– Угадал, у них и украли идею. Шарик как раз из чистого серебра: он хорошо раскрывает свинцовую пулю, расщепляется и входит глубже в тело. Идеальное сочетание. Работает как обычная пуля, по характеристикам как обычная пуля, но несет достаточно серебра, чтобы прикончить тварь. Их изготавливают для нас на заказ: выходит дорого, поэтому берем только для пистолетов и пистолетов-пулеметов сорок пятого калибра, а еще для ружей триста восьмого. Когда нужно много серебра быстро и на малом расстоянии – модифицированная картечь два ноля.

– Вот теперь мы говорим на одном языке. – Я поднял пулю повыше. – Значит, вот такой федералы меня застрелили бы…

– Нет, у них порошковые. Серебряный порошок в полимерной матрице. Отличная штука, но компания, которая их делает, продает только правительству. – Она поймала патрон, который я бросил обратно, и, послав его на место, не глядя вставила магазин обратно в пистолет и сунула тот в кобуру.

– А ты свое дело знаешь.

– Спасибо, я люблю свою работу… Ох, еще один кусочек будет лишним, но до чего же вкусно! – Она потянулась к очередному кусочку пиццы. – Думаю, ты к нам впишешься. Мы делаем хорошее дело, и сотрудники на нас не жалуются.

– Так, а что насчет парня? – Я показал пальцами кавычки. Джули закатила глаза.

– А ты все никак не успокоишься?

– Вы разве не за это меня наняли?

– Упорство – это хорошо, преследовать девушек – плохо.

– Тут я согласен. Особенно если девушка из тебя решето сделать может. Парень – это Эрл?

Она аж пиццей подавилась. Я даже не мог понять, смеется она или пытается не умереть и что мне делать – посмеяться с ней или сделать прием Геймлиха.

– Эрл? Нет, нет-нет-нет. Вообще нет. Даже не шути так. Мы родственники, это же семейный бизнес. Почему ты вообще решил, что… Эрл же гораздо старше меня.

– Ну, старым не выглядит.

– Он просто хорошо сохранился. Эрл мне как отец. Можно сказать, вырастил меня и братьев, – в ее речи вновь проявился южный акцент.

– Как так вышло?

Она задумалась на секунду, будто прикидывая, стоит рассказывать или нет, и покачала головой, видно решив, что не стоит.

– Да так, неважно. – Это, разумеется, было важно, но такая деликатная тема меня не касалась. Джули сразу закрылась. – Просто знай, что Эрл величайший охотник из ныне живущих. Если он тебе что-то говорит – слушай.

– А твой парень тоже охотник?

– Да, и если ты мне задашь еще хоть один личный вопрос, я тебя твоим же костылем отметелю. – Прозвучало чуток угрожающе, а я был в таком состоянии, что отметелила бы она меня, даже не вспотев.

Когда мы доели пиццу, солнце уже окончательно село и время поползло к ночи. Джули не любила рассказывать о себе, но много говорила о компании. А поскольку работа занимала большое место в ее жизни, то все-таки я много узнал и об этой интереснейшей девушке. Джули работала «в поле» с самого детства и знала все подводные камни своей профессии. Я заметил, что чем темнее становилось, тем чаще она косится на окно, но спрашивать причину не стал.

Еще она оказалась ходячей энциклопедией монстров, даже проговорилась, что получила научные степени по древней истории и археологии, а когда я спросил зачем, сказала, что это напрямую связано с работой, ведь битва началась не сегодня.

Открытое в темноту окно все притягивало ее внимание, и я не выдержал:

– Что там? Что-то высматриваешь?

Джули вздохнула и с облегчением провела рукой по волосам. Потом зевнула, потянулась и встала, готовая уйти. Поправила жакет, похлопала рукой по пистолету, проверяя, хорошо ли лежит в кобуре.

– Надо идти.

– Почему вдруг? – спросил я, удивленный тому, что она вдруг засобиралась.

– Ты не понимаешь, что сегодня за ночь, да?

– Знаю только, что четверг, – ответил я, всегда готовый помочь, и поднялся, опершись на костыль.

– Хм. Может, мы не то личное дело украли? Потому что для гения ты немножко туговат.

