Несмотря на то, что он задал свой вопрос достаточно громко, никто из сидящих за столом на его голос не обернулся, из чего я сразу же сделал вывод, что слышу и вижу этого парня только я один.

В моей голове тут же начался поиск достойных вариантов ответа, однако же ничего подходящего я так и не смог подобрать. Нет, я действительно не мог вспомнить ничего подходящего, так как в подобной ситуации до этого момента ещё никогда не был. Как именно мне надлежало ему ответить, – возможно, даже в соответствии с какими-то особыми правилами, – я тоже не знал.

Я уже хотел было пошутить ему в ответ, но потом подумал, что с моими неловкими шутками экспериментировать в такой момент не стоит. Неудачно пошутишь – отправят в ад, а там скажут: «Шути дальше!» Уж лучше промолчать. Поэтому я ничего не ответил этому молодому человеку и продолжал смотреть на него, ожидая, что скажет он.

– Если ты готов, то прощайся с близкими и пойдём за мной, – твёрдо сказал парень и, не дожидаясь ответа, направился в центр зала. Затем он остановился, обернулся, посмотрел на меня и жестом показал, что ждёт.

«Странные слова, – пронеслось у меня в голове, – готов ли я?.. Естественно, готов! Если меня похоронили, то уж точно готов – в прямом и в переносном смыслах этого слова», – сыронизировал я над самим собой.

Я понял, что отказаться куда-либо идти не смогу в принципе, да и тон его речи не предусматривал моего отказа. И поэтому я медленно встал, окинул взглядом всех сидящих за столом, пристально посмотрел на мою супругу, на детей и на внуков, словно бы навек запоминая их образы, погладил каждого из них по голове, улыбнулся и произнёс:

– Простите меня. Простите и прощайте! Я люблю вас всех!

После этих слов, которые никто не услышал, я развернулся и пошёл вслед за молодым человеком в пижаме.

Пройдя за ним сквозь стену, мы, к моему удивлению, оказались не по другую сторону помещения, а в некоем абстрактном пространстве без чётких границ. Цвет этого пространства был неопределённым. Он варьировался от зелёного до светло-молочного.

Так мы и шли – он впереди, а я за ним – на расстоянии примерно двух метров. Затем по бокам появились слабо различимые стены. Их цвет периодически менялся, при этом переливаясь друг с другом. От подобного авангарда у меня начала слегка кружиться голова. Впрочем, некоторое время спустя я привык, и головокружение утихло.

Парень в пижаме шёл молча и не оборачивался. Я хотел спросить у него, куда мы идём, но не знал, можно ли что-либо спрашивать.

Ещё через полминуты нашей прогулки в неизвестном направлении я всё-таки не удержался и спросил:

– А куда мы, собственно говоря, идём?

Молодой человек не останавливаясь обернулся и посмотрел на меня. На его лице была добродушная улыбка. Он хмыкнул и приветливо произнёс:

– Недалеко!

Такой ответ для меня ничего не прояснил, но едва заметная улыбка этого парня почему-то меня успокоила.

Не оборачиваясь, он двинулся дальше, бросая через плечо слова, смысл которых ускользал, как дым:

– Первичную фильтрацию ты прошёл успешно.

– Что-что я прошёл? – переспросил я и решил слегка прибавить ходу, чтобы поравняться с молодым человеком и отчётливо слышать все произносимые им слова.

– Первичную фильтрацию, – повторил он. – Ну, это что-то типа проверки всей твоей жизни, в том числе и на соотношение светлого и тёмного в твоих поступках и мыслях. Баланс у тебя положительный, то есть хорошего намного больше, чем плохого, – буднично разъяснял мне парень в пижаме. – Правда, потом ещё будет комиссионная фильтрация, но в принципе по тебе уже всё ясно. Ну а теперь первым делом ты встретишься с теми, кто хочет тебя видеть. А всё остальное – потом.

– И кто же хочет меня видеть? – удивлённо спросил я и, понизив голос, добавил: – Неужели ОН?!

Молодой человек посмотрел на меня, словно бы оценивая мой вопрос, а потом, улыбнувшись, ответил:

– Нет, не ОН. А они. Они хотят тебя увидеть и поблагодарить, – продолжил он уже в несколько нравоучительном тоне.

