Я видела, как мимо нас проходят немногочисленные горожане, оглядываясь. Видимо, не понимали, как я могу перечить богатому господину, хотя сама одета как самая нищая служанка. Понимая, что убежать мне не удастся, я сделала несколько нерешительных шагов к карете.

– Верное решение, девчонка.

Я уже была у подножки, и тут же де Моранси нагнулся и дернул меня за талию. Я вихрем, обвитая его сильной рукой, влетела внутрь, и мужчина жестко швырнул меня на бархатное сиденье. Я чувствовала, что он в бешенстве от моего поведения. Откинув назад волосы, которые упали мне на лицо, я все равно непокорно выпалила:

– Сразу заявляю вам, я ничего не умею и холодна в постели как рыба! Я не буду вашей наложницей!

– Для рабыни ты слишком непокорна и дерзка, – заявил он хмуро, и его губы тронула ехидная ухмылка.

Глава 5

Дверца кареты с грохотом захлопнулась, и мне показалось, что захлопнулась мышеловка. А я ощущала себя несчастной мышью с голодным матерым котом, который жаждал меня слопать.

Герцог стукнул тростью о потолок, и карета быстро покатила по заснеженной улочке.

Я забилась в угол. Сжалась от страха, который вползал в мое сердце. Боялась даже посмотреть на моего нового хозяина и господина. Мельком бросала взгляды на герцога и отметила, как он критично осмотрел меня с ног до головы и отвернулся к окну, видимо, потеряв интерес.

Невольно я начала украдкой рассматривать его.

Бледное мужественное лицо, скулы, словно высеченные из камня, суровый взор. Недовольно поджатые губы и мощный подбородок, высокий лоб. Лицо герцога казалось недовольным и злым. Отметила его густые черные волосы, зализанные назад в хвост, высокий воротник, закрывающий его шею, мощную величавую фигуру, затянутую в черный меховой камзол.

Все в нем казалось вычурным, жестким и пугающим.

Он был в перчатках, на безымянном пальце кольцо с черным камнем. Опирался широкой ладонью на набалдашник трости в виде головы дракона. Он сидел, широко расставив ноги в высоких ботфортах. Его поза была вальяжной и сосредоточенной одновременно.

Герцог де Моранси был одним из десяти самых могущественных людей королевства и ближайшим советником короля. Про герцога говорили, что он злой и жестокий богатей, и в нем нет ни капли жалости.

Что этому мрачному герцогу надо? Зачем он меня купил? Что с меня взять? Купил для любовных утех или еще для чего? Нет, для любовных утех я точно не годилась. Худая, бледная, забитая.

Тогда что ему надо?

А может, хотел сожрать меня на ужин? А что? Про Филиппа де Моранси ходили жутковатые слухи, что по ночам он превращается в дракона. Летает по окрестным землям вокруг своего замка и палит огнем деревни и людей. Вот и я вполне сгодилась бы дракону на ужин.

От этих мыслей мне стало еще страшнее. Хоть бы уже озвучил, что ему надо от меня.

Может, ему просто требуется новая служанка в замок? Угу… и он самолично ее выбирал и покупал. Глупости, Дарёна. Ты же сама в это не веришь.

Я ощутила, что мои зубы уже клацают, то ли от холода, то ли от страха.

– Прекрати дрожать, как заяц, – вдруг раздался хрипловатый баритон герцога. От его голоса я даже вздрогнула. Он же продолжал упорно глядеть в окно. Видимо, я была недостойна того, чтобы смотреть на меня при разговоре. – Это раздражает.

– Вы сожрете меня? – выдохнула я тихо, озвучив свои страхи, и быстро добавила: – Но я совсем невкусная, ваше сиятельство!

Он тут же обернулся и вперил в меня недоуменный темный взор.

– Ты что, не в себе, девчонка? – процедил недовольно он. – Что ты несешь?

– Все говорят, что по ночам вы превращаетесь в дракона и жрете людей.

Его мрачное лицо на миг стало заинтересованным, а на красивых губах появилась циничная ухмылка-оскал.

– Вот в чем дело. От этого ты дрожишь? От страха?

– Да.