Я только плечами пожал. Джули взяла меня под руку, помогая встать, и я увидел в линзах ее очков свое отражение. А за линзами были такие красивые карие глаза…

– С тех пор, как на тебя напали, прошел месяц. Анализы пришли отрицательные, но иногда они врут.

Она довела меня до окна. Над Далласом низко повисла яркая полная луна, и я понял, почему Джули осталась.

Не считая больной ноги и заживающих мышц, я чувствовал себя нормально. Шерстью не покрылся, сверх обычного, по крайней мере.

– Так это была проверка?

– Ничего личного, просто хотели убедиться.

– О. – Я даже не знал, что сказать. То есть она все это время готова была меня пристрелить.

Мы стояли в свете луны и молча смотрели на небо. Джули так и не отпустила меня, и я чувствовал теплую мягкость ее тела, чувствовал, как ее пальцы слегка сжимают мое плечо, чувствовал дыхание на ухе. Хороший был момент, как бы я хотел, чтоб он длился вечно! Вот только держала она меня просто для того, чтобы я на пол не свалился.

Наконец, почувствовав, что я нашел равновесие, Джули отпустила мое плечо, потом достала из сумочки визитку и подала мне. На визитке была схематичная карта, указания, куда ехать, и изображение веселого зеленого смайлика с рожками.

– Мы устраиваем тренировочный лагерь. Будет очень тяжело, потому что нанимаем только лучших. Обдумай все и, если захочешь, приезжай вот сюда через три недели.

– Приеду, – пообещал я, пряча карточку в карман.

– Отлично. Добро пожаловать в К.О.М. – Она пожала мне руку официальным жестом.

– Спасибо.

– Я сама выйду, не провожай, – сказала Джули Шэклфорд и ушла, оставив меня смотреть на луну… но тут же вернулась. Ее губы мягко скользнули по моей щеке. К счастью, стоял я на костылях крепко, иначе так и нырнул бы головой в окно от удивления.

– Ты милый парень, Оуэн. Спасибо за приятный ужин, увидимся через три недели.

И исчезла.

Я подождал, пока дверь за ней закроется – только тогда расплылся в идиотской ухмылке. Все-таки хороший вышел день: я получил ответы, нашел новую и, кажется, интересную работу, пусть безумную. А еще из кармана торчал чек, обещавший мне пятьдесят тысяч (в теории). Но что лучше всего – красивая девушка поцеловала меня в щеку.

Да. Отличный был день.

Я снова достал визитку, разглядывая карту. Ну, встречай, Алабама!

Глава 4

Три недели прошли быстро. Удивительно, но чек ФАС правда обналичили, и вот так, с приличным банковским счетом, я собрал сумки, раздал и продал свой хлам, сдал ключи хозяевам квартиры и поехал к черту на рога по карте, оставленной мне Джули Шэклфорд.

Оставшиеся пожитки я запихнул в багажник и на заднее сиденье своего коричневого «Каприса». Получилось две спортивные сумки с одеждой, ноутбук, еще всякие мелочи и около дюжины пушек. С ними я расставаться точно не собирался! К счастью, у «Каприса» багажник достаточно большой для господина оружейного барона.

Джули оставила мне визитку с картой, сказала, когда приехать и что питание с проживанием бесплатные. Больше она мне никаких инструкций не дала, и я ехал в Алабаму с острым ощущением абсурдности происходящего.

«Добро пожаловать в сердце Юга» – поприветствовал меня знак на границе штата. Остановился я один раз, в Монтгомери, чтобы купить карту получше. Судя по указаниям на визитке, путь мой лежал в зеленую кляксу посреди карты. В центре кляксы расположилась маленькая точечка города, к которой вела единственная дорога. Казадор, штат Алабама.

Путь от Монтгомери до Казадора у меня занял два часа, и добрую половину этого времени я плелся через дремучий лес. Густой, нетронутый подлесок так и пер из красной земли. На подъезде к Казадору пейзаж сменился красивыми холмами, по которым тут и там сбегали ручьи.

Сам городок можно было назвать скорее деревней: пара магазинчиков, баптистская церковь и Церковь Слова Христова друг напротив друга, россыпь домов. Все здания выглядели старыми, облупившимися. Выцветший знак у дороги гласил: «Казадор, Алабама. Население: 682». Под ним был прибит знак поновее, сообщавший, что туры на сомовую ферму проводятся с полудня до четырех часов. Безудержное веселье.

