Вставало солнце, но я и не подумала одеться. Просто стащила у Рихарда рубашку и с сумкой в охапке ушла в свое бунгало. Там я рухнула в постель и проспала до обеда.

ГЛАВА 3

Разбудил Миха.

– Мартинка, твой горячий шоколад.

Ччёрт, я едва не сказала «спасибо, Рихард»!

Горячий шоколад немного взбодрил и примирил с необходимостью вставать. Я доползла до душа, зевая во весь рот. Когда вышла, завернувшись в махровый халат, на столе уже стоял не то завтрак, не то обед… Миха заботливо положил мне на тарелку всего понемножку.

– Бурная ночь? – с сочувствием спросил он.

– Мне тоже нужно было успокоить нервы перед приездом твоей мамули, – ответила я, вяло ковыряясь вилкой в листьях салата.

Теперь хоть будет что вспомнить. Нет, сейчас лучше не вспоминать…

– Там в холодильнике гибаница и фрукты. Хочешь?

Кто-то, похоже, все-таки зашел в мое бунгало перед отъездом, потому что все это я, само собой, не брала.

Тут Миха подвинул мне коробочку с надписью «Апфон-3».

– Новейшая модель. Сейчас поешь, и вставим твою симку.

Я смотрела на коробочку с плохо скрываемым недоверием. Меня и тач-панель на ноуте раздражает, что уж говорить про сенсорный дисплей на телефоне. Бывший продолжал убеждать, что мне понравится, что туда можно загрузить и почту, и кучу других полезных программ. О чем еще может сказать программер?

– Ладно, – согласилась я.

Миха обрадовался и даже не доел свой стейк. Он установил мне симку, настроил интерфейс, закачал программы, объяснил, как пользоваться мессенджерами, добавил мой бубловский почтовый ящик и потребовал, чтоб я придумала пароль.

– Это твой портативный компьютер, – начал горячиться он, когда я отмахнулась. – Мало ли, где-то оставишь, забудешь, а мамуля невзначай увидит!

Я сомневалась, что пани Мария способна освоить такую сложную технику, но в целях безопасности пароль придумала. И вдруг апфон звякнул. Или блямкнул, короче, я еще не подобрала названия этому звуку, но Миха сказал, что это сигнал о новом сообщении.

Действительно, отец обещал прислать информацию о Джине! Я открыла почту и едва не стерла текст, зловредный сенсорный дисплей!

Сначала папа передавал привет от мамы, потом кратко – от себя и писал, что он думает о моих способностях ввязываться в авантюры.

«Джина Лавароцци – фамилию удалось выяснить только по заказанному Марией Зенечек билету в Любляну – особа двадцати семи лет, ничем не примечательная, кроме своих знакомств.

Думаю, тебе будет интересно, что последние три года она ухаживала за господином Горжевицем в качестве постоянной сиделки. А меня заинтересовал молодой человек, с которым встречается девица, пригретая твоей бывшей свекровью. Пожалуйста, как только они прилетят, сделай для меня качественное фото господина Рональдо Штрауса. Он грамотно уворачивается от камер, но по описанию похож на Рики Донована, афериста из Штатов Соединения. Если удастся установить его личность, буду тебе признателен и даже не обижусь, что вовремя не поставила в известность об отпуске».

– Миха, ты в курсе, что мамуля привезет не только невесту?

– Да, позвонила утром, сказала, что брат Джины – юрист, поможет с наследством, так что нам придется разместить их вместе. Свободных бунгало больше нет.

– Он ей не брат, – разуверила я бывшего.

– Догадываюсь, – скривился он. – Мамуля такая доверчивая… С другой стороны, можно не слишком напрягать приятеля. Я просто поставлю им в бунгало камеру.

– Михась, если этот Рональдо тот, о ком мы думаем, он мигом найдет твою камеру.

– Вы с Эвой что-то слишком все усложняете, – отмахнулся бывший. – Искупаться не хочешь? Море сегодня тишайшее.

Я быстро отписала отцу, что все поняла, прониклась и фото сделаю, а потом пошла за купальником.

В аэропорт мы ехали по знакомой дороге, и я уже более внимательно смотрела по сторонам.

– Мамулю надо будет обязательно свозить в выходные на Бледское озеро, – планировал Миха. – А еще лучше взять ей пятидневную программу в каком-нибудь СПА в Ружечке Спатине.

