– Конечно! – улыбаясь, ответил он.

– А можно узнать, кому я помог по вашей, так сказать, наводке? А точнее, даже вот как. Кому конкретно из своего окружения я помог потому, что это было нужно совсем не мне, а вам? Может быть, я некорректно сформулировал вопрос, – смущённо добавил я. В зале повисла пауза. – То есть, я хочу сказать, когда и кому именно я помогал от вашего имени, а не от своего?.. – наконец-то довёл я до завершения свой скомканный вопрос.

Виктор посмотрел на меня и, улыбнувшись, произнёс

– Ну, это как бы уже лишняя для Вас информация. Помогали – и помогали! Вы ведь многим помогали и без нас. Ваши добропорядочные взгляды на жизнь, безусловно, облегчали нашу работу в определённых ситуациях. Ведь бывает наоборот: определённому живущему может помочь только совершенно конкретное лицо, которое само по себе, может быть, и не очень-то положительное, и повлиять-то на него довольно сложно. Но, допустим, если у нас других вариантов нет, а в этой ситуации может помочь именно этот персонаж?.. При такой задаче приходится совершать значительные усилия для выполнения конкретным лицом определённых положительных действий. Часто – даже выходить и на его группу поддержки, чтобы она помогла нам, к примеру, в счёт обмена положительным балансом.

– А это как? – поинтересовался я.

– Ну, это, например, когда мы через группу поддержки помогаем какому-либо из живущих, – ответил Виктор, – которому действительно нужна помощь. А затем, когда нам нужно, мы получаем в виде благодарности помощь от его группы поддержки. Иными словами, одна группа поддержки обменивается с другой нужными поступками близких им живущих. Или же закрываем возникшие вопросы за счёт своего жизненного баланса – так сказать, взаимозачётом. Конечно, обо всём этом очень легко говорить, а вот делать это намного сложнее. Пока цепочку событий выстроишь – окончательно поседеешь, – улыбнулся он.

– И не только поседеешь! – вновь выкрикнул со смехом лысый с первого ряда, проводя рукой по своей гладко выбритой голове.

Глядя на него, многие в зале вновь засмеялись. А вообще, казалось, что этот лысый явно тяготился своей ролью простого слушателя и хотел бы гораздо большего.

– А дальше? – спросил я.

– А дальше, – с готовностью отозвался Виктор, – нужный нам, но не слишком положительный живущий совершает определённые благие действия для живущего, курируемого мной. Причём часто многие в окружении подобного живущего – этого, скажем так, отрицательного персонажа – удивляются его неожиданным положительным поступкам и манере поведения, которые совершенно не соответствуют его характеру. Но ведь на самом-то деле это не он совершает данные поступки, а мы за него совершаем их! Мы положительно влияем на таких живущих, но только лишь временно. Потом эти люди продолжают жить своей прежней жизнью. А после этого близкое и не очень окружение такого не совсем благонадёжного живущего, совершившего несвойственный для него поступок, за глаза произносит о нём сакраментальную фразу – «горбатого могила исправит». Как известно, её смысл предельно прост: некоторые живущие способны изменить свою сущность лишь только после смерти. Кстати сказать, в земную жизнь эта фраза пришла из мира ожидающих, – улыбнувшись, добавил Виктор.

– А сколько вообще существует, скажем так, умерших, или, как Вы недавно выразились, ожидающих? – поинтересовался я.

– Да, Ваш вопрос звучит как минимум неоднозначно! – в очередной раз улыбнувшись, проговорил Виктор. – Так вот. Количество душ в принципе мало изменяемо, однако же оно значительно превышает число живущих. В связи с этим за право на жизнь имеет место здоровая конкуренция. Как говорят здесь, у нас, хочешь жить – умей вертеться! Эта наша поговорка в пространстве живущих приобрела иной – несколько фривольный – смысл, но вообще-то она родом из нашего мира. Мир живущих влияет на нас, а мы влияем на него! – подвёл итог Виктор с философским выражением лица.

– В общем, делай добрые дела, повышай свой положительный баланс – и получишь право стать живущим! – резюмировал лысый, но только в этот раз уже никто над ним не засмеялся.