– Кто это – «они»? И за что они хотят меня поблагодарить? – неотступно продолжал я свои расспросы.

Внезапно молодой человек резко развернулся ко мне лицом. Он сделал это так быстро и так неожиданно, что я, не успев сбавить шаг, чуть было на него не налетел. Мы стояли лицом друг к другу. Я даже почувствовал его свежее дыхание.

Я пристально посмотрел на молодого человека. Он был примерно одного со мной роста. И он также несколько мгновений очень внимательно смотрел на меня. А затем произнёс:

– Там всё узнаешь. Тем более что мы уже пришли. Идём за мной! – И он вошёл прямо в стену, расположенную справа. Так что мне ничего не оставалось, как только, безмолвно повинуясь приказу, пройти вслед за ним сквозь стену.

Глава 3

Пройдя сквозь очередную стену, мы с парнем в пижаме оказались в просторном помещении, уставленном множеством кожаных кресел коричневого цвета. В нём уже находилось около полутора десятков человек – мужчин и женщин разных возрастов и в разной одежде, преимущественно ярких тонов. С левой стороны зала возвышался подиум, на котором стояло ещё два кожаных кресла.

При нашем появлении многие из присутствующих заулыбались и начали приветственно хлопать в ладоши. Я несколько смутился, но после этого предположил, что хлопают всё-таки не мне, а пижамному парню.

Молодой человек провёл меня к двум креслам, стоявшим на подиуме, предложил присесть на одно из них и жестом попросил у собравшихся тишины. Затем он и сам уселся во второе кресло. Аплодисменты резко прекратились. Все присутствующие также опустились в свои кресла, после чего наступила тишина.

Усевшись поудобнее, я стал внимательно рассматривать людей, сидящих передо мной в зале. Я предположил, что могу увидеть здесь знакомые лица. Однако же, достаточно пристально рассмотрев всех, я пришёл к выводу, что знакомых мне лиц здесь нет.

Люди, находившиеся в зале, при этом также внимательно изучали глазами меня самого. Мой провожатый, сидящий со мной рядом, бросал свой взгляд то на меня, то на собравшихся и, как мне показалось, даже получал некое удовольствие от созерцания визуального контакта между мной и этими людьми. При этом парень молчал. Молчал и я. Безмолвие сохраняли и все люди в зале. Я напряжённо подумал: «Ну вот оно, начинается!»

Прошло ещё несколько мгновений, и тишину прервал мужчина, сидевший в первом ряду. Он был упитанным, среднего роста и с небольшой аккуратной седоватой бородкой. Одет мужчина был в светлые брюки и рубашку и в серого цвета жилет.

Встав со своего кресла, он неторопливо произнёс:

– Пожалуй, с позволения присутствующих давайте начну я.

Послышались одобряющие выкрики из зала:

– Давай уже начинай!

– Давно пора!..

– Меня зовут Виктор, – улыбаясь, представился мужчина, глядя именно на меня.

Из этого я сделал вывод, что парень в пижаме был с ним знаком.

– Мы, – продолжил Виктор, развернувшись к залу и окидывая его взглядом, – собрались здесь, чтобы лично встретить Вас и поблагодарить за ту помощь, которую Вы вольно или невольно оказали всем нам, здесь присутствующим.

Он говорил размеренно, выдерживая почти что театральные паузы. Я слушал молча, поскольку сказать в ответ мне было совершенно нечего, а брякнуть что-нибудь лишнее я как-то опасался. Ситуация для меня пока что была непонятной.

«Пусть выскажутся по максимуму, а там будет видно, кто эти люди и чего я там такого сотворил. Может, меня и благодарить-то не за что. А вот за что наказать, определённо есть – это уж точно, – подумал я, снова вспомнив свои отрицательные поступки. – К тому же, возможно, если сейчас кто-то за что-то меня поблагодарит, то потом появится другая группа товарищей, которая пожелает за что-нибудь меня наказать. Поэтому посидим, помолчим и пока просто слушаем».

