Раньше я с ним спорила. Пыталась доказать, что всё это чушь. Но потом… потом произошёл случай, после которого и маменька перестала настаивать. Просто сказала: «Ты сама всё поймёшь. Когда будешь готова».

Я не готова. И не уверена, что когда-нибудь буду.

С этими мыслями я закрыла глаза, провалилась во тьму.

***

Как долго может длиться лекция?

Бесконечно.

Особенно если её ведёт мадам О́ушер – дама с голосом, напоминающим скрип рассохшейся двери. Монотонным, ровным, абсолютно лишённым интонаций.

«Магический резерв и распределение сил». Да, звучит громко. А по сути, скука смертная. С самого детства мне вбивали в голову: «Не растрачивай резерв впустую. Контроль – твоя крепость». Это базовое. Очевидное. Необходимое. Не выдыхаешься, если изначально умеешь думать.

Меня учили тратить энергии ровно столько, сколько нужно – не из страха остаться без магии, а из здравого смысла. Нет никакой доблести в том, чтобы вывалить весь резерв на первом встречном. Это не подвиг, а глупость. Так что пока кто-то внимает словам преподавателя с видом просветления, я только и делаю, что мысленно загибаю пальцы на её повторах. Уже третий раз за лекцию она произносит «магическая самодисциплина». Ещё два и я начну мечтать о пологе тишины.

Тиана за соседним столом что-то увлечённо обсуждает с Андрасом. Вот она в очередной раз посмотрела на меня и, улыбнувшись, наклонилась к аудиторному пюпитру. Через пару секунд на поверхности моего стола проявилась надпись: «Драс предлагает сегодня прогуляться в парке академии. Пойдёшь?»

Я слегка нахмурилась. Драс? Пара секунд ушла на осознание, что речь, вероятно, идёт об Андрасе. Видимо, Тиана не утруждает себя полными именами.

Возникла внутренняя дилемма. Рационально отказаться: мало ли зачем зовёт.

С другой стороны – странное чувство внутри. Будто кто-то тихо шепчет: «Иди. Просто посмотри».

Что ж, максимум, что может случиться – пополню список на «выколоть глаза».

Я коснулась пальцем надписи. Она исчезла, оставив лёгкий след. Тиана обернулась и, сияя, подмигнула.

До конца лекции – вечность.

Но тут дверь в аудиторию открылась, и на пороге появился мужчина. Высокий, с коротко подстриженными волосами цвета воронова крыла и шрамом, пересекающим висок. В чёрной мантии без единой лишней детали. Аккуратный, собранный и с такой осанкой, будто родился с жезлом в руках.

– Простите, мадам Оушер, – голос вежливый, с лёгкой хрипотцой. – Ректор вызывает вас. Срочно.

– У меня лекция, магистр… – с раздражением ответила мадам Оушер, будто её отрывали от любимого дела.

– Я подменю, – коротко прервал он её возражение.

Мадам Оушер покосилась на аудиторию, поправила мантию и, не сказав больше ни слова, вышла. А мужчина взошел на кафедру.

– Магистр Эльва́р Тре́нн, – представился он с кивком головы. – Преподаю управление потоками. Эта дисциплина у вас стоит следующей, так что раз уж мадам Оушер вырвали из лап лекционной судьбы, проведу свой курс сейчас. Можете не приходить ко мне позже. Благодарить не надо.

Адепты радостно зашептались.

– А теперь к делу, – продолжил магистр. – Как известно, магия – это энергия. И каждое магическое существо в Эридоне имеет уникальную связку потоков. Они, как живые нити, переплетаются, формируя ваш уникальный узор, то есть магический слепок. Ни одного повторения узора не будет даже у близнецов. И вот здесь начинается самое интересное.

Магистр провёл рукой над собой, и в воздухе возникла парящая сфера, из центра которой спиралями расходились тончайшие светящиеся нити. Они пульсировали и перетекали друг в друга, будто дышали. Сердцевина (яркое ядро) мерцала, переливаясь то синим, то белым цветом.

– Вот так выглядят потоки. Узор каждого из вас имеет свои цвета, которые зависят от преобладающих стихий и направлений.