Боковым зрением я увидел, как молодой человек в пижаме после этой фразы лысого утвердительно кивнул.

«Хочешь жить – умей вертеться… – медленно повторил я про себя. – Да, действительно, смысл этой поговорки у живущих и у ожидающих совершенно разный. «У живущих»… Да я, позвольте-ка заметить, уже овладеваю местной лексикой!»

– Как я уже говорил, – продолжил свои объяснения Виктор, – жизненный баланс может как увеличиваться, так и уменьшаться. Его отсчёт идёт всегда – и в то время, пока ты живущий, и тогда, когда ты уже оказываешься в очереди на новую жизнь. Кстати сказать, отрицательным балансом можно обзавестись как во время земной жизни, так и пребывая в ожидании – путём совершения соответствующих поступков. Ну а если же ещё при жизни баланс вышел в минус, – а такое тоже случается, – то в результате земное существование живущего принудительно прекращают, или, как говорят у нас, выключают, или же – наказывают живущего определёнными обстоятельствами в его жизни. И причём так, что мало не покажется! При этом иногда живущего могут наказать в том числе и продолжением его собственной жизни, то есть созданием таких её условий, что многие начинают желать смерти, однако же им, отрабатывая наказание, приходиться жить насильно! Впрочем, все эти и прочие нюансы Вы узнаете несколько позже, – посмотрев на меня, произнёс Виктор. – А теперь позвольте сообщить о том, что в связи с Вашим переходом группа Вашей поддержки подлежит расформированию. И тем не менее мы искреннее желаем Вам всего самого наилучшего! – завершил он совершенно феерической улыбкой свою речь.

Все присутствующие в зале один за другим начали вставать с кресел и направляться в мою сторону. Подходя ко мне, каждый из них пожимал мне руку и приобнимал, при этом говоря «спасибо!» В ответ я делал то же самое. После этого люди стали выходить из зала – до тех пор, пока мы не остались вдвоём с молодым человеком в серой пижаме.

– Ну а теперь давайте мы тоже наконец познакомимся, – предложил парень, протянув мне руку и представившись: – Антон.

В ответ я тоже протянул руку и назвал себя.

– Я знаю, – рассмеялся Антон и добавил: – Конечно, у меня есть и другое имя – цифровое. Его Вы узнаете в том случае, если оно Вам окажется нужным в дальнейшем. Хотя, может быть, и не окажется, – не без загадочности произнёс он. – А теперь пойдёмте. Я провожу ещё одну встречу. Не хочу загадывать наперёд, но сразу хочу отметить, что это встреча очень важна для Вас.

– Это будет встреча с НИМ? – нерешительно поинтересовался я.

Видимо, Антон прекрасно понял, что я имел в виду и, улыбнувшись, ответил:

– Да что вы все как на подбор заладили про одно и тоже! «Когда же будет встреча с НИМ?» и «где ОН?!» Включите уже наконец логику! В мире в течение суток происходит плюс-минус сто пятьдесят – сто семьдесят тысяч переходов, ну, в смысле смертей, если по-вашему. В сутках сколько секунд?

В растерянности я попытался быстро посчитать в уме, сколько же именно секунд в сутках.

– Восемьдесят шесть тысяч четыреста, – подсказал мне Антон. – А переходов в двадцати четырёх часах, грубо говоря, в два раза больше. А теперь вопрос. Как ОН может увидеться с каждым, если у НЕГО и без вас куча дел, а вы тут – всё одни и те же, маячите перед НИМ в среднем каждые сто – сто пятьдесят лет?!

– Так что же, получается, я ЕГО не увижу?! – крайне удивился я.

– Ну, в том виде, в каком ты это себе представляешь на основе ваших книг и фильмов, – внезапно мой собеседник перешёл на более близкую форму общения, – то, разумеется, нет! – Но, с другой стороны, я могу с уверенностью сказать, что ты с НИМ уже много раз виделся. Просто, как и многие живущие, ты этого не понял.