– Думал, что ты замерзла, – сказал он, и его лицо снова превратилось в надменную маску. – Так как тебя зовут?

– Дарёна, – повторила я свое имя, хотя уже называла его там, в трактире. Но, видимо, этому высокородному герцогу было не по статусу запоминать имена таких нищих, как я.

– Дарёна, я не ем на ужин тощих девиц вроде тебя.

– А упитанных? – спросила я с замиранием сердца.

Он опять оскалился уголками губ.

– А ты забавная, – произнес он. – Это была шутка, глупышка.

– А-а-а, хорошо, – выдохнула я с неким облегчением.

Так… есть он меня не будет. Тогда остается два варианта – «грелка» в постель или служанка.

Но второй явно не подходил. Ну не занимаются герцоги-магистры его уровня подбором прислуги, это уж наверняка. Значит… Но я так не хотела, чтобы этот высокомерный и устрашающий де Моранси прикасался ко мне.

Сколько ему было лет?

Тридцать, сорок? Он выглядел как человек без возраста.

– Ты не должна бояться меня, девчонка, – сказал герцог спокойно.

Ага, попробуй не бояться, когда одно его присутствие рядом наводило такой страх, что дрожали колени.

Де Моранси тяжело вздохнул.

– Если ты будешь послушной и выполнишь все, что я тебе велю, взамен получишь кров и еду.

Послушной где? В постели?

Господи, только не это!!! Я не переживу. Лучше снова попытаться сбежать.

– А что надо делать? – осторожно спросила я, боясь даже услышать о своих новых обязанностях.

Лучше бы всю жизнь впахивала по четырнадцать часов в трактире, чем вот это вот всё.

Глава 6

– Прежде всего быть послушной. И не думать о всяких драконах и тому подобном. И тогда я буду удовлетворен.

– Хорошо, – пролепетала я.

Неожиданно герцог сильно закашлял. Жутковатым хриплым кашлем, который шел из самых легких. Чуть сгорбился, опираясь на трость.

Я даже замерла. Было видно, что ему плохо и он не мог откашляться.

Он тут же достал кружевной платок и прижал его ко рту, пытаясь остановить кашель. Я видела, что он еле унял свой приступ. Отдышался и снова убрал платок в карман, но я заметила на нем кровавые следы.

Он что, харкал кровью? Он был болен?

Я помнила, как одна из старых служанок в трактире также кашляла с кровью, у нее была чахотка. Вскоре она умерла.

Но с герцогом этого не могло случиться. Он же могущественный маг. А они не подвержены болезням. И даже если заболевали, то за минуту могли излечиться от любой заразы своей уникальной магией. Таких волшебников-магистров в королевстве было всего десять.

И теперь я не понимала, отчего он кашляет? У меня что-то не выстраивалась логическая цепочка в голове.

– Я расскажу, зачем я купил тебя, девчонка.

Я уже ничего не понимала, а только недоуменно смотрела на герцога.

– Мой сын хочет увидеть свою мать, – продолжал герцог де Моранси. – И ты сыграешь ее роль, моей супруги.

– Вашей супруги?

– Да. Она умерла год назад.

– Мне жаль. Но почему я?

– Ты очень похожа на нее. Я хочу, чтобы мой сын подумал, что матушка вернулась.

– Понятно.

– Так ты исполнишь мою волю? – спросил он властно.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Что, ты вздумала пререкаться со мной, девка? – Его брови поползли вверх.

Видимо, этому зловещему герцогу никто никогда не возражал. Что его так удивило?

– Поймите, ваше сиятельство, у меня вряд ли получится изобразить герцогиню. Может, лучше не надо? – осторожно спросила я.

Его взгляд стал пугающим. Лицо герцога перекосилось от злости и стало некрасивым, даже страшным.

– Я не спрашиваю твоего мнения, и что ты там хочешь. Я сказал, ты сделаешь это или…

Его глаза зажглись убийственной яростью. Он угрожающе подался ко мне всем телом и сжал кулак. Приподнял трость. Я подумала, что сейчас он отходит меня по бокам своей дорогой тростью, и испуганно прижалась к спинке бархатного сиденья, сжалась.

