский дожидается меня у ступеней. Опять опускает руку мне на поясницу. И я не решаюсь прилюдно демонстрировать протест.

Служащий спешит подняться вперед нас и распахнуть дверь. Сразу же встречает администратор. Она не смотрит на меня. Вся сосредоточена на моем боссе.

– Господин Соколовский, добрый день! – сияет, как лампочка. – Прошу. Ваш столик готов. Ваши гости уже прибыли.

Цокая каблуками, идет в ослепительной роскоши зал. Сверкающие хрустальные люстры, натертый до блеска паркетный пол, круглые столы накрыты белоснежными скатертями. Здесь все просто подавляет величием и роскошью. Я чувствую себя здесь не в своей тарелке. Такая вот шутка.

Мы проходим к столу, за которым сидят двое мужчин в строгих деловых костюмах. При виде нас они поднимаются, здороваются, пожимают руку Соколовскому и останавливают свои взгляды на мне.

– Александр, ты решил разбавить нашу мужскую компанию, – произносит один из них. Тот, что постарше. Его масленый взгляд осязаемо ощупывает мою фигуру.

– Юлия, – представляет меня Соколовский, – моя личная помощница. Очень прошу не обижать, – произносит с легкой улыбкой.

– Да что ты, – широко улыбается мужчина, имя которого я пропустила мимо ушей. Или их не представляли? – Такую очаровательную девушку – ни в коем случае. Юлия, прошу, – отодвигает стул, чтобы я села рядом с ним.

А я в растерянности оглядываюсь на Соколовского. Мои глаза широко распахиваются от догадки – а если он не для себя? А если?..

Глава 8

– Не отвлекайся, – с улыбкой произносит Соколовский, в глазах и в его интонациях лед. – Юлия, – произносит мое имя с приказными нотками и сам выдвигает мне стул подальше от его собеседников.

Получается, что Соколовский садится между нами.

Я незаметно пытаюсь перевести дух. Мне этот маленьких жест кажется показательным. Возможно, это я так пытаюсь успокоить себя. Но мне и правда капельку спокойнее, что меня от тех мужчин отделяет расстояние.

Я стараюсь на них не смотреть. Достаю из сумки планшет и кладу его на стол. Соколовский ведь сам говорил, что я должна делать пометки. Только забыл сказать – какие и где.

Официант в униформе подает всем папки меню. Дорогие, кожаные, с тисненым золотом логотипом ресторана. Раскрываю и теряюсь. Названия блюд незнакомые. А еще в этом меню нет цен.

Аппетит у меня окончательно пропадает. Я просто боюсь сделать заказ. А Соколовский и его знакомые переговариваются, обсуждая блюда. Видно, что они часто здесь бывают.

– Юлия, ты выбрала? – обращается ко мне Сколовский.

Поднимаю на него глаза. Я чувствую, что в них стоят слезы.

– Позволь, я помогу сделать выбор, – произносит тактично. Он не просит моего разрешения, он приходит мне на помощь.

– Доверюсь вашему вкусу, – с трудом выговариваю, едва удерживая улыбку на дрожащих губах.

Соколовский подзывает официанта и делает заказ за нас двоих. Я боялась, что подставит меня, заказав что-нибудь экстравагантное. Лобстера какого-нибудь. Но он взял мне стейк с овощным гарниром и салат.

И теперь мне нужно есть и одновременно следить за разговором, делать пометки в планшете.

Бизнесмены непринужденно обсуждают дела. А я ничегошеньки не понимаю. Но Соколовский и тут приходит на помощь:

– Юлия, отметь, что… – и диктует мне, что я должна записать.

– Юлия, внеси встречу… – и снова указание.

– Юлия, – с улыбкой обращается ко мне все тот же мужчина, а я не могу вспомнить его имя, – Александр настоящий тиран, – произносит со смешком. – Даже пообедать спокойно не дает. Не хотите ли перейти на работу ко мне?

И впивается в меня своими мелкими глазами, в которых проскальзывает что-то темное.

– Исключено, – жестко обрубает Соколовский. – Контракт нерасторжим. Сергей, не думай увести мою помощницу. Сманивать сотрудников нехорошо.

«Сергей! Точно. Сергей Вадимович и Антон Денисович», – наконец-то моя память заработала.

– Если так будешь напирать, Юлия сама сбежит, – снова усмехается этот Сергей Вадимович.

Он прав. Я бы и сбежала. Но только не к нему. Слишком липкий взгляд. Мне хочется провести по рукам, словно на них паутина осела. Передернуть плечами, потому что противно, когда на тебя так смотрят. Как на красивую безмозглую куклу.

Соколовский тоже так считает, но его взгляд… бритвенно-острый, ледяной, придавливающий. Но не липкий и не раздевающий. Скорее, замораживающий.

Соколовский – он словно айсберг. И парфюм у него ему под стать. Перец и лед.

– У Юлии контракт, – спокойно отвечает Соколовский.

Сильными пальцами держит нож и вилку.

Я весь этот проклятый деловой обед смотрю или в свою тарелку, или на руки своего босса. Очень красивые руки. Крупные кисти и длинные сильные пальцы с аккуратными ногтями. Ухоженные, но не холеные. Не изнеженные.

– И все же, Юлия, – не отстает неприятный Сергей, – если вы устанете вкалывать на этого тирана, в моей компании для вас всегда найдется место.

Я молчу. Просто не знаю, как на это ответить правильно. Старательно жую, хоть и не чувствую вкуса. Удивительно, что я на себя ничего не уронила и не пролила. Баснословно дорогой ресторан, явно очень вкусная еда, а я будто бумагу жую. Все мои силы уходят на то, чтобы не впасть в истерику.

Наконец, обед подходит к концу и приносят кофе и десерт. И опять за меня делает заказ Соколовский. Себе он берет эспрессо и стакан воды. А мне подают что-то сложное, по вкусу очень легкое, и воздушный десерт, украшенный ягодами и кусочками фруктов.

Мужчины общаются между собой, ко мне больше никто не обращается. Чему я очень рада. Мне кажется, что еще один сомнительный комплимент или предложение – и мои нервы просто лопнут. Я уже на пределе.

Настолько погружаюсь в себя, что не сразу понимаю, что Соколовский не в первый раз обращается ко мне.

– Юлия? – его голос звучит раздраженно. – Ты закончила?

Перевожу взгляд с десерта на своего босса. Хлопаю глазами, пока, наконец, до меня не доходит, что всем пора, а я едва притронулась к своему десерту.

– Мы задержимся, – решает Соколовский.

Поднимается, прощается со своими собеседниками. Кажется, это будущие партнеры по какому-то проекту.

– Юлия, – и я перевожу взгляд на Сергея Вадимовича, – мое предложение бессрочно.

– Спасибо, – удается выговорить мне. – Я пока поработаю на господина Соколовского.

Кивает, его губы растягивает усмешка.

И я выдыхаю, когда мужчины уходят. Кажется, даже дышать легче становится. Но зря я думаю, что все закончилось.

Соколовский передвигает стул так, чтобы быть ко мне лицом. Садится. Смотрит на меня, словно в голову ко мне проникнуть хочет.

– Даже не думай принять предложение Сергея, – припечатывает предупреждающим тоном, в котором я чувствую надвигающуюся грозу.

– Не думаю, – произношу четко.

– И держись от него подальше, – продолжает и гроза в его голосе усиливается.

У меня дыхание перехватывает от несправедливости обвинения.

– Он сам, – тихо произношу в ответ.

Я понимаю, что скандалить здесь мне нельзя. Мне вообще нельзя скандалить. Нигде.

– Держись от него подальше, – с нажимом произносит еще раз. – Сергей не тот человек, чтобы играть с ним в такие игры. Заканчивай с пирожным, нам пора.