Увидев мой изумлённый взгляд, Антон продолжил:

– Ну как тебе это объяснить… Может быть, получится на примере. Вот, допустим, живёт человек. Живёт вроде бы самой обычной жизнью. У него разные заботы и всевозможные проблемы. И он не замечает того, что счастлив. Он всё ждет, когда же наконец счастье к нему придёт. Но вот проходит время, и, лишь только оглядываясь в прошлое, он понимает, что там, в этом прошлом, он на самом-то деле и был счастлив. Здесь примерно так же. На протяжении всей твоей жизни ОН всегда был рядом с тобой, создавая в ней всё самое светлое. И после твоей жизни ОН тоже находится рядом, помогая тебе и направляя тебя на путь истинный – если, конечно, ты этого заслуживаешь. Просто ты ничего из этого не замечал, ожидая именно встречи и серьёзного разговора с НИМ, а может быть, даже и похвалы в свой адрес за какие-то совершенно незначительные благие поступки, – усмехнувшись, закончил своё объяснение Антон, после чего небрежно покрутил перед собой кистью правой руки – вероятно, тем самым пытаясь изобразить незначительность.

Повисла пауза.

– А ОН ведь и сейчас рядом с тобой… – задумчиво произнёс молодой человек.

– Так это… ВЫ?!! – замерев, спросил я.

Антон театрально закатил глаза, при этом раскачивая головой в разные стороны:

– Нет, я – это не ОН, но МЫ… – Антон поднял вверх правую руку с вытянутым указательным пальцем, – МЫ работаем вместе! А вообще, заболтался я тут с тобой. Ждут нас. И хоть это и не ОН, но тоже, скажем так, важная здесь персона. И при этом довольно непростая личность.

Сказав эти слова, он пошёл вперёд, а я направился следом.

Мы недолго шли по какому-то коридору. Во время этих перемещений я не совсем понял, как Антон ориентировался в пространстве, потому что изначально никаких коридоров и поворотов видно не было – как, впрочем, не было видно и дверей. Так, например, чёткие очертания дверей появлялись только при непосредственном приближении к ним – примерно на расстоянии метра. И тем не менее Антон прекрасно себя чувствовал на всех этих переходах, из чего я сделал нехитрый вывод: или здесь есть некая система обозначений, или они, ожидающие, просто видят больше, чем такие, как я.

– А вот мы и пришли! – сообщил Антон, резко повернувшись ко мне. – Хотел бы дать Вам совет. – Почему-то он снова перешёл на «Вы». – Слушайте внимательно. Неважно, что будет дальше и как именно Вы поступите. Важно то, чтобы Вы слушали и понимали, о чём идёт речь.

– Понял, – с готовностью кивнул в ответ я.

– Тогда пойдёмте, – отозвался мой поводырь и, постучавшись в появившуюся в стене дверь, сразу же вошёл через неё в некое помещение.

Я – вслед за ним.

Каким именно по размеру было это новое пространство, я так и понял, поскольку ни стен, ни потолка у него словно бы и не было. Из дальней части помещения навстречу нам направился человек – абсолютно седой, несмотря на свои ещё далеко не старые годы. На вид ему было лет тридцать пять. Он был одет в лёгкий светло-серый костюм и светлую рубашку с расстёгнутыми сверху пуговицами.

Подойдя ко мне вплотную и протянув руку, он представился:

– Тнемил.

Мы пожали друг другу руки.

– Должность Тнемила – Куратор. Он возглавляет… – начал было Антон, но седой человек в светло-сером костюме, выразительно посмотрев на него, произнёс:

– Не надо. По крайней мере – пока. Давайте ограничимся просто названием моей должности – Куратор.

Я понимающе кивнул.

– Спасибо Вам большое, – проговорил Куратор, обращаясь к Антону. Тот сделал утвердительный жест головой и, развернувшись, вышел из помещения.

– А мы с Вами давайте переместимся в другой зал и поговорим о Вашем будущем, – предложил мне Тнемил.

– Хорошо, – согласился я, уже не понимания, чего ещё мне ожидать при таком огромном для одного-единственного дня количестве событий, новой информации и целого шквала эмоций.

Но обсудить своё будущее при этом я был готов. Всегда!

Глава 4

Мы с Куратором прошли в другое просторное помещение.

– Это мой любимый зал! – не без гордости произнёс он.