– То же, что и с предыдущими, – пальмовое масло и следы орехов, – скривилась Алиса.

– Тебе ли не пофиг? – Вика взяла печенье и кинула его в тележку.

– Мой организм не помойка, – пожала плечами Алиса и толкнула тележку. – И кто меня откачивать будет, если у меня вдруг отек Квинке случится?

– Я ни на что не намекаю, но я буквально работаю в реанимации, а до этого батрачила на скорой. Ты настолько в меня не веришь?

– Наоборот, настолько верю, – усмехнулась Алиса. Если вдруг что случится, ей не хотелось бы быть обязанной жизнью подруге.

Вика так и не поняла, что это значило.

– Может, разделимся? Я не хочу тут до ночи проторчать.

– Ла-а-адно, – не очень воодушевленно протянула Алиса, скидывая часть списка подруге, – но фигню всякую не бери! Никаких пальмовых масел, трансжиров, пельменей, замороженных блинов, чипсов, сухариков и газировок! Твои пищевые привычки меня убивают.

– Зато делают меня сильнее, – хихикнула Вика. – Хорошо, мамочка, все будет, – Вика отдала честь.

– К пустой голове не прикладывают, – машинально ответила Алиса.

Вика закатила глаза, посмотрела в присланный список. Она всегда знала, что подруга у нее со странностями, но о том, что все списки она пишет в алфавитном порядке, даже не догадывалась. Начала с оливок. Если список составлен по алфавиту, еще не значит, что этому порядку нужно следовать.

В нужном отделе Вика увидела, что ее любимых не осталось. Видимо, кто-то увел последнюю банку у нее прямо перед носом. Ни с чем ушла к фруктам и овощам. Быстро выбрала, как ей казалось, самые спелые авокадо и перешла к яблокам. Она положила упаковку с авокадо на край лотка и услышала за своей спиной знакомый мужской голос:

– А что без кроксов? – Субботин наклонился к самому ее уху и стоял ближе, чем позволяли все нормы поведения в магазине, да и в культурном обществе в целом.

Вика молча сделала шаг в сторону, взглянула в корзину, которую Игорь держал в руке, и увидела там оливки. Свои любимые. Две банки. Последние. Настроение тут же испортилось, и захотелось незаметно вытащить оливки и телепортировать их в тележку к Алисе.

– Чертик в отпуске, и последнее, что он мне сказал, – не выходить из дома. Вижу, не зря.

Вика начала выбирать яблоки покрупнее и посылать мысленные сигналы подруге. Вдруг Алиса их уловит, выскочит из-за угла и избавит ее от необходимости продолжать этот дурацкий разговор.

– А ты всегда такая хмурая? – улыбнулся Игорь.

– Только если не высплюсь.

«И когда забирают мои оливки», – мысленно добавила она.

– Тяжелое дежурство?

Ментальный призыв подруги не сработал, и прежде, чем ответить, Вика мысленно крикнула на весь магазин.

– Разве ж у нас бывают легкие дежурства, Игорь Альбертович? – Вика подняла голову и в проходе между полок заметила подругу, чуть ли не бегущую в их сторону. Призыв все же сработал! Ура!

Алиса сначала решила, что ей просто показалось или она обозналась. Но ошибки быть не могло. Ее подруга, да еще и с мужчиной! Разве она могла пропустить такое?

– Стрелка, жаловалась на меня, а сама? Только за смертью и посылать? – Алиса остановилась в шаге от подруги и ее спутника.

– Стрелка? – переспросил Игорь.

– Ага, – кивнула Алиса.

– О нет… – Вика выронила пакет с яблоками на пол. Тонкий целлофан лопнул, яблоки покатились по полу.

Она взяла новый пакет и начала их собирать. На помощь ей тут же пришел Субботин, а Алиса принялась рассказывать невыдуманную историю, о которой, конечно же, невозможно молчать! Вика думала, что подруга поможет ей, но у нее, видимо, были совершенно другие планы.

– Пока в детстве все девочки хотели стать балеринами, мы со Стрелкой – космонавтами. Вот знаете, на площадках детских есть такие карусели, которые руками еще раскручивать надо, – Алиса активно жестикулировала, руками рисуя такую карусельку, хотя эти двое, кажется, совсем ее не замечали.