В этот миг он показался мне настоящим чудовищем. Тем зловещим магистром де Моранси, которому отправить человека на казнь было раз плюнуть. И сейчас он вполне мог прибить меня насмерть, и никто бы не вступился. Я же была его рабыней, а значит, бесправной вещью, и моя жизнь ничего не стоила.

Жестокость и суровые порядки этого мира я уяснила с раннего детства.

– Прошу вас, успокойтесь! – пискнула я, закрываясь от него рукой.

И тут он снова раскашлялся. Сильно, хрипло, болезненно.

Невольно он отстранился от меня, сев обратно на свое место. Чуть сгорбился, ибо приступ жестокого кашля не проходил. Он даже выпустил из руки трость, и она с грохотом упала на пол. Он быстро вытянул платок и прижал его к губам, пытаясь заглушить кашель.

Я захлопала глазами. Вот еще секунду назад передо мной был грозный опасный магистр Звезды, а сейчас просто страдающий больной человек. И эта перемена в его поведении была просто поразительна.

Мне вдруг стало жаль его. Такой большой сильный мужчина, а кашляет, как столетний старик.

Герцог наконец смог остановить приступ удушливого кашля, и я снова отметила кровавые пятна на его платке. Он чуть откинулся на спину сиденья, прикрыл глаза и начал глубоко дышать. Я поняла – пытался не дать начаться новому приступу.

Через минуту я пришла в себя, понимая, что зловещий герцог мне не угрожает.

– Да я же не против, мессир! – произнесла я, пытаясь успокоить. Он тут же вперился мрачным взглядом в мое лицо, и я сбивчиво продолжала: – Но вы же сказали, что я только похожа на вашу жену, а вдруг ваш сын не признает во мне свою матушку и испугается?

– Вряд ли. Он видел мать год назад. Тогда ему было почти три. И он помнит ее только по портрету в гостиной. На тот портрет ты похожа.

– А, ну хорошо. Тогда можно попробовать, – кивнула я, видя, что он чуть успокоился.

Герцог долго смотрел на меня, как-то изучающе и пронзительно. Словно хотел проникнуть в мои мысли или в самую душу. И этот ледяной взгляд вызвал у меня неприятный озноб по всему телу.

Что опять не так? Я же вроде согласилась.

– Мой сын – единственный, кто у меня остался, понимаешь, – вдруг тихо проникновенно объяснил де Моранси. – Он очень болен.

И я поразилась с какой трагично-интонацией он говорил о своем сыне. Я медленно кивнула, видя, что герцог уже совсем остыл в своем гневе.

– Он умирает. И я сделаю все, чтобы последние дни его жизни были счастливыми.

На это я промолчала. Теперь мне стало жаль и его сына. Такой маленький и уже при смерти.

Я тут же осекла себя. И какое мне дело до какого-то сына этого зловещего магистра? И вообще до того, что этот мужчина так болезненно кашляет? Но чувство сострадания к ним обоим отчего-то уже завладело моим существом.

С детства у меня было глупое жалостливое сердце. Я жалела всех. То бездомных котят, которые жили на улице, и я их подкармливала тайком от трактирщика. То старую служанку, которая всегда меня бранила , но, когда заболела чахоткой, я ухаживала за ней, потому что мне было жалко ее.

И вот сейчас мной овладело сострадание к этому неприятному герцогу с тростью. К этому молодому старику, во взгляде которого в этот миг я разглядела всю боль мира.

– Тогда я постараюсь, мессир, – просто ответила я. – Как смогу, так и изображу вашу жену.

– Так-то лучше, девчонка, – ответил он тихо.

– Но вы должны рассказать мне, какой она была. Ну, ее повадки, как она говорила, чтобы ваш сын точно поверил, что я его матушка.

Глава 7

Филипп де Моранси

Когда девушка спросила о Лауре, я даже растерялся. Нахмурился.

Вспоминать о покойной жене мне было неприятно. Если честно, я никогда не любил ее.

Женился на ней, выполняя волю короля. Лаура приходилась ему двоюродной племянницей. Но едва она увидела меня пять лет назад, сразу же влюбилась. Это я знал с ее слов.