Сперва заболевший испытывал усталость, затем у него начинались жар и ломота в костях. Кожа постепенно приобретала пепельный оттенок, а под ней проступали серебристые вены. На следующем этапе заболевший терял связь со своим драконом, после чего его магия выходила из-под контроля, и он сгорал быстро и ярко.

Хотя такое происходило не у всех – иногда случалось простое и медленное угасание.

Но почти для всех драконов Пепельная Хворь всегда заканчивалась одинаково: болезнь считалась неизлечимой. А вот передавалась она…

Сложно сказать, как именно. Либо по воздуху, либо магическим путем – в Аллирии об этом не знали, как и обслуга в академии.

Зато на лекциях о ней нам рассказывали как о случайной напасти, с которой драконы сталкиваются хорошо если раз в десятилетие. Но умеют останавливать эпидемию, принимая строжайшие карантинные меры.

Судя по выражению лиц служанок, в ТалМирене дела обстояли немного иначе. Но как именно – говорить мне не стали, а на все мои осторожные вопросы повторяли знак, якобы отгонявший зло.

Делать нечего, пришлось сменить тему. Мы еще немного побеседовали о различиях между нашими королевствами, после чего я поднялась со стула, не забыв поблагодарить за еду и заботу.

Пришла пора возвращаться к себе в комнату.

Тем более, что теперь у меня имелась сумка, доверху набитая одеждой и прочими подаренными или одолженными мне «до лучших времен» милыми для женского сердца штучками.

И коробка с печеньем у меня тоже была, и мысль о ней наполняла меня теплотой. Как и мысль о том, что я разложу вещи, схожу в душ, после чего подумаю о своем незавидном положении в одиночестве.

Попрощавшись со всеми до завтрашнего дня, я поднялась на третий этаж. И сразу же заметила…

– Да что же это такое делается?! – не удержалась я от восклицания. – Почему вы не оставите меня в покое?

Потому что возле своей двери я увидела… вовсе не разъяренного, но успевшего обсохнуть Кирана Велгарда, а стеклянную вазу с чудесным букетом белых лилий, украшенных золотистыми лентами.

– Неужели ему так понравилось купание в пруду? – пробормотала я, решив, что цветы мне принес именно капитан боевой четверки. – Или же у дракона внезапно проснулась совесть?

Тут от букета потянуло сладким ароматом…

Ароматом, который я мгновенно пресекла.

– Тонкая работа! – пробормотала я, тотчас же сбросив с плеча сумку и ныряя в магические потоки.

Заклинание было искусно наложено, а заодно замаскировано запахом, так что почувствовать его было непросто. Мастерская работа на высшем уровне – даже я оценила, – и вовсе не «топорный» любовный приворот, подчиняющий волю.

Вместо этого оно всего лишь подталкивало жертву почувствовать симпатию к дарителю и восхититься красотой принесенных им цветов.

А затем уже дело было за малым.

Наконец, разобравшись с запахом и заклинанием, я достала из букета карточку. Мне было интересно, кто его принес.

На ней каллиграфическим почерком оказалось выведено: «Самой красивой девушке Скаймора. От А».

Я склонила голову – инициалов «А» в имени Кирана Велгарда не было. Выходит, не он?

Но вряд ли кто-то успел проникнуться моей красотой во время того, как я разобралась с вещами Адоры Эрвальд…

Значит, кто-то в академии решил со мной поиграть? Соблазнить человечку и для этого подарить ей зачарованные цветы?

Ну, чтобы уже наверняка.

– Это мы еще посмотрим, – усмехнулась я, а затем забрала цветы в свою комнату.

Потому что лилии я любила, а вот тех, кто против меня замышляет, – нет.

Глава 2

Утром меня разбудил мелодичный звук будильника, разнесшийся по всем комнатам общежития. И вовсе не драконы, которые вчера вечером летали мимо моих окон – да так близко, что от порывов поднятого их крыльями ветра иногда даже звенели стекла.