– Я не повезу, – немедленно открестилась я.

– Так и я не повезу, найму экскурсовода и медработника, – поддержал Миха.

– А Джину? Тоже в СПА?

– За нее пусть платит юрист, который как бы брат.

Разумно. Если бы Рональдо был действительно юристом. Мой папа, конечно, не безгрешен, ошибки случаются и в его ведомстве, но редко.

– А ты не узнавал про наследство дедушки Кароля?

– Дом на Бельсоле, стоит почти у моста, в хорошем состоянии. Но, Мартинка, недвижимость в Словении такая дешевая, что продавать смысла не имеет.

Значит, есть в этом доме что-то, о чем ты не знаешь… О чем дедушка Кароль рассказал своей сиделке Джине, а та – другу Рональдо. Иначе зачем бы им затевать всю эту карусель с «невестой» и мамулей?

Я полезла в сумку за стареньким фотоаппаратом, раз уж обещала отцу сделать фото, надо подготовить капризную технику. Вроде батарейки я перед отъездом поменяла, вспышка должна работать.

– О Божечка, Мартинка, еще один раритет! Вот за это на «Эйменоз» можно выручить неплохие деньги. Твой новый апфон на автоматике, но делает цифровые фото, которые сразу можно выставлять в сеть.

У меня, вообще-то, тоже цифровик…

– А по почте можно отправить?

– И по почте, и через мессенджер, я же тебе объяснял.

Есть ли у папы мессенджер? Надо будет спросить. Но раз можно отправить сразу по почте, я так и сделаю. Все оставшееся время я щелкала апфоном направо и налево, стараясь привыкнуть к расположению кнопок и реже касаться сенсорного дисплея.

Аэропорт Любляны был запечатлен во всех ракурсах. А когда объявили посадку самолета из Познань-Левицы, я щелкала вообще без остановки.

Пани Мария вышла в сопровождении бледной тощей девицы, одетой в длинное бесформенное платье, единственным достоинством которого были белые горохи на темно-синем фоне. Неопределенно-светлые волосы Джины были заколоты в пучок, и для завершения образа, на мой взгляд, не хватало лишь круглых очков с толстыми стеклами. Красила ее только улыбка, с которой она каждый раз обращалась к своей мегере-спутнице. А Рональдо с ними не было.

– Сыночек!

– Мамуля!

Родственные объятья грозили затянуться. Пришлось вмешаться.

– Пани Мария, с нашей последней встречи вы совершенно не изменились. Заключили сделку с дьяволом?

– А ты, Мартинка, изменилась. Постарела, подурнела… Надеюсь, это не наркотики?

– Мамуля! – с укоризной сказал Миха. – Мартина отлично выглядит!

– Ах, пани Мария просто выражает беспокойство по поводу внешности вашей супруги, пан Михал, – вмешалась знаток этикета и вежества. – Позвольте представиться…

– Джина, дорогая, я сама тебя представлю, – реакция у бывшей свекрови тоже осталась отменной. – Это мой Михасичек, это, как ты поняла, Мартина, которой недолго осталось носить мою фамилию. А это, сыночек, та самая Джина, которая способна сделать тебя счастливым.

Джина вполне натурально покраснела, опустив глазки в пол.

– Пани Мария, я совершенно не собираюсь вмешиваться в семейную жизнь пана Михала и пани Мартины, – едва не прошептала она.

– Мамуля, я тронут твоей заботой, но давай не будем устраивать сцен в аэропорту, – твердо сказал Миха. – Где ваш багаж?

– И где пан Штраус? – добавила я от себя. – Нам пришлось бронировать ему место в самый последний момент, и что же, в итоге, зря?

– Вот видишь, я всегда говорила, ее интересуют любые мужики, кроме тебя, – не преминула вставить шпильку бывшая свекровь.

– Рональдо задержался на процессе, но он обязательно приедет, чтобы представлять интересы пани Марии. Просто чуть позже, – мягко ответила Джина.

Миха вздохнул, подхватил с ленты багаж и повлек мамулю к выходу. Джина осталась на моем попечении.

– Пани Мартина, вы только не подумайте…

– Мартина, – перебила ее я. – Просто Мартина, без пани.

– …вы только не подумайте, что я собираюсь разрушать ваш брак.

Сбить ее с мысли оказалось непросто.

– Вам и не удастся, – сообщила я чистую правду.

– Просто пани Мария… она такая добрая женщина, что мне не хочется ее огорчать. Пусть думает, будто…

– Будто вы на глазах жены станете соблазнять мужа? – усмехнулась я, подводя ее к вагенфольсу Михи, где уже сидела мамуля.

– Подыграйте мне, – она смотрела так умоляюще, будто верила в то, что говорит.

А я все никак не могла понять – то ли она гениальная актриса, и я ей в подметки не гожусь, то ли действительно невинный цветок, обманутый плохими людьми. В последнее верилось с трудом, но иначе передо мной стояло второе воплощение Сансары Бернар. Никому не известное воплощение, а такого просто не могло быть!

Я открыла ей дверцу вагенфольса, села следом и услышала:

– Джина, деточка, потерпи немножко, ты же знаешь, что я не могу ехать на заднем сидении.

– Ничего, пани Мария, мы с Джиной прекрасно устроились вдвоем, – вежливо ответила я.

– Михасичек, она к тебе в постель с кем-то вдвоем не устраивается? – немедленно съязвила бывшая свекровь.

– Мамуля, наша интимная жизнь тебя не касается, – сквозь зубы ответил Миха и так рванул со стоянки, что нас впечатало в спинки кресел.

– Ну как же не касается, – продолжила тему мамуля. – Я внуков-то жду-жду, а их-то нет и нет!

– И это не ваше дело, – вмешалась я, вовремя вспомнив, что должна играть любящую жену. – Мы не торопимся. Дети – это…

– Раз до сих пор не родила, уже и не родишь, – фыркнула пани Мария. – А вот Джина будет прекрасной матерью!

– Мамуля, – рявкнул Миха. – Ты мне обзор загораживаешь!

– Пани Мария, не надо отвлекать пана Михала, когда он за рулем, – негромко, но внушительно сказала Джина.

Странно, но ее слова возымели положительное действие. Пани Мария переключилась на красоты за окном, значительно дополнив и расширив мои познания о Словении, приобретенные вчера от Михи.

Джина же и вовсе была готова выпасть из вагенфольса, старательно разглядывая все виды и отдаленные строения.

– Мы с тобой, Джиночка, обязательно съездим на Бледское озеро, там на острове есть совершенно замечательная часовня с Колоколом Желаний.

Джина со щенячьим восторгом принялась расспрашивать об озере, острове и колоколе, а пани Мария рассказывала без остановки. Напряженные плечи Михи слегка расслабились, я тоже отвлеклась на приятные воспоминания о прошлой ночи. Но тут снова блямкнул мой апфон. Почта?

Да, папа выражал удивление, что я до сих пор не прислала обещанных фотографий. Оглянувшись на Джину, я быстро отписала, что братец Штраус не прилетел.

«Прилетел, – немедленно ответил отец. – Тем же рейсом, что и мать твоего бывшего».

Любопытно… Я снова взглянула на Джину. Та была увлечена разговором с пани Марией, так что я быстро стала грузить все фото, сделанные в аэропорту. Конечно, афериста Рональдо на них могло и не быть, но хотя бы очищу совесть. В конце я написала, что как только познакомлюсь со Штраусом лично, сразу сфотографирую и анфас, и в профиль.

«Шли сразу в вавайбер, ты же, наконец, обзавелась апфоном», – потребовал отец.

Откуда он узнал? Надо спросить у Михи. Но уже когда приедем.

– Вон, вон она, Бельсола! – заорала пани Мария, едва вагенфольс выехал из туннеля.

– Где? – Джина смотрела вперед как-то слишком пристально. – Там, за мостом?

– За мостом, – подтвердила я, перебив бывшую свекровь. – Не кричите так, пани Мария, Михе сложно в таком шуме, на островке очень узкие улицы и тяжело разъехаться.

– Мы сразу встанем у моего дома, – надменно ответила та. – У нас есть свое парковочное место.

– Нет, мамуля, – возразил Миха. – Мы все остановимся в Сен-Саймон, я забронировал там бунгало прямо на пляже.

– Но… зачем платить за отель, если можно жить в своем доме? – наивно поинтересовалась Джина.