Тренн двинулся по аудитории, и с каждым его шагом появлялся новый узор. Один – как крыло феникса, в котором играли цвета пламени и золота. Другой – закрученный в спираль водоворот, который переливался всеми оттенками морской глубины, от зелени прибрежной воды до чёрного, как бездна, ядра. Третий напоминал цветок с постоянно распускающимися лепестками. Четвертый, пятый, шестой и все остальные загоревшиеся узоры были разными, уникальными и неповторимыми.

– Вы можете быть ближе к воде или огню, к свету или тьме. У вас может и не быть преобладающей стихии. Это не делает вас плохим магом, ведь заклинания вам все равно подвластны, пусть и не стихийные, – его рука указала на два узора: у одного было черное обрамление, а у второго серебристое. – Помимо стихий, существуют два типа потоков. Потоки созидания светятся серебром, потоки разрушения темны, как чернила. И оба типа необходимы как вдох и выдох.

Он разжал ладонь, и все нити растворились в воздухе. Магистр продолжил лекцию, одновременно записывая формулы на доске.

– Потоки можно чувствовать, можно направлять. С их помощью вы черпаете магию из окружающего мира: как цветок тянется к свету, так и потоки впитывают энергию, преобразуют её и направляют в резерв. От объёма вашего внутреннего резерва зависит, сколько силы вы можете через себя пропустить. Больше резерв – больше энергии – сильнее магия.

Тренн сделал паузу. В аудитории стояла тишина, все слушали.

– Долгое время Совет Равновесия не мог найти ответ на вопрос, кто определяет стихию потока: нити или маг?

Он отошёл от доски и прошёлся вдоль первого ряда.

– Если потоки сами по себе были наполнены определённой стихией, то при передаче магии между двумя существами эта стихия тоже передавалась бы. Но…

Мужчина щёлкнул пальцами, и рядом с ним возникла иллюзия двух силуэтов, соединённых нитью света. Поток перетекал от одного к другому.

– Когда впервые один маг подключился к другому для подпитки, они увидели, что передаётся чистая, сырая сила без определяющей стихии.

Магистр остановился и посмотрел на нас.

– Это значит, что не потоки выбирают стихию, а ваша суть определяет, чем будет наполнена ваша сила.

Взмахом руки он развеял проекции узоров.

– Но не забывайте: потоки можно и повредить. Нарушение сплетений болезненно, но не смертельно, восстановление возможно. А вот если нити разорваны полностью…

Повторный щелчок пальцами и над нами появилось мерцание.

– …это конец.

Секунда и всё исчезло.

– Для человека это потеря магии. Для тех, у кого две ипостаси: демоны, оборотни, драконы – это уничтожение сути. На войне мне довелось видеть тех, чьи потоки были разорваны. Через сутки они сходили с ума и убивали себя. Мы тогда полагали, что сможем их спасти…но ошибались.

Магистр замолчал, обвёл нас взглядом.

– Запомните: вы не просто маги. Вы носители силы, которая может быть вашим величайшим даром или сильнейшим проклятием. Магия не игрушка. Потоки – не нити шарфика, который можно распустить, когда надоест. Это ваша сущность. Ваша жизнь.

На доске появилась схема: человеческая фигура, пересечённая сетью светящихся линий.

– На следующем занятии разберём, как научиться чувствовать потоки. А сейчас, – он посмотрел на часы, – сделаем вид, что эта лекция шла положенное время.

Махнув рукой в сторону двери, добавил:

– Освобождаю вас, можете идти. А я останусь… подышу тишиной.

***

На боевую магию я шла без особых ожиданий. В академии это стало привычным для меня – не ждать от занятий ничего, кроме бесконечного повторения очевидного. Но мистер Ве́рнер разрушил этот унылый настрой с первых минут.

Он не стал объяснять, зачем мы здесь, почему магия – великая сила и как важно уметь себя контролировать в бою. Просто вышел, смерил нас суровым взглядом и приказал:

– Пять кругов. Без остановок.

Недовольное хмыканье, недоуменные взгляды адептов, но все побежали. Только один не понял с первого раза, за что не получил штрафные отжимания.