Возможно, я тут была ни при чем и красовались они перед своими однокурсницами, чье внимание пытались привлечь подобными виражами. Но на третьем или четвертом «показательном заходе» я накинула на окна дополнительные защитные заклинания, добавила заклинание темноты и решительно улеглась спать.

Вымоталась за этот день, и мне хотелось найти убежище в мире сновидений. Хотя я прекрасно понимала, что уже скоро настанет утро и отсиживаться в своей комнате у меня не получится, как и прятаться на этаже прислуги.

Такого в моем контракте по учебному обмену не было предусмотрено – мне предписывалось посещать все лекции, относящиеся к моему профилю: Боевая магия.

Наконец то самое утро наступило, и делать было нечего – пришлось вставать с кровати, затем снимать собственные заклинания.

Как только в комнате посветлело, я подошла к окну. Отдернула шторку и немного посмотрела на залитый солнцем огромный главный корпус Академии Скаймора – белый камень и мрамор, – расположенный неподалеку от края летающего острова.

Затем поглядела на роскошный сад – уверена, таким он стал исключительно стараниями садовников из людей, а заодно благодаря мягкому и теплому климату острова. По дорожкам сада в сторону главного корпуса уже шли студенты Скаймора, а в небе над ними резвились драконы.

Но солнечное утро и драконьи игры настроения мне нисколько не добавили. Вместо этого на ум пришла история о бесстрашной магиссе Равенне Моорс, случившаяся в незапамятные времена, когда у нас еще шла война с ТалМиреном.

Тогда Грань можно было пересечь во многих местах – вот драконы ее и пересекли. Люди проигрывали, враги были уже на подступах к нашей столице, и настало время героических поступков.

Равенна активировала сильнейшее заклинание, которое отправило к праотцам почти треть армии драконов. Правда, оставшиеся ее растерзали, но она унесла с собой в могилу многих, навсегда оставшись в памяти потомков.

В общем, в не самом оптимистичном настроении и с не самыми позитивными мыслями я стала натягивать синюю форму. Пятому курсу разрешалось ходить в собственной одежде, но таковой у меня не имелось, поэтому приходилось довольствоваться казенным – и на том спасибо!

Когда я зашнуровывала платье, в дверь постучали.

Это был «свой» стук – правильный, не драконий. Слишком уж вежливый и осторожный.

Но я все же накинула на себя дополнительное заклинание, после чего пошла открывать. Не ошиблась – в дверях стояли две мои вчерашние знакомые, молодые служанки Карин и Лиора.

Оказалось, они пришли пожелать мне хорошего дня, а заодно сказать, что если я передумаю идти в общую столовую, то всегда могу позавтракать на их этаже.

– Я все-таки рискну, – сказала им, а затем снова подумала о Равенне Моорс.

Пусть ее судьба была печальна, но в то же время почему-то мне близка.

– Кстати, – спросила я у них, потому что Карин уставилась на мой шнурок с пуговицей, висевшей у меня на шее, – может, вы знаете, что это такое?

Потому что в Аллирии никто и ничего не знал. Я много раз пыталась по этой пуговице отыскать след своих родителей, но все лишь пожимали плечами.

К тому же в последние годы я поняла, что это не просто безделушка: если добавить немного Воздушной магии, то узор на пуговице начинал меняться, и завитки складывались в незнакомые символы.

Поэтому я рискнула спросить у служанок в ТалМирене – подумала, что хуже уже не будет. Скорее всего, не будет вообще никак.

Девушки уставились на мою пуговицу, затем дружно покачали головами.

– В самом Скайморе, то есть в городе, – произнесла Карин, – есть хороший артефактор. Возможно, это как раз по его части. Он, кстати, знаменит на весь ТалМирен, но перебрался к нам из столицы. Говорит, что подальше от Пепельной Хвори.

После чего снова сделала знак, отгоняющий зло, добавив, что ее кузина работает у артефактора по дому, поэтому она и знает, что и как.

Я спросила, как его зовут, – оказалось, Седрик Росс.