Я остановился возле единственной городской заправки с магазинчиком – залить неоправданно дорогого бензина, купить баночку газировки и отчистить мошек с лобового стекла. Торчавшие в магазинчике местные поглядели на меня, но никто не заговорил, только какой-то беззубый дед пробурчал кассиру что-то про «свежее мясо». Не знаю, правда, про меня он говорил или про обеденное меню.

Следуя указаниям на карточке, я выехал на узкую, давно не чиненную дорожку, ведущую через холмы глубже в лес. На развилке свернул на запад и проехал еще милю, едва не пропустив съезд на грунтовку. Единственным признаком того, что я нашел штаб-квартиру компании «Охотники на монстров», был маленький указатель с аббревиатурой К.О.М. и зеленым смайликом. На голове у смайлика торчали рожки. Громыхая по гравию, я заметил, что вокруг натыкана куча предупреждающих знаков «Проход запрещен» и «Стрельба по нарушителям».

Наконец я доехал до высокого забора из рабицы и колючки, но с гостеприимно открытыми воротами. У ворот под пляжным зонтиком сидел на складном стуле какой-то тип и расслабленно слушал радио. Заметив, что я остановился и опустил окно, он лениво мне помахал, сплюнув в чашку подсолнечную шелуху.

Выглядел он интересно: такой засушенный, что непонятно, сколько ему лет, рост ниже среднего, бритая голова, на веснушчатом носу-картошке очочки в толстой оправе, на подбородке длиннющая, густая рыжая борода, заплетенная на конце и с бусинами в косичке. Шорты карго, шлепки, на футболке картинка с рашевского сингла Tom Sawyer – с виду типичный веган-экоактивист, если б не карабин М4 на плече.

– Привет. Это К.О.М.? – спросил я.

Он поправил очки, глянул на меня как-то рассеянно, склонив голову к плечу, и вдруг щелкнул языком.

– Здоровяк, на лице шрам… – Он ткнул в меня пальцем. – Ты парень, которого Эрл нашел! Выкинул вервольфа из окна.

– Он самый. – Я вдруг заметил, что радио настроено на какую-то разговорную волну и как раз болтает что-то про черные вертолеты, про разорванный скот. – Джули Шэклфорд предложила мне работу.

– Да, она это частенько делает. У нас сейчас рук не хватает… Но это долгая история. Езжай прямо, паркуйся перед самым большим зданием. Ты рано, но пара салаг уже приехала. Босс хочет вам сказать пару слов, так что подожди пока.

– Салаг?

– Ну, новички. Зелень. Приманка. Почетные доноры. Ну, ты понял, это сленг.

– А… ладно. Оуэн Питт. – Я протянул ему руку через окно.

– Майло Айван Андерсон. Сам танцую, сам пою, сам билеты продаю, на все руки мастер. Зови просто Майло. Если выживешь, я тебе расскажу, как у нас тут весело. – Он пожал мне руку и ухмыльнулся так, что борода до самых шорт провисла. – Увидимся!

Я припарковался там, где указал Майло, по привычке запер двери и огляделся. Территорию К.О.М. можно было назвать скорее располагой или базой. Только главное здание тут строили на века – из плотного красного кирпича и стали. Получилось что-то вроде бизнес-центра, но с узкими окнами, толстенными стенами и решетками. Выглядело оно так, будто его легко превратить в крепость, если нужда возникнет. Может, у них на плоской крыше даже котел с кипящим маслом стоял – я б не удивился.

Войдя, я оказался в маленькой комнате, от которой расходились двери. Над ними нависали тяжелые решетки, готовые упасть и заблокировать входы-выходы. Очень интересно.

За массивной стойкой регистрации сидела пожилая дама лет шестидесяти, пухленькая и жизнерадостная. Увидев меня, она улыбнулась. Ну, по крайней мере, люди тут работают приветливые! Носила она, как и положено старушке, вязаный лиловый свитер, из-под которого торчала наплечная кобура здорового револьвера.

– Здравствуй, дорогуша. На инструктаж приехал? – спросила она.

– Да, меня зовут Оуэн Питт.

– Ой, а я тебя знаю. Ты задницу вервольфу надрал. Замечательно дрался, дорогой!

– Эмм… спасибо…