Мне же подобное только в радость. Физическая нагрузка бодрит, возвращает ощущение тела, отвлекает от назойливых мыслей. Я не жаловалась. В отличие от тех, кто уже на втором круге начал хрипеть, как простуженный гном.

Мы бегали, отжимались, приседали, прыгали через магические барьеры и карабкались на стены. Те, кто сбивался, получали «поощрение» в виде дополнительных подходов. И уже когда половина группы еле стояла на ногах, мистер Вернер сообщил:

– Приступим к основной части занятия. Все встали в линию, смотреть на меня, – в его голосе звучали такие оттенки, что хотелось слушаться без вопросов.

Он занял боевую стойку, и с его ладоней сорвались два плотных энергетических шара. Они ударили в мишени с такой силой, что те дрогнули, а кто-то из адептов невольно шагнул назад. Никаких заклинаний и жестов, только сила и контроль.

– Теперь повторите вы, – предложил он.

– Опять? Да как можно, ничего не объяснив, заставлять адептов кидаться шарами?! Это же опасно! – тирада возмущения и обиды разрезала воздух знакомым фальцетом.

Даже оборачиваться не нужно, я узнала бы Эли и в шторм из магических молний.

– Адептка, представьтесь, прежде чем обратиться к преподавателю, – в голосе мистера Вернера зазвучала сталь.

– Мисс Марафэль, – она вскинула подбородок, не замечая взгляда, которым её буквально вдавливали в землю. Или делала вид, что не замечает.

– Адептка Марафэль, прошу вас покинуть занятие и впредь на нём не появляться, – тоном, не допускающим возражений, сказал мистер Вернер.

– Но… я же… – начала та, теряя уверенность.

– Я дважды не повторяю.

Эли заломила руки, глаза наполнились слезами, губы задрожали. Через секунду поняв, что эти фокусы тут не сработают, она метнула в мою сторону взгляд, полный обиды и, как ни странно, надежды.

На что? На жалость? Не по адресу.

Эльфийка развернулась и убежала прочь с поля.

– Думаю, правило обращения ко мне вы усвоили, – произнёс мистер Вернер. – Если вы имеете претензии к моей методике, можете письменно обратиться к ректору. Я не принимаю жалоб и не перевариваю нытиков. А фраза «не могу» на моих занятиях приравнивается к добровольному безоговорочному провалу.

Мужчина обвёл нас взглядом. Таким, что сразу понятно – поблажек не даст. И тут же перешёл к делу.

– А теперь за работу. Кто первый?

Я вышла вперед. Подняла руки, готовясь к призыву энергии, и поймала себя на желании сделать всё идеально.

…Последнее занятие с мистером Вернером затянулось заката и закончилось под его одобрительное бурчание и короткое: «На сегодня хватит». Он оказался из тех, кто считает, что магическое образование без вспотевших ушей и дрожащих рук – это профанация. Мы тренировались, пока не начали от усталости стрелять заклинаниями с точностью пьяной белки.

Тело приятно ныло от нагрузок: не из разряда «я больше не чувствую ног», а в состоянии «неплохо ты сегодня поработала, молодец». Я шла по коридору не спеша. Хотелось просто тишины.

Как обычно, мне её не дали.

– Астрид! Астрид, да погоди ты! – расталкивая адептов, ко мне неслась Тиана. Лицо её было красным после тренировки и пробежки.

Затормозив, как дикая коза на льду, она только чудом не врезалась мне в плечо. Или в колонну позади меня. Честно говоря, на секунду я даже пожалела, что не отскочила – зрелище вышло бы великолепным.

– Ты про прогулку помнишь? Через полчаса встречаемся в коридоре общежития! – выдала она на одном дыхании и тут же умчалась дальше.

Прогулка!

Я про неё забыла с таким же успехом, с каким иногда забываю, что нельзя сжигать вещи взглядом в библиотеке. Желания особого идти нет. Но вечер всё равно свободный, а сидеть в комнате, где Элеймистина опять швыряется подушками или проклятиями, – нет, благодарю. Тиана вроде адекватная, не прилипчивая и пока не раздражает. Это почти комплимент от меня.