Тут девушки заинтересовались подаренными мне цветами, и артефактор вылетел у них из головы. А еще карточкой, лежавшей рядом с вазой. Той самой, в которой некий «А» в письменном виде называл меня самой красивой девушкой академии.

Карин и Лиора переглянулись, и на их лицах появилось сочувствующее выражение.

– Будь с ним поосторожнее, – печальным голосом произнесла Карин. – Он любит говорить сладкие вещи. Заманивает в свои сети, обещая много всего. А потом заявляет, что людские девушки годятся если только для любовных утех.

– Несколько из наших уже покинули академию, – подхватила Лиора. – Те, кто влюбились в него без памяти, а он позабавился с ними и забыл. Ему, конечно же, ничего за такое не было, а их попросили оставить Скаймор.

– Про кого вы это говорите? – склонила я голову.

Понимала, что речь шла о дарителе цветов, но мне захотелось услышать имя этого «героя» любовных сражений.

– Лорд Арвен Дарион, – произнесла Карин, после чего внезапно и мучительно покраснела, а затем развернулась и кинулась прочь из моей комнаты.

Хорошо хоть, на выход не нужен был слепок ауры, а то она бы, наверное, врезалась в дверь.

– Кажется, еще одна в него влюбилась! – пробормотала Лиора. – Надеюсь, что безответно и глупостей она не наделала, потому что мне не хотелось бы терять подругу.

– Вот, значит, как, – пробормотала я.

– Будь осторожнее, Джойлин! Думай головой и береги свое сердце, – напоследок пожелала мне Лиора, после чего отправилась успокаивать Карин.

Я же зашнуровала платье, привела в порядок волосы, сложила в казенную сумку канцелярию, подумав, что не помешает разжиться учебниками. Но сначала – завтрак.

Хотя я прекрасно понимала, что это будет еще то мероприятие.

И оно им стало, хотя сама дорога от общежития до главного корпуса, а потом вниз по лестнице в обеденный зал прошла без приключений – если только на меня пялились все кому не лень.

С другой стороны, если я здесь приживусь – читать: выживу в Академии Скаймора, – то, наверное, ко мне скоро привыкнут и перестанут показывать пальцем, как на… бородатую женщину в цирке.

Но пока что я чувствовала себя той самой бородатой женщиной, а еще немного Равенной Моорс, понявшей, что людские дела плохи и отечество требует от нее подвига.

Ну что же, для меня похожим подвигом стал поход в столовую.

Собравшись с духом, я толкнула створку резной двери и оказалась в просторном помещении, чьи стены слепили белизной, мраморные колонны уходили под потолок, а витражи заливали все пространство цветным светом.

Я даже подумала, что здесь можно проводить балы или принимать иностранные делегации, но вместо этого зал оказался заставлен длинными столами, а в конце него виднелось что-то похожее на стойку раздачи.

И, конечно же, все было в разы более впечатляющим, чем наша столовая в Академии Астейры.

Почувствовала я и запах – но пусть ароматы витали вполне аппетитные, я сомневалась, что в меня влезет хоть ложка того, чем здесь кормили. Поэтому к стойке раздачи не пошла – принялась оглядываться, пытаясь понять, где могу устроиться и дождаться начала занятий.

Заодно пусть ко мне привыкают – им со мной «жить» еще целый год.

Столы стояли рядами, но все сидели как Боги на душу положат. Я видела разноцветные мантии, еще там и сям попадались пятикурсники, одетые в обычное.

Кажется, чем старше курс, тем все более обособленными становились именно боевые четверки, но своей я еще пока не знала, а заявление Кирана Велгарда в голову решила не брать.

Высмотрев более-менее свободный стол, побрела в дальний угол обеденного зала.

Стоило ли говорить, что «бородатая женщина» в моем лице вызвала виток пересудов? На меня поворачивались, и я то и дело слышала в звучавших голосах произнесенное с высокомерным презрением слово «человечка».

Но до выбранного стола я так и не дошла, потому что со стороны старшекурсников, покинув свою четверку, в моем направлении двинулся светловолосый парень.

На миг я подумала, что он слишком красив, чтобы быть настоящим.