– Ага, – отозвался Игорь и поднял взгляд на Алису.

Вика посмотрела на нее же, мысленно посылая подругу к черту, и не заметила, что они с Субботиным потянулись к одному яблоку. Их пальцы соприкоснулись. Они пересеклись взглядами лишь на мгновение, но этого хватило Вике, чтобы перенестись в тот день, когда Игорь нашел ее, грохнувшуюся в обморок прямо на рабочем месте, и вспомнить, что он не всегда ведет себя как козлина редкостная. В конце концов, ее так и не уволили, а значит, он не стал доносить на нее старшей.

– Так вот, – продолжила Алиса. Происходящее ее очень забавляло, а что подруга еще мгновение назад чуть ли не материлась на нее одним только взглядом, она совершенно не замечала. – Если забраться в этот круг и побежать, то можно очень сильно разогнаться. Мы это назвали центрифугой, а сами были Белкой и Стрелкой. А потом…

– Мы поняли, что космос не для нас, – перебила подругу Вика и оборвала позорную историю из детства. О том, что потом ее стошнило на детской карусели, потому что вестибулярка подобные забавы не выдержала, знать Субботину совершенно ни к чему. С тех пор Вика обходила все детские площадки и парки аттракционов стороной.

– А что так? – Игорь протянул ей последнее яблоко.

– Спасибо, – Вика завязала пакет и наконец-то распрямилась, чтобы положить его в тележку и сбежать поскорее. Игорь встал за ней следом. – Алиса сама у нас сама стала звездой.

– Серьезно? – Игорь посмотрел на облокотившуюся на ручку тележки девушку. Видел он ее впервые. Видимо, если это и правда, то известна она в довольно узких кругах, не пересекающихся со сферой его интересов.

– Я модель, – улыбнулась Алиса и метнула в подругу гневный взгляд. – А Стрелка медкомиссию в космонавты не прошла.

– И что не так с твоим здоровьем? – Игорь не замечал, что еще немного, и девушки начнут метать друг в друга молнии.

– У нее припадки, – еле сдерживая смех, растянула губы в улыбке Алиса.

– У тебя эпилепсия?

Вика была настолько увлечена тем, что испепеляла взглядом лучшую подругу, что не расслышала вопрос Субботина. Он же принял молчание за согласие и продолжил:

– Получается, – пазл в его голове начал сходиться, – когда я нашел тебя в реанимации, у тебя был один из припадков? Надеюсь, ты лечишься. Это же может быть опасно и для тебя, и для новорожденных.

Теперь понятно, насколько она в тот день выглядела растерянной. Должно быть, пропустила прием таблеток, поняла, что случилось, и побоялась, что он донесет на нее руководству. Эпилепсия – не приговор, но при приеме работников в их детскую реанимацию думают иначе.

– Что? – До Вики начало доходить, куда унес Игоря поток мыслей. – Эта дурында шутит. Знает, что не умеет, но не теряет надежды. Нет у меня никаких припадков. Это просто был голодный обморок. Удивлена, что вы не смогли отличить это от судорог при эпилепсии, – не упустила возможность уколоть Субботина она. А что? Ему можно сомневаться в ее знаниях, умениях и компетенциях, а ей нельзя?

– А я не удивлена, – вклинилась в разговор Алиса, – что она в обморок с голодухи рухнула. Вы знаете, как она ест? Коты больше едят!

– Так, ну ты тоже меру знай, – осадила подругу Вика. – И вообще, нам пора.

– Вообще нет. Вы плывете по течению? – вдруг спросила Алиса у Игоря.

– В каком смысле? – Что вопрос адресован именно ему, он не сомневался, но как девушка к нему пришла, оставалось загадкой.

– Прошу нас простить, – Вика отобрала у подруги тележку, чтобы поскорее смыться, – Алиса совсем одичала и разучилась общаться с людьми, и нам действительно пора.

– Я про татуировку, – Алиса не сдвинулась с места, и Вике пришлось смириться с тем, что побег не удался. – Почему медуза? Плывете по течению, как они?

Вика пихнула подругу локтем в бок.

– Ну что? Мне правда интересно, есть ли смысл. Может, какая-то история?