Не иначе, видя мой растерянный взгляд, Виктор замолчал, поднял руки кверху, а после этого сжал ладони крест-накрест, на уровне груди. Затем он обернулся и посмотрел на моего проводника, вопросительно приподняв брови. «По всей видимости, этот жест и эта мимика означают некий вопрос», – предположил я. А боковым зрением при этом увидел, что в ответ на действия Виктора молодой человек в серой пижаме едва заметно мотнул головой, тем самым показывая отрицание.

После этого Виктор вновь перевёл взгляд на меня и, с некоторым волнением потирая ладони друг о друга, ещё более дружественно произнёс:

– Оказывается, до Вашего сведения ещё не довели все нюансы данного вопроса, по которому, собственно говоря, мы здесь и собрались. Ну что же, тогда это сделаю я. – Он замолчал и, слегка прикусив нижнюю губу и посмотрев в пол, взял очередную театральную паузу.

Какой-то мужчина из зала с абсолютно лысой головой, которая буквально сверкала, отражая свет от лампы на потолке, иронично заметил:

– Ну давайте уже говорите, а то тут с Вашими паузами он ещё раз умрёт!

Несколько человек в зале громко и весело рассмеялись. Я тоже улыбнулся, хотя пока что по-прежнему ничего не понимал.

Я заметил, что мой поводырь, приложив к лицу правую руку с вытянутым указательным пальцем, прикрыл ею улыбку на своём лице. Да-да, он определённо получал удовольствие от наблюдения за моей встречей с этими людьми. Причём по тому, как молодой человек в пижаме на меня смотрел, мне стало понятно, что его интересовала именно моя реакция на происходящее. Не знаю точно, как я в тот момент выглядел, но, по всей видимости, моё лицо, выражавшее недоумение, умиляло всех.

Между тем Виктор продолжал держать сжатые ладони на уровне груди, потом посмотрел куда-то вверх, затем на меня и медленно произнёс:

– Итак, начнём с основных событий!

Он вышел в центр зала – между подиумом и сидящими на креслах людьми – и, прохаживаясь из стороны в сторону, начал размеренно вещать, добавляя к своим репликам изрядную долю жестов. Это мне сразу же напомнило лекции в вузе, в котором я учился. Наш преподаватель, человек с добрым характером, но с грозным именем – Лев, как раз именно так доводил свои мысли до студентов в лектории. Я внутренне улыбнулся, поймав себя на мысли об удачном сравнении. При этом я внимательно слушал Виктора, который, обращаясь ко мне, изрекал следующее:

– Как Вы, наверное, понимаете, сейчас в Вашей жизни начался очередной этап! А точнее говоря – в Вашем бытие, поскольку Вы как бы умерли. Хотя правильное название для данного события – это переход. Да-да, именно так. Это просто очередной переход.

Я невольно хотел задать уточняющий вопрос по поводу того, что это значит – «как бы умерли», но молодой человек в пижаме, сидевший рядом со мной, увидев мою попытку поднять указательный палец, наклонился ко мне и настойчиво, но очень тихо – почти шёпотом – проговорил:

– Да-да. Ты КАК БЫ умер.

Свои слова он сопроводил помахиванием кистью левой руки по сторонам.

– Подробности позже, – также тихо добавил мой поводырь, а после этого во всеуслышание произнёс: – Виктор, продолжайте!

Эти слова – «как бы умер» – вселили в меня надежду. «То есть, получается, я всё-таки не умер, а сделал это КАК БЫ. А это уже хорошо, – подумал я. – КАК БЫ умирать всё же легче, чем просто умирать».

– Так вот, – продолжил Виктор. – На протяжении Вашей очередной жизни мы, то есть Ваша группа поддержки, – и он указал рукой на присутствующих в зале, – скажем так, в какой-то мере курировала Вашу жизнь в части определённых поступков. На самом деле участников этой группы намного больше, нежели чем здесь находится сейчас, но кто-то из них уже ушёл дальше, кто-то занят другими делами и так далее.

Виктор посмотрел на меня, потом в зал и, слегка рассмеявшись, добавил:

– Каждый раз в подобной ситуации я вспоминаю себя – тот момент, когда мне самому объясняли то же самое, – и живо представляю своё непонимающее лицо.

Присутствующие вновь весело засмеялись.