– Господи, за что ты мне послал эту чернильную маньячку, – обреченно вздохнула Вика, понимая, что продолжения этого разговора не избежать.

Последний раз так она себя чувствовала лишь в детстве, когда мама встречала кого-то из своих знакомых и сцеплялась языками так, что никак не утащишь. Это, кстати, тоже обычно происходило в магазинах. И она тоже рассказывала позорные истории про Вику, потому что считала это милым и забавным.

Игорь не смог сдержать смешка.

– История не то чтобы прям интересная, но есть.

– Я вся внимание, – Алиса отвоевала у Вики тележку обратно и облокотилась на ручку.

– Мы с другом отмечали конец летней сессии. Напились. И он решил, что мне срочно нужна татуировка, а я согласился. Он тогда рукава себе забивал и через пару дней взял меня с собой. Долго эскиз мне выбирали, так ничего и не выбрали. И тогда у кого-то из мастеров зазвонил телефон, а там на рингтоне «Медуза» Матранга, она тогда из каждого утюга играла. Короче, поэтому медуза.

– А у вас со Стрелкой много общего, – Алиса уже не сдерживалась и вовсю смеялась.

– Алиса, соберись!

– У Стрелки тоже татуировка есть. Я ее на слабо взяла, – продолжила смеяться девушка.

– Алиса! – Вика снова пихнула подругу в бок. Еще одной позорной истории, но не из детства, только не хватало.

– Покажешь? – По реакции Алисы Игорь понял, что там точно что-то интересное. Или в весьма интересном месте.

– Мечтать не вредно, Игорь Альбертович.

Услышав это имя, Алиса вмиг стала серьезной и посмотрела на Вику.

«Это что, он???» – читалось в ее взгляде.

Вика закатила глаза. Да, блин, он самый. Козел Козелыч, собственной персоной.

– Вы ведь понимаете, что мне теперь только интереснее стало?

– Конечно, – ехидно улыбнулась Игорю Вика, – и поэтому хочу, чтобы вы побольше мучились.

Свою татуировку никому, тем более ему, она не собиралась показывать. Никогда! Вика ее не стыдилась и не назвала бы ее портаком, но она… просто была очень-очень-очень глупой. В виде приколотой к коже английской булавки и подписи под ней: «прикол». И к тому же на попе! Вика потом еще неделю не могла нормально сидеть после того, как Алиса взяла ее на слабо. Хорошо хоть это было на летних каникулах, не нужно было отсиживаться на парах и можно было носить легкие платья.

Обстоятельств, при которых Субботин сможет увидеть эту «ошибку молодости», Вика не могла даже представить. И совершенно не хотела представлять.

– Просто поверьте на слово, там ваще прикол! – вновь засмеялась Алиса.

Игорь понял, что это должно быть смешным, но саму шутку, к сожалению, не понял. Видимо, эту татуировку надо было видеть, и просто «верить на слово» он не собирался.

Алиса продолжила говорить:

– А теперь нам и правда пора! Стрелка, догоняй!

Алиса исчезла так же внезапно, как и появилась. Вика была готова ее проклясть. Собственноручно или заплатить цыганке.

– Тогда до завтра?

– В смысле? – теперь ничего не понимала уже Вика.

– Ты с Михалычем на дежурства больше не ходишь, что ли?

– А-а-а-а… это… – После того, как она чудом смогла дважды избежать позора, ни на какое дежурство идти совершенно не хотелось, но в медицине нет понятий «хочу» или «не хочу». Есть только «надо». – Да, до завтра.

Проклиная вовсю про себя Алису, Вика побежала ее догонять.

– И что это было? – спросила она, когда поравнялась с подругой.

– Не понимаю, о чем ты, – Алиса притворилась глупенькой и еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться вновь.

– Я про концерт, который ты только что устроила.

– А-а-а-а… про это… выполняю обязанности твоей мамочки, раз твоя, прям как и ты, пропадает то в институте, то в больнице. Кто-то же должен принимать участие в твоем воспитании.

– И позорить тоже, – саркастично заметила Вика, – не знаю даже, как тебя за это отблагодарить.

– Никак, все равно не расплатишься, – усмехнулась Алиса. – А этот твой Козел Козелыч ничего такой. Ты подумай над моим предложением с